Эпилог

Маятник качнулся и, не встречая сопротивления в виде разумных контрдоводов (разум, впрочем, и изначально распределялся неравномерно) в головах чиновников, сорвался на высоте подъема. Теперь, по распоряжению сверху, мы должны обеспечить наркотическими анальгетиками всех раковых больных, кто на это согласится. Несколько месяцев даже по домам ходили — спрашивали не нужны ли кому свеженькие наркотики, полученные же отказы в письменном виде сносили начальству. Ну не знает оно, что даже в хосписе, где лежат наиболее тяжелые пациенты, ими лечится только треть больных. Затем, чтобы интерес к их выписке не угас, было организовано даже негласное соревнование, контролируемое из КПЗ (Комитет по здравоохранению), между поликлиниками: какая из них больше наркотиков выпишет или имитирует их выписку.

Что это? Попытка анестезировать больную чиновничью совесть или кто-то имеет свой маленький гешефт от закупок наркотиков за рубежом? Ведь продажа лекарств остается сейчас самым быстрым способом обогащения, ну разве что после передачи общественных и государственных земель в частную собственность. Там, если твои интересы разделяет местный министр природных ресурсов можно просто с вертолета рукой махнуть или на карте место указать. «Ставрополька нужна? Да забирай!»

Но в статталоне, если не дурак, то не должен ставить «рак» даже вторым диагнозом: ну нехорошо это, если человек раком болеет. Надо его попробовать статистикой вылечить.

Наконец, даже Путину дали публично высказаться по поводу доступности обезболивания по принципу: «Вы только сказали, а мы уже и сделали:)». Некоторые онкологи после этого, почувствовав свою растущую значимость, возгордились и начали смотреть на тебя как-то свысока. Говорил тут с одной странной дамой, субтотально заместившей основные ткани тела малофункциональными липидами — так она сразу на «ты» и тоном таким менторским… На «ты» ведь с женщиной переходят, как я знаю, с обоюдного согласия или после распития пары бокалов на брудершафт, чего я в данном случае не сделал бы даже после обильной «премедикации». Хотя, может быть, после встречи с этим злобным полукруглым существом, бедному (то есть не способному принести дополнительный доход больному) будет не так горько расставаться с нашим миром.

Прекратили телевещание «евроньюсов». Даже жалко.

Началась вдруг смена больших начальников. Где жестко, как на Донбасе, где, мягко если серьезно не проворовался, а просто на религиозной почве крыша протекла, с предоставлением какой-нибудь синекуры в соответствии с рангом.

Нашел вторую работу — почасовым терапевтом, без оформления. Так многие сейчас устраиваются. Но, думаю, скоро выгонят, поскольку, как мне сказали: «У вас нет опыта продаж!»

А последний понедельник года вообще гнусным получился — взорвался дом в Магнитогорске. Хорошо хоть малышонка чудом удалось спасти. Герман Греф даже самолет выделил для перевозки его в Москву. Не думаю, что он хотел пропиариться как в старые добрые времена: «Ленин с детьми», «Сталин с девочкой (потом обездоленной) на руках», «Хрущев с детьми и шахтерами одновременно»… Все-таки реальный пиар требует непосредственного присутствия на картине или экране телевизора. Просто Новый Год же: самолеты разлетелись по своим заданиям…

Но, пожалуй, главное, что окончательно прикончат амбулаторную медицину это — новые планы по диспансеризации. Теперь, по словам Медведева, ее к концу 2019 года должны пройти шестьдесят миллионов человек!!! Привыкли они, понимаешь, десятками миллионов оперировать.

Вот он нам и пришел настоящий русский диспансеризац, бессмысленный и беспощадный.