Меркуриальный зародыш:
«Убегающая Аталанта»
Одним из самых известных алхимических сочинений за всю историю человечества можно с уверенностью назвать книгу «Убегающая Аталанта» немецкого златодела и личного врача императора Рудольфа II Михаэля Майера (1569–1622), работавшего при лабораториях в Праге и Касселе. Название трактата отсылает к алхимически понятому древнегреческому мифу о прекрасной Аталанте, чью руку ее отец предлагал в обмен на победу в состязании по бегу. Сватающийся мужчина должен был бежать перед Аталантой, в то время как она следовала за ним с оружием и убивала, если догоняла. Она была непобедима в беге, пока юноша по имени Гиппомен не одолел ее при помощи хитрости: убегая, он кидал на землю золотые яблоки, добытые при помощи Афродиты. Аталанта тратила время на то, чтобы подобрать их, и потому не смогла обогнать Гиппомена и стала его женой. В отместку за неблагодарность победившего в соревновании юноши, Афродита превратила пару во львов. Алхимики интерпретировали это миф как рассказ о погоне адепта за философским камнем, а также непростом объединении мужского и женского первопринципов.
Труд Майера был напечатан в 1618 г. и устроен как типичный для того времени сборник эмблем: на странице справа находится одна из пятидесяти гравюр, затем связанный с ней девиз, а под ними – стихотворная эпиграмма, поясняющая смысл изображения. Слева расположены ноты фуги, написанной для трех голосов. Один из них постоянен и ритмичен и обозначает золотое яблоко. Другой, напротив, символизирует неустанно бегущую Аталанту. Третий голос соответствует Гиппомену и должен неотступно следовать сразу за вторым: предполагалось, что текст стихотворной эпиграммы будет исполняться под аккомпанемент инструмента для своего рода алхимической медитации. Таким образом, название произведения, в оригинале – Atalanta fugiens, можно перевести и как «Фуга об Аталанте». Под нотами написано стихотворение на немецком языке, а на следующем развороте дается текст в прозе, подробно разъясняющий смысл эмблемы и ее связь с алхимией.
В рукописной копии, сделанной в том же веке, миниатюрист с большим тщанием повторяет сложные изображения, в оригинале нарисованные великим гравером Маттеусом Мерианом Старшим. На первой иллюстрации мы видим персонификацию Природы, гигантского обнаженного мужчину, чьи волосы сливаются с облаками (41). В тексте он назван Бореем, олицетворением северного ветра из древнегреческой мифологии. В его чреве зреет зародыш: это аллегория «летучего» меркурия, содержащего в себе «огненный» сульфур, позаимствованная Майером из сочинений псевдо-Рамона Лулла. Гармоническое смешение двух первопринципов влекло за собой успешное приготовление философского камня.
Рис. 41
На другой иллюстрации мужчина, стоящий с мечом в руке у камина, намеревается разрубить яйцо, лежащее на столе (42). Это аллегория нагревания герметично закрытого сосуда с ингредиентами внутри алхимической печи: златоделы часто называли такой сосуд «философским яйцом». Стремясь выразить эту идею, художник рукописной копии заменил меч, в оригинале металлический, на огненный. После всех операций яйцо, подобно курице, становится «двухногим и подвижным существом», т. е. состоящим из двух первопринципов философским камнем, способным облагораживать металлы. Майер сравнивает ту помощь, которую алхимики оказывают «яйцу», превращая его в магистерий, с Божиим промыслом: как курица вылупляется из яйца и вступает в другой мир, так и Бог уготовляет человеку путь в рай после смерти.
Рис. 42
Рис. 43
Еще один греческий миф, смысл которого интерпретируется алхимически, – это история зачатия Ориона. На одной из последних эмблем Майера мы видим трех богов, Феба, Вулкана и Гермеса. Они держат шкуру быка, а рядом с ними стоит Гирией – герой из Фив (43). Мужчина пожаловался богам на свою бездетность. В ответ на это они взяли шкуру животного и наполнили ее своим семенем. Так появился охотник Орион – дитя трех отцов. Майер в пояснении пишет о том, что философский камень также рождается от трех отцов. Под ними автор имеет в виду не только три алхимических первопринципа, но и Солнце, которое своим теплом некогда запустило процесс созревания металлов в недрах земли, алхимическую печь и успешного адепта священного искусства: они, опять же, соотносятся с Фебом-Солнцем, Вулканом и Гермесом. Художник рукописного варианта книги добавил дополнительное измерение этому рисунку, нарисовав шкуру быка золотой: так миф об Орионе связывается с мифом об аргонавтах, ищущих золотое руно, тоже часто описываемый алхимиками.
Рука философа
Рис. 44
Еще один популярный в XVII в. трактат, «Герметическое чудесное древо», приписывали немцу Освальду Кроллу (1560–1609), личному врачу многих знатных особ и придворному алхимику самого императора Рудольфа II. В нем Кролл переосмысляет несколько известных алхимических аллегорий – в т. ч. «руку философа», придуманную полулегендарным фламандским алхимиком XVI–XVII вв. Исааком Голландом. На этом рисунке, скопированном с печатной версии «Древа», (44) символы, нарисованные на ладони, означают определенные химические элементы. Корона с луной обозначает селитру, звезда – купорос, солнце – нашатырь, фонарь – квасцы, ключ – соль. В центре ладони – рыба и огонь, символизирующие две базовые субстанции, из которых, как считали алхимики, состоят все металлы. Наглядная схема помогала быстро вспомнить о необходимых ингредиентах: достаточно было взглянуть на свою руку. С помощью таких аллегорических изображений златоделы часто шифровали и запоминали информацию.
