После Толентинского мира Бонапарт приступил к исполнению последней части плана Карно. Тесня войска эрцгерцога Карла, он начал продвижение к Вене, одержав на этом пути несколько побед. Командующий, однако, понимал, что генерального сражения еще не было, против него воюет лучший полководец империи, а австрийцы отступают к своим базам снабжения. Он, безусловно, мечтал захватить Вену, но победа без участия сил Моро и Гоша представлялась не слишком вероятной. Когда в этих условиях Австрия предложила ему заключить перемирие, Бонапарт подписал его 18 апреля в городе Леобен, а потом потратил еще два месяца на завоевание Венеции и Генуи.

Окончательно мир был подписан 17 октября 1797 года близ деревни Кампоформио. Австрия отказывалась от аннексированных Францией владений в Нидерландах и по левому берегу Рейна (частично при условии, если на это согласятся другие государства, входившие в Империю). Таким образом, граница Франции по Рейну практически была установлена. Кроме того, при разделе с Австрией венецианских владений (сама Венеция отходила к Габсбургам) к Франции перешли Ионические острова, считавшиеся важной базой для продвижения на Восток. Ломбардия и большинство захваченных территорий в Италии также сохранялись за французами, Мантуя же возвращалась австрийцам.

Таким образом, оставался неурегулированным лишь вопрос о германских землях на Рейне. В декабре для его решения был созван конгресс в Раштатте, который в итоге закончился ничем. Хотя на конгрессе были одобрены как присоединение к Франции левого берега Рейна, так и компенсация князьям за счет владений на правом берегу, обсуждение деталей продолжалось до 1799 года, когда новые войны сделали эти договоренности неактуальными.

И перемирие, и сам мирный договор продемонстрировали Директории и Законодательному корпусу, что армия, воспринимавшаяся до сих пор исключительно как инструмент революционных властей, легко может выйти из-под контроля. У генерала Бонапарта не было полномочий вести переговоры с Австрией, а заключенные им соглашения у многих вызвали негодование. Принципиальный для правительства вопрос о границе по Рейну не был окончательно решен. Еще на этапе Леобена Ларевельер-Лепо был против раздела территории Венеции, а Ребель и вовсе высказывался против ратификации перемирия. Наследники якобинцев также были не в восторге от решений Бонапарта: их удручало то, что Французская республика передавала часть территории, принадлежавшей Венецианской республике, монархии Габсбургов. Это лишний раз подтверждало, что на деле Франция отнюдь не заботится об освобождении народов и пренебрегает их суверенитетом. Лишь стремление избежать политического кризиса, который при популярности Бонапарта мог иметь непредсказуемые последствия, заставило Директорию и проправительственных депутатов одобрить его решения. Однако на планах реинтеграции Франции в систему международных отношений был поставлен крест.

Разгром Первой антифранцузской коалиции стал уникальным явлением в истории европейских войн. Не впервые Европа объединялась против Франции, но впервые она делала это в таком масштабе – и впервые терпела столь разгромное поражение. Ни огромное количество ресурсов вошедших в коалицию стран, ни экономическое могущество Англии, щедро финансировавшей союзников, ни ее же преимущество на море, ни участие прусской армии, считавшейся в Европе образцовой, – ничто из этого так и не позволило одолеть Францию, ослабленную годами экономических неурядиц, финансового дефицита, развалом армии Старого порядка, истощенную Революцией и гражданской войной. Республике принесли победу и революционный энтузиазм солдат, и выдвижение множества талантливых военачальников, но столь же важными были и другие факторы: способность (не говоря уже о готовности) пойти ради победы на введение всеобщей воинской повинности, жесткие меры принуждения по отношению к пассивному большинству населения, равнодушному к целям Республики, и государственное регулирование экономики.