Глава 5

Надя едва держалась на ногах, уже собиралась упасть, когда на пути им попалась речка. Вода текла по камням шумно, быстро, упруго, от нее веяло вечным холодом. И берег – сплошь камень. Нужно было очень постараться, чтобы оставить на нем хоть какой-то след.

По этим камням они двинулись вниз по течению, на северо-запад, и шли, пока реку не повело на юг. Разворот резкий, излучина длинная. Заканчивалась она скалой, с которой, образуя пышный шатер, свисали две ивы. Здесь Семен и решил сделать привал. С двух сторон река, с тыла – скала, прямо по курсу – открытое место, опять же омываемое водой. Да и шатер как нельзя кстати.

– Сейчас комарье налетит, – сказал Семен, скидывая рюкзак.

Надя молча провела рукой по своей шляпе и улыбнулась, радуясь благополучному исходу. И шляпу не потеряла, убегая, и жизнь сохранила.

Он покопался в рюкзаке, достал оттуда баллончик с аэрозолем, побрызгался и сказал:

– Хорошо бы костерок из еловых лап. От комаров помогает.

– Так в чем же дело? – спросила Надя и поежилась.

День вроде бы летний, солнце в небе, а она в теплой куртке. Но вокруг ледяная вода, вдобавок Надя к таежному лету непривычная. Костер бы сейчас действительно не помешал.

– Надымим, засветимся.

– А вдруг это просто лес горит?

– Просто так даже миллионеров не похищают.

– Кто миллионер?

– Морозов.

– Миллиардер!

– А служба безопасности у него дырявая.

– Это ты о ком? – Надя подозрительно нахмурилась.

– О Вересаеве. Если он заодно с Малышом, то зачем его убили?

– Может, случайно?

– Странно. Очень даже. Он явно от тебя что-то хотел.

Семен вспомнил, как Вересаев подошел к машине, в которой спала Надя, встал у них с Яшей за спиной и смотрел на нее. Может, сказать что-то хотел.

– Не знаю.

– Ты сказала, чтобы мы его с собой взяли, – вспомнил Семен.

– Его и без меня взяли бы… Так, погоди, ты хочешь сказать, что мы с ним заодно?! – вскинулась Надя.

– Вы из одной службы.

– Как это из одной? Вообще-то Вересаев референт Морозова.

– А ты – пресс-секретарь. Но на службе у безопасности.

– Нет, он реально референт. На нем все финансы и управление. Морозов без него как без рук.

– Он хорошо подготовлен. И стреляет прилично.

– Значит, это заслуга какой-то другой службы безопасности. Ты долго в крутого парня будешь играть? – спросила Надя. – У тебя аптечка есть?

– В рюкзаке.

Семен снял куртку, под которой у него, несмотря на лето, было теплое белье. Сибирь, как-никак. Еще при нем была тельняшка. День ВДВ на носу.

Надя нашла аптечку, смочила ватку перекисью, обработала рану.

– Даже зашивать не надо, – сказала она.

– Я же сказал, царапина.

– А перевязать надо. Занесешь заразу, будет потом беда.

– Там антибиотики.

– На один раз. Не будем расходовать на пустяки. Нам еще обратно идти. Неизвестно, когда доберемся.

Надя распаковала тампон, приложила его к ране, вскрыла бинт.

– С собой возьмешь, – сказал Семен.

– Я? С собой?.. – Надя непонимающе глянула на него. – А ты?

– А я – на перехват.

– В каком смысле?

– Группа погибла, но задание должно быть выполнено.

– Ты это серьезно?

Повязку она накладывала мягко, нежными движениями. То локтем его груди коснется, то волосами – лица.

– В бою главное – внезапность.

– Внезапно тебя и убьют.

– Типун тебе на язык.

Надя закрепила повязку, убрала бинт, взяла в руки карабин и заявила:

– Это не типун, а «Сайга». Я с тобой пойду!

– Ну да, у тебя же спецподготовка, – усмехнулся он.

– Ты просто не видел меня на беговом тренажере.

– Я видел тебя на марш-броске.

– Не знаю. От этих уродов я убегала быстро. Они ведь и убить меня могли, да?

– Могли.

– И тогда в номере… Забилась в угол, как крыса. Никогда себе не прощу.

– Какое тебе дело до Морозова?

– Как это какое?

– Ты его любовница?

– Нет!

– Дочь?

– Размечтался!

– Много платят?

– Да, платят хорошо. Я квартиру в ипотеку взяла, машину в кредит. Мне без работы никак нельзя.

– Думаешь, уволят?

– Да, если буду сложа руки сидеть. А я Морозова помогу спасти. Надеюсь, что смогу.

– Смогу или помогу?

– Помогу, – сказала Надя и внимательно глянула на Семена. – Тебе… Ты же задание должен выполнить.

– Должен.

– А к Морозову зачем тогда в Москве приходил?

– Да узнал, что он нашу компанию приобрел, пожаловаться хотел на плохие условия труда.

– Не похож ты на жалобщика, – заявила Надя и качнула головой, отказываясь верить ему.

– А на кого похож?

– Не знаю. Может, ты Морозова убить хотел. Тогда не получилось…

– А сейчас?

– Не знаю. Может, ты заодно с похитителями.

– Машину без ключа завести сможешь? – спросил Семен.

– При чем здесь машина? – не поняла Надя.

Наверное, она думала, что Семен будет перед ней оправдываться.

– На дорогу нужно выходить, к машинам идти. Если бандиты до них не добрались, можно уехать. Дорога нормальная, до базы недалеко.

– Не поеду я никуда.

– Хорошо.

Семен высыпал на камни содержимое одного рюкзака, опустошил второй. Патроны в коробках, два комплекта сухого пайка, его и Славы, две аптечки, консервы, бутылка воды, аэрозоль, батон копченой колбасы, сухари, немного печенья, сигареты, чай, сахар в картонке, пачка соли, упаковка спичек в герметичном пакете. Из личных вещей – полотенца, мыльно-рыльные принадлежности, смена белья и носков. К обоим рюкзакам приторочены были плащ-накидки – защита от дождя, значение которой невозможно переоценить. У себя в рюкзаке Семен держал планшет, сейчас бесполезный, карту местности, прилегающей к базе, компас. У Славы в рюкзаке нашлись вязаная жилетка, запасная москитная сетка и небольшой топорик.

Там же Семен отыскал армейскую фляжку, судя по весу, совершенно полную. Он даже пробку отвинчивать не стал. Ему и без того было ясно, что это спирт. Слава всегда держал при себе этот неприкосновенный запас. На всякий случай. Знал бы он, что не доживет до такого случая.

– Это тебе, – сказал Семен, возвращая в рюкзак жилетку и сетку.

– Развод и девичья фамилия? – Надя усмехнулась.

– В разведку ходят с теми, кому доверяют. Я доверяю себе, себя в разведку и беру.

Семен разделил консервы на две половины, нашел пустой пакет под соль и спички.

– Я тоже себе доверяю, – заявила Надя.

– Топорик оставлю тебе, – сказал он и на всякий случай провел рукой по ножнам, в которые вложен был нож-тесак.

Оружие оказалось на месте.

– Маловато будет, – с усмешкой сказала она.

– И это тебе!

Семен положил перед ней карабин погибшего Антона, стал делить патроны.

– В Шаянку надо идти, – сказала Надя, подобрав с земли карту, всунутую в гибкий пластиковый файл. – Что это?

– Луч надежды.

– Почему луч? – рассматривая карту, спросила она.

– Вспыхнул и тут же погас.

Надя провела пальцем по карте.

– Нас тут нет.

– И остались мы во мраке.

– Без карты мы – как слепые котята.

– Ну, дорогу-то мы найдем.

– К машинам?

– Можно к машинам, можно дальше, на Шаянку.

– На Шаянку и пойдем. Ну, если бандиты Морозова туда ведут.

– А ведут?

– Ты же сам говорил.

– Гранин говорил. Вдруг его нарочно в Шаянку направили?

– Думаешь, заманивали?

– Думаю, это заговор. И уши растут из Москвы.

– Честное слово, я не знала, что Вересов – засланный казачок.

– Вопрос: кем засланный?

– Ну, врагов у Морозова много, акулы бизнеса вокруг, все зубастые…

– Алмаз опять же. Вы, когда ехали сюда, знали про него?

– Ну да, только о нем и говорили.

– Видела камень?

– Вещь! Чистая вода, ничего лишнего. Даже огранка не требуется. Нет, на самом-то деле она, конечно, нужна.

– Ну что, на Шаянку пойдем? – спросил Семен, закрывая свой рюкзак.

Имущество поделено, но развод, возможно, придется отложить.

– Я стрелять не умею. – Надя взяла карабин и виновато посмотрела на Семена.

– Совсем не умеешь?

– Нет, из пистолета я стреляла. В тире. Один раз даже в «десятку» попала.

– Значит, из карабина тоже сможешь, – сказал Семен.

Патронов у них не так уж и много, по семьдесят восемь штук на каждого. А карты нет. Вдруг они заблудятся, застрянут в тайге? Тут ведь на волков нарваться можно. А селезня к завтраку подстрелить?.. А бандиты? Вдруг в перестрелку втянутся?.. Словом, патроны беречь надо. Поэтому стрелять Надю можно учить на холостых щелчках, а боевые патроны держать рядом. Потому что бандиты могут появиться в любой момент.

Семен не торопился. Если бандиты их догоняли, но сбились со следа, то не исключено, что они где-то рядом. Поэтому из укрытия лучше не выходить.

Он застирал простреленный и окровавленный рукав, положил куртку на камень сушиться и устроил небольшой перекус. Пока есть колбаса, консервы лучше приберечь на потом. Но аппетита у него не было. На сознание парня давила едкая, как щелочь, мысль. А вдруг кто-то из группы оставался в живых на тот момент, когда он задал стрекача? Может, кого-то еще можно было спасти, а он сбежал как последний трус!

Надя себя сомнениями не изводила. Она умяла пару кружочков колбасы, зажевала печеньем, запила водой и взялась за карабин. Девушка приложила приклад к плечу, навела ствол на большой камень, прицелилась и надавила на спуск, не снимая карабин с предохранителя. Даже щелчка не было, но выстрел в ее сознании прозвучал.

– Попала? – спросил Семен.

– Нет. – Надя мотнула головой и снова нажала на спуск, но не смогла утопить заблокированный крючок.

– А сейчас?

– Мимо. Карабин тяжелый. Поможешь?

Семен кивнул, встал за ней, и она спиной прижалась к нему. Он взял ее за руки, помог держать карабин.

– Так легче, – сказала девушка.

Семен качнул головой. Внизу живота образовалась окрыляющая тяжесть. Как будто тяжелый бомбардировщик с полным боекомплектом шел на взлет. Ему вдруг жутко захотелось оторваться от земли и отбомбиться прямо сейчас.

Надя почувствовала его настроение, но не отошла, а еще крепче прижалась к нему.

– Может, патрон вставить? – спросила она.

От нее возбуждающе пахло, тело горячее, формы упругие. Трудно было удержаться от соблазна.

– Э-э…

– Затвор передернуть?

Надя ловко опустила карабин, развернулась к Семену лицом и посмотрела ему в глаза с явным желанием околдовать его, приворожить.

Но тут где-то в лесу, справа от них, вскрикнула птица. Слышно было, как захлопали крылья. Целая стая с веток взлетела. Что это? Зверь лесной прошел или бандиты?

Семен отстранился от Нади и приложил палец к губам. Впрочем, она и не собиралась открывать рот и карабин с предохранителя сняла тихо. Семен тоже вооружился. Они спрятались за камнем, затаились, но на берегу реки так никто и не показался.

Прошло минут двадцать, прежде чем Семен проговорил:

– Ложная тревога.

– Эти слева должны быть, – сказала Надя, кивком указывая в сторону дороги. – А шум справа.

– Речка мелкая, могли обойти.

– Интересно, куда эта речка ведет?

– В Енисей.

– Ну, это когда будет.

– Мы через речку переходили. Может, это она и есть?

Семен вздохнул. Он помнил речушку, которую переходила группа на пути к своей погибели. Но и там, где произошло страшное, тоже была река. Может, эта, может, другая. Без карты не разобраться.

– Давай не будем гадать, – сказал Семен и показал на запад. – Идем к дороге, по ней и сориентируемся.

– Компас у тебя есть, – сказала Надя, немного подумала и добавила: – Стрелка шевелится.

– Стрелка показывает на север, а нам – на запад.

– Идем?

Семен кивнул и стал надевать куртку, рукав которой еще не высох.

Надя полезла в рюкзак, который теперь принадлежал ей, и достала оттуда жилетку.

– Что-то холодно, – сказала она и поежилась.

Чтобы надеть жилет, ей пришлось снять куртку и ветровку. Семен увидел наплечные ремни, на которых держалась кобура с пистолетом.

– Ты прямо как заправский спецагент, – не удержался он от комментария.

Ремни прилегали плотно, кобура подвешена была удобно, и пистолет в ней смотрелся органично. Такое ощущение, как будто Надя с детства носила всю эту сбрую. А вот стрелять не умела.

– Значит, ты все-таки берешь меня в разведку, – сказала девушка.

– А куда от тебя денешься?

– Я постараюсь пригодиться.

Они оделись, Семен осмотрел место, смахнул с камня крошки от печенья и тонкую пленку, которой была обтянута колбаса.

– Карабин или пистолет? – спросил он.

– Пистолет привычней.

Один карабин парень забросил за спину, другой взял на изготовку. Надя вынула из кобуры пистолет, передернула затвор. Они уже не убегали, а шли на сближение с противником. Оружие при этом должно быть наготове.

Они шагали на запад, к дороге. Семен почти уверен был, что это недалеко, но прошел час, за ним другой, а они все продолжали идти.

– Что-то мы долго, – заметила Надя.

– Потому что идем медленно.

– Ну да, раньше мы бежали.

– Еще немного.

Прошел еще час, а дороги все не было. Зато им все чаще стали попадаться чахлые деревья, растущие на болотистой почве. Под ногами хлюпало. Они знали, что скоро начнет темнеть.

– Болота начинаются, – сказал Семен. – Дорога уже вот-вот будет.

– Думаешь?

– Ты же помнишь болото.

Семен вздохнул. Утром это было. Они оставили машины и углубились в чахлый лес в направлении Шаянки. Под ногами тогда тоже хлюпало. День еще не закончился, а группы уже нет. Ни ее, ни связи, ни карты. А вокруг – бесконечная тайга, из которой так просто не выбраться. Какой тут розыск, самим бы найтись.

Где-то неподалеку проходила дорога. Она вот-вот должна была перерезать им путь. Но Семен почему-то вышел на болото, самое настоящее, с топями и зеленой ряской над водой.

– То было не болото, – вспоминая недавний разговор, сказала Надя. – Вот оно, самое настоящее!

Она уже давно вернула пистолет в кобуру, освободила обе руки, чтобы отмахиваться от комаров. Москитная сетка уже не помогала.

– Дальше лучше не идти, – проговорил Семен.

– А чего так? Перейдем болото, выберемся к дороге. – В ее голосе присутствовал сарказм.

– Что-то я не уверен.

– Болото не перейдем?

– В дороге не уверен.

– Что там Слава про лешего говорил?

– Он говорил, что дорога скоро закончилась, а мы ее почти всю прошли.

– Так, может, она сразу и закончилась. Дороги уже не было, а мы все ехали.

– Как мы могли ехать, если дорога закончилась?

– Вот и я думаю, как леший мог такое устроить.

– Не мог он.

– Смог. И Славу к себе забрал, и всех остальных.

Семен покачал головой, глядя на Надю. Ей нужно было выговориться, этим хоть как-то снять с души напряжение, но тоску-то зачем нагонять?

– Путает нас леший, – сказала она.

– Путает. Пока ты веришь в эту чушь.

– Покажи, где не чушь. – Надя обвела рукой болото.

– Где-нибудь эта чушь закончится, – сказал Семен и отмахнулся от комара, который жужжал прямо над ухом, пытался влезть под сетку. – Обойдем справа.

– А почему не слева?

– Может, и слева.

– Почему у тебя карты нет?

– Кто ж знал, что нас сюда забросят.

– Ты в магазине был, мог бы купить какой-нибудь атлас.

– В атласе этого болота нет. И дороги на Шаянку тоже.

– Найди! Разыщи эту чертову дорогу!

– Найду. Обязательно разыщу.

Они попытались обойти болото слева, ничего из этого не вышло. Оно тянулось в бесконечность.

– Я так больше не могу! – прохрипела Надя и остановилась.

– Спокойно! – Семен обнял ее сзади.

Она кивнула, одобряя это его действие. А может, девушка согласилась с тем, что ей нужно успокоиться.

– Надо идти назад. Там справа совсем чуть-чуть…

– Уже не чуть-чуть. Мы много прошли.

– Я точно знаю, что нужно назад!

– Не уверен.

– Там две дохлые сосны крест-накрест. Если на обратном пути их не будет, значит, леший точно нас путает.

– Нет никакого лешего.

Они повернули назад, и очень скоро Надя увидела две скрещенные сосны на островке посреди болота.

– А ты говоришь, леший, – заявил Семен.

Они смогли вернуться к месту, откуда начали свой обходной путь. Семен узнал этот пятачок, поросший клюквой и расположенный у самой воды.

Только вот болото все не заканчивалось, даже не думало закругляться в сторону предполагаемой дороги. Они с Надей начали подниматься на гору. Болото осталось внизу, а они оказались на холме, в окружении богатырских кедров, которым не страшен был никакой бурелом. Здесь было сухо и тихо.

Мало того, за густыми зарослями можжевельника Надя разглядела охотничий домик.

– Если это не галлюцинация, то мы спасены, – сказала она.

Галлюцинации не было, домик существовал на самом деле. Только вот крыша у него отсутствовала, ее снесло ветром. Настила нет, стропила частью сломаны, частью снесены, окна выбиты, зато на дверях большой амбарный замок. Вокруг дома росла жидкая трава, которая пробивалась сквозь толстый слой блестящего шелковистого мха. По такой почве невозможно было ходить, не оставляя следов.

Семен обследовал подступы к дому. Похоже, людей здесь уже давно не было. Бандиты Малыша тут не появлялись, не ставили капканы на беглецов.

– Эта избушка – не просто ночлег, – сказала Надя. – Это знак на будущее. Надеюсь, хороший.

– И кто заманил нас на этот знак? Вдруг леший?

– Тебе придется с ним подружиться.

– А тебе?

– Я с кем попало не сплю. Ну, и чего стоишь? Давай устраиваться.

Семен кивнул.

Солнце уже склонилось над горизонтом. Над кронами деревьев еще светло, а под ними уже легкие сумерки. В тайге темнеет быстро, не успеют они опомниться, как увязнут во мраке.

Замок сбить Семену не удалось. Там и дужка мощная, и петли врезаны в дверь намертво. А окошки оказались слишком маленькими даже для Нади.

– Давай через крышу! – решил Семен. – Так даже лучше!

– Кому лучше?

Сорванная крыша валялась за домом, кустарник, на который она в свое время упала, уже успел прорасти сквозь нее. Переломанные доски обрешетки, оторванные стропила, прогнивший дырявый рубероид. Нужно было провозиться полдня, чтобы вернуть все это на место и восстановить крышу. Зато из досок можно было сделать некое подобие лестницы.

Семен сходил за топориком, отодрал пару стропил, несколько досок. Гвозди взял тоже из крыши. Лестница с четырьмя поперечинами смотрелась очень подозрительно, Семен даже перекрестился, прежде чем забраться на крышу. Но нет, ни одна доска не оторвалась, не треснула под его весом.

Опираясь на поперечную балку, он заглянул в дом. Ржавая чугунная печь-буржуйка, лавка, стол, лежак, грубо сколоченный из досок. Пыль, труха, обломки стропил.

– Давай сюда! – позвал Семен Надю.

Она подала ему рюкзаки, оружие, сама кое-как забралась к нему на крышу.

Он встал на стол, помог ей спуститься, потом сказал:

– Дождя вроде не будет, но крыша нам нужна. Иначе комары сожрут.

Этих тварей здесь было поменьше, чем у болота, но они все равно житья не давали.

– Ты давай здесь уберись пока, а я – быстро.

Домик небольшой, квадратов шестнадцать от силы, но все равно Семена ждала серьезная работа. Причем в темноте, поскольку в тайгу пришла ночь.

Он нарубил можжевеловых лап, отнес их к дому, аккуратно уложил их на балки. Однако такое покрытие показалось ему слишком уж хлипким, и парень снова взялся за топор.

В конце концов крыша была готова, а окна Семен заколотил рубероидом. Дрова в доме были, их могло хватить на несколько дней. Надя растопила печь, убралась, зажгла свечу. Семен принес воды из родника, вскипятил чай. В доме для этого и котелок нашелся, и даже алюминиевый чайник. Кружки, миски, ложки, кое-какой инструмент – лопата, топор. Был здесь когда-то запас крупы, соли и спичек. Крупу сожрали мыши, соль вымыла и растворила дождевая вода, спички безнадежно отсырели. Но у них хватало и своего.

– А мы неплохо устроились, – сказала Надя.

Печка нещадно коптила, дым просачивался сквозь можжевельник, возникал запах, который терпеть не могли комары. Надя наконец-то сняла осточертевшую маску.

– Можно устроиться получше, – сказал Семен, доставая из рюкзака фляжку.

– Это ты о чем? – спросила она.

Он взял кружку, плеснул в нее спирта, налил немного воды и подал Наде. Она понюхала и засмеялась.

– Это ты о том! – Она выпила раз, другой, захмелела и заявила: – Там, кажется, сигареты были.

Семен курил первые два года в армии, потом бросил. Он не замечал за Надей этой вредной привычки, но сейчас был особый случай. Если она когда-то курила, то почему бы не продолжить? Сигареты дешевые, зато целых четыре пачки.

– А ведь завтра мы можем умереть, – сказала девушка и закурила.

Семен кивнул, соглашаясь с ней, но за сигаретой не потянулся. Если не тянет, то и не надо.

– А спирт крепкий? – спросила она, взяла фляжку, открыла, понюхала.

– Хочешь без воды хряпнуть?

– Нет. Просто если спирт медицинский, то он от комаров хорошо помогает.

– Предлагаешь споить комаров?

– Ну, не от самих комаров, а от их укусов. Да и от них тоже. Сейчас ты натрешь меня спиртом, комары набросятся и опьянеют. Или ты сам набросишься на меня?

– Если натру тебя спиртом?

– А сможешь?

Надя сняла куртку, бросила себе под ноги, скинула кроссовки, встала на нее. Ветровка, джинсы, жилетка полетели на лежак.

– Это еще не все, – снимая бюстгальтер, сказала она.

Семен взял фляжку, отвинтил пробку, налил в пригоршню спирта.

– Только не останавливайся, – пробормотала Надя, в предвкушении закрывая глаза.

Она сама направила его руку. Сначала грудь, потом живот. Семен потянулся к фляжке.

Девушка остановила его и сказала:

– Лучше внутрь.

– Спирт?

– И спирт, и все остальное, – прошептала она, направляя его руку.

Тяжелый, перегруженный бомбардировщик стал разгоняться. На этот раз никто не помешал ему подняться в небо и набрать высоту.