Пещера гидры: «Сокровище сокровищ»

Рис. 57

В достаточно редкой рукописи с частым для алхимических трактатов названием «Сокровище сокровищ» встречается целая плеяда образов, важных для понимания алхимии Нового времени. На одном из них мы видим льва, бок которого пробивает своей стрелой охотник (57). Из раны течет кровь, а на земле, куда она проливается, сразу же вырастают розы, символ стадии рубедо. Здесь алхимический лев прямо сравнивается с Христом: кровь из раны в его боку течет точно так же, как на многих изображениях кровоточат раны распятого Иисуса. На некоторых гравюрах этого же периода цветы точно так же прорастали из земли от капель крови Иисуса или молока Девы Марии. Лев сравнивается с Христом неслучайно: уже в средневековых бестиариях этому зверю приписывали качества, уподобляющие его Спасителю. Лев будто бы заметал хвостом собственные следы – так и Христос скрывал, что он Сын Божий; спал с открытыми глазами, словно Бог, бодрствующий в гробу после смерти на кресте; рождался мертвым, и только на третий день оживал, подобно Иисусу, воскресшему спустя три дня после казни.

На другом изображении Сатурн в образе одноногого старика с косой и песочными часами вместо шлема подходит к пещере трехглавой гидры (58). Здесь этот античный монстр обозначает металлы, которые можно найти в рудных жилах. Каждая из трех голов обозначает один из главных металлов – золото, серебро и ртуть, рифмовавшихся с тремя первопринципами, а символы базовых металлов начертаны на крупе мифического создания. Сатурн олицетворял не только свинец, но и стадию «умерщвления» или очистки металлов, нигредо, поэтому здесь он нападает с косой на огнедышащего монстра.

Рис. 58

Еще одна страница из рукописи заключает в себе целый набор аллегорий. Мы видим лужайку, на которой лежит мертвый зеленый лев: изо рта у него течет пена. Рядом с ним безжизненно распростерся черный ворон. Над трупами возвышается павлин с пестрым хвостом, а неподалеку из могилы восстает женщина в белом. Все эти изображения фиксируют различные стадии алхимического процесса: нигредо воплощает умерший ворон, разноцветную стадию – павлин, альбедо – воскресшая женщина, а зеленый лев символизирует израсходованную для закрепления силы философского камня кислоту. Ниже, в виде пасти Ада, такой же, какой ее часто изображали в часословах, нарисован пламенеющий атанор с колбой посередине (59).

Рис. 59

Монструозные элементы:

«Ключ искусства Зороастра»

Самое большое разнообразие алхимических монстров мы находим в «Ключе искусства Зороастра». О настоящей истории создания необычного трактата, авторство которого приписывалось пророку древнеиранской религии, известно довольно мало. На титульной странице сказано: «Ключ искусства Зороастра, раввина и иудея. Оригинал был начертан автором на шкуре дракона в году от сотворения мира 1996. Книгу перевели с арабского на немецкий в году от рождения Христа 1236». Характерные сокращения, ссылки на еврейскую мудрость и розенкрейцерские аллюзии в содержании книги заставляют предположить, что она являлась своего рода вариацией алхимико-каббалистического трактата Авраама Елеазара «Древнейшее химическое произведение».

Рис. 60

«Ключ искусства» состоит из трех книг, в каждой из которых есть заглавная иллюстрация, нарисованная акварелью. В третьем томе мы видим на ней изображение алхимика c Солнцем, символом золота, вместо головы и с цветками в руках, обозначающим три алхимических первопринципа (60). На переднем плане происходит борьба двух металлов, аллегорически представленных в виде лисицы и змеи. Титульное изображение второго тома, как и некоторые другие иллюстрации в «Ключе», вдохновлено миниатюрой из «Иероглифических фигур» псевдо-Фламеля. На ней нарисован змей, ползущий по кресту, расположенному на изображении земного шара (61). Подножие креста украшают пиктограммы металлов, их знаками обозначены и пещеры лисы и змеи, выползающих наружу в преддверие схватки.

Рис. 61

Яркие образы, показаные автором в трактате, позволяли легко запоминать алхимические основы (62). На одном из изображений мы видим птицу, летящую по направлению к человеку с символом Солнца между ног – аллегорию процесса сгущения. На другом – пару, нагревающую бочку с вином прямо на костре и распивающую вино (возможно, так художник изобразил дистилляцию винного спирта, извлечение «духа вина»). На третьем нарисованы купающиеся вместе с русалкой-ундиной король и королева, обозначающие три главных металла, золото, ртуть и серебро. Женщина в мантии, олицетворяющая совершенство природы, поливает их медным раствором из пробирки. Похожий образ мы находим на миниатюре, где Гермес льет содержимое колбы прямо на лоб старику, аллегории Сатурна: так изображалось образование амальгамы свинца.

Рис. 62

Рис. 63

Другие миниатюры рисуют образы алхимических бестий (63). Андрогинный трехглавый дракон с женскими грудями обозначает три алхимических первопринципа, четыре его лапы отсылают к четырем стихиям, а закругленность хвоста демонстрирует единство всех этих элементов. Приземистый толстый змей являет собой аллегорию серебра, а дракон с Солнцем на месте головы – злата. Ртуть представляет трехликий меркуриальный змей, одним ликом обращенный к Солнцу и растущему рядом подсолнуху, знакам золота, вторым – к Луне, а третьим смотрящий прямо на читателя. Целый алхимический зверинец рисует аллегории борьбы извечных первопринципов и представляющих их металлов внутри алембика (64): лев пожирает змею, обнаженная девица попирает дракона, крылатый змей душит четырехлапого дракона. Все это – образы слияния воедино противоборствующих элементов, сульфура и меркурия, фиксации устойчивого летучим.

Рис. 64