МЕДИТИРУЙТЕ НА БЕСКОНЕЧНОСТЬ

Монах отделен от всего и находится в гармонии со всем.

Евагрий Понтийский, христианский богослов из Византии

Натуралист Джон Мьюр впервые отправился на Аляску в 1879 году. Когда он исследовал фьорды и скалистые ландшафты залива Глейшер-Бэй, где сейчас находится национальный парк, его охватило сильное чувство. Джон всегда был влюблен в природу, а посреди уникального лета Крайнего Севера весь мир оказался словно на одной волне — в полной гармонии. Как на ладони стала видна экосистема и круг жизни самого Мьюра. Его пульс участился, и вся его группа «согрелась и сопереживала всему, возвратившись к сердцу природы», откуда мы вышли. К счастью, естествоиспытатель обратил внимание на эту чудесную слаженность окружающего мира, с которой мало кто с тех пор сталкивался, и описал ее в своем дневнике.

Мы чувствуем жизнь и движение вокруг нас и всеобщую красоту: приливы и отливы, которые двигаются взад и вперед с производственной неустанностью, омывая чудесные берега и качая пурпурные водоросли широких морских лугов, где пасутся рыбы; бешеные потоки, белые от водопадов, вечно процветающие и вечно поющие, разбросавшие свои рукава по тысячам горных вершин; обширные леса, которые ловят льющиеся лучи солнца, наслаждаясь каждой клеточкой; облачка насекомых, взбалтываю­щих воздух; дикие овцы и козы на травянистых гребнях выше лесов, медведи в ягодных зарослях, норки, бобры и выдры в многочисленных реках и озерах; индейцы и искатели приключений, шагаю­щие по своим делам; птицы, заботящиеся о своем потомстве, — везде, везде красота и жизнь, радость и ликование.

В тот момент Мьюр ощущал то, что стоики назвали бы συμπάθεια («симпатейя») — взаимопроникновение с космосом. Французский философ Пьер Адо называл это «океаническим чувством». Ощущение принадлежности к чему-то большему, осознание, что «человеческие вещи — бесконечно малая точка в необъятной Вселенной». Именно в такие моменты вы не только свободны, но и обращаетесь к важным вопросам: кто я? Что я делаю? Какова моя роль в этом мире?

Ничто не отвлекает нас от этих вопросов так сильно, как материальный успех, — когда мы вечно заняты, напряжены, затюканы, отвлечены, подчинены. Когда мы богаты и нам рассказывают, что мы важны или влиятельны. Эго говорит нам, что значимость проистекает от деятельности, что быть центром внимания — единственный способ иметь значение.

Когда у нас нет связи с чем-то большим, нежели мы сами, это выглядит так, будто пропала часть нашей души. Словно мы оторвались от традиций, из которых вышли, какими бы они ни были (ремесло, спорт, братство, семья). Эго закрывает нам красоту и историю мира. Оно преграждает наш путь.

Неудивительно, что мы обнаруживаем пустоту успеха и что мы измотаны. Неудивительно, что мы чувствуем себя так, словно вечно бежим, что теряем связь с энергией, которая некогда нас питала.

Вот вам упражнение: прогуляйтесь по старому полю брани или по другому месту с исторической памятью. Посмотрите на скульптуры: вы не сможете не заметить, как похоже выглядят люди, как мало они изменились с тех пор. Так всегда было и будет. Здесь некогда стоял великий человек. А здесь когда-то погибла храбрая женщина. В этом особняке жил жестокий богач… Такое ощущение, что другие были здесь перед вами — по сути, целые поколения.

В эти мгновения мы ощущаем необъятность мира. Эго невозможно, потому что мы ощущаем, пусть даже мимолетно, что подразумевал мыслитель Эмерсон, когда говорил: «Каждый человек — цитата из всех своих предков». Они — часть нас, мы — часть традиции. Примите силу такой точки зрения и учитесь у нее. Ощутить это — волнующее чувство, подобное тому, что испытывал Мьюр на Аляске. Да, мы малы. Но мы также и часть этой огромной Вселенной.

Астрофизик Нил Тайсон так описал эту двойственность: можно наслаждаться как вашей соразмерностью, так и несоразмерностью по отношению к космосу. Он говорит: «Когда я поднимаю взгляд к Вселенной, я знаю, что я мал, но знаю, что и велик. Я велик, потому что связан с этой Вселенной, а Вселенная связана со мной». Мы просто не можем забывать, что больше и что дольше продлится.

Как вы думаете, почему великие мыслители и лидеры веками «уходили в пустыню» и возвращались с вдохновением, с планом, с опытом, которые показывали им курс, меняющий мир? Именно увидев всю панораму, они по­стигли общую картину, — это было невозможно в суете повседневной жизни. Приглушив шум вокруг себя, они смогли услышать тихий голос, к которому им требовалось прислушаться.

Творчество — это вопрос восприимчивости и распо­знавания. Его не будет, если вы уверены, что мир вращается вокруг вас.

Убрав эго, пусть и временно, мы можем подобраться к тому, что высветится: после расширения кругозора в поле зрения попадает больше.

Очень грустно оттого, что большинство из нас отделены от прошлого и будущего. Мы забываем, что, когда строи­ли пирамиды, по земле еще бродили покрытые шерстью мамонты. Мы не осознаем, что царица Египта Клеопатра жила ближе к нашему времени, чем ко времени строительства пирамид. А когда британские рабочие раскопали землю на Трафальгарской площади в центре Лондона, чтобы поставить колонну Нельсона и каменных львов, в земле нашлись останки настоящих львов, которые водились на этом месте всего несколько тысяч лет назад.

Кто-то недавно посчитал: нужно всего шесть человек, которые могли бы пожать друг другу руки, чтобы через столетия соединились Барак Обама и Джордж Вашингтон. На YouTube вы можете посмотреть видеоролик с мужчиной, который в 1956 году участвовал в эпизоде ныне уже закрытой телевикторины «У меня есть секрет». Участвовала в передаче и актриса Люсиль Болл. Этот же мужчина находился в театре Форда 14 апреля 1865 года, когда убийца стрелял в Линкольна. Правительство Англии тогда только выплатило все задолженности по краху Компании Южных морей (1720 год), Наполеоновским войнам, отмене рабства в Британской империи (провозглашенной 1 августа 1838 года) и Ирландскому картофельному голоду (1845–1849 годы). Это означает, что XXI век все еще непосредственно и постоянно связан с XVIII и XIX веками.

Возрастают наши возможности и таланты, нам нравится думать, что это делает нас особенными, — будто мы живем в благословенные времена, которых не было ранее. Это усугубляется тем фактом, что фотографии даже полувековой давности в основном являются черно-белыми, и нам кажется, что и мир был тогда черно-белым. Очевидно, это не так: небо над теми людьми было такого же цвета, что и над нами (а в некоторых местах даже ярче), они так же истекали кровью, и у них так же вспыхивали щеки. Мы такие же, как они, — и так будет всегда.

Боксер-профессионал Мухаммед Али однажды сказал: «Трудно быть скромным, будучи таким великим, как я». Что ж, ладно. Вот почему великим людям нужно работать еще усерднее, чтобы бороться с встречным ветром. Трудно быть поглощенным собой и убежденным в собст­венном величии, находясь в уединении и тишине камеры сенсорной депривации. Трудно не быть смиренным во время одинокой прогулки по пляжу поздно вечером, когда рядом с вами грохочет и бьется о сушу бесконечный черный океан.

Нужно активно стремиться к космической взаимосвязи. Есть знаменитое стихотворение Блейка, которое начинается строками:

Чтоб увидеть весь мир в песчаном зерне,

Небеса в полевом цветке,

Уместите вечность в одном лишь дне,

Бесконечность — в одной руке.

Вот для чего мы здесь. Это тот трансцендентный опыт, который мешает нашему мелкому эго.

Ощутите незащищенность от внешних сил, от внеш­ней среды. Напомните себе, как бессмысленно злиться, сражаться и обгонять тех, кто вокруг. Соединитесь с бесконечностью и положите конец своему сознательному отделению от мира. Примирите себя с реалиями жизни. Осознайте, сколько всего прошло до вас и какая дымка от этого осталась.

Позвольте ощущениям нести вас как можно дольше. А когда ощутите себя лучшим и большим, идите и снова трудитесь.

Отправить