Глава 15
В назначенное время я был готов идти к Глушакову. Занятия уже закончились, а от девчонок я отделался под предлогом сильно важных дел, после чего, прихватив боевое ведро, бодро пошагал на первый этаж здания. Сейчас то, что класс общей магии находился прямо в здании мужского общежития, было мне как нельзя на руку. Кстати говоря, праздно шатающихся по коридорам общаги студентов как-то совсем не наблюдалось даже несмотря на вечер. Эту странность я отметил ещё в первые дни.
Вдруг кто-то, нарушая выведенную мною закономерность, неожиданно выглянул из комнаты в коридор, но, увидев меня, ойкнул и тут же скрылся обратно, а из-за захлопнувшейся двери послышались торопливые щелчки закрываемого замка.
Приостановившись напротив, я с любопытством прислушался. За дверью ойкнули снова, и сначала там явственно лязгнул мощный засов, а затем загремела массивная цепь, которой, похоже, крест-накрест перекрыли вход.
Но и этого неизвестному показалось мало — с неяркою вспышкой дверь покрыла тонкая плёнка какого-то защитного поля.
Пожав плечами, я хохотнул своим мыслям и легонько стукнул по плёнке силового поля ведром.
Вот правду говорят, дурная голова рукам покоя не дает. А мысль, что в руках у меня не самый обычный хозинвентарь, пришла ко мне слишком поздно.
Страшно искрануло, грохнуло, и дверь комнаты буквально выдрало из стены, занося вовнутрь вместе со всеми засовами и цепями.
Кое-как очухавшись, я первым делом схватился за ведро, испугавшись, что с моим артефактом произошло непоправимое. Ощупав его, с облегчением убедился, что адамантий не подвёл, сохранившись в целости и сохранности. Правда, оценив размер запасённой в нём энергии, я ахнул: половину вкачанного резерва как корова языком слизала, мигом сожрав более чем недельный запас сил.
Осторожно заглянув в помещение, я узрел пару пареньков, вжавшихся в стену с глазами по полтиннику, криво им улыбнулся и, проблеяв: «Пардоньте», — не задерживаясь свалил в сторону лестницы.
Чувствую, быть ещё одной истории о злобном чёрном маге.
В общем, как всегда, без приключений не обошлось. Но надолго это меня не задержало, а по резерву… Я посчитал, что нам и так хватит, мы же не полномасштабную войну собираемся вести.
— Готов? — спросил стремительно пронёсшийся мимо меня Глушаков, после чего бросил на пол два объёмных баула и скомандовал: — Переодевайся.
Раскрыв свой, я последовательно достал: чёрные штаны, куртку, майку, вязаную маску с прорезями для глаз и рта, бронежилет, берцы, шлем с опускающимся забралом, в котором с удивлением узнал известный мне по игре «Альфа: Антитеррор» шлем спецназа «Алтын», и тактические перчатки.
— Что встал?
Я посмотрел на Сергея, уже почти облачившегося в точно такую же форму и сейчас затягивающего боковые ремни на бронике, и поспешно стал скидывать робу.
Качество у костюма оказалось неплохим, да и по размеру подошло, а с броником и шлемом помог Глушаков. Поэтому уже через десяток минут мы были похожи на завзятых спецназовцев.
Я, конечно, немного себе льстил, но всё же, находясь в перманентном цейтноте, к текущему моменту скинул весьма прилично, значительно похудев по сравнению с мною прошлым, так что совсем уж нелепо в униформе не выглядел. Уж точно не как «пельмень» Саша Невский, гомерически смотревшийся в подобном облачении в каком-то из своих фильмов.
Одобрительно оглядев меня, Сергей кивнул и, посмотрев на какой-то прибор в руках, произнёс:
— Настройку на объект я произвёл, портал откроется в радиусе пары километров от его местонахождения. Более точную привязку осуществим на месте. Готов?
— Так точно! — рявкнул я, после чего спросил: — А оружие?
— Огнестрел? — уточнил Сегрей.
Я кивнул.
— Ага. Автомат там или пистолет.
— А ты хоть стрелял с них раньше?
— Неа, — помотал я головой.
— Ну и зачем оно тебе тогда? Запомни, Паш, мы с тобой сейчас сами по себе оружие намного эффективнее любого огнестрела. Опасность для нас представляют только противники на снайперской дистанции, но от них есть всевозможные заклинания маскировки.
— А ближе? — с интересом поинтересовался я.
— А ближе прекрасно работают отвод глаз и полог тишины.
Проведя таким образом краткий ликбез, Глушаков достал части ещё какого-то артефакта и, расставив их по комнате, сказал:
— Ну вот, всё готово. На той стороне заякорим портал, и потом он нас легко вытащит обратно.
Почувствовав, как от волнения пересыхает горло и начинают потеть ладони, я постарался успокоиться и с ожесточением к самому себе за эти проявления слабости подумал: «Наше дело правое, а значит, в жопу все эти рефлексии, и точка!»
Несколько коротких манипуляций, и вот мы входим в портал. Миг разноцветной круговерти — и я уже на Земле, полной грудью вдыхаю прохладный ночной воздух.
— Эх… — нарушил вздохом тишину Сергей, оглядываясь по сторонам. — Когда же вновь станешь ты для меня своим, родной мир?..
— Когда-нибудь, — ответил я, оглядевшись тоже.
Вокруг нас виднелись аккуратные деревца, подстриженные кусты и ровный, тонкий, чуть серебрящийся в лунном свете травяной газон. Ни намёка на людей, хотя за деревьями просматривалось что-то этакое, какое-то большое здание. Тишину нарушали лишь обычные ночные звуки: какие-то шорохи, поскрипывания, стрёкот кузнечиков. Вот только Сергей всё продолжал хмуро крутиться на одном месте, словно что-то высматривая.
— Кажется, мы тут не одни, — резюмировал он наконец, а затем поманил за собой.
Пройдя по коротко стриженой траве вслед за ним, я заметил возле одной из парковых дорожек, что вилась между деревьев, указатель, на котором было написано что-то на английском.
— Солсберийский собор, — прочитал я и хмыкнул. — Это мы что, в Англии что ли?
— Похоже, — лаконично ответил Сергей. — Вроде есть у них такой городок — Солсбери.
Мы прошли ещё подальше, к группе деревьев на краю парка, и тут я увидел, что за кустами на земле лежат два практически незаметных силуэта.
— Мы под пологом, — негромко произнёс Глушаков, что так точно вывел нас к ним. — Они нас не услышат, а вот мы послушаем, что это за два деятеля.
— Думаешь, они тоже за нашим клиентом? — поинтересовался я.
— Всё возможно, — задумчиво протянул собеседник, после чего протянул руку. — Влей чутка.
Я переправил ему толику энергии, и Сергей, что-то прошептав, слегка дунул, словно сдувая что-то с ладони в сторону неизвестных.
Через пару мгновений один из них зашевелился и сказал приглушённым голосом, причём на чистом русском:
— Слышь, Петров, а красивый собор, надо бы на него днём взглянуть.
Названный Петровым раздражённо дёрнул плечом и буркнул, опуская бинокль, в который вёл наблюдение:
— Боширов, тебе делать нечего?
— Почему же нечего? — удивился тот. — Просто архитектуру люблю старинную.
— Тьфу, — сплюнул Петров. — Ты о задании вообще думаешь или нет?
— Да думаю я, — огрызнулся Боширов. — Только Скрипаль, сука, неуловимый какой-то. Как я ему «новичка» намажу, если мы его никак подловить не можем?
На это его собеседник, похоже, ведущий в этой паре явных рыцарей плаща и кинжала, как любили говорить, ничего не ответил и снова поднёс бинокль к глазам.
Я уже было думал, что всё, на этом разговор окончен, да и Сергей коротко махнул рукой в сторону собора, поняв, что у парней свой интерес, с нами не пересекающийся, как вдруг второй, который Боширов, снова заговорил.
— Блин, только бы не провалить и это задание, — в его голосе просквозили озабоченные нотки, — а то генерал пообещал, мол, следующей нашей легендой будет, что мы — два гея, живущие вместе.
— Боширов! — в этот раз первый аж привстал, повернувшись к подельнику. — Вот ты действительно дурак или только прикидываешься?
— А что? — удивился тот.
— Да не говорил генерал такого! Он сказал, что если мы и тут обделаемся, то будем просто парочкой пидорасов!
— А я думал, что легенда… — протянул Боширов.
— Сплюнь, — суеверно перекрестился Петров.
Уже уходя, я услышал, как он пробормотал, с ожесточением отбрасывая бинокль в сторону:
— Если этот гад и сегодня не появится, я ему точно всю дверь «новичком» обмажу.
Не слишком торопясь, мы пошли по направлению к собору, ведомые магическим чутьём Глушакова, который, правда, был чем-то недоволен.
— Сигнал слабый. Хоть и рядом, но что-то его сбивает, — поделился он со мной.
— А что может быть причиной?
— Да много чего, вплоть до того, что сам собор может фонить, как-никак, средоточие культа.
Так за разговорами мы подобрались к боковому входу и, чуть пошуршав замком, аккуратно зашли.
— Готичненько, — резюмировал я, оглядывая длинный и слабо освещённый коридор, что, судя по виду из витражных окон, опоясывал квадратный двор, чем-то напоминая кадры из фильмов о Гарри Поттере. Галерея, в которой мы оказались, примыкала к самому собору, и метрах в двадцати от нас виднелся яркий отсвет раскрытого проёма, ведшего куда-то дальше.
Однако не успели мы сделать и шага, как пятно света на мгновение перекрылось и в коридор вышло двое беседующих людей.
Расширившимися глазами я проводил рыжую шевелюру одного из них и, поглядев на товарища, тихо выдохнул:
— Он, с-сука!
— Недолго ему осталось, — напружинившись как кот перед прыжком, прошипел Глушаков. — Влей-ка мне ещё.
Передёрнувшись всем телом от щедро перелитой из ведра магической энергии, он, прикрытый пологом, рванул в сторону цели, на ходу начиная что-то наколдовывать. Я бросился за ним, не собираясь пропускать момент распыления рыжей твари на кровавые брызги.
Но тут случилась странное: цель, которая по всем канонам не должна была даже подозревать о нашем присутствии, вдруг удивлённо вскрикнула, хватаясь за область груди, где полыхнула злая вспышка какого-то магического артефакта.
А в следующий миг от стен к нам бросились несколько странных расплывчатых теней.
Оттолкнув собеседника, рыжий ломанулся вперёд по коридору. Сергей же, поломав выстраиваемый рисунок заклинания, ударил широкой волной деструктурированной энергии, отбросив тени назад.
— Я их задержу! — рыкнул он, страшно засветившимися алым глазами мазнув по мне. — По максимуму энергии сливай и дуй за ним, он не должен уйти!
Зачерпнув от души, чтоб аж собственные магические каналы заныли фантомной болью, одновременно страшась, выдержит ли Глушаков, и понимая чуйкой, что это — наш единственный шанс супротив этих теней, про которых мне вообще ничего не известно, я обрушил поток энергии на оскалившегося трудовика.
Вой, который раздался от него в тот момент, не нёс ничего человеческого. Я заметался было, не зная, чем можно помочь, и одновременно во все глаза глядя на вновь подбирающихся к нам теней, но страшный резонирующий вопль «За ним!», от которого у меня волосы на теле встали дыбом, буквально подбросил меня, отчего я как на крыльях пролетел с десяток метров по коридору.
Уже не оглядываясь, подчиняясь приказу старшего товарища, что было сил припустил я вслед за рыжим. Выскочив же на аллею, заметил петляющий испуганным зайцем силуэт, несущийся к парковым деревьям.
— Спринтер, мать его! — сквозь зубы выругался я, пыхтя изо всех сил.
К счастью, тренировки с трудовиком и завхозом академии давали о себе знать — расстояние между нами медленно, но неуклонно сокращалось.
Проломившись вслед за ним через кусты, я опять напоролся на сладкую парочку из Петрова и Боширова, что квадратными глазами провожали мою цель.
— Это же Бу… — начал первый, а второй полным офигения голосом закончил:
— …байс…
— А он-то тут откуда?
Но я, уже не слушая, бежал дальше аки лось, высоко задирая ноги и перепрыгивая через выпирающие из земли корни. Изловчившись, метнул кое-как слепленное заклинание дезориентации. Попал. Мечущегося мужчину повело, зашатало, и, не успев затормозить, он споткнулся сначала об один корень, затем об другой, после чего на полном ходу, полетев головой вперёд, встретился со стволом как на грех росшего тут дерева.
Звук был такой, что я понял — одно из двух. Или дерево сломалось, или лопнула гнилая башка рыжего.
Приблизившись, увидел, что дерево в неравной схватке устояло, а вот клиент уже, что называется, отбегался. Навсегда.
«Страшное оружие, — подумал я, вспоминая о применённом заклинании, — если в нужное время и в нужном месте».
Уже не торопясь, подошёл поближе. Отцепив подбородочный ремешок, снял с головы шлем, стянул вязаную маску.
Остановился подле неподвижного тела в дорогом костюме, нелепо раскинувшего руки.
Не без содрогания рассмотрев в неярком свете луны расколотый череп, из-под разошедшихся костей которого выглядывало что-то белое, я, однако, прокашлялся, встав прямо, а затем мрачно-торжественным голосом произнёс:
— За преступления против собственного народа приговор — смерть. Приговор приведён в исполнение.
Обернувшись, я натолкнулся взглядом на земляков, что, видать, подорвались вслед за нами и сейчас стояли в каком-то десятке метров. По тому, как их глаза безошибочно нашли меня, мне стало ясно, что полог невидимости спал и они прекрасно слышали мою импровизированную речь.
Я замер, не зная, что они предпримут, но Петров вдруг ухмыльнулся, как-то даже задорно подмигнул мне и сказал:
— Ну ты даёшь, это же надо! Мы с тобой, — толкнул он локтём Боширова, — всё какую-то мелочь давим, а тут люди смотри каких тузов кончают. Сначала Гнильцова прямо в Москве, теперь этого.
— Наш на вальта потянет, — как-то даже подобиделся последний, но Петров только фыркнул:
— Какой он валет, так, шестёрка обыкновенная, продажная.
— Кхм… Вы извините, но я, пожалуй, пойду, товарищ ждёт, — чуть помявшись, сказал я.
Ребята сдвинулись вбок, пропуская, и я рысью побежал обратно, на выручку Глушакову. Последним, что я услышал от этих двоих, было:
— Как думаешь, это наши из ГРУ или СВР с ЦСО?
— Наши вряд ли. Это, походу, спецы по несчастным случаям. Скажут потом, что сам себе бошку проломил и следов насильственной смерти нет…
«Серёга, держись, — думал я в это время, отмахивая метр за метром и неуклонно приближаясь к собору. — Скоро буду, не сдавайся».
Добежав до крытой галереи, я взялся было за ручку двери, но тут правый угол готической постройки буквально вспух пламенем, размётывая на сотни метров вокруг куски кладки и каменной крошки. Ударная волна, пройдясь по всей галерее, повышибала узорные витражи, брызнувшие цветным стеклом, а дойдя до массивной двери, спрессованным воздухом буквально впечатала ту в меня, отбрасывая в траву на добрый десяток метров.
Кое-как поднявшись, я, пошатываясь, побрёл к чадящему густым чёрным дымом зданию. Увы, к эпицентру взрыва подойти было невозможно — везде завалы, огонь и магические флуктуации, от которых мою энергетическую оболочку начинало просто корёжить.
— Серёга! — хрипло звал я, пробираясь вперёд и кашляя от дравшего горло дыма. Думать, что мой товарищ погиб, просто не хотелось, да и не таков он был, скромный советский гражданин Сергей Глушаков, чтобы какие-то сраные тени его похоронили.
— Паш, — вдруг донёсся до меня хриплый, еле слышный шёпот.
Обернувшись, я охнул и, подбежав, принялся откапывать полузасыпанного обломками товарища. Он был жив, но видок… Краше в гроб кладут.
Столкнув с ног кусок стропила, я оттащил его на уцелевший кусок газона.
— Д-догнал? — уцепившись пальцами за рукав моей куртки, повернул он ко мне бледное, без единой кровинки лицо.
— Догнал, — утвердительно кивнул я.
Сергей, расслабившись, прикрыл глаза и улыбнулся.
— Значит, не зря всё это было.
— Слышь, ты что это, умирать собрался?! — не на шутку встревожился я, встряхивая безвольно обвисшего на моих руках Глушакова.
Тот закашлялся надсадно, но затем, стукнув кулаком по моему бронику, ответил уже более живым голосом:
— Не дождёшься, с силами собираюсь. Надо же как-то обратно возвращаться.
— Это да, — успокоенный, я отпустил его и сел на траву рядом, опираясь о землю руками.
— Как ты, кстати, его?
— Да никак, — шумно вздохнув, ответил я. — Он сам себя. Когда убегал, споткнулся, а там головой об дерево и всё, насмерть.
Глушаков захохотал, но быстро закашлялся и, схватившись за бок, пару минут полежал молча.
Где-то вдалеке раздались звуки сирен. Городские тревожно-спасательные службы очнулись от сонного бдения и сейчас как стая пчёл из растревоженного улья стягивались к собору.
— До якоря не дойду, — чётким и ясным голосом вдруг произнёс Сергей. — Прыгать будем отсюда.
— А сможешь? — спросил я.
— Должен, — просто ответил товарищ. — Придётся пробивать антипортальный барьер. Звону, конечно, будет… Пол-академии заодно с твоими дружками из инквизиции сбежится.
— Нашёл дружков, — буркнул я.
— Ладно, — собравшись с силами, Глушаков приподнялся, принимая сидячее положение. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, а затем протянул руку, командуя: — Влей свой суточный запас.
Я привычно подтянул ведро, но попытка вытянуть из него хоть что-то ровным счётом ничего не дала, и я внезапно севшим голосом растерянно констатировал:
— А нету.
— Как?!
Я развёл руками. Рассказывать об инциденте в общаге было глупо, да и стыдно. Впрочем, Глушаков и не стал больше ничего уточнять, а только глубоко задумался.
Сирены выли всё ближе, и вскоре он всё же поднял на меня глаза, спрашивая со всей серьёзностью, на которую был способен:
— Сколько чётко у тебя осталось сил?
— Половина где-то, — ответил я, уже научившись более-менее точно определять такие вещи по внутренним ощущениям.
— Сколько это в пересчёте на суточный запас?
— Четверть, — я сливал силу в накопитель два раза в сутки, так что арифметика была несложной.
— Тогда мне нужны они все и ещё с пол-литра твоей крови.
— Кровь мага… — протянул я.
— Да, она самая, — кивнул Сергей. — Вливай силу!
Я досуха, до тошноты и лёгкого головокружения опустошил свой резерв, перекачивая его товарищу, а тот, ещё сильнее побледнев и даже чуть застонав от проклятой энергии, одним отточенным движением резанул мне по запястью, после чего, создав какой-то магический «насос», быстро выкачал из меня шар густой тёмной крови размером с хороший кулак.
От такой быстрой потери крови у меня потемнело в глазах, и я, не удержавшись и успев лишь отвернуться в сторону, смачно проблевался.
Когда мой желудок наконец закончило выворачивать, с приготовлениями у Сергея уже было завершено. Вспыхнувший багровым кровяной шар взорвался, и нас выдернуло обратно в академию прямо в свете фар заезжающих на газон пожарных машин.
