Затворник Иосиф причащается из рук Ангела. Суровые подвиги. Яблоки Божией Матери

Старец рассказывал об отце Иосифе, что одним из многих подвигов, которые он совершал, был затвор в пещере на долгое время, когда он совсем не выходил наружу. «Я, – говорил старец Арсений, – поскольку не был в такой мере, обеспечивал его всем необходимым».

В один великий праздник Старец ощутил в себе такое великое желание причаститься Божественных Таин, что земля у его ног от слез стала грязью, когда он оплакивал себя как недостойного Тела и Крови нашего Спасителя.

Когда отец Иосиф находился в таком великом сокрушении, в темной пещере внезапно засиял небесный свет. Поднимает он взгляд и что же видит? Небесный Ангел, держа в руках на лжице Владычние Тело и Кровь, говорит тихо: «Тело и Кровь Христовы. Причащается раб Божий монах Иосиф». Он причастил его и стал невидим.

Но что же, может быть, отец Арсений отставал в своем подвижническом мудровании? «Слыша, – говорит он, – что многие святые носили на теле власяницу, испробовал и я этот подвиг, но, что вам сказать, не выдержал. Все тело мое покрылось ранами, она колола меня, как гвозди. Я терпел ее около года и потом снял».

Можно спросить себя: «Кто из нас выдержит, чтобы эти толстые волосы кололи нас, словно иглы?».

Эти два великих аскета во время суровых подвигов своей молодости никогда не затапливали печи, чтобы согреться в зимнюю стужу под вершиной Афона. К тому же очень часто они ходили заснеженной тропой, чтобы подняться в свою любимую церковку Божией Матери, где ночи проводили в молитве.

«Один раз зимой, – рассказывает старец, – когда мы поднимались по заснеженной тропе и приближались к церкви Божией Матери, – то ли по диавольскому действу, то ли как испытание для нас от Богородицы – нас окутал такой густой туман, что и на шаг вперед мы не видели ничего. Старец говорит мне:

– Отец Арсений, здесь, наверху, места опасные. Мы можем свалиться в какую-нибудь пропасть. Не все ли равно, лучше уж переночевать здесь.

Что вам сказать? Мы совершили такое прекрасное бдение, которого мне не забыть! Утром, только рассвело, что же мы видим? Мы находились рядом с церковью. И это было подарком от Божией Матери.

Да, а вот в другой раз, когда вечером мы поднялись туда уставшие и изможденные, как позаботилась о нас наша Добрая Матерь! Войдя в храм, мы почувствовали благоухание двух свежих яблок, прикрепленных к Ее иконе. Старец был посмелее, говорит мне:

– Отец Арсений, эти яблоки мы съедим и протянем четку за того, кто принес их в дар. Он оставил их для нас, потому что мы в нужде.

Они были настолько сладкими, что мы говорили, что они похожи на райские яблоки. Как только мы их съели, открылся наш ум и мы посмотрели друг на друга.

– Какой нынче месяц, отец Арсений?

А был где-то конец февраля.

– Откуда в это время года взялись такие свежие яблоки?

Мы тотчас пали ниц пред иконой и со слезами благодарили Божию Матерь за этот небесный дар, в котором проявилась Ее нежная материнская любовь. В те времена не существовало даже холодильников, поэтому нет никаких сомнений в том, что это было небесным даром Богородицы».

Отец Герасим (Менаяс)

Мы спрашивали старца Арсения, жили ли с ними другие монахи.

«Многие перебывали у нас, получали пользу от Старца, но не могли выдержать нашей жизни.

Однажды пришел к нам один очень образованный монах. Звали его Менаяс (это известный ученый монах Герасим [Менаяс]). Он находился в очень затруднительном положении, поэтому попросился пожить немного с нами. Старец сказал, что если он будет слушаться, то пускай живет сколько хочет.

Человек этот таскал за собой маленький чемодан. Старец говорит ему:

– Что там внутри?

– Лекарства, Геронда. Поэтому я и пришел к вам: может быть, вы меня вылечите.

– Я вылечу тебя, но с одним условием: если содержимое этого чемодана ты высыпешь с кручи и будешь есть один раз в день то, что едим и мы.

– Но, Геронда, если я выброшу лекарства, то умру. Только за счет них я и держусь. Да и в пище я по причине болезни должен соблюдать диету, есть помалу и часто.

– Очень хорошо, как тебе лучше.

Вечером он говорит ему:

– Ну ладно, чадо, утром ступай с Богом куда-нибудь в другое место.

– Но, Геронда, я пришел к тебе, чтобы ты меня исцелил.

Старец снова:

– Я сказал тебе: для того чтобы ты остался здесь, я хочу от тебя две вещи: чтобы ты выбросил лекарства и ел один раз в день.

– Но, Геронда, так не пойдет.

– Уходи.

– Не могу.

Он и не уходил, и не слушался, пока не сжалился над ним Бог и он не услышал в себе громкий голос: “Почему не слушаешься ты Старца?”.

Тогда он наконец выбросил лекарства и стал есть вместе с нами. На следующий день утром он приходит радостный к Старцу и говорит:

– У меня нет слов, чтобы отблагодарить тебя. Все болезни ушли, и я чувствую себя как ребенок.

У него было семь серьезных заболеваний. Но что же происходит потом? В один день он приходит и говорит:

– Геронда, одна из семи болезней возвратилась назад.

– Я хочу, чтобы ты поисповедовал свои помыслы.

– Вот, Геронда, вчера пришел один помысл неверия и говорит мне: “Он заставил тебя, и ты выбросил лекарства. Если, как человек, ты заболеешь снова, где здесь, в пустыне, ты найдешь такие лекарства?”.

– Вот в этом и дело, – отвечает Старец, – поэтому болезнь и вернулась.

– Вылечи меня, Геронда, и я обещаю, что впредь буду внимателен.

Хватит с тебя, что ты вылечился от шести болезней. Эта у тебя останется, чтобы ты был внимателен и дабы у тебя был и маленький крест».