Книга эта писалась в недели и месяцы эпохи Великой Пандемии, и наступил день, когда мне пришлось высунуть нос и очутиться в новой обескураживающей реальности: меня уговорили выступить – онлайн, разумеется, – на конференции канадских русскоязычных студентов, прочитать какой-то свой рассказ, ответить на вопросы. Я, как обычно, попыталась ускользнуть, уверяя, что в моём компьютере нет таких программ, по которым… «О, не беспокойтесь, Дина Ильинична, мы просто пришлём вам ссылку, и вы по ней кликнете…» (Хм-м… этот их чудовищный сленг: кликни меня, я появлюсь.)

В общем, в нужное время я щёлкнула мышкой на нужную строчку, в результате чего увидела на экране… себя. Выглядела я неплохо, я ведь готовилась к встрече. Сидела и смотрела… на себя. В верхнем правом углу в крошечном квадратике было изображение девушки-модератора, говорящей головы, которая служила толмачом между мною и публикой, абсолютно, к сожалению, невидимой. То есть девушка была посредником между мною и… мною.

Я что-то сказала, приветствуя своё изображение, оно мне в ответ улыбалось. Про аплодисменты, само собой, следовало забыть или уже хлопать самой себе, придерживаясь каких-то человеческих правил. Затем я начала читать себе свой рассказ…

Поймите меня правильно: я дружественно отношусь к своему лицу. Но не до такой степени, чтобы два часа на него пялиться. Всё же это некий насильственный сдвиг в сознании: ты сидишь, смотришь в свои честные глаза и отвечаешь себе на чьи-то там вопросы. В Канаде.

Всё-таки в удивительное время живём! В Древней Греции оратора, выступавшего на площади в Афинах, слышали не более двадцати тысяч человек. Это был звуковой предел общения, география племени. Прошли столетия, и явилась книга, расширив круг общения до географии страны. Наконец воцарилась Всемирная сеть, завертев шарик в каком-то дьявольском вихре…

Поневоле вспомнишь слова Раневской: «Я такая старая, я ещё помню порядочных людей». А я помню телевизор КВН с «цветной» линзой – я описала его в романе «На солнечной стороне улицы». И сейчас с любопытством думаю: интересно, что ещё вместит моя жизнь, какие технические потрясения, какие фантастические приспособления: машину времени? Трёхминутный переброс человека в некой капсуле на тысячи километров? Передачу мыслей на расстоянии? Моё поколение до известной степени уникально, думаю я, всё же крепкие мы ребята: наша психика всё переварила и осталась при нас.

Одинокий пишущий человек наблюдает эти изменения с обескураженным видом: похоже, современный читатель полностью поменял интересы и даже… физиологию.

Поменялся не просто способ человеческого общения, меняется на наших глазах способ мышления, восприятия реальности, то есть ментальная структура человеческой особи. Человек сокращает свою вербальную функцию; сознание людей приобретает «клиповость», удерживать на чём-то внимание становится всё сложнее. Естественным порядком уходит читатель, который сам выбирал для себя информацию о мире, о книгах и об искусстве, который поглощал и переваривал её с пользой для развития собственной личности. На смену ему пришёл читатель, погружённый в ежедневные вулканические извержения Интернета. Его сотрясают и пронизывают ежеминутные разряды событий разной степени важности: от гражданской войны в Америке до фотки симпатичного тортика в Инстаграме у подруги.

Он, конечно, гениально ориентируется в виртуальном мире, он плывёт в нём, напевая, хохоча, кликая-лайкая-перепрощивая-забанивая… не подозревая, что уже нуждается в психологической помощи, ибо лишился главного: он уже не способен надолго остаться наедине с собой, своим миром и своими мыслями. Сознание его расфокусировано, развинчено, ненасытно требует всё более частных информационных, цветовых-музыкальных и прочих «доз», которые Интернет услужливо впрыскивает в его мозг. Его внимание всё труднее завоевать, остановить, задержать на чём-то. Самым любимым видом чтива у большинства современных молодых людей становятся посты в блогах.

Но главное, большинство молодых уже не могут выражать свои мысли так свободно, как это было каких-нибудь лет тридцать назад. Ау, наш привычный, внимательный, зависающий над сорокастраничным описанием сбора картошки читатель, – где ты? в каком суровом подполье сохраняешь свои вкусы и предпочтения, живость воображения, любовь к стильному черно-белому кино? «Да пошла ты со своей картошкой, – ответит мне любой юный засранец, гений и блогер, – без тебя дел по горло…»

Но будучи писателем, то есть строителем диалогов, то есть изначально и постоянно пребывая в личном режиме «вопрос-ответ», я спрашиваю себя: тогда почему народ так полюбил сериалы – причём уважает именно добротные, неторопливые и талантливо снятые сериалы, где действие происходит не впроброс, где из серии в серию герои живут, рассуждают, любят-ненавидят и разговаривают не на птичьем языке, не штампами?

Не перестаю изумляться тем искренним сердечным привязанностям, которые возникают между Читателем и героями книги. Не было у меня ни одной встречи, чтобы из зала не пришла записка с вопросом: не собираюсь ли я воскресить моего Захара Кордовина, героя романа «Белая голубка Кордовы», как Ильф и Петров когда-то воскресили Бендера? Или: «Ну Дина Ильинична, неужели нет возможности вернуть зрение Леону Этингеру?!»

Я очень радуюсь, получая подобные свидетельства… нет, не реальности моих героев, а реальности чувств самого читателя. Кроме того, упрямо повторяю свою любимую мантру: мы все очень разные, кому-то сложно удерживать внимание на тексте длиннее анекдота, а кто-то просто жаждет обстоятельности в описании клеверного луга.

И всё же…

Литератору, пишущему книги-как-книги, совершенно невозможно и расточительно не то что следить за всей этой бурной Интернет-движухой, но даже и заглядывать туда, чтобы кого-то «лайкать» (надо быть абсолютно глухим к родному языку, чтобы не услышать в этом непристойном словечке «лакать» и «лаять»).

То и дело меня спрашивают, не собираюсь ли я перейти на писание блогов: кое-кто из «серьёзных писателей» уже перешёл на этот формат. Более того, многие блогеры, собрав в кучку свои посты в Фейсбуке и прочих соцсетях, издают их под обложкой и тоже считаются писателями. Ну, во-первых, мало ли кто кем считается в кругу семьи и друзей. Во-вторых, этот самый блогер может оказаться талантливым человеком и, начав с чего-то подобного, вдруг написать книгу-как-книгу. Это реалии нашей жизни, говорю я себе, надо к ним привыкать. Или не надо к ним привыкать, что тоже приемлемо.

Для того чтобы по уши сидеть в своём блоге, отвечая, нападая, защищаясь, обвиняя, объясняя, развлекая, восторгаясь, отбривая и отбрёхиваясь… нужно быть совершенно свободным от прочих дел человеком. С годами времени становится всё меньше, жизнь к тебе становится суровей и проще: делай своё дело, и будь что будет.

Невозможно угодить на все вечеринки разом. Ты их и в молодости игнорировала.