Глава 9

Родион едва держался на ногах, телохранитель придерживал его. Наташа никогда не видела его в таком состоянии. Эрик тоже был подшофе, но его выдавал только запах спиртного.

– Наташа, я тебе все объясню! – сказал Родион, протягивая к ней руки.

– Зачем объяснять? – усмехнулся Эрик. – Ты же не с бабой был.

Наташа удивленно глянула на него. Обычно он обращался к Родиону на «вы», во всяком случае, с тех пор, как стал его замом по безопасности.

– Да какая баба?.. С такой женой!..

– Жена у тебя, Родион Александрович, просто песня! – улыбнулся Эрик. – С припевом!

– Будешь приставать к ней… Я за себя не отвечаю!

– Эрик уже уходит, – сказала Наташа. – Правда, Эрик?

– Нельзя ему, – мотнул головой Родион. – Эрик нас охраняет.

И телохранители не спешили уходить. Один остался в прихожей, второй прошел на кухню, третий встал к окну в гостевой.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила она.

– Случилось, – серьезно посмотрел на нее Эрик.

– Что?

– Завтра утром Родион везет тебя в загс.

– С чего бы это?

– А мы должны охранять жениха, – улыбнулся Эрик.

– Жениху пора спать, – опустив голову, пробормотал Родион.

Его завели в спальню, Наташа показала на кровать. Телохранитель уложил босса, вышел, она закрыла за ним дверь.

– Там у нас проблемы, – пробормотал Родион.

– Я это уже поняла.

– Скажи Эрику…

– Сам ему скажи, а я к нему не выйду.

– Боишься?

– И ты его боишься.

– Уже нет. Он реально мне помог. Он реально… – Родион зажевал фразу и затих.

Чуть погодя послышалось похрапывание. Наташа укрыла его, легла рядом. Нет, не выйдет она к Эрику. Раз уж Родион ему доверяет, сам пусть хозяйничает в доме, он мужчина не стеснительный.

И все же она вышла из комнаты, но только для того, чтобы предложить ужин. Эрик затаенно улыбался, глядя на нее. Он чувствовал ее страх перед своим обаянием, и это, похоже, тешило его самолюбие.

Наташа совсем не прочь была выйти замуж за Родиона, но к разговору о загсе всерьез не отнеслась. Эрик пошутил, а Родион вообще ничего на этот счет не сказал. И все же, засыпая, она представила себя в загсе, в свадебном платье, с белой фатой, администратор зачитывает речь, вокруг вспыхивают фотоаппараты.

Утром выяснилось, что никакого загса не будет. Администратор должен был подъехать к ним домой. Наташа слушала Родиона, в недоумении вскинув брови. От него разило перегаром, глаза все еще воспаленные после вчерашнего. Значит, и воображение не совсем адекватное. Часы показывали половину седьмого.

– Тебе проспаться надо, – сказала она.

– Ты не понимаешь! – мотнул головой Родик.

– А ты объясни.

– На меня очень круто наехали.

– Кто?

– Очень серьезные люди. Но им мой бизнес не нужен. Им нужен я, – жалко вздохнул Родион.

– Тебя могут убить?

– А ты думаешь, зачем Эрик здесь?.. Мне нужно уехать.

– Куда?

– Далеко. Но ненадолго. А моя компания останется под твоим присмотром. Ты моя законная жена, ты имеешь право контролировать…

– Я не жена.

– Будешь.

– Почему именно я должна контролировать?

– А кто?.. Мама больше думает о моем брате… Я и глазом не успею моргнуть, как все будет принадлежать Игнату.

– А я думаю о тебе?

– А о ком ты думаешь? – встрепенулся Родион, с подозрением глянув на нее.

– Мне ты можешь доверять, – кивнула Наташа.

Она всерьез так считала, хотя и не чувствовала полной уверенности в своих силах. Существуют непреодолимые обстоятельства, перед которыми не устоять. Она знала, как это бывает.

– Там ничего особенного делать не надо, – сказал он. – У меня есть зам, он отлично справится без меня. Просто иногда нужно приходить, смотреть, ну, чтобы Юра не расслаблялся…

Наташа пожала плечами. Не знала она никакого Юру и не очень-то верила, что придется с ним познакомиться. Как не верила в возможное замужество. Родион до сих пор считает ее грязной после Магриба, как на такой можно жениться? Сейчас он протрезвеет и повернет назад. А ей даст отставку. Назовет легковерной дурой и выставит за дверь.

Родион действительно протрезвел. Но заднюю не включил. А когда появился администратор из загса, вверил ему свою судьбу и паспорт. Штамп в графу о семейном положении получила Наташа. Все произошло буднично и скучно, и тем не менее она стала законной супругой миллионера. Возможно, бывшего.

На церемонии присутствовал и Эрик. Он улыбался, но где-то глубоко в глазах темным облаком плыла печаль. Он смотрел на Наташу, как будто терял ее навсегда. Но было бы глупо воспринимать это всерьез. Он превосходный актер, и ему ничего не стоило разыграть тихое отчаяние, чтобы Наташа его пожалела. И отдалась ему, когда Родион исчезнет, спасаясь от преследования.

Администратор ушел, молодые выпили шампанского и закрылись в своей спальне.

– Первой брачной ночи не будет, – скидывая пиджак, сказал Родион. – Через четыре часа самолет.

– Так быстро?

– У нас еще есть целый первый брачный час, – улыбнулся он.

– А Эрик остается? – Этот вопрос занозой сидел в сознании.

– А если остается? – с подозрением глянул на нее Родик.

– Тогда я еду с тобой. И плевать я хотела на твое хозяйство.

– Со мной едет Эрик. Без него как без рук…

– Тогда я остаюсь, – облегченно вздохнула Наташа.

Она не лукавила. Она действительно не хотела видеть Эрика рядом. И не важно, волнует он ее воображение или нет. Она женщина замужняя, и ее слово как замок держит искушение взаперти. Правда, Егор мелькнул перед мысленным взором, но только лишь потому, что Наташа стала мужней женой. И окончательно поставила на Егоре крест.

Первый брачный час затянулся. Родион, казалось, прощался с Наташей. И наслаждался ею как будто в последний раз. Он готов был продолжать и продолжать, но в дверь постучали.

– Ну, вот и все! – глянув на часы, простонал он.

Дверь вдруг открылась, и на пороге возник Эрик.

– Какого черта! – возмутился Родион.

– Отбой тревоге!

– Не понял!

– Бояться больше нечего, – закрывая за собой дверь, сказал Эрик.

Родион бросился одеваться, вышел из комнаты, но очень скоро вернулся, сияя, как медный чайник в посудной лавке. Оказывается, его враг вышел из игры. Родион сказал, что его арестовали, но Наташа ему почему-то не поверила. Чутье подсказывало, что произошло убийство. За которым стоял Эрик.

Бревна под обработку – налево, лес под избу – направо. На дом бревна отборные, но их совсем чуть-чуть – по сравнению с рабочей древесиной. Территория большая, есть где обрабатывать лес, сортировать его, хранить. И для пиломатериала площадь есть. Работа идет, пилы визжат, бревна расслаиваются на доски.

Круглопильные станки стоят недешево, в минус идет сложное обслуживание и большие издержки в эксплуатации. Зато к сортировке леса уже не такие требования, как прежде, и качество продукции отличное…

Снег сыплет, мороз крепчает, работа идет, люди трудятся. И кухня дымит. А есть хочется, и обеденный перерыв уже объявлен. Егор оторвался от дела, повернул к столовой.

От столовой оставалось одно только название, ее легче было снести, чем отремонтировать. Так Егор и поступил. Поставили сруб из нетесаных бревен, обшили доской, сколотили столы, скамейки. Тепла там особого нет, но сквозняк не гуляет, и мороз не щипает за нос. На раздаче Роза, тулупчик на ней овчинный, валенки. Еще бы пуховой платок на голову повязать, и будет полный комплект.

– Борщ с говядиной, каша со свининой, компот с червечинкой. – Роза улыбалась, глядя на Егора. – Водку не предлагаю, начальство заругает.

– А кто у нас начальство? – усмехнулся он.

– Вот потому и не предлагаю.

Борщ Егору понравился. Вкусный, наваристый, капуста, правда, чересчур крупно нарублена, зато соли – точь-в-точь.

А до каши дело не дошло. Дверь распахнулась, в столовую влетел губастый Рома Худельников.

– Егорыч!.. Там какие-то на джипах!

– А чего орать? – косо глянул на него Егор, степенно поднялся и вышел из-за стола.

Джип был только один. И людей возле него всего двое. Плотного телосложения люди в теплых армейских куртках. Пока Егор подходил к ним, из машины выбрался еще один тип, в кожанке с меховым воротником.

– Ты начальник? – глядя на Егора, спросил здоровяк с низким лбом и выпирающими надбровьями.

Егор остановился, достал из кармана сигареты, неторопливо закурил. Парень в кожанке зачем-то приложил к уху палец, глядя на него.

– Ты чо, не слышал? – спросил крепыш с примятым носом. То ли боксом он занимался – в качестве «груши», то ли кувалдой ему по носу съездили.

Из столовой выходили рабочие, их было много, но гостей это ничуть не смущало.

– Я старший, – тихо сказал Егор.

– Роза где?

Егор уже понял, с кем имел дело. Бандиты его не пугали, он держался спокойно. Пока не прозвучало знакомое имя.

– Какая Роза?

– Золотарева, на!.. Сюда ее давай!

– Зачем?

– Затем!

Плосконосый зыркнул на Егора и взял курс на столовую, но Егор быстро схватил его за плечо.

– Руки! – взвизгнул парень.

– Хрустик, ша! – подал голос парень в кожанке.

– Беспредельщики, ля! – буркнул плосконосый.

Он вырвал руку, отступил, а его место занял парень в кожанке. Глазницы у него маленькие, а глаза большие, может, потому они и казались выпученными.

– Ты Фролов? – спросил он.

– Фролов.

– Я так почему-то и понял, – улыбнулся парень.

– Зачем вам Роза?

– А зачем она нужна была Оладику?

– Кому? – удивился Егор. Ощущение было такое, как будто он получил привет с того света.

– Меня Капа зовут, может, слышал?

Егор кивнул. О Капе он только слышал, но в глаза его никогда не видел. Не попадался ему в прицел этот бандит из команды покойного Магриба.

– Роза у нас «бабки» увела, – сказал Капа.

Егор едва заметно качнул головой. Там, где Роза, там сплошь неприятности. В прошлый раз она стащила сто двадцать «кусков» у своих клиентов, которые оказались бандитами Магриба, что на этот раз?

– У кого, у вас?

– Алекс ей приговор вынес. – Бандит провел пальцем по горлу.

– Ну, это у вас быстро, – кивнул Егор. – Вывезли в лес, и с концами.

Он бы и сам пришиб Розу. Своими руками. Она это заслужила. Но бандитам она точно не достанется.

– А лес у вас тут нормальный, – усмехнулся Капа.

– Здесь вы и останетесь.

– Эй! – встрепенулся бандит. – Никто никого не убивает!

– Зачем тогда говоришь?

– Чтобы ты знал… Там все очень серьезно…

– Сколько она у вас взяла?

– Ну, точно не знаем, – замялся Капа.

– Как это – не знаете?

– Ну, есть нюансы.

– Сколько?

– Она знает… Где она?

– Здесь побудь.

Егор вернулся в столовую, зашел за стойку. Роза стояла в дальнем углу за печкой и смотрела на Егора округлившимися от страха глазами.

– Почему ты не сказала про деньги? – зло спросил он.

– Про какие деньги?

– А я тебя сейчас отдам бандитам, они тебе объяснят.

– Не надо! – Роза припечатала одну ладошку к другой.

– Отдашь деньги, пусть уезжают.

– Это не их деньги.

– А чьи?

– Твои!

– Ух ты! – Егор не мог не восхититься ее наглостью. Граничащей с тупостью.

– Ну, ты же говорил, что Венс хотел от тебя откупиться, за деньгами в камин полез. А тут пожар…

– Я говорил?

Венс был правой рукой Магриба, и он сжег его дом в Денисовске. Егор пришел к нему, чтобы отплатить ему той же монетой. Венс действительно предложил компенсацию за дом, полез в тайник, который находился у него в камине, сдвинул плиту, но достал не деньги, а пистолет. Он выстрелил в Егора, а убил самого себя. Сначала загорелся облитый бензином Венс, а затем вспыхнул дом. Егору ничего не оставалось, как уйти.

– Говорил, говорил.

– И что?

– Ну что… Я подумала, что деньги там, в тайнике…

– Там пистолет был.

– И деньги. Пожар до них не добрался. Пожарные тоже.

– А ты добралась?

– Вдруг, думаю, повезет…

– А бандиты откуда узнали?

– Да видели они меня… Я там с одной сукой… – Роза щелкнула пальцами по горлу. – Заговорили про Венса, Лидка сказала, что Венс «крысятничал». Ну, было такое подозрение. А я возьми да про тайник скажи… А Лидка с Капой не разлей вода… Капа меня и видел. Правда, дошло до него не сразу. А я, не будь дурой, сюда…

– Сколько там было?

– Э-э…

– Отдай половину, пусть уезжают.

– Я в прошлый раз все отдала, и что, меня оставили в покое?

– Кто такой Алекс?

– Ну, он сейчас за Магриба… У них казино в Москве отобрали… И в Денисовске проблемы с ментами…

– И что? – спросил Егор.

– Ну, с ними легче будет, чем с Магрибом, – Роза удивленно глянула на него: неужели не понятно, что нужно делать?

– Отлично. Я дам тебе пистолет, действуй смело и решительно, – усмехнулся Егор.

– Я?!

– А кто?

Егор смотрел на нее пристально, давая понять, что не собирается подставлять голову из-за нее. Роза не выдержала, отвела глаза и пробормотала:

– Ну, хорошо, я отдам пятьдесят тонн… Есть еще «рыжье»… Вдруг награбленное? Все отдам!

– Где все?

– Ну, дома… у вас там…

Егор заскрипел зубами, глядя на нее. Опять эта сучка подставила его семью.

– Поехали!

– С бандитами?

– Ты с бандитами, я – сам по себе.

– Не хочу с бандитами! – Роза вприпрыжку побежала за ним.

Бандиты уже не кочевряжились. Их было всего трое, а вокруг – полтора десятка мужиков, и чуть ли не половина из них уже с охотничьими ружьями.

Егор стремительно подошел к джипу и, не обращая внимания на Капу, открыл дверь. А на заднем сиденье короткоствольный «АКСу», Егор просто не имел права оставлять его там.

– Эй! – запоздало дернулся Капа.

– Потом верну, – сказал Егор, осматривая оружие. – Автомат и три пистолета.

– Какие три пистолета?

– «Стволы» на землю! – потребовал Егор.

– Это ваще беспредел! – встрепенулся Хрустик.

– Поздно! – усмехнувшись, жестко посмотрел на него Егор.

Автомат у него, вокруг мужики с ружьями. Но за бандитами своя сила, и, если они не вернутся в Денисовск, у Егора снова будут проблемы. Это нужно было понимать.

Бандиты сдали оружие, и Егор велел им ехать в Дярково. А сам вместе с Розой – за ними. И еще двух мужиков с ружьями с собой прихватил. «Мужикпром» – организация серьезная и суровая, если Капа не верит, пусть попробует опровергнуть.

Но бандиты не выдергивались. И в дом напрашиваться не стали. Егор оставил их в машине, а сам вместе с Розой зашел во двор.

Опаленный пожаром стальной короб с сокровищами действительно был в бане, на чердаке. Роза и рада была бы припрятать часть содержимого, но Егор отобрал все. Если там драгоценности, то их нужно было вернуть. Вдруг эти вещи не просто ворованные, а с «мокрой» историей.

Драгоценности действительно были. Кольца, перстни, серьги, брошки, браслеты, но куда большую ценность представляли деньги. Пятнадцать-двадцать пачек со стодолларовыми купюрами.

Егор забрал пять пачек, остальное вернул Розе. Сколько там осталось, пересчитывать он не стал. Сколько было, все отдал ей. А в короб сгрузил бандитскую долю.

– Ты, между прочим, тоже бандита ограбил.

– Во-первых, не ограбил, а во-вторых, раздал.

– Ну, что-то раздал, что-то оставил.

– Ты с больной головы на здоровую не перекладывай. – Егор с кислым видом закрыл короб. Чутье подсказывало, что эта история с деньгами выйдет ему боком.

– Ты сам виноват! Не надо было с Венсом… – Роза осеклась.

– Идиотка!

Егор вышел из бани, хлопнув дверью. Куда там Роза перепрячет деньги, его волновало меньше всего. А если она решит исчезнуть с ними, скатертью дорога.

Капа открыл коробку, перебрал пачки, встряхнул безделушки, как будто по звуку можно было определить их стоимость, и недовольно проговорил:

– Маловато будет. Там с пол-лимона должно быть.

– Пол-лимона в эту коробку не поместится.

– Ну, тысяч триста.

– Венс тоже так говорил, – усмехнулся Егор.

– Что говорил Венс?

– Роза ему тогда все деньги вернула. А он сказал, что не все.

– И?

– Что – и? Где сейчас Венс?

– А это ты его, да?

– Самоубийство.

– Ага!.. А Магриб где самоубился? – усмехнулся Капа.

– Это все деньги, – пристально посмотрел на него Егор. – И все «рыжье».

– А если я не верю?

– Сколько я тебе должен?

– Да не ты должен, а Роза.

– Сколько я тебе должен? – повторил Егор, всем видом давая понять, что бандитам придется иметь дело с ним.

– А ты отдашь?

– Даже не сомневайся.

– Ага!.. Плетки отдай, и мы в расчете.

– И не вернешься?

– Слушай, а правда, куда Магриб делся? И пацаны с ним были. Где ты их зарыл?

– Не трогал я вашего Магриба. И вас не трону. Если вы здесь больше не появитесь.

– Да нет, «рыжья» здесь много… – Капа снова тряхнул коробкой.

– Я тебя предупредил? – спросил Егор, всматриваясь в его глаза.

Вроде и нет у Капы желания возвращаться, но ведь оно может появиться в любое время. Только вот рискнет ли он связываться с Егором? Места здесь глухие, мужики суровые. Даже если вдруг он Егора сможет завалить, получится ли уйти?..

– Мы все поняли, – сказал Капа.

Егор посмотрел на одного его спутника, перевел взгляд на другого. Не хотят они соглашаться со своим поражением, но и жажды реванша не видно.

Когда бандиты уехали, он зашел в дом, успокоил Танюшку и вернулся в баню. Там пахло дымом, это Роза пыталась затопить печь.

– Ты что, уже уволилась?

– Да там и без меня справятся, – вздохнула она, махнув рукой в сторону лесопилки.

– А ты деньги охранять?

– Ну, тебе-то я доверяю… Как думаешь, они вернутся?

– Заварила ты кашу.

– Может, мне уехать?

– Дело не в тебе, дело во мне. Магрибские знают, где я. И знают, что там было в Денисовске… Кому ты про меня натрепала?

– Да не говорила я никому! – Роза приложила руки к груди.

Но Егор ей не верил.

– Если я тебя сейчас убью, это что-то изменит? – спросил он.

– Не-ет!.. Я никому ничего не говорила! И никому никогда не скажу!.. Тем более ментам!

– Значит, ментам говорила?

– Ну, подъезжал один майор… Но я ничего не сказала!

Егор мотнул головой и повернул к выходу. Верить Розе – себя не уважать. Но в то же время за ним не приезжают, его не арестовывают. Может, и не стоит ничего бояться? Может, и бандиты оставят его в покое?

Не хотел он отсюда уезжать. Здесь у него и работа, и люди его уважают. Дом построит, заживет… Или все-таки бросить все и уехать?