Феномен Собчака

«Когда говорят о политике, как о грязном деле, упускают, что также можно сказать о любой сфере человеческих отношений. Ведь любое дело может быть чистым или грязным. Это зависит от людей – всюду есть люди плохие или хорошие».

Владимир Яковлев

Говорливый на съездах народных депутатов СССР юрист Анатолий Собчак бичевал с парламентских трибун нерадивых политиков, советскую «совковость», чиновничье ворье и партийное вранье. Замечал наличие разраставшейся коррупции, однако словесно не предлагая конкретных методов борьбы с нею. Ораторство, подвешенный язык, раскованность перед аудиторией оказались замечены избирателями: говорит правильно, всякое его лыко деловито шло в строку. Вскоре после событий 1991 года он стал мэром города Ленинграда, переименованным не без его стараний в Санкт-Петербург.

И вот тут юриста-теоретика, преподавателя университета потянуло в сторону рыночника-практика. Власть, увы, не всегда облагораживает людей – она часто развращает слабых, завистливых и порочных черными мыслями.

«Мне кажется, что Анатолий Александрович, – скажет потом его первый заместитель, ставший губернатором Санкт-Петербурга, Владимир Яковлев, – не уловил перемен в нашей жизни. Он долго зарабатывал репутацию демократа. Но я убежден, что демократизм не партийный признак. Это естественный путь развития нашей страны».

Зарабатывал он ее и таким способом: в 1988-м вступил в члены КПСС, так надо было для карьерного роста, а потом в 1990 году с учетом смены политического ветра легко распрощался с партией. Замаячили грозные перемены – он их чувствовал душой приспособленца.

Это было время тяжелых испытаний для России, возникших по вине ее правителей. В стране процветали рэкет, бандитизм, спекуляция. Система правопорядка была не в силах противостоять напору разного рода «братков». С другой стороны, тогда на ура воспринималось все новое только потому, что оно не было надоевшим старым: с дряхлыми высокого ранга партийными чиновниками, с марксистско-ленинским политпросветом, распределительной системой, плановой экономикой, авторитетной армией, уравниловкой и прочими атрибутами развалившегося Советского Союза.

Период лихих 90-х больно ударил по молодежи. Она хлебнула горя больше всех. Их дискотеки из горячих, танцевальных до упаду зачастую превращались в кровавые. Возгласы девушек, возвращавшихся с дискотек: «Добраться б дотемна», стали привычными. Лихое время рожало с кроликовой активностью звезд из фанеры. Безвременье диктовало свои условия выживания.

С другой стороны, юные создания не могли брать примеры и со своих растерявшихся родителей, ставших в одночасье безработными.

Социальные лифты отсутствовали, а присутствовали парадоксальные телепортации: из бандитов – в банкиры, а следом – в депутаты, а потом на тот свет. Пустые прилавки вызывали социальное напряжение не только на периферии, но и в больших городах.

Проблема продовольствия остро ощущалась и в Северной Пальмире. С подсказок изворотливых помощников мэр решил заняться в 1992 году бизнесом через бартер – продовольствие с Запада в обмен на сырье из России.

Для товарообменных операций городу выделялись для отправки на Запад приличные партии промышленных товаров. Так, на Запад направлялись:

– 150 тысяч тонн нефтепродуктов;

– 750 тысяч кубометров леса и лесоматериалов (на тот период такой объем лесоматериалов вырабатывала вся Ленинградская область в год);

– 30 тысяч тонн лома черных металлов;

– 120 тысяч тонн хлопка-волокна;

– 1 тысяча тонн аммиака;

– 20 тысяч тонн цемента;

– 1 тысяча тонн меди;

– 1 тысяча тонн алюминия;

– 14 тонн редкоземельных металлов (тантал, ниобий, церий, цирконий, иттрий, скандий, иттербий и пр.)

По весьма осторожным подсчетам депутатской группы Ленсовета, возглавляемой Мариной Салье, в результате только ценовой разницы на поставляемые в Санкт-Петербург продукты питания город должен был потерять 11,5 миллиона долларов. На заморские продукты цены завышались, а на сырье – занижались. Так, на редкоземельные металлы планка продажи опускалась в 7-20 раз, а, например, по скандию – в 2000 раз!!!

Проверить бухгалтерию продовольственной аферы через вышеупомянутый бартер было крайне затруднительно, – Собчак тут же «пояснял»: это «коммерческая тайна». Также весьма загадочно само ценообразование в этих договорах. Так, за одни те же материалы в договоре № 4 стоит цена – 40 долларов за тонну, а в договоре № 9 указана цена в 140 долларов.

Лом черных металлов оценивается в договоре № 6 в 50 долларов за тонну, а его реальная цена в Чехословакии, куда поставлялось сырье, составляет не менее 410 долларов за ту же тонну. В договорах № 3, 5, 7, 9 сахар оценен в 280 долларов за тонну, а его действительная цена в то время не превышала 200 долларов.

Кроме того, члены депутатской группы Марины Салье выяснили, что практически все контракты по поставкам из-за рубежа продовольствия было поручено осуществлять явно подставным компаниям.

Мы сегодня часто вспоминаем «ревущие девяностые» и ищем ответы, кем же были в них Борис Ельцин и Анатолий Собчак. Оба боялись друг друга. Одни говорят, что первый президент спас Россию от гражданской войны, другие – самодур, пьяница и ставленник «вашингтонского обкома».

О мэре Северной Пальмиры Анатолии Собчаке: для одних он чистый и смелый демократ, для других – вороватый коммунист-перевертыш, коррупционер и делец, пытавшийся поднять законодательную власть в городе на Неве под себя. Тут демократией и не пахнет.

В начале 1992 года депутаты Санкт-Петербургского городского Совета народных депутатов подготовили документ под названием: «Анализ нормативных документов, издаваемых мэром и вице-мэром Санкт-Петербурга», в котором указывался перечень законов, который видный юрист, дорвавшийся до власти, систематически нарушал. Так, им нарушались законы: о собственности, о местном самоуправлении, Кодекс РСФСР об административных правонарушениях, законы СССР о кооперации, о предприятиях и предпринимательской деятельности и другие.

Этот документ Марина Салье 15 января 1992 года отдала лично в руки «гаранту Конституции» Борису Ельцину. Но президент никак не прореагировал на эти вопиющие факты, а поэтому результат оказался нулевым. Вторичный доклад об этих злоупотреблениях мэра остался на таком же уровне умолчания. Тогда депутаты сочли целесообразным поставить вопрос об освобождении Анатолия Собчака от занимаемой должности.

В книге Андрея Евдокимова «Австрийская площадь, или Петербургские игры» приводится ксерокопия РАСПОРЯЖЕНИЯ, датированного концом 1995 года и подписанного тремя силовыми руководителями. В нем говорилось:

«Сотрудниками службы экономической контрразведки ФСБ РФ и управления по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД г. Санкт-Петербурга и области для установления и фиксации фактов коррупции чиновников городской администрации при выполнении решений мэрии о реконструкции исторического центра города (в том числе Австрийской площади. – Авт.) произведена оперативная разработка, результатом которой явилось возбуждение по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 cm. 174 УК Российской Федерации уголовного дела № 18/238278 -95.

Уголовное дело расследовалось прокуратурой Центрального района г. Санкт-Петербурга. Получены доказательства, подтверждающие неправомерные действия отдельных должностных лиц мэрии г. Санкт-Петербурга, ее управлений и комитетов, администрации бывшего Дзержинского района при определении организаций и фирм, которые будут производить работы, а также при приватизации реконструируемых зданий.

Выявлены факты получения должностными лицами либо их родственниками в частную собственность в результате дарения или явно неэквивалентного обмена с заинтересованной фирмой квартир повышенной комфортности в реконструированном здании. Имеются сведения об оказании чиновниками иных услуг материального характера.

Ю.И. Скуратов, генеральный прокурор РФ;

М.И. Барсуков, директор Федеральной службы безопасности России;

А.С. Куликов, министр внутренних дел РФ, Государственный советник юстиции 1-го класса, генерал армии»

Документ подписан тремя руководителями в середине декабря 1995 года.

Даже после этих материалов президент Ельцин не прореагировал на факты преступлений, а вскоре началось гонение на этих должностных лиц.

* * *

После того как Анатолий Собчак проиграл выборы мэра Санкт-Петербурга Владимиру Яковлеву – 3 октября 1997 года, – он был привлечен Генеральной прокуратурой в качестве свидетеля по делу о коррупции в органах власти города.

И вот, наконец, казалось бы, свершилось – лед тронулся, – но и тут преступление осталось без наказания.

В том же году Анатолий Собчак был обвинен в другом преступлении – злоупотреблениях, допущенных им во время пребывания на посту мэра города. И тут же он заболел и стал интенсивно «лечиться». А через месяц чиновник неожиданно испарился, покинул город, вылетев сначала в Финляндию, откуда перебрался во Францию якобы для продолжения лечения в американском госпитале Парижа.

Многие обыватели говорили – вор не болен, он сбежал от возмездия. В книге «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным» главный герой ничего не говорит о больном сердце Собчака. Но тем не менее упоминает, что экс-мэр лежал в кардиологической больнице Северной столицы, а затем был переведен в Военно-медицинскую академию. Этот пассаж с «больным» Собчаком, лежавшим на госпитальной койке, показало несколько раз отечественное ТВ с элементами сопереживания над униженным главным демократом Питера. После чего некие его друзья из Финляндии прислали за Собчаком частный самолет, на котором тот перелетел в Париж.

– Все исполнялось как по нотам. Не кажется ли вам подозрительным, что вмешались какие-то потусторонние силы, чтобы выкрасть человека, над которым завис меч правосудия? – поинтересовался автор у Умника.

– Однозначно, даже сам Путин, отрицая то, что «эвакуация» Анатолия Собчака явилась хорошо спланированной операцией, признает: момент вылета Собчака был выбран удачно, поскольку это было седьмого ноября, когда страна начала праздновать, поэтому его отсутствие в Санкт-Петербурге обнаружилось только десятого.

Через десять месяцев после бегства Собчака, 13 сентября 1998 года, Генеральная прокуратура России возбудила уголовное дело против экс-мэра по статьям «Взятка» и «Злоупотребление должностными полномочиями».

По слухам, распространяемым в Москве, он в это время читал лекции в Сорбонне и других университетах Франции, а не лечился. Однако в ноябре уголовное дело на Собчака было внезапно прекращено за «отсутствием состава преступления».

21 декабря 1999 года он вернулся в Россию, увидев своего бывшего зама на большой должности. Великий правдоруб тут же подсуетился. Его назначили доверенным лицом кандидата в президенты Российской Федерации В.В. Путина. В Санкт-Петербурге он сразу же возглавил Политический консультативный орган демократических партий и движений города. Решил снова войти в большую политику, но вчистую проиграл выборы в депутаты Госдумы РФ.

В ночь с 19 на 20 февраля 2000 года его бездыханное тело нашли в одном из номеров гостиницы «Русь» города Светлогорска Калининградской области. И сразу же по стране поползли слухи о физическом устранении экс-мэра Северной Пальмиры, который «слишком много знал». Говорили и об отравлении алкоголем, и о том, что остановка сердца произошла при перенапряжении после принятия им большой дозы… виагры.

– А стоило ли такому измазанному и погрязшему в финансовых махинациях человеку возвращаться в Россию?

– Думается, действительно вряд ли он умер своей смертью, – заключил Умник. – Но вот недавно мне довелось прочесть взгляд на эту тему Марины Салье. Она писала, что как только Борис Николаевич отдал бразды правления Владимиру Владимировичу, Анатолий Алексеевич решил, что теперь все в порядке, он – неподсуден. И под такой защитой, как президент, он спокойно может вернуться в Россию. Что он и сделал. И был абсолютно не прав… – дело кончилось плохо. Будем говорить так: я думаю, что вряд ли он умер своей смертью. Потому что все обстоятельства этой смерти были очень странными. И Людмила Борисовна (Нарусова – супруга Собчака. – Авт.) на следующий день после его смерти сама высказала такое предположение. Правда, еще через день ей, наверное, хорошо объяснили все, что надо, и она отказалась от этой версии. Хорошо было бы, конечно, эксгумировать тело Собчака и проверить, что же на самом деле явилось причиной его смерти…

* * *

В своей книге «Время Путина» российский историк Рой Медведев подтверждает, что в сентябре 1998 года Генеральная прокуратура РФ объявила о возбуждении против бывшего мэра Санкт-Петербурга уголовного дела по обвинению в получении не взятки, а взяток (значит, неоднократного их получения. – Авт.) и злоупотреблении служебным положением.

Выступая по этому поводу перед журналистами, бывший генеральный прокурор России Юрий Скуратов заявил, что следствие располагает в отношении Собчака материалами, «которые способны вызвать шок и смятение у любого нормального человека». Однако он, Скуратов, не может огласить эти материалы «в интересах следствия».

Но стоит вспомнить, что именно в сентябре 1998 года россияне, но не чиновники испытали «шок и смятение» от небывалого финансового краха, от дефолтных явлений в результате политического и экономического кризиса. Нагрели руки опять же элитники, знавшие что, как и когда произойдет. Они озолотились – народ пострадал!

Но через некоторое время президент Ельцин нокаутировал генпрокурора Скуратова снятием с должности. Его или похожего на него сфотографировали в обществе обнаженных дам в бане. Напарился до снятия – писали газеты. И «дело Собчака» «Семья» закрыла, а генпрокурора отстранили с позором от должности. Грязная компрометация удалась.

Думается, еще не время копаться в этом грязном политическом и криминальном белье, но историкам, журналистам и юристам придется окунуться в сокрытые факты, и тогда могут появиться на свет те самые «шок и смятение», о которых говорил бывший генпрокурор и другие силовики.

Преступления, если они действительно были, должны быть раскрыты. У них не должно быть никакого срока давности.

Так хочет Россия!