– Ты сидишь? – поинтересовался Грант, его голос на громкой связи казался хриплым и высоким.

– Сядь, черт побери! – крикнула Фиби на заднем плане. – Если упадешь и сломаешь себе шею, то тогда Sony, мать твою, Music, не захочет подписывать с тобой контракт!

– Ты вот так решила сообщить ей об этом? – возмутился Грант. – Серьезно, Фиби?

Я опустилась на диван.

– Я сижу, – проговорила я и сглотнула, чувствуя, как в горле колотится сердце. – Ты серьезно? Sony Music?

– Только что звонили из их офиса, – подтвердил Грант. – Они хотят встретиться. Это видео, Кейси, набирает миллионы просмотров. И продажи по-прежнему идут хорошо. Мы всю неделю отвечали на звонки от лейблов среднего звена, включая те, у кого были Rapid Confession. Но я не сдавался. Знал, что мы наткнемся на что-нибудь крупное, это только вопрос времени.

– Самый крупный ублюдок в мире! – завопила Фиби. – Чертов Моби Дик в мире лейблов.

– О боже, – тяжело выдохнула я, – и они хотят встретиться? И когда же? Где?

– Через неделю, в понедельник. Здесь. В центре города. Девочка, они посылают к нам людей. Я уже договорилась. Если у тебя есть планы, отменяй их.

Я ошеломленно рассмеялась.

– Никаких планов на следующий понедельник.

– Хорошо, – сказал Грант, – а теперь одевайся.

– Сейчас шесть часов вечера, – заметила Фиби, – ты думаешь, она ходит голая?

– Я имел в виду, идиотка, оденься для выхода, – парировал Грант, – будем праздновать.

– Я не могу сегодня вечером.

– Но почему?

«Мне нужно позвонить Тедди». Такие важные новости не будут казаться реальными, пока я не расскажу ему.

– Вы, ребята, сходите и отпразднуйте за меня, хорошо? И, эй, послушай?

– Да, моя королева?

– Ничего бы этого не случилось, если бы не вы. Я не забуду это.

– Спасибо, Кейси, – произнес Грант, – это так…

– Ты понимаешь, что это значит? – снова завопила Фиби. – О боже, мы будем чертовски богаты.

– Нельзя так говорить. Мы делаем искусство, а не деньги.

– Это самая глупое, что я когда-либо слышала в своей жизни…

Я расхохоталась и повесила трубку, а потом снова засмеялась, гадая, сколько времени им понадобится, чтобы это заметить. По средам у Тео занятия были до десяти часов. У нас это уже полночь. Мне нужно убить шесть часов. Я могла бы перезвонить Олсенам и пойти прогуляться. Нет, я буду слишком рассеянной. Последние три дня я витала в облаках, снова и снова прокручивая то, что произошло между мной и Тео. Наш танец. Поцелуй. Три дня радиомолчания, ни звонков, ни сообщений, и мои чувства так и не успокоились.

Вот только я по нему скучала. И хотела, чтобы он снова смеялся. И сделать его счастливым.

Я разогрела остатки равиоли, которые Ивонна приготовила для меня, и съела их на диване, пересматривая «Грязные танцы». Оказалось, это идиотский выбор. Когда просто наблюдала, как танцоры прижимаются друг к другу в первой же сцене, воспоминания о Тео и нашем танце с ревом вернулись в мою голову. В полночь я выключила все лампы, забралась в постель и позвонила ему.

– Привет, Кейси, – поздоровался он.

Я со вздохом откинулась на подушки. Я любила его глубокий голос, и то, как он проникал в мою голову, опускался на грудь, заставляло меня чувствовать тепло во всем теле.

– Привет. Я хотела поговорить о твоем выпускном в субботу.

Пауза.

– Ты все еще идешь на него?

– Конечно, я буду. Но я могу остаться только до воскресенья. Потому что…

– Потому что?

– Попробуй угадать.

– Скажи, или я убью тебя.

– В понедельник у меня встреча с представителями Sony Music.

– Ты что, издеваешься надо мной?

– Они хотят подписать со мной контракт. Ты можешь в это поверить?

– Черт возьми, да, – воскликнул он. – Черт возьми, Кейс, это невероятно.

– Оказывается, Грант был прав. Видео стало вроде как популярным.

– Вроде как? Последний раз, когда я проверял, у него было около миллиона просмотров.

– Ты что, проверял?

– Ну, – мгновение тишины, – примерно сотня этих просмотров, наверное, принадлежит мне.

Моя кожа порозовела, когда я представила, как он снова и снова смотрит видео.

– Тедди, после церемонии вручения дипломов… я думаю, нам надо поговорить.

– Хорошо, – медленно произнес он.

– Последние пару дней мне этого очень хотелось, – призналась я. – Я была готова, но знаю, что у тебя было много работы, которую нужно закончить. И я думаю, что будет лучше, если мы поговорим лично.

– Как пожелаешь, Кейс.

– Ты хочешь поговорить о том, что произошло?

– Нет. Я хочу поцеловать тебя снова.

Меня обдало жаром, и я свернулась калачиком в подушках, как сгоревший лист.

– Тедди…

– Извини, я не должен был этого говорить. Но я уже испортил нашу дружбу, так что можно выложить все начистоту.

– Ты ничего не испортил, стой. Я тоже не понимаю, что происходит. В одну минуту меня накрывает чувство вины. В следующую я злюсь из-за этого. И в промежутке между я хочу, чтобы ты поцеловал меня снова.

– Боже, Кейси, – пробормотал он, – что происходит?

– Это ведь сочувствие, верно? Никто, кроме нас, этого не понимает. Никто не понимает, через что мы прошли. Нас тянет друг к другу в поисках утешения. Так ведь?

– Думаю, да, – согласился он.

– Ну, разве не так? Потому что ты и я… вместе… это безумие. – Я выдохнула. – Правда же?

– А правда ли?

Я сглотнула, при этих словах в груди поднялась тяжелая буря эмоций. Из глубины души поднялось тепло и распространилось по всему телу. Оно согревало в миллион раз сильнее, чем страсть, которую я испытывала к нему. Сердце заколотилось от страха, или предвкушения, или…

– Тогда нам надо поговорить, – произнесла я, стараясь звучать увереннее. – Лично. На выпускном вечере. И никаких поцелуев.

– Родители устраивают обед в своем доме после церемонии. Мы можем поговорить после.

– Ладно, увидимся в субботу утром.

– Тогда до встречи.

– Спокойной ночи, Кейс.

– Спокойной ночи, Тедди.

Я закончила разговор и, тяжело вздохнув, легла на спину. Взглядом снова нашла шар-вселенную. Он поглотил тусклые лучи прикроватной лампы, превратив желтый цвет в ослепительный бело-голубой. Звезды мерцали, как алмазы, в глубинах космоса. Или как темные глаза, освещенные улыбкой.