До красот ли монаху?

Летом жарко. Но все равно хорошо. Всегда найдется тенистое место, всегда утолит жажду вода из чистого, текущего из мраморных недр ручейка. Но нигде в монашеских трудах и рассказах нет описания красот Афона, любования ими. До красот ли монаху, когда он занят ежеминутно? Молитвы, послушания, снова молитвы, снова труды. Иногда очень тяжелые: строительство, погрузка, разгрузка, копание земли, работа на огородах и в садах, приготовление пищи, заготовка продуктов на зиму – всего не перечесть. Но главный труд – это, конечно, молитва. Непрерывная – и совместная, и уединенная. И вот этой молитвы не увидишь, если сам не молишься. Ступаешь по тропинке – впереди мелькнул человек, идущий навстречу. Подходишь – а там нет никого. Спрятался, уклонился от встречи, чтобы не прерывать молитвенного состояния. Это состояние иногда улавливаешь в ночную, утреннюю или вечернюю пору в храме и понимаешь, насколько оно сильно. Молитвы те же, что слышал в обычных церквах, но звучат они как-то иначе. Серьезнее, неспешнее, проникновеннее. И монастырское монашеское пение тоже неповторимо, оно какое-то особое, единоустное, спокойное в своей всепобеждающей силе.

День смерти – это день рождения

Есть ли в нынешнее время святые на Афоне – вот вопрос всем побывавшим на Святой Горе. Лично я уверен, что есть. Хотя сам их не видел. А может, видел, да по грехам своим и недостоинству не понял, кто предо мною.

Но почему я так заявляю? Потому, что видел здесь и осознал главное в нашем мире – отношение к смерти. Мы ее боимся, а здесь день смерти – это день рождения в жизнь вечную. И понять без этого вразумления Афон невозможно. Вот попробуйте не бояться смерти. А здесь этот страх отступает. Смерть страшит привязанных к земному, а здесь никто не озабочен земным. Здесь все ничто: деньги, успех, известность, сила физическая, власть, даже и времени настоящего здесь нет. Как? И времени?

Да, и времени. Ведь время дано нам в наказание за первое грехопадение. Времени не было, и нет его у Бога. У Него всё враз: настоящее, прошлое и будущее. А у нас и настоящего нет. Было утро, и нет его, вечер приближается.

А что такое афонская полночь? Это закат, это погружение солнца в глубины горизонта, это начало новых суток. Но и это не время, это сигнал колокольчику звать на молитву. Переливистый звук летит по коридорам, вскоре трель колокольчика подхватывает колокол на колокольне, но вот уже и колокольчик и колокол в прошлом, а в будущем то, что возглашается, поется и читается. И это летит в пропасть времени, а вечность все пред нами.

Монахи Афона постоянно устремлены в вечность.

Патриаршие, ставропигиальные

Афоном за долгие годы его вековечного стояния руководили и византийские императоры, и турецкие султаны, и Константинопольские патриархи. Это внешне. Внутренне же Афон всегда жил своими преданиями, обычаями, традициями. Они были закреплены в монастырских уставах или передавались изустно. Власти противились этому, но и монахи были непреклонны. Попробовали турки в 1860 году установить законодательство для Афона – не получилось. И следующие попытки провалились. Не хотело монашеское сообщество жить по светским указам. И добилось своего. В 1911 году афонские старцы определили «Главные канонизмы Святой Горы». Турецкое правительство не утвердило их, и, как будто в наказание за это, через год Афон стал греческим, а вскоре получил международное признание. Каждый год 10 мая вспоминается, как в этот день в 1924 году была принята «Уставная хартия Святой Горы Афонской», иначе известная как «Новый канонизм» или просто Устав. Устав этот, его сто восемьдесят восемь статей, утвержден правительством Греции и является основным документом Афона.

В нем названы в определенном порядке двадцать священных царских патриарших ставропигиальных монастырей. Вот этот порядок, который сложился с давних пор:

ВЕЛИКАЯ ЛАВРА во имя преподобного Афанасия Афонского;

ВАТОПЕД – в честь Благовещения Пресвятой Богородицы;

ИВЕРСКИЙ монастырь (Ивирон) – в честь Успения Богородицы;

ХИЛАНДАР (Хилендарь) – в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы;

ДИОНИСАТ (преподобного Дионисия) – в честь Рождества святого Иоанна Предтечи;

КУТЛУМУШ – в честь Преображения Господня;

ПАНТОКРАТОР – в честь Преображения Господня;

КСИРОПОТАМ – в честь сорока Севастийских мучеников;

ЗОГРАФ («Живописец») – в честь великомученика Георгия Победоносца;

ДОХИАР – во имя святых архангелов;

КАРАКАЛ – во имя апостолов Петра и Павла;

ФИЛОФЕЙ – в честь Благовещения Пресвятой Богородицы;

СИМОНОПЕТРА – в честь Рождества Христова;

СВЯТОГО ПАВЛА – в честь Сретения Господня;

СТАВРОНИКИТА – во имя святого чудотворца Николая;

КСЕНОФОНТ – во имя святого великомученика Георгия Победоносца;

ГРИГОРИАТ – во имя святого чудотворца Николая;

ЭСФИГМЕН – в честь Вознесения Христова;

РУССКИЙ ПАНТЕЛЕИМОНОВ (Россикон, Руссик) – в честь святого великомученика Пантелеимона;

КАСТАМОНИТ («Среди каштанов») – во имя святого первомученика Стефана.

Только эти двадцать монастырей имеют права собственности. Остальные – скиты, кельи, каливы, исихастирии – являются собственностью какого-либо монастыря. Впервые посещающие Афон изумляются величественности скитов, часто превосходящих размерами монастыри. Например, Андреевский, доныне поражающий своею величественностью, мощью. И какой-то основательностью, стоит как крепость духа.