Ночью прибыли в Каргополь, остановились в старой советской гостинице, провели следующий день в экскурсиях и музеях — с самого детства моя женушка мечтала побывать в этом дивном городе. На пляже познакомились с местным пономарем, он подсказал нам, что можно ночевать в местной богадельне, что мы и сделали. А служил этот пономарь в храме у местного благочинного, с которым я встречусь лишь пять лет спустя при трагических обстоятельствах — мы будем вместе молиться о упокоении человека, чье имя я назову позже.

Уже пора бы нам уезжать из Каргополя и приступать к обследованию часовен, но ведь в это время совсем рядом, в каких-нибудь 20 километрах от города, находилась экспедиция наших товарищей из «Общего дела», и я не мог проехать мимо, даже не поздоровавшись с ними. Команда Никиты Мелентьева начала тогда трудиться на часовне Флора и Лавра в деревне Калитинка, и будет это делать еще пять лет, доведя дело до полнейшей и безоговорочной реставрации. На самом деле, это легендарный объект и легендарный командир, сведения о них можно легко почерпнуть во всемирной паутине. А тогда был первый сезон работ, первая консервационная крыша и даже мне посчастливилось прибивать на ней рубероид.

Экспедиционный быт у ребят был налажен лучше некуда — они жили на приходе у своего друга, гостеприимного игумена Феодосия, очень цельного человека и прекрасного пастыря. На закате советской империи он был резчиком по кости и тусил среди элиты московской творческой художественной интеллигенции, но однажды коснулся Господь его светлой головы, и стал он монахом. Его приход я бы даже назвал очень маленьким уютным монастырем, в котором есть все, чтобы при необходимости выдержать длительную осаду неприятеля. К слову сказать, спустя несколько лет отец игумен стал наместником Свято-Успенского Александро-Ошевенского мужского монастыря.

Бог щедро одаривает своих последователей — мы попали в гущу удивительных событий. Пока моя семья ходила по музеям и грелась на песочке, в селе Малая Шалга под Каргополем, в храме Смоленской иконы Божией Матери — это второй объект экспедиции Никиты, девочки, выгребая из иконостаса птичий помет, скопившийся там за восемьдесят лет, обнаружили под мусором настоящий клад! Полный евхаристический набор, богослужебные сосуды — серебряные чаша, дискос со звездицей, тарелочки и лжица — то, без чего невозможно совершить литургию. 76 лет назад люди в синих фуражках с красным околышем пришли в храм, возможно, в самом конце литургии, когда священник только что потребил Святые Дары, услышал шаги и наспех спрятал священные сосуды в углу алтаря, за иконостасом, завернув их в накидку, снятую им с аналоя, стоящего возле престола. В течение долгих десятилетий храм грабили несколько раз, но Бог хранил святыню от поругания, и сосуды никто не заметил.

На следующий день после нашего приезда был престольный праздник храма и одновременно день села, который справляется неукоснительно, хотя деревня давно нежилая. Отец Феодосий предложил мне послужить вместе, и мы служили литургию на этих самых сосудах, в храме, где они находились еще с дореволюционных времен, были спрятаны и обретены 76 лет спустя.