Часть III
Жизнеописания Псково-Печерских (валаамских) старцев:
иеросхимонаха МИХАИЛА (Питкевича, 1877–1962),
схиигумена ЛУКИ (Земскова, 1880–1968) и
схимонаха НИКОЛАЯ (Монахова, 1876–1969)

Валаамские старцы в Псково-Печерском монастыре

Введение
«Соль земли»

В конце 1950-х – начале 1960-х годов в результате хрущевских гонений на Церковь на всей территории нашей страны осталось менее двух десятков монастырей, причем в основном женских. Из мужских обителей, помимо нескольких в Белоруссии, Литве и на Украине в тот период действовали только Свято-Троицкая Сергиева Лавра и Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь. Именно в Печорах нашли себе пристанище иноки, связанные с духовными традициями Оптиной, Вышенской, Макарьевской на реке Лезне и Глинской пустынь – ученики учеников знаменитых старцев. Печерские насельники смогли соприкоснуться и с живыми традициями валаамского монашества, когда в 1957 году к ним прибыли из Финляндии семь братий Ново-Валаамской обители (в 1939 году древний Валаамский монастырь был эвакуирован с островов Ладожского озера, оказавшихся после советско-финской войны в границах СССР). Это были: иеросхимонах Михаил, схиигумен Лука, игумен Геннадий (позднее трудился на приходском служении, где и скончался), монах Сергий и принявшие схиму уже в Печорах схимонах Николай (до схимы Борис), иеросхимонах Иоанн (до схимы Исавр) и схимонах Герман (до схимы Гурий).

В памяти обители наиболее ярко запечатлелись духовные образы иеросхимонаха Михаила (Питкевича), схиигумена Луки (Земскова) и схимонаха Николая (Монахова). С их именами связана и основная часть дошедших до нас письменных свидетельств; поэтому именно этим замечательным старцам и посвящена третья часть книги. Пройдет время, и, возможно, найдутся дополнительные исторические источники, которые помогут составить хотя бы краткие жизнеописания и других валаамско-печерских иноков. В любом случае даже на основе имеющихся документальных свидетельств можно утверждать, что постриженники Валаама, став полноправными насельниками Псково-Печерской обители, внесли в ее духовную сокровищницу свой благодатный вклад. Немало добрых слов подтверждающих, в частности, значительную роль валаамцев в воспитании более молодых печерских насельников, сказано в воспоминаниях некогда псково-печерского инока, иеромонаха Кенсорина, которому в юности посчастливилось по послушанию заботиться о некоторых старцах (в последние годы он нес церковное послушание в качестве наместника Святогорского монастыря в Пушкинских, точнее Святых, Горах на Псковщине).

Как пишет отец Кенсорин:

«По благословению наместника архимандрита Алипия в 1962 году я поступил на послушание к валаамским старцам. Назначение это было очень промыслительно. До поступления моего к старцам жила в монастыре блаженная старица – монахиня Пелагея из д[еревни] Лавры, которую я посещал каждый день. Она сказала: “Я спокойно помру, когда ты будешь у старцев… Я об этом усердно молюсь”. И вот чудо: она умерла в ту ночь, когда я был назначен ухаживать за старцами. <…> По поступлении моем на это высокое святое послушание мне пришлось ухаживать за тремя великими святыми старцами: иеросхимонахом Михаилом, схиигуменом Лукой и схимонахом Николаем (Борисом). <…> Кроме названных, были еще иеросхимонах Иоанн, иеромонах Сергий, иеромонах Геннадий и схимонах Герман. Эти были помещены в братском корпусе, а те, за которыми ухаживал я, помещались в Лазаревском корпусе. <…>

Я посещал этих старцев еще до поступления к ним келейником. Когда работал я на пекарне, то всегда приносил им теплый свежий хлеб. Мне также приходилось часто исповедоваться у о[тца] Михаила. Старцы меня знали хорошо и очень радостно все приняли. Я был бесконечно рад этому новому послушанию и с любовию к нему относился. Я с любовью ухаживал. Входя на послушание, я чувствовал их молитву и сердце как-то наполнялось Духом Святым».

Отец Кенсорин объясняет ощущение благодатности престарелых валаамцев тем, что «эти великие старцы путем непрестанных трудов, подвига молитвы, поста и послушания приобрели образ Божий…» <…> Я постоянно скорблю и сожалею, что мне больше не встречалось таких старцев, с которыми можно было бы поделиться, посоветоваться, облегчить свою душу. Может быть, они ушли из этой жизни, и нам уже никогда не дойти до их совершенства – нет тех условий, хотя и говорят, что «Христос вчера и днесь той же и во веки…»

Особенно много валаамцы дали отцу Кенсорину именно как духовные руководители, поддерживая его на пути очищения его души. Он особо подчеркивает это в своих записках:

«Я лично считаю, что жизнь в монастыре без духовного руководства, без контроля над собой, бессмысленна – не будет духовного совершенства; это будет только название монастыря… А святые Отцы говорят: монах без Иисусовой молитвы – черная головешка. Для этого нам даются четки, ибо четки являются мечом духовным. А чтобы научиться молитве Иисусовой, нужна чистота сердца, а ее приобрести можно только путем смирения, путем послушания и путем откровения помыслов старцу. Я постоянно думаю: как это можно жить в монастыре без старцев? Я лично, живя в монастыре, ежедневно посещал отца иеросхимонаха Симеона, старца иеросхимонаха Михаила, схиигумена Луку, схимонаха Николая и постоянно открывал им свои помыслы, когда можно было (кто был посвободней), поэтому я посещал всех. Не мог один уделить мне столько внимания, сколько мне для этого требовалось. И они все, конечно, принимали меня с любовью, и я мог в то время, при откровении своих помыслов, спокойно жить в монастыре. И святые Отцы говорят: для одних монастырь – это рай, а для других – это тюрьма! Так же говорил часто мне и мой старец – о[тец] Никита.

Жаль, конечно, таких великих старцев-подвижников, которые служили нам примером в нашей повседневной жизни, ибо, взирая на них, мы могли наглядно видеть людей, о которых нам пишут в житиях святых. Когда мы читаем об их жизни, как-то трудно укладывается в нашем сознании, нашем воображении, что они совершали подвиги выше сил человеческих. Конечно, не они совершали, как говорит праведный о[тец] Иоанн Кронштадтский, но благодать, живущая в этих людях. <…> Конечно, это благодать Духа Святого, живущая в них, укрепляла их. Их молитвы, конечно, очень сильны пред Богом».

…Как-то, снимая киноленту о Валааме «День поминовения», создатели фильма спросили отца Кенсорина о его впечатлении от общения с валаамскими старцами, и ответ инока прозвучал на экране. Это невозможно передать. Даже нет слов передать. Вот представьте себе – как слепому невозможно красоту природы рассказать, так не могу всех этих чувств… выразить своими словами. Значит, эти старцы, т[о] е[сть] духовные лица, – это соль земли. И вот эти старцы – они также были как бы путеводителями: т[о] е[сть] они берут как бы за руку свое духовное чадо и ведут ко спасению. Вот в этом – весь секрет. Это значит – не только сами спасаются, этого мало… Я прихожу к такому убеждению, что если монашество рухнет, то мир без монашества не сможет существовать.

Столь простыми, но истинными словами бывшего псково-печерского инока, пожалуй, можно закончить это краткое введение.

Иеросхимонах Михаил (Питкевич)