Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
— Я очень люблю тебя, Светлячок! И самое большое мое желание — чтобы мы всегда были вместе. Я все время скучаю, когда тебя нет рядом, — шептал я ей на ушко.
Прижавшись ко мне клубочком, как маленький котенок, она жмурилась от моих слов, щекотавших ее струйкой воздуха. Мы провели ночь с такой страстью и любовью, как будто это было впервые. Счастливые, мы спокойно уснули. Акира-сан разрешил мне вернуться на работу, когда я сам почувствую, что уже пора. Это — его слова.
Открыв глаза поутру, я посмотрел на безмятежно посапывающую Свету, закинул руки под голову и стал растерянно соображать: «Что же это получается? Я здесь с моей любимой женой, и я счастлив. А во сне я всю ночь был с Олей и тоже был фантастически счастлив. Это понятно, Оля — облачко, несбыточная мечта, но чувства-то мои. И что же тогда выходит? Кто я-то такой? Перекати-поле? Или глубоко во мне живет предатель, готовый бежать туда, где получше и покрасивее. Что может быть хуже — жить и обманывать себя и близких людей? Нет. Так, Влад, не пойдет! Ты должен хорошенько в этом разобраться и принять взрослое решение. Хотя какие могут быть решения в мире чувств? Я же знаю, что люблю только Светлячка. Она родная и теплая, а Оля… как Снежная королева. Но все равно, как ни крути, ее я тоже люблю — очень! Как Галатею, наверное. Ладно, после обдумаю, а сейчас пойду приму душ, может, все и пройдет!»
Тихонько, чтобы не разбудить моего нежного котенка, встал с кровати и без настроения направился под розги ледяной воды. При таком раскладе, думаю, мне уже сегодня придется вернуться и окунуться в работу.
Когда я вышел из ванной, Светик уже проснулась и нежилась в постели, жмурясь от солнечных лучей, щедро наполнивших нашу комнату. Она была божественна, а я не мог посмотреть ей в глаза. Сон был так реален, что у меня было стыдливое ощущение, будто я изменил ей прямо в брачную ночь.
Она лениво потянулась и хитренько протянула мне спасительную соломинку:
— Любимый мой! Дай мне яблочко, пожалуйста! И пообещай, что не будешь обижаться, а то не скажу!
Я готов был пообещать ей все что угодно, лишь бы загладить свою фантомную вину.
— Обещаю, милая! Даже если ночью, пока я спал, к тебе прилетал Карлсон!
Она пристально посмотрела на меня и с улыбкой продолжила:
— Ну, допустим, Карлсон не прилетал, а вот в ночном клубе я очень даже неплохо провела вечерок с Джошем Холлуэем. Ну, ты же понимаешь, это во сне, значит, не считается. Правда!
— Правда. Жаль только, что именно сегодня ты решила посетить клуб, — облегченно, но задумавшись, ответил я.
А подумал я вот о чем: «Может, она тоже оттуда, из поднебесья? Появилась в моей жизни совершенно внезапно, да и матушка-природа поработала над ее образом очень тщательно. И они с Олей крутят мне мозги, по-женски забавляясь. А я, натура ранимая и впечатлительная, принимаю все это за любовь. Стоп, Влад! Ты с такими мыслями далеко приедешь, ни один врач не поможет. Пускай все будет все по-прежнему, хорошо и без мистики».
Я отбросил шальные наваждения и бодро произнес:
— Светик! Разрешаю тебе быть с кем хочешь, но только во сне. Наши души свободны, так что никаких обид.
Она по-детски рассмеялась, порадовав меня своими очаровательными ямочками. И тут я сообщил ей, что, по всей вероятности, нам придется задержаться здесь еще на годик. Она среагировала двояко: с одной стороны, обрадовалась, с другой — малость огорчилась. Скучала по дому ужасно. Мы с трудом расстались, и я помчался совершать трудовые подвиги.
Через час я уже был у шефа. Его можно было застать на работе в любое время, подозреваю, даже ночью. А как иначе, он же генератор идей.
Он глазами показал мне, чтобы я сел, и, как бы размышляя, проговорил:
— Знаешь, Влад, мне уже пятьдесят, а я никогда не был женат. В юности я очень любил прелестнейшую девушку, у нее было чудесное имя — Миюки. Но, к сожалению, нам не удалось сохранить любовь. Наука и работа мне заменили всё и всех. Правда, иногда, в редкие дни или ночи, я как будто возвращаюсь в молодость. И с болью ощущаю гнетущее одиночество. Я очень сильно сожалею, что не могу поехать к семье, к детям. В такие часы я ясно понимаю, что никакие открытия в науке, слава, почет не заменят человеку простого семейного счастья. Обыкновенной любви. От постоянной работы мозга моя душа окаменела… Я бы и хотел избавиться от этого, но не могу. У меня много хороших подружек, но это все пустое. Я не вправе давать тебе советы, но постарайся сохранить свои чувства. По-моему, я тебе просто завидую, Влад. Но по-хорошему. Извини, если сказал, что-то не то, — грустно закончил он.
После небольшой паузы я ответил:
— Спасибо вам, дорогой Акира-сан! Знаете, мое мнение такое: любовь на порядок мощнее по энергетике нашей «Евы». И я нисколько не сомневаюсь, что она легко пробьет даже такой совершенный мозг, как ваш.
Мы дружески улыбнулись друг другу.
Шеф продолжил, как будто поменял лирическую музыку на деловое вещание:
— С завтрашнего дня ты вплотную приступаешь к созданию совершенно нового волнового стабилизатора и накопителя информации. Нам это необходимо для виртуального преобразователя материи. Задача решаемая, хоть и фантастическая. Всю документацию передам тебе на компьютер. Так что, уважаемый мой коллега, с нетерпением буду ждать презентационного проекта. Думаю, три дня тебе хватит. Попроси помощи у наших друзей сверху, если зайдешь в тупик. Все, Влад, за работу! У меня завтра очень тяжелый день. Пока, дружище!
Выйдя из кабинета, я заметил, что секретарша шефа с волшебным именем Аика сегодня была необычайно хороша. Она сменила свое традиционное кимоно на черный брючный костюм, который превратил ее в сексуальный наркотик. Возможно, это уже перебор, но пройти мимо нее без комплимента я не мог.
Я подошел к ее столу, заглянул ей прямо в глаза, приложил ладонь к сердцу и томно произнес:
— Аика-онна-но ко, позволь мне, твоему тайному поклоннику, остаться на этом месте навсегда. Согласен быть фикусом. Меня даже поливать не надо.
Она оказалась девушкой с юмором. Засмеялась и сочувствующим голосом ответила:
— Да я бы с радостью, Влад-сан, но вот только наш садовник очень строгий, фикусы считает сорняками. Выдернет вместе с корнями.
Я тоже рассмеялся, быстро сообразив, кто этот жесткий садовник.
Выходя из приемной, я решительно сказал ей:
— Все равно буду надеяться. Вот такой я упрямый!
Она успела кинуть мне вслед:
— Я буду любить тебя тайно, виртуально!
Конечно, она умница, да другой секретарши у господина Такаси и быть не может.
Я быстрым шагом направился в свой офис, чтобы оправдать оказанное мне доверие шефа. Взлохматив волосы, сел за стол и, пододвинув «клаву», стал быстро составлять план предстоящей работы. Было уже десять часов вечера, но мы, «японцы», народ работящий. Крыша есть, еды навалом, так что же не поработать на благо человечества, ну и на нас со Светиком. На Марс так на Марс, однако все равно не могу понять, что за тяга такая у этих ученых бежать с Земли к холодным и пустым звездам. Конечно, это дело выбора — или на звезды пялиться из иллюминатора, или по зеленой травке бегать. Я, несомненно, выбираю второе, а свою работу считаю службой в армии. Вот выполню священный долг, накоплю денег побольше — и на дембель. Буду лежать в шезлонге рядом со своим бассейном где-нибудь на Таити и поглощать экзотические фрукты. Ладно, а пока срочно за работу. Советским лозунгом «Пятилетку за три года» пользоваться не буду — решу вопрос по-японски, строго соблюдая дедлайн. Дал мне шеф три дня, значит, в этот срок и управлюсь.
Презентацию я подготовил, по моему мнению, идеально. Не удержался все-таки и сверх плана полностью собрал весь блок, хоть сразу устанавливай на звездолет. Извините, молодость и желание, чтобы похвалили. А до мудреца мне, как до Марса.
Позвонив господину Такаси и получив его согласие принять меня в три часа, я решил прогуляться по этажу и поболтать с Максом и Егором.
Сначала я набрал Егору:
— Привет, дружище! Как вы там поживаете?
Он тут же с радостным волнением стал выговаривать мне:
— Влад, чертяка! Куда ты исчез, сукин кот? Приезжал в Москву, разыскивал тебя. На работе сказали, что уволился давно. Родители твои говорят, уехал за границу, работу, мол, хорошую нашел. Но мне-то мог отзвониться, намекнуть, что живой еще! Короче, я в бешенстве! И так проблем навалилось намерено, а тут еще лучшие друзья исчезли, туман сплошной.
С трудом пробившись сквозь его справедливый гнев, я стал осторожно оправдываться:
— Прости, Егорушка! Виноват, братишка! Понимаешь, подвернулась случайно халтурка, и теперь вкалываю на олигарха. А у них, сам знаешь, одни секреты и перестраховки. Порой и позвонить не могу. Как Катя, как доченьки? Может, тебе помощь какая нужна? Ты говори, не стесняйся.
Он ответил погрустневшим голосом:
— Да нет, Владик. Денег навалом, вот только радость из дома убежала куда-то. Вообще вначале был кошмар, но теперь ничего, терпимо. Врачи — молодцы, сделали просто невозможное. Ты домой-то собираешься возвращаться? А то скука заела. Повидаться охота, пивка попить. Макс звонил, тоже весь деловой стал, где-то во Владике сейчас.
Наш разговор закончился на грустной ноте. Я пообещал заехать к нему и пожелал крепиться и не унывать.
Набрал Максу, но он оказался вне сети. За этого рыжего коня я был абсолютно спокоен: парень при деле и под хорошим контролем, в бордель не убежит.
Позвонил Светику, сказал, что жив-здоров, добавил, что девок вокруг полно, если надо, покормят, так что пусть не беспокоится. Она засмеялась.
Затем, налив себе кофе, заглянул в отдел корректировки. Там много красивых японочек, и я иногда захожу туда потрепаться. Они все хохотушки и, переглядываясь друг с другом, посмеиваются надо мной. Мне это очень нравилось — снимало рабочее напряжение и тоску.
Ровно в три часа я был у шефа. В течение получаса, что я делал презентацию блока, он не проронил ни слова. Правда, что-то постоянно чертил на листке бумаги и смотрел на монитор. Я не обиделся, зная, что он, как Цезарь, мог делать несколько дел одновременно.
Когда презентация закончилась, Акира-сан поднял глаза и спокойно сказал:
— Ну что, Влад! С заданием ты справился блестяще. Сейчас мы отдадим твой блок в отдел коррекции, а потом запустим в производство. Ты мне вот что скажи, интересуешься ли ты, чем мир живет, или у тебя только работа и Светик на уме?
Я немного сконфузился и пробубнил:
— Вообще-то, так оно и есть, но сегодня обязательно посижу в Интернете.
— Молодец! Но я все-таки тебя немного просвещу. Мир меняется на космических скоростях, хотя с помощью наших Высших коллег обстановка стабилизировалась. Однако колесико мы раскрутили не по-детски, и остановить его уже невозможно. Одни дыры залатаем — появятся другие. Сейчас бы не на Марс лететь, а все умы и силы бросить на спасение матушки-Земли. Но и здесь напортачим, можешь не сомневаться. Происходит что-то невероятное, такого не было за всю историю планеты. Приостановлены все военные конфликты, правительства всех стран решают вопрос о создании так называемого совместного управления на кризисных участках. Мы получили заказ на создание еще трех «Ев» и общего накопителя энергии. Дух захватывает, но, думаю, все равно это не выход. Это все результат проникновения вслепую, а после такого результат закономерно отрицательный. Теперь по Марсу срок запуска я сократил до девяти месяцев. Извини, отдыха больше не будет, придется пожертвовать на алтарь науки частичку своего здоровья. Так что присоединяйся к группе профессора Брэдли, знакомьтесь, вникай в сферу их деятельности и хорошо поработай, Влад. Мы должны быть там первыми. Не всё же России и Америке.
— Всегда готов, шеф! — не без пафоса отсалютовал я.
Он устало посмотрел на меня и очень спокойно договорил:
— Ну и отлично, профессор Джек Брэдли будет ждать тебя завтра в девять часов у себя в кабинете. Не волнуйся, за тобой придут и проводят к нему. На сегодня все. Подтянем ремешки потуже.
От него я вышел немного озабоченный. Гонок и догонялок с детства не люблю.
На следующий день, ровно в 9:00, я вошел в роскошный кабинет профессора. Навстречу мне, вскочив с гигантского кресла, почти что подбежал смешной человек-шарик. Он был ужасно похож на Дэнни Де Вито, но только совершенно лысого. Ему было хорошо за шестьдесят, но двигался он удивительно проворно. Широко улыбаясь, он потряс мою ладонь и солидным баском представился в стиле Джеймса Бонда:
— Профессор Брэдли, Джек Брэдли!
— Владислав Скворцов, можно просто Влад, — вежливо улыбнулся я в ответ.
Профессор сам развернул для меня кресло, которое находилось рядом с его троном. Я с благодарным поклоном уселся, он кивнул, тоже сел и сложил ручки на груди. Коротенькие ножки профессор закинул на стол, беззастенчиво продемонстрировав мне кожаные подошвы дорогих ботинок.
— Больше всего на свете я уважаю комфорт и роскошь, — сказал он, обводя рукой по кругу свои апартаменты.
Я с пониманием кивнул.
— Я, молодой человек, не являюсь фанатом науки, как господин Такаси, но профессионалом своего дела и многоопытным практиком считаю себя без сомнения. Поверьте, вот эти картины, антикварная мебель и различные мелкие дорогие вещички являются стимулом для получения позитивного результата не хуже, чем слава, почет коллег и звания. — Он показал мне свои часы и с гордостью объяснил: — A. Lange & Sohne Tourbograph — нереально приятны на руке! Я не хвастаюсь, Влад, а констатирую факт. Люди — разные существа, кому дворец не в радость, а кому и клочок неба — счастье на всю жизнь. Ну ладно, теперь, пожалуй, к делу. Моя группа занимается разработкой и созданием одного из самых важных блоков проекта, речь идет о преобразователе материальных объектов. Вы человек сообразительный, во всяком случае, господин Такаси очень хорошо отзывается о вас, поэтому изложу вкратце. Если вдруг на Красной планете будут обнаружены какие-то следы жизни, то мы их должны забрать и доставить на Землю. Как это сделать — вопрос, но мы придумаем, у нас нет выбора. Принцип такой: превратить их в информационно-энергетический вид, а затем обратно в предмет. По моему мнению, все просто, но… нереально.
Я сразу подумал про Олю: «Да, моя дорогая, без тебя этот клоун точно не обойдется. Интересно, почему Такаси-сан именно ему доверил руководить созданием такого важного блока?», однако развивать мысль дальше я не стал, а продолжил внимательно слушать заносчивого коротышку.
— Наша рабочая группа будет состоять из четырех гениальных ученых, меня и вас. Извините, Влад, я пока никак не могу охарактеризовать ваш потенциал. Такаси-сан очень умный человек, и он все правильно рассчитал, поставив меня, больше администратора, во главе группы гениев. Гении никогда, в принципе, не услышат друг друга. Мой метод работы прост: все самостоятельно подготавливают свои проекты блока или его деталей, а затем презентуют на общем собрании. Не важно, где вы находитесь, важна ценность вашей идеи. Три раза в неделю, то есть в понедельник, среду и пятницу, ровно в полдень мы встречаемся здесь, в моем кабинете, и ждем торжественного возгласа «Эврика!». По-моему, все ясно как белый день, да? Вот вам носитель со всеми нашими разработками, ознакомьтесь, пожалуйста, и приступайте к работе. В ближайшую среду ждем вашего предложения, если не успеете, все равно поприсутствуйте. Познакомитесь с людьми, послушаете идеи. Если есть вопросы, я весь внимание.
Это был действительно талантливый администратор. Коротко, но эффективно. Сказав ему, что вопросов нет и все понятно, я откланялся и отправился на свободное пастбище в поисках сногсшибательной идеи. При этом твердо сказал себе: «Влад, ты сможешь, ты должен смочь. Иди и немедленно приступай к делу». Я и пошел, но для начала в кровать, чтобы часика два поспать перед боем. Уж коли я свободный художник, то хорошая идейка может заскочить в голову и во сне. Попробовать нужно обязательно!
Проснувшись, я сразу вызвал Олю и попросил у нее помощи, чтобы подгрузила меня дополнительными знаниями в области материализации объектов. А также спросил про Макса, а то он постоянно вне зоны сети. Она сказала, что Макс работает в очень жаркой точке под контролем Высшего совета, но скоро я могу к нему переместиться и даже помочь кой в чем. Времени у нее не было, и поболтать не получилось.
Как только загрузка прошла и голова просветлела, я сразу приступил к работе. Мне очень хотелось произвести хорошее впечатление на моих новых коллег. Я проработал целый день, да и практически полночи — задача действительно была наитруднейшей — и в конце концов уткнулся в стенку. Непрошибаемую. Откинувшись в кресле, закинул руки за голову и сказал сам себе: «Здравствуй, Владик! С приездом тебя! Что, дорогой, опять получилась формула этилового спирта?» Спать я не хотел, слишком перевозбудились мозги. Еще раз взглянул на все мои выкладки и расчеты, махнул рукой и включил Моцарта. Если честно, то я даже был рад, что не буду участвовать в презентации и не буду раздражать признанных гениев своим нахальством. Пускай летят на Марс без меня, а я хочу к Максу, он наверняка где-то гоняет чертей с пулеметом в руках. А я тут в бумажках погряз по самые уши. Да-а, Макс крутой стал, под Высшим советом ходит…
К среде я все-таки подготовился основательно. На совете я познакомился с остальными членами нашего клана. Это были просто нереальные специалисты в заоблачных сферах науки, все молодые и нудные. Презентационные проекты они обсуждали кратко и неинтересно, как будто речь шла об урожае картошки. На экране монитора быстро сменялись схемы, расчеты и диаграммы. Я тоже, когда был подходящий момент, вставлял свои комментарии, но они точно не были определяющими. Короче, разозлили эти умники меня не на шутку. Мистер Брэдли в обсуждении не участвовал — только внимательно слушал и что-то писал в блокноте. Так продолжалось около двух часов, после чего на мониторе появился черновой проект блока с множеством красных вопросиков. Все молча встали, недовольно кивнули шефу и потянулись к выходу. Про себя я подумал: «Ну прям секта какая-то. А чему удивляться? Каков поп, таков и приход».
Вернувшись домой, я позвонил Светику. Наши встречи опять временно прекратились по причине авральной работы, и моя любимая переключилась на чисто японское развлечение — сутками бродить по магазинчикам и покупать недорогие безделушки. У нее конечно же появились подружки, и она по большому счету не скучала. Меня это, в общем-то, устраивало, главное, чтобы ей было хорошо. А то тут работы вагон и маленькая тележка. Страсти? Страсти подождут, да и отношения наши становились все более спокойными и бархатными.
Проходили дни, недели. Я не на шутку увлекся работой, и мне захотелось победить — первым представить ключевую идею этого треклятого блока. Один из нашей команды со словами «Это невозможно!» выбыл из игры, а остальные продолжали поиск решения.
В мире тоже происходили перемены — наши «Евы» работали на полную мощность, были сделаны блестящие открытия, природное равновесие восстанавливалось, из новостей постепенно исчезали военные темы. Но я заметил, что с развитием технического прогресса и совершенствованием экономики жизнь становилась какой-то черствой, сверхрациональной. Одним словом, холодно как-то стало. Практически всё — архитектура городов, искусство и даже отношения людей друг с другом — отдавало безжизненным металлом, ориентируясь на материальный конечный результат. Все стандартизировалось, настоящий талантливый художник с трудом бы нашел тему для своей картины.
В редкое свободное время я выходил на связь с Олей, и, если она была свободна, мы подолгу разговаривали о развитии человечества. Наша дружба укрепилась, несмотря на то что я испытывал к ней гораздо большие чувства. Она это знала, но сама тему не затрагивала. Оля рассказывала мне удивительные вещи, над которыми я раньше и не задумывался. Как-то у нее было замечательное настроение, и она изложила мне свой взгляд на некоторые аспекты жизни. Я был поражен простоте и одновременно сложности ее подхода.
— Знаешь, Владик, когда человек включает на полную свою мозговую деятельность для достижения цели и получения желаемого результата, он меняется функционально и даже органически, как бы временно умирает, а иногда навсегда. Но жизнь — это все-таки больше чувство, чем движение. Срок жизни — понятие относительное, и, вполне возможно, все регулируется далеко не материальным понятием — верой. Это понятие очень влияет и изменяет материю. Кстати, многие так называемые чудеса основаны на силе энергии Высшего порядка, мы используем ее для нашего технического совершенства. Например, тоже перемещение в пространстве, уже знакомое тебе, и материализация предметов. К слову, хорошенько задумайся об этом типе энергии при выполнении своего текущего задания. Хотя все это не факт, и многие утверждают обратное. Обычно, когда усиленно работает мозг, чувства молчат. В мире всегда происходит торг, за желаемое нужно платить жизненной энергией, данной Богом. По-другому никак. Часто человек расплачивается своей энергией и жизнью своих потомков, поэтому вырождение в наиболее цивилизованных странах так прогрессирует. А как иначе, если поколение потребителей, ориентировано на лозунг «Бери от жизни все!»? Им просто деваться некуда от потока вирусной рекламы и пропаганды социума. Даже многие ваши религии сейчас сориентированы на социальные ценности. Странные вы, у вас даже храмы под золотыми куполами. Обманывают сами себя, разум — такой выдумщик, ты-то знаешь. На него преданно работают пять человеческих чувств, а он бесхитростно обрабатывает информацию по принципу «да» и «нет», «хорошо» или «плохо». Обычно «хорошо» — это когда я получаю, а «плохо» — когда отдаю. И это полностью нарушает жизненные и природные законы равновесия. Омар Хайям писал: «Не завидуй тому, кто силен и богат. / За рассветом всегда наступает закат. / С этой жизнью короткою, равною вздоху, / Обращайся как с данной тебе напрокат». Мозг, к сожалению, понимает слово «жизнь» как примерно столетний период технического времени. Выбор всегда за человеком, но истины нам не дано знать — это понятие не для мозга. Как сказал Пушкин в «Моцарте и Сальери»: «Нет правды на земле, но правды нет и выше». Страдаете от этого вы, и мы страдаем тоже. Веками одно поколение сменяет другое, а также меняются человеческие ценности в так называемой шкале жизненной гармонии. Простой пример: ваши сегодняшние полубоги — знаменитые актеры и певцы. Но ведь когда-то те, кто этим занимался, были гонимы, их называли лицедеями и шутами. Или воспетые в былинах и легендах рыцари, отдающие свою жизнь за любовь, к родине, женщине — не важно, — но также ищущие славы во имя предмета своей любви. В настоящее время таких людей воспринимают как борцов с ветряными мельницами, и любой олигарх — хитрый и умный — легко завладеет мечтами восторженного юноши. К счастью, всегда есть исключения, и пусть их будет больше! Вот что интересно, Владик, и раньше евреи-ростовщики смеялись над «юродивыми» героями. Вообще, удивительная нация, сказочники для остальных народов… Короче, в истории все было, и налево ходили, и направо. Ты хочешь спросить, как у нас? У нас давно уже сложилась довольно стабильная шкала ценностей, и мы строго соблюдаем ее правила. На первом месте всегда Высший Творец. Ведь без ориентира на высшую, не подвластную мозгу цель нет пути. Чтобы достичь ее, крутись, да хоть как волчок. К сожалению, у вас пока все решают влиятельные личности. А они, в свою очередь, слушают только свое гипертрофированное «Я» и верят в него безгранично. Иначе их бы не слушало большинство и не шли за ними как одурманенные. Но эти люди не мудрые, а очень умные. Это огромная разница. Есть личности мудрые, умные и не очень — все они, несомненно, единый организм, но вопрос в том, здоровый ли он. Опять же, на какие ценности он опирается? Другими словами, мудрый герой, стоящий с развевающимся флагом на стене поверженной крепости, смотрит на тех, кто погиб внизу, под стенами. И благодарит Бога и их, погибших, за то, чтобы смог подняться. Такие люди не подвержены болезням славы, почета и тщеславия. Видимый след на Земле обычно хотят оставить не они. Но фишка в том, что искушения сильнее человека и часто превращаются в губительные зависимости. У каждого есть своя ахиллесова пята, и «хозяин желаний» хорошо знает, где она находится. Внутренний таинственный «пожиратель» никогда не спит. Нужны неимоверные усилия, чтобы противостоять ему. Сейчас у вас над всем стоят законы бизнеса — материальной силы. Они просты: победи любой ценой, а то проиграешь. То есть бери, наращивай, укрепляй, но помни, за твоей спиной всегда конкуренты. Остановишься передохнуть — сожрут, как кошка мышку, и вылетишь из игры. Маркс-то ваш молодец — определил капитализм как постоянное наращивание капитала. Какая там любовь, честь, сочувствие — все это просто атавизмы естественного отбора, где сильнейший всегда прав. И чаще — сильнейший физически. Но все эти процессы нормальны и закономерны, жизненный круговорот все поставит на свои места. Молодой и слепой юноша станет, если получится, немощным стариком, а тот, кто крушил преграды на пути к цели, успокоится. Поймет, что суетился очень, а удовлетворения так и не получил. Как на перстне Соломона — «Все пройдет». Золото и деньги, несомненно, мощнейший энергетический накопитель, но и он не вечен. Слишком много проблем несут в будущем эти ошибки и искривления информационного потока. Поэтому мы и вышли с вами на связь и не совсем законным путем стараемся предотвратить некоторые фатальные последствия. Так что, Владик, думаю, на Марс они могут слетать и без тебя. Причем вряд ли они найдут там что-то революционно меняющее действительность. Ты, дорогой, готовься к тяжелой, можно сказать, боевой деятельности. И вот что еще, я переговорю с Такаси-саном, он отпустит тебя денька на три, чтобы ты встретился с Максом и помог ему. Проблема действительно очень сложная, и он просто не справляется по времени. Макс введет тебя в курс дела на месте. Все, дружок, мне пора. Желаю тебе всего хорошего!
Я так не хотел с ней расставаться — слушал бы и слушал ее голосок-ручеек. Но я здорово обрадовался, что увижу Макса.
Не зная, чем заняться, сел в кресло и включил телевизор. Мне захотелось отвлечься и посмотреть какой-нибудь боевичок. Но в дверь довольно сильно постучали. На пороге стоял Майкл Фэрби. Улыбаясь во всю ширь своей самодовольной физиономии, он протиснулся в комнату и сгреб меня в медвежьи объятия.
— Дружище, Влад! — закричал он. В кулаке у него была зажата небольшая бутылочка виски. — Ну наконец-то я вырвался из своего саркофага! Налетался до тошнотиков! Спаси друга! Мне срочно нужна женщина и хорошая компания, а то я совсем погиб в этих виртуальных джунглях. Так что бросай все свои дела и готовь закуску, а начальству скажешь, что не мог отказать герою.
Он поставил бутылку на стол, из кармана брюк вытащил еще одну и, не снимая обуви, улегся на мою кровать.
Майк беспрерывно говорил, сам же смеялся своим шуткам и отвечал за меня на свои же вопросы. Тема дня — как ему надоели эти бесчисленные запуски. И что самое страшное — в этом гадюшнике нет ни одной приличной бабенки. С решительностью мученика он обещал переселиться в другое измерение, где живут такие женщины, как моя знакомая из монитора.
Молча слушая его и нехотя выставляя на стол свои скудные припасы, я думал о том, как бы побыстрее выпроводить его и заняться делом.
— Майк! — перебил я его бесконечный монолог. — Давай подымай задницу и прошу к столу. Только у меня одно условие. Пить будем по-русски, быстро и с мизерными перерывами. Поверь, дружище! Времени совсем нет — работы навалом.
Он с легкостью согласился, для него не проблема найти следующую жертву. Да хоть бы самого Такаси-сана.
Мы быстро расправились со спиртным, и Майк с шумом вывалился из моей комнаты. Продолжая громко ругать ученых и всю эту научную скукотищу, он быстрым шагом шел по коридору. Я удовлетворенно закрыл дверь и, вздохнув, похвалил себя за маленькую победу в схватке с непрошеным гостем. Наверное, уже привык к японской тишине и отсутствию суеты.
Войти с помощью соц. сетей: