Ни за что

Ученые опасаются, что грядущая пандемия «затмит испанку 1918 года».⁶²⁷ Как же так? Мы ведь уже живем в эпоху современной медицины – с вакцинами, аппаратами ИВЛ, антибиотиками, противовирусными. Мы пользуемся всеми новейшими достижениями медицинских технологий. Ведь в 1918 году люди даже слабо представляли, что такое вообще вирус. Бывший президент Американской медицинской ассоциации заметил, что врачи тогда «знали о гриппе не более, чем флорентийские лекари в XIV столетии о разразившейся Черной смерти».⁶²⁸ Максимум, что мог посоветовать врач больному, – это встать в очередь к плотнику за гробом.⁶²⁹ К сожалению, сейчас ситуация схожа.

Майкл Остерхольм объясняет, почему медицинские достижения XXI века вряд ли окажут существенное влияния на грядущую пандемию:

Сейчас наш медицинский арсенал мало чем [sic] существенно отличается от того, что было сто лет назад, как минимум с точки зрения общедоступности населению планеты. Да, есть вакцины, есть противовирусные препараты. Но [в масштабах населения Земли] их будет ничтожно мало. Как мы говорим в таких случаях: все равно, что озеро Верхнее пытаться наполнить с помощью садового шланга.

Вакцины – краеугольный камень нашей обороны против вирусных заболеваний. Вводя в организм уже убитую или же ослабленную версию определенного вируса, мы получаем возможность как бы настроить собственную адаптивную иммунную систему на распознавание будущего врага и реагирование на него. К сожалению, все вирусы гриппа, в том числе и H5N1, так быстро мутируют, что подобрать универсальное сочетание попросту невозможно. Мы бы могли изготовить вакцину для H5N1 из типа Z или из еще какого-либо H5-штамма из десятка с тех пор обнаруженных,⁶³⁰ но любой из них, если «очеловечится» и запустит маховик пандемии, просто не будет распознан организмом по причине постоянных попутных мутаций, а значит, и сама вакцина окажется в итоге бесполезной. Именно поэтому ВОЗ заключает, что «достаточное обеспечение всего населения планеты вакцинами к началу пандемии невозможно».⁶³¹ С момента научного установления пандемического штамма разработка и запуск массового производства рабочей вакцины займут предположительно от шести до восьми месяцев. То есть ожидайте доставки в срок от шести до восьми месяцев. Вебстер резонно спрашивает: «А сколько умрет, не дождавшись?»⁶³²

Целый год может уйти на производство достаточного количества вакцины для одних только США,⁶³³ а ведь к тому времени все уже может закончиться. С текущими производственными мощностями за год с момента вспышки мы сумеем вакцинировать лишь около 14 % мирового населения.⁶³⁴ ВОЗ подтверждает: главная проблема с вакциной – действительно в темпах ее производства.⁶³⁵

Несостоятельность современного производства вакцин – даже от сезонного гриппа⁶³⁶ – стала очевидной в 2004 году, когда половину от ожидаемого США количества вакцин пришлось выбросить из-за нестерильности.⁶³⁷ Бывший директор Центра по биоэтике при Университете Пенсильвании заявил, что подобным прецедентом подвергаются сомнению заверения политиков о том, что во время пандемии вакцины можно будет успешно распространить. «Вся эта риторика о тщательно продуманном распределении дефицитного и спасительного ресурса – вакцины от гриппа – обратилась [в 2004 г. ] в какофонию мошенничества, алчности, лжи и эгоизма».⁶³⁸

Одной из ключевых проблем является устаревшая методика производства вакцин. Согласно данным национальных академий наук, инженерии и медицины (прежде называвшихся просто «институтами медицины»), базисные технологии производства вакцины от гриппа за последние пятьдесят лет – с тех пор, когда логарифмические линейки были наиболее передовым способом совершать математические вычисления,⁶³⁹ – не претерпели особых изменений.⁶⁴⁰ Архаичность метода заключается в процессе выращивания вируса для производства будущей вакцины в живых оплодотворенных куриных яйцах. Может возникнуть проблема, если пытаться вырастить вирус птичьего гриппа, который может быть на 100 % смертельным для кур и их яиц.

Исследователи с тех пор преодолели подобные затруднения с помощью клеточных технологий, но нет никакой гарантии, что новый пандемический штамм можно будет вырастить достаточно быстро.⁶⁴¹ Перспективы же по скорой разработке безопасной и эффективной вакцины от COVID-19 еще более призрачны.⁶⁴² «Мы должны ясно, во всеуслышание заявить, что вакцина не спасет нас, – подчеркивает Остерхольм. – Ее будет слишком мало, и будет она слишком поздно».⁶⁴³

Горькая пилюля

От антибиотиков пользы еще меньше. Мы живем в условиях глобальной, работающей «точно-в-срок», экономики, позволяющей производителям по всему миру оптимизировать производство, чтобы в точности удовлетворить спрос, за счет чего могут быть снижены затраты на хранение и утилизацию. Проблема здесь в том, что сбой в одном каком-нибудь звене цепочки поставок практически мгновенно может привести к ее полной остановке. В период кризиса, когда все границы закрыты, а глобальные цепочки поставок разрушены, жизненно важные товары, к которым относятся фармпродукты, окажутся в дефиците или вообще будут недоступны.⁶⁴⁴

Антибиотики хороши лишь против бактерий. Они, конечно, могут эффективно лечить вторичные бактериальные инфекции, но против вирусной пневмонии будут бесполезны. Антибиотики здорово потрудились во время пандемических вспышек 1957 и 1968 годов, но их вклад был обусловлен скорее тем, что тогда были эпидемии сезонного гриппа, просто в особо острой форме, с которой – по причине новизны гибридных вирусов птицы и человека – слегло намного больше людей, чем ожидалось. Инфлюэнца 1918 года была иной, ведь множество людей было убито своей же собственной иммунной системой – цитокиновой яростной бурей, накликанной вирусом.⁶⁴⁵ В 1918 году антибиотики вряд ли сильно бы помогли.⁶⁴⁶ В том-то и страх, что мы вполне можем узреть нечто подобное, если во всю мощь развернется вирус вроде H5N1.⁶⁴⁷

В 1960-х годах наметился прорыв: появился новый тип лекарств – противовирусные препараты. Эти лекарства по-настоящему могли противостоять вирусу гриппа, не позволяя ему вторгаться в клетки.⁶⁴⁸ Медики вздохнули с облегчением. В отчете ЦКЗ о вспышке гриппа в Гонконге в 1997 году с уверенностью заявляется, что «два препарата – амантадин и римантадин – успешно ингибируют репликации практически всех встречающихся в природе человеческих и животных штаммов гриппа А [то есть именно тех, что обладают пандемическим потенциалом] и, следовательно, могут применяться для профилактики и лечения инфекций, вызванных гриппом данного типа».⁶⁴⁹

Но вот в июне 2005 года разорвалась бомба: как оказалось, китайские фермеры годами примешивали курам в воду противовирусные препараты, чтобы предотвратить убытки от птичьего гриппа. Из-за этого появились уже новые вариации H5N1 – устойчивые к противовирусному лечению (еще недавно потенциально спасительному). «Птичий грипп превратил противовирусные в бесполезные пилюли» – с таким заголовком вышло расследование в The Washington Post.⁶⁵⁰ Кошмары ученых стали явью.⁶⁵¹ «По сути, – резюмировал один из экспертов, – этим расследованием подведена жирная черта под целым классом противовирусных препаратов в качестве лекарства от этого гриппа».⁶⁵²

Китай подсмотрел этот фокус у нас – еще после пенсильванской вспышки 1983 года промышленным курам стали добавлять в воду амантадин для профилактики птичьего гриппа.⁶⁵³ Выяснилось, что спустя всего девять дней появляется вирус-мутант.⁶⁵⁴ Невзирая на то что с 1998 года в Европе запрещено использование антибиотиков в профилактических целях, животные на фермах американских компаний – вполне легально – продолжают получать с дюжину всевозможных антибиотиков. По оценкам Союза обеспокоенных ученых США, профилактические нужды животноводства составляют свыше 70 % от нормы потребления антибиотиков в США. На одних только птиц на фермах уходит чуть ли не миллион тонн антибиотиков, причем с теми же соединениями, что применяются и в человеческой медицине.⁶⁵⁵ Учитывая практически полное – если не просто «полное» – отсутствие в клинической разработке новых классов антибиотиков,⁶⁵⁶ эксперт в области резистентности к антибиотикам из Института сельского хозяйства и торговой политики выступила с предостережением, что «мы жертвуем будущим, в котором антибиотики смогли бы вылечить множество больных, растрачивая их сегодня на животных, которые совсем не больны».⁶⁵⁷

В 1999 году на рынке объявился новый класс противовирусных препаратов, в частности осельтамивир (продается под брендом Tamiflu®).⁶⁵⁸ Заручившись отчетом от 2003 года по десяти профинансированным производителем экспертизам, показавшим, что «Тамифлю» предположительно снизил процент госпитализаций и последующих осложнений при гриппе,⁶⁵⁹ правительства ринулись наперегонки скупать целые горы препарата. Пока в 2009 году весь мир сотрясала пандемическая паника, японский педиатр Кейдзи Хаяси напомнил, что данные по восьми экспертизам – из тех десяти – так и не были опубликованы. Фармхолдинг Roche, производитель «Тамифлю» и заказчик клинических испытаний, данные по ним публиковать отказался.⁶⁶⁰ Теперь мы знаем почему: в 2013 году, когда были получены полные протоколы клинических испытаний, никаких чудесных излечений от гриппа не обнаружилось.⁶⁶¹ Так бесславно канул в Лету «инцидент с “Тамифлю”». Холдинг Roche успел заработать целых восемнадцать миллиардов долларов.⁶⁶²

Действия китайских птицеводов создали, как выразился один эксперт по птичьему гриппу, «весьма опасную» ситуацию.⁶⁶³ Ведь даже если б «Тамифлю» и работал так, как уверяла реклама, в его основе лежало относительно нестабильное соединение, срок годности которого заканчивался спустя пару лет, делая препарат непригодным для стратегического запаса. С другой же стороны, амантадин был почти адамантовым, то есть крепким как алмаз. Препарат мог храниться годами. Ученые взяли амантадин, который буквально пылился на полке несколько десятков лет, и поместили его в кипяток на несколько часов. Выяснилось, что препарат ничуть не утратил своих противовирусных свойств.⁶⁶⁴ «Таким образом, – значилось в выводе исследователей, – в целях подготовки к следующим пандемическим вспышкам гриппа А у людей амантадин и римантадин можно синтезировать в больших количествах и хранить по крайней мере на протяжении жизни целого поколения, не опасаясь, что препараты утратят эффективность».⁶⁶⁵ Но из-за глобального птицеводства уже нельзя.⁶⁶⁶ Амантадин вовсе не был панацеей и имел немногочисленные, но серьезные побочные эффекты, а при частом применении человеком у вируса вполне могла также выработаться к нему устойчивость.⁶⁶⁷ Возможно, это была наша лучшая ставка.⁶⁶⁸ И мы ее уже разыграли.