Понедельник начинается с головной боли, потому его и называют «тяжелым днем». Сегодняшний день не был исключением. Артем угрюмо смотрел на посмертную фотографию Козулина. Перелом основания черепа, множественные переломы.
– Водитель утверждает, что его вытолкнули на дорогу, – сказал Полковников.
– Вытолкнули, – кивнул Артем.
Он вытолкнул Козулина из дома, выставил за ворота. А улица полна неожиданностей. Которые, скорее всего, для Козулина неожиданностью не были. Он говорил про каких-то пацанов, ему нужны были деньги…
– Мы осматривали место, откуда его предположительно вытолкнули, – сказал Полковников.
– И что?
– Трава там уже свежая прорезалась, – сказала Марина. – Ощущение такое, что траву не один человек топтал.
– Ощущение к делу не пришьешь.
– Ну, веточки сломаны… – пожал плечами Полковников.
Он явно не ожидал такого интереса со стороны начальника. Потому что не знал ничего про Козулина.
– Веточки… Личность установили?
– Не было документов, – сказал Полковников.
– Это и настораживает, – кивнула Марина. – Самоубийцы обычно стараются оставить после себя сообщение, письма предсмертные пишут, а тут – ничего, даже документов нет.
– Ну, документы и водила мог забрать. – Полковникову явно не хотелось списывать труп на убийство.
– Вряд ли, – качнула головой его жена. – Водитель был до смерти напуган.
– Потому что заснул за рулем.
– А гематомы? – спросила Марина.
– Какие гематомы? – Малахов заинтригованно глянул на нее.
– Живые гематомы, в области солнечного сплетения и селезенки. Все остальные следы от ударов мертвые…
Малахов понимал, о чем речь. Пока человек жив, кровь бурлит в его венах, а в мертвом теле ничего такого нет. Сосуды от удара лопаются и на мертвом теле, но кровь из них не выходит, синяки не образуются. Но если труп еще свежий, удар может оставить на нем след, только вот характер у гематом уже несколько другой, потому Марина и назвала их «мертвыми».
– В селезенку били, когда он был живой.
– Возможно, потерпевший умер от внутреннего кровотечения. Пчелинов думает так, – сказал Полковников.
– У Юрия Борисовича большой опыт, – кивнул Малахов.
– Сам по себе разрыв селезенки не страшен, но, если вовремя не обратиться в больницу, можно умереть от внутреннего кровотечения.
– А разорвать селезенку мог сильный удар.
– В том-то и дело, – кивнула Марина.
– Я бил Козулина в «солнышко».
Артем понимал, что влип в историю. Он спал с женщиной, на которую наехал Козулин, у него был мотив жестоко наказать этого недоноска. И мотив был, и возможности. А раз так, его могли обвинить в убийстве, и вряд ли майор Веригин упустит такую возможность избавиться от неугодного подчиненного.
Ему нужно было самому во всем разобраться. Найти настоящего убийцу, прижать его к ногтю, снять признание. Он вполне способен справиться с таким заданием в одиночку, никому ни о чем не говоря. А вдруг не найдет или Федот будет не тот? Тогда ему никто руки не подаст… Нет, тут нужно действовать открыто, на взаимном доверии. Только тогда подчиненные поддержат его.
– Какого Козулина? – Марина еще только спрашивала, но уже, казалось, все понимала.
Малахов щелкнул пальцами по фотографии покойника. И рассказал все без утайки.
– Ночь я провел дома, алиби у меня практически нет, – заключил он.
Бурбуль помочь ему ничем не мог, положение могли спасти только видеокамеры вокруг дома, в записи четко будет видно, когда Артем заехал во двор, а когда отправился на службу. Но ведь он мог нахимичить с видеозаписью или покинуть дом в обход камер. В принципе, это возможно… Да уж, положение – не позавидуешь.
– Может, это подстава? – спросил Полковников.
Марина кивнула, одобрительно глянув на мужа.
– Не знаю… Дело в том, что Козюле нужны были деньги. Много денег. Он говорил о каких-то пацанах, которые должны были подъехать. Может, и подъехали… Может, он им денег должен был…
– Надо найти этих пацанов, – сказал Вадим.
– Да, их-то мы найдем. Обязательно найдем… Но пока что у нас ничего на него нет. – Артем нарочно затянул паузу.
И Марина поняла его с полуслова.
– Если вы думаете, что мы вам не верим, то зря. – Она смотрела на Артема, как студентка на любимого преподавателя.
Она часто так смотрела на него, и, сколько помнил Артем, это всегда вызывало завихрения ревности в голове у ее мужа. Но сейчас Вадим ничего не замечал, он думал только о том, как помочь начальнику. Или как утопить его?
Козулин Яков Антонович, восемьдесят второго года рождения, уроженец Московской области, русский, образование среднеспециальное, четырнадцатого июня двенадцатого года осужден по статье сто пятьдесят восьмой… Все это Малахов уже знал, и еще вчера эта информация казалась ему вполне исчерпывающей. Сейчас же он хотел знать все: чем занимался Козулин, с кем дружил, с кем враждовал. Он обязательно это узнает. А пока что нужно осмотреть место преступления.
Он уже ознакомился с показаниями водителя «КамАЗа» и не увидел в них машину, в которой Козулина могли доставить к месту происшествия. В момент столкновения никакого автомобиля на обочине не было.
Возможно, Козулин и его убийцы добрались до места пешком, но это вряд ли – слишком далеко от города. Возможно, приехали на такси. Может быть. Но не исключено, что автомобиль стоял на проселочной дороге, которая уходила от шоссе влево, а потом сразу же сворачивала вправо. От шоссе эту дорогу отделяло гуляющее под паром, а потому поросшее травой поле, по которому свободно можно было пройти, не оставив на земле видимых следов.
След могла почуять собака, но прошло достаточно много времени, запах мог выветриться. Да и не стал Артем брать с собой кинолога. С ним поехал только Полковников, ну и Марина – прицепом к мужу. Дружная у них семья, честно говоря, Артем даже немного позавидовал.
Собаки не было, пришлось полагаться на собственное чутье. Он вышел к «проселку», там и заметил свежий след, оставленный колесом легкового автомобиля, возможно, внедорожника. Здесь травы не было, дерн почву не скреплял, а земля сейчас не самая сухая. Но протекторный след еще ни о чем не говорил, мало ли кто мог заехать сюда. И мусора здесь было много – картонки, пакеты, банки. Попадалась и туалетная бумага, в основном использованная. Все это уже побывало под стаявшим снегом.
Вадим нашел свежий «бычок», осмотрел его, аккуратно положил в пакетик.
Отличилась и Марина.
– Смотрите! – Она сжимала большой и средний пальцы правой руки, Артем не сразу заметил в них ниточку.
А на нитке болтался чей-то зуб. Судя по всему, вырвали его совсем недавно. Но и это ни о чем не говорило. Окурок, зуб на ниточке – что это дает? Даже если следы оставлены преступниками, все равно нужно искать биоматериал для сравнительного анализа. Искать подозреваемых, а для этого переходить в режим экстренного ускорения.
У Артема зазвонил телефон.
– Иваныч, у нас проблема! – Судя по голосу, Прыгалев не шутил – действительно что-то случилось. Уж не постановление ли об аресте подоспело?
– Говори!
– Хазаров умер.
– Как умер?
Арест откладывался, но все равно Артему стало не по себе. Смерть Хазарова воскрешала Веригина-старшего и могла окрылить его брата. Столько всего было сделано, чтобы оградить Хазарова от внешнего воздействия. И в больнице за ним смотрели, и в изоляторе глаз не спускали.
– Да так. Заходят в камеру, а он уже – все. Никаких следов насилия. Только травма глаза.
– При чем здесь травма глаза?
– Скажут, что тромб оторвался. Есть такие яды, которые тромбы образуют.
– Есть яды? Яды есть нельзя…
– В больнице могли что-то вколоть.
– Разберемся.
Отравить Хазарова мог кто угодно. Тот же майор Веригин вызывал его на допрос, угостил заряженным чайком, а яд – он же не всегда действует сразу. Бывает недели проходят, месяцы… Как тут разобраться? Как виновного установить?
Да уж, беда в одиночку не приходит.
Межрайонным может быть управление следственного комитета или криминальный авторитет. Например, Сударь, вор, бизнесмен и просто сутенер, правда, высокого ранга. В Новогорске у него работал ночной клуб, но здесь – без криминала, даже наркотой не торговали. Особняк у него в соседнем районе, а притоны по всей области. Целая сеть притонов, начиная от гадюшников для гастарбайтеров и заканчивая элитными отелями с первоклассными красотками.
И ночной клуб у него первоклассный, здесь все на уровне – дизайн, сервис, обслуга. А стриптиз исполняют девочки высшей категории, говорят, из Москвы люди приезжают, чтобы посмотреть.
Возможно, и сейчас в главном зале кто-то танцевал. Но чтобы глянуть на красотку, Артему нужно было пройти охранника. А он сунулся в клуб один, без сопровождения. Пусть Сударь знает, что майор Малахов ничего не боится.
– Закрыто! – Охранник перегородил ему путь.
– Майор полиции Малахов, – лаконично представился Артем.
Удостоверение он доставать не стал: начальство положено знать в лицо.
– И что? – скривился вышибала.
Артем ничего не говорил, он просто смотрел на него, вспоминая номер телефона, чтобы вызвать спецназ. И представляя, как Сударь выедает мозг своему охраннику за допущенный разгром. Представлял спокойно, невозмутимо, но его мысли давили на охранника, как тяжелый камень на крышку, под которой квасилась капуста.
– Ну, я слышал про майора Малахова… – не выдержал вышибала. – Сейчас скажу начальнику охраны.
Артем кивнул. Пусть связывается со старшими, пусть говорит, только майор Малахов не будет ждать и пойдет дальше. Не для того он здесь, чтобы чьи-то роды принимать.
– Эй! – встрепенулся охранник, но схватить Малахова за руку не решился.
И правильно сделал. Это внешне Артем спокоен, а внутри у него пружина, если вдруг разожмется, мало не покажется.
Сударь разместился в лаунж-зоне в непосредственной близости от подиума с шестом. А там – юная светловолосая девушка в одних стрингах. Танцевала она плохо, но Сударь смотрел с большим интересом. Нетрудно было понять почему. Там и лицо, и фигура. А красота необычная, глубокая, одухотворенная. В чертах лица определенно присутствовал интеллект, но вела себя девчонка как полная дура. Хотя уже и начинала осознавать, в какое дерьмо вляпалась. Потные рожи, глаза, которые пялились на нее, не нуждались в чистом искусстве, им нужен был грязный секс.
Малахов подошел к сцене, строго, с начальственным гневом глянул на танцовщицу. Музыка продолжала играть, но девушка остановилась, недоуменно и даже пристыженно глядя в ответ.
– Ты что здесь делаешь?
Девушка растерянно пожала плечами. Странный вопрос. В стриптизе она выступать хочет, деньги зарабатывать. Почувствовала в себе красоту, которую нужно дарить людям. Только не подумала, что дарить ее будут саму. Сначала стриптиз, затем бордель или даже порностудия. Посадят на иглу, и будет эта кукла работать как заведенная.
– Давай домой!
Девушка кивнула, но вопросительно глянула на Сударя, который сам ошалел от происходящего.
– Через дежурную часть, спросишь майора Малахова!.. – разворачиваясь к Сударю, сказал Артем.
Все, его уже не интересовал полупадший ангелочек, он дал девочке возможность взлететь, а сейчас ему нужно заняться делом. Возможно, последним в своей жизни. Впрочем, о летальном исходе Артем старался не думать. Страх – категория материальная, волки чуют его издалека, от этого и звереют.
Сударь отдыхал в компании своих верных дружков-подельников. Громила Шифон и сухопарый жилистый Байман. Все трое в стильных костюмах, но куда лучше бы они смотрелись в тюремных робах.
– Ну, здравствуйте, господа половые гангстеры! – Сударь смотрел на Артема хищно, с осуждением, но руку не поднял, отмашку не дал. А его «быки» уже дышали Малахову в спину. – Поговорим?
Артем выразительно посмотрел на Шифона, который тоже пытался угрожать ему взглядом. И представил его на ринге, в беспалых шингартах. Да уж, было бы неплохо размазать этого бугая по стенке, Артем точно знал, что справится. И Шифону дал понять.
И на Баймана он глянул с тем же намеком. Мужики они, конечно, крутые, но нечего им здесь делать, когда серьезные дяди говорят. Понял его Байман или нет, но Сударь подал ему знак, взглядом показав на соседний столик. И Шифону он тоже показал на выход.
Артем опустился на мягкий диван, раскинул руки по спинке, чтобы Сударь мог видеть пистолет в кобуре. Оружием такого волка не напугать, но все же «ПМ» создавал настроение, нужное Артему.
– Зачем девочку спугнул? – спросил Сударь, кивком показав на пустую сцену.
– Да, наверное, погорячился, – усмехнулся Малахов. – Надо было тебя за разврат закрыть.
– Нет у тебя ничего на меня. И не будет.
– Кто знает, кто знает…
– Что нужно?
– Человечка одного пробить, – сказал Артем.
Сударь не входил в число его агентов, но иногда оказывал информационные услуги, как правило, под давлением обстоятельств непреодолимой силы.
– Я тебе не справочное бюро.
– Мне лично нужно. – Артем достал фотографию.
Он знал, откуда взялся Козулин, мог установить круг его знакомств, получить информацию о людях, которым этот пройдоха задолжал крупную сумму. Или в сговоре с которыми работал, чтобы раскрутить Диану на деньги. Но это – время, а оно сейчас в дефиците.
– Мне тоже много чего нужно, – презрительно усмехнулся Сударь.
Он потянулся к Артему, но только для того, чтобы остановить его. Не собирался он смотреть фотографию.
– Не поможешь, – внимательно глядя на Сударя, сказал Малахов.
Он не спрашивал, а утверждал. Потому что хорошо знал этого человека. И вряд ли причиной его несговорчивости послужила девочка, которую Артем согнал со сцены.
– Я слышал, у вас новый начальник, – усмехнулся Сударь.
Артем кивнул. Ну вот и причина. Сударь уважал только силу и власть, а если Артем не смог занять место большого начальника, значит, грош ему цена. Значит, с ним вовсе не нужно церемониться.
– Веригин тебя не защитит.
– Веригин, Веригин… Родственник Альберта… Не хило Альберт продвинулся, да?
– Это и твоя проблема, – сказал, поднимаясь Артем.
– Свои проблемы я решаю сам.
– Удачи!
Артем направился к выходу, чувствуя, как своим движением создает силу притяжения. Почувствовал, как Сударь потянулся за ним, приготовился услышать: «Постой!» Но, видимо, Сударь справился со своей слабостью, не прогнулся под чувством самосохранения. Что ж, тем хуже для него.
Малахов – мужик мощный, конкретный, с ним лучше не связываться, но Сударь ни о чем не жалел. Мент вел себя нагло, вызывающе, чувствуя себя хозяином даже в гостях у людоедов. И не боялся, что Сударь сожрет его целиком. А борзел, потому что силу за собой чувствовал. Но какая у него сила, если его замели под коврик как последнего лоха. Свои же и замели. Они же его и сожрут… А защитить Малахова будет некому, его начальника, Боброва, задвинули на пенсию, мухоморы собирать. А Бобров еще тем волкодавом был, туго Малахову без него придется.
– Что это было? – недовольно спросил Шифон.
– У мусора пятки подгорают, – сказал Сударь. – Хочет, чтобы я ему помог.
– В чем? – косо глянул на него Байман.
И ему не нравилось, что Сударь отодвинул его в сторону, разговаривая с ментом.
– Не хочу знать… Но хочу, чтобы он поскорее сгорел.
Сударь нутром чувствовал, что, отказав Малахову в помощи, он ускорит его падение. Чуйка его редко подводила, именно поэтому он до сих пор был на плаву.
– А где Виола? – спросил Шифон.
– Эй! – Байман звонко щелкнул пальцами, подзывая к себе начальника охраны.
Сударь кивнул, соглашаясь с ним. Он и сам хотел знать, куда подевалась чудо-девочка, этот самородок с волшебными глазами.
Но Виолы нигде не было. Как оказалось, она действительно ушла из клуба. Сударь усмехнулся, вспоминая юную красотку с внешностью непорочного ангела. Этой шлюшке светит большое будущее, Сударь просто обязан сделать ее порнозвездой мирового класса. И сам устроит первый в ее жизни кастинг на профпригодность. Впрочем, он не будет требовать от нее слишком много. С такой можно взорваться от одного лишь проникновения…
Волосы длинные, взгляд глубокий, как синее небо над головой, изящный носик, пухлые, четко очерченные губки. Курточка из кожзама, короткий топик, дешевые джинсы с высокой талией… Кириллу хватило мгновения, чтобы оценить блондиночку, которая стояла у окна дежурной части.
– А майор Малахов у вас служит? – спросила она.
Голос мягкий, шелестящий, при этом легкий и звучный. Но вряд ли майора Веригина заинтересовал голос и красота девушки. Он напрягся, услышав имя Малахова. Кирилл видел, как майор направился к ней. Сейчас уведет в кабинет, выпытает все, что она знает про Малахова. Вдруг там какая-то крамола. Веригин готов был пожертвовать бочкой варенья, лишь бы утопить Малахова, Кирилл ничуть в этом не сомневался.
– Я за Малахова! – Он встал за спиной у девушки так, чтобы преградить путь Веригину.
И встал слишком близко. Поворачиваясь к нему, блондиночка приятно коснулась его локтем, ее волосы мягко дотронулись до его щеки. И еще он вдохнул аромат ее духов. Как ни странно, Кирилла очаровал этот дешевый запах полевых цветов.
– Лейтенант полиции Кононов.
Девушка отступила на шаг, чтобы получше его разглядеть, но спиной уперлась в подоконник дежурной части. Кирилл улыбнулся. К осмотру он готов. Голова целая, повязку не сняли, ребро еще побаливает, но жить можно. А одет он очень даже неплохо, во всяком случае стильно, хоть сейчас в клуб. Только что-то не тянет его на веселье. Может, уже нагулялся?
– Товарищ лейтенант! – За его спиной стоял Веригин.
Кирилл развернулся, принял строевую стойку. Но на Веригина смотрел с вызовом, давая понять, что ничуть не боится его. Это была своего рода защитная реакция. Кирилл прекрасно знал, какую услугу оказал майор Веригину, отправив за решетку его брата. Но у него надежные тылы, так что в спину лучше не метить, а то можно и с должности слететь. У мамы такие связи…
– Кто это? – с интересом глядя на блондинку, спросил Веригин.
– Свидетель по делу Евстакова.
– Понятно.
– Мы пойдем? – Кирилл мягко взял девушку под руку.
Веригин рассеянно кивнул и медленно повернулся к Кириллу боком. Девушка не упиралась, они поднялись на второй этаж, он провел ее в свой кабинет.
Сметанина не было, на столе царил образцовый порядок, это могло значить, что сегодня его не будет.
– А кто такой Евстаков? – переступая порог кабинета, спросила блондинка.
– Не знаю. Я вчера только из больницы. – Кирилл рефлекторно провел рукой по затылку.
– А зачем сказал? – на «ты» спросила она, продолжая рассматривать спутника.
Кирилл тоже изучал блондинку. И понял, что с ней лучше не церемониться. Начнешь заискивать, вмиг окажешься в списке аутсайдеров.
– Вопросы здесь задаю я.
– Вообще-то, мне нужен Малахов, – сказала она с детским каким-то вызовом.
Кирилл сел за свой стол, взял чистую тетрадку, пролистнул ее для пущей важности.
– Фамилия, имя, отчество! – негромким, но четким голосом потребовал он.
– Покровская Виолетта… Юрьевна… А отчество зачем?
– Да так, подумалось, – пожал плечами Кирилл.
Виолетте лет шестнадцать-семнадцать максимум, а Малахов, пожалуй, всегда был крутым парнем, в том числе и в юности. Мог и обрюхатить кого-нибудь в шестнадцать лет. Но Виолетта не Артемовна… Версия «отец – дочь» отпадала или как минимум осложнялась происхождением отчества.
А если Виолетта – не дочь, зачем она ищет Малахова? Может, он нравится ей как мужчина? Или у них роман… Кирилл уже знал, в каких отношениях Малахов состоял с покойной Ариной, не было у них там ничего такого, во всяком случае претензий к Кириллу начальник не имел. Но урок, тем не менее, усвоен, и не должен Кирилл лезть поперед батьки в пекло. Если у Виолетты с Малаховым роман, то ему надо будет подвинуться. Но так он же привел ее к себе в кабинет вовсе не для того, чтобы крутить шашни.
– Что подумалось? – спросила она.
– Зачем тебе Малахов?
– Нужен!
– Ну тогда жди, – включая компьютер, пожал плечами Кирилл.
– Чего ждать?
– Ничего, а кого. Малахова сейчас нет, будет…
– А он такой большой, здоровый! – Виолетта подняла и раскинула руки, очерчивая фигуру Малахова.
– Да, такой же как я, – кивнул он.
– Как ты?.. – Она сощурилась, прицельно глядя на него. – Я бы не сказала.
– Вот и не говори.
– Он, когда передо мной стоял, я думала, что это гора выросла.
– Где выросла?
– Тебе скажи, и тебе захочется.
– Тебя?
– Ага, сейчас! – Виолетта скрестила руки, как это делают, закрывая обнаженную грудь.
– Я на службе, мне не захочется.
– Почему это? – опустив руки, насмешливо спросила она.
– Потому что мы на службе не пьем, запрещено.
– А без водки не захочется? – весело, но с обидой протянула Виолетта.
– Гражданка, мешаете работать! – глядя в компьютер, сказал он.
– Кто гражданка? А-а, ну, да… У вас тут все гражданки…
Кирилл кивнул. Пусть Виолетта говорит, что хочет, лишь бы не мешала работать. А работы хватало, он уже занес в память компьютера все документы, которые предстояло изучить. В больнице он даром времени не терял, но там учеба давалась с трудом, все время тянуло поспать. Курсантский синдром, однако.
Дверь открылась, и в кабинет вошел Малахов. Кирилл и сам не понял, как поднялся ему навстречу. Встала со стула и Виолетта. На Малахова она смотрела завороженно, с восхищением. А Кирилл глянул на него с легкой завистью. Ну, любят мужика бабы, даже такие, как Виолетта. Он и сам умел производить впечатление на женщин, но Виолетта на него как на икону не смотрела.
– Ты здесь? – спросил Малахов, с некоторым удивлением.
– Вы же сказали.
– Сказал, – кивнул он, зачарованно глядя на нее.
Кириллу совсем стало грустно. Не хотел он, чтобы Малахов откликнулся на призыв, с которым смотрела на него Виолетта. А она и звала его, и сама готова была броситься ему на шею. Во всяком случае, так казалось.
– И я пришла.
– Хорошо, поговорим…
Малахов поманил Виолетту, и она притянулась к нему. Малахов взял ее под руку, задал движение, и она вышла в коридор. Кирилл чувствовал себя мужем, от которого уходила любимая жена. Что это с ним?
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Малахов.
– Да нормально, – кивнул Кирилл.
И подумал о том, что мог бы заехать Малахову по физиономии.
– Удостоверение получил?
– Да.
– Давай в оружейку, получишь пистолет. Как будешь готов, позвонишь мне… – Малахов на мгновение задумался. – И бронежилет возьми… Два. Мало ли что.
Кирилл понял, что предстоит какое-то опасное дело. Интересно, Виолетта это поняла? Если да, то хорошо. Пусть знает, что лейтенант Кононов не менее крутой мент, чем майор Малахов.