Эпилог
Дэйв Нотек вышел из тюрьмы в 2016 году. Он живет на побережье, в штате Вашингтон и, несмотря на проблемы со здоровьем, работает посменно на рыбоконсервном заводе. Он очень похудел, и ему тяжело весь день держаться на ногах. Дэйв живет только ради дочерей, Тори и Сэми. Никки отказывается встречаться с ним, и он ее понимает. Дэйв говорит, что постоянно испытывает сожаления насчет своей роли во всем, что творилось в Лаудербек-Хаус и на Монахон-Лэндинг. Он знает, что они будут преследовать его до конца дней.
Никки не может ни простить, ни забыть. Но она продолжает жить и растит своих детей совсем не так, как растила ее мать. С любовью. С уважением. Она знает, что случившееся изменило ее жизнь навсегда, но предпочитает видеть в людях хорошее. Вот только с родителями ей это не удается. Никки заставляет себя не думать о матери. Она рассказала старшим детям, что их бабушка по материнской линии сидит в тюрьме, потому что совершила нечто очень плохое, но воздержалась от деталей. У нее до сих пор тяжело на сердце из-за того, что случилось с Шейном и Кэти. Она продолжает винить себя, не пытаясь оправдаться ролью жертвы.
Шелли Нотек выйдет из тюрьмы в 2022 году – на тот момент ей будет шестьдесят восемь лет. Она продолжает утверждать, что обвинительный приговор был вынесен ей по ошибке и что она сама не понимала, в чем суть «сделки Элфорда». Ни одна из дочерей не навещала ее с тех пор, как Шелли арестовали в округе Пасифик, но один из посетителей женской тюрьмы в Гиг-Харбор, штат Вашингтон, рассказывает, что волосы у нее совсем поседели и что она пытается побороть рак.
По крайней мере, Шелли так говорит.
Сэми, живущая в большом доме в Реймонде считает, что ее мать – «дурное семя», человек, зло в котором расцвело, благодаря сложившимся условиям. «Мне кажется, она никого не убила бы, если бы родилась в другой семье, в другом городе, вышла за более сильного мужчину, – рассуждает она. – Маме нравилось мучить людей. Со временем ее аппетиты только росли. Как-то так».
А что же отец? Сэми любит его, но ей каждый день приходится бороться с противоречивыми чувствами.
«Мне все равно, что делала моя мать и какое влияние она имела на него, – говорит она. – Даже если бы мама приставила мне к виску пистолет и приказала убить брата, я ни за что бы не выстрелила. И Никки тоже. Никогда. А отец послушался ее».
Тори, недавно получившая новую работу, время от времени тоскует по любящей матери. Она не скучает по Шелли – просто нуждается в материнской любви. К счастью, сестры сумели заменить ей мать. Со временем Тори удалось наладить отношения с отцом, и она даже отпраздновала с ним вместе прошлое Рождество, но с Шелли не желает иметь ничего общего.
Хотя мать и пыталась с ней связаться.
Она писала Тори через Сэми после того, как ее посадили в тюрьму, насколько ее радует мысль, что у младшей дочки есть люди, которые ее любят и готовы позаботиться о ней.
«В жизни я не раз делала неправильный выбор. Я совершила множество ошибок. И очень сожалею о них. Но ты не такая, как я. Прошу, не верь тому, что тебе станут говорить. На самом деле все гораздо сложнее».
Сэми так и не передала Тори то письмо.
«Моей сестре ни к чему было его читать, – говорит Сэми. – Она умная, живет счастливо, и для мамы в ее жизни нет места».
Сестры Нотек собираются вместе несколько раз в год, обычно в доме Никки в пригороде Сиэтла. В 2018 году Никки впервые после начала расследования приехала в Реймонд. Это было тяжело, но Сэми сопровождала ее, и Никки еще раз вспомнила их мать. Вспомнила те редкие случаи, когда та была к ней добра – даже заботлива. От этого у нее выступили слезы на глазах. Сэми в тот раз тоже впервые за многие годы посетила Лаудербек-Хаус и Монахон-Лэндинг. При виде ванной комнаты в Лаудербеке и того места на лужайке, где Никки заставляли валяться в грязи, она разрыдалась. Но сестры не только плакали, но и улыбались. Сэми снова увидела пруд для рыбок, который когда-то выкопал Кейл, и то место, где он останавливал машину, высаживая ее, а потом сигналил и моргал фарами, чтобы Шелли впустила дочь.
Сестры постоянно поддерживают связь, переписываются и звонят друг другу. Они понимают весь ужас того, что натворили их родители и что им пришлось пережить в детстве. Но хотя Шелли пыталась их разлучить, установить над ними контроль, она недооценила силу их привязанности.
Они сестры навсегда. Но больше не жертвы.
