10
Тариэль
– Зак, говорю тебе, это ненормально. Этот чеснок в тебе мутирует или что-то вроде того. Ничто в этом мире не может так вонять.
– Да это вовсе не чеснок такой мерзкий, а ты и твои шуточки, – ответил Иезекииль, поднеся руку ко рту, чтобы принюхаться к собственному дыханию. Но Михаэль его вовсе не слушал, потому что он никогда не упускал возможности посмеяться и подшутить над ним. Только когда слово взял Тариэль, эти двое прекратили дурачиться.
– Вы были правы. В Миле нет ничего необычного, и я должен был сразу же это признать.
Тариэль вернулся домой вместе с Михаэлем и Иезекиилем и тут же переоделся, потому что с трудом выносил прикосновение джинсовой ткани к своей коже. Он превратил свою одежду в ту, что лучше ему подходила, была комфортной и точно впору. Затем он принес с кухни две бутылочки с водой и кинул их друзьям. Они не испытывали необходимости в еде и питье, но могли есть и пить, если хотели. Большинство Вечных в какой-то момент поддавались этому желанию, чтобы чем-то заполнить время или потому что им на самом деле нравился вкус еды.
Иезекииль поймал бутылку и сделал глоток воды, а потом плюхнулся на диван и устроился поудобнее. Михаэль просто стоял рядом, держа в руке бутылку с водой, и ничего не говорил.
– Ведь в ней же нет ничего особенного, верно? – настойчиво переспросил Тариэль и, нахмурившись, подошел ближе к Михаэлю.
– Я рад, что теперь с этим покончено, – вставил Иезекииль, но ни Михаэль, ни Тариэль ничего на это не ответили. Михаэль провел рукой по волосам и непонятно выругался. Тариэль видел, что он явно борется с собой. В лице Михаэля отразилось напряжение; он скрипнул зубами.
– Я не знаю.
– Ты не знаешь? – донесся с дивана раздраженный вопрос.
– Да, черт побери. В самой Миле пока что нет ничего необычного, я не заметил никаких отклонений. Но… – Михаэль помолчал, поставил воду на стол и продолжил: – Ашер.
– А что с ним? Ты же сказал, если Тариэль перестанет за ней следить, Ашер сделает то же самое. Ты сам говорил, что тут нет ничего необычного.
– Зак, да знаю я, что говорил! Не нужно мне напоминать! Я только хотел сказать… – Он замолчал и начал предложение заново. – Когда я сегодня встретился с ней и пожал ее руку, то почувствовал кое-что. Меня словно ударило током. Словно змея, защищавшая свою территорию. Конечно, ощущение было, в общем-то, слабым и едва заметным. Обняв Милу, я касался ее немного дольше, и тогда мне все стало совершенно ясно. Он даже не попытался быть скрытным, Ашер ее отметил.
– Этот… – Не найдя подходящего слова, Тариэль стиснул зубы, размышляя об услышанном.
– Что это означает? Почему он это сделал? И почему так открыто? – Иезекииль простонал – видимо, потому что его надежда вернуться к привычной жизни растворилась в воздухе.
– Он знает так же мало, как и мы, так ведь, Ти? – Тариэль кивнул Михаэлю. – К тому же он, наверное, сделал это только для того, чтобы тебя позлить и продемонстрировать тебе, что он не откажется от своих намерений. Это все касается тебя лично, а не этой девушки.
– Он ее пометил, – пробормотал Тариэль себе под нос и провел рукой по лицу. И он этого не заметил. – А что, если все иначе? Если он все-таки знает больше, чем мы?
– Я в это не верю. Тут нечего знать.
– И все-таки что, если это так?
Тариэль оставался непреклонным. Он одарил Михаэля решительным взглядом. Тот тем временем напряженно размышлял.
– Тогда нам стоит понаблюдать за ней еще пару дней, прежде чем мы сможем покончить со всей этой историей. К тому же я подозреваю, что на самом деле это игра, в которой вы с Ашером меряетесь силами; и я не знаю, куда она заведет вас. – Михаэль произнес это негромко и задумчиво, но слова прозвучали очень весомо. Как предупреждение.
– Задержимся там, но только на пару дней, ясно? А потом покончим с этой детской возней, – раздраженно произнес Иезекииль, посмотрел на обоих сверху вниз, а затем крепко выругался.
