Сон

Помните, мы говорили с вами, как это важно – уходить в мир иной с легкой душой. А как ее, душу-то, сохранить не тяжелой, как ее не обременить? Все это есть в Писании, надо только носить заповеди Божии в сердце своем, доброе сеять вокруг, не трубя об этом, да не вешать на себя гири соблазнов. Что легко здесь, тяжело там, и наоборот. Вот послушайте одну историю. Вроде и незатейлива она, а заставляет подумать.

Когда я ездила из Петушков в Сергиев Посад, то останавливалась всегда у тети Поли Комаровой на теперешней Вифанской. Вокруг нее всегда были люди, они тянулись к ней. Сильно пострадала старица в лихие времена за веру. Ничего про свою жизнь не рассказывала, но мы-то знали: находилась она в тайном постриге. Под платком носила апостольник. Были у тети Поли две сестры о Господе, в местах не столь отдаленных за веру вместе страдали. Одну звали Матреша, другую – Марфа. Проживали они недалеко от Сергиева Посада, уж сейчас и не помню где. Имели по домику. Избушки примыкали друг к другу задами и смотрели окнами одна на юг, другая на север. В общем, такой тяни-толкай.

Вот снится тете Поле сон. Смотрит в окно. Идет мимо толпа, и в ней Матреша. Тетя Поля выскочила из дома и закричала: «Матреша, Матреша!» Та отделилась от толпы и подошла к зовущей. «Куда идешь, Матреша?» – спрашивает старица. А та отвечает: «Да ты разве не знаешь, я ведь умерла». Тетя Поля всплеснула руками и стала расспрашивать: «А что, Матреша, умирать-то трудно?» – «Не то слово, и трудно, и страшно». – «Матреша, скажи, правда ли, что огненную реку переходить надо?» Она отвечает: «Правда, и это невыносимо страшно, просто ужас». – «А как же ты ее перешла?» – «А меня Дуняша перевела». Тетя Поля никакой Дуняши не знала, но переспрашивать не стала. «Матреша, а мытарства проходила?» – «Да, все я мытарства прошла, страсть невообразимая». – «А как же ты их прошла?» – «Да я бы не прошла, меня Дуняша провела». – «Ну а как ты сейчас?» – «Да, – говорит, – очень хорошо, только немного меня держит одно. Я тебя попрошу, съезди к сестре. Там у меня остался золотой платок. Попроси его продать, а деньги раздать бедным. Тогда я совсем освобожусь, у меня там больше ничего не осталось». Проснулась тетя Поля, схватила свою палку, сумку – и к Марфе. Едет, а ее всю трясет. Может, сон-то не в руку. Приезжает, действительно Матреша умерла, и сестра ее сильно горюет. Тетя Поля выложила как на духу свой сон, все рассказала в подробностях. Тут же приступила с вопросом, а кто же такая Дуняша. Марфа и поведала.

Было это поздней осенью, дождь межевался со снегом. Холодно, сыро, промозгло. Шла Матреша со всенощной, и нужно было проходить через уже неработающий базар. Вдруг слышит, кто-то рыдает. Пошла на голос и видит: лежит грязная нищая, преклонных лет, в рваной телогрейке, вся дрожит, помощи просит ради Бога, умоляет не бросать ее. Матреша и говорит, мол, пойдем ко мне. А как? Та и встать не может, а сестра поднять ее не в силах. Тут взмолилась Матреша Матери Божией. Кое-как с Божией помощью подняла она старушку, и обе грязные побрели в обнимку. Дома перво-наперво хозяйка нагрела воды и вымыла нищую. Переодела ее во все свое чистое. Та плачет от счастья, благодарит. Спрашивает Матреша: «Как звать-то тебя?» «Дуняша», – говорит. – «Ну, пойдем, Дуняша, потрапезничаем». Подвела ее к столу. Дуняша хватает хлеб и не жуя глотает. «Да что ты, – Матреша говорит, – кишки порвешь». Не дала ей сразу много есть. Потом по чуть-чуть вывела ее в нормальное состояние. Ожила Дуняша. Повеселела. Но жила она у Матреши недолго. Вскоре занемогла. Соборовали ее, причастили, и Дуняша тихо отошла ко Господу.

Спрашивает тетя Поля у Марфы о золотом платке. Та о нем ничего не знает. Перерыли весь дом, ничего не нашли. Тут тетю Полю осенило. «Да ведь, – говорит, – это же ее дом. Посмотри на крышу, ну как платочек». На том и сошлись. Вот только как дело решилось с этим домом и наказом Матреши, я уж не помню. Нам-то важно другое – чем человек живет, чем спасается. Каждому ведь свое на путях Божиих. Каждому Господь дает испытания по силам, и каждый в ответе за себя, принимая Его милости. Слава Тебе, Господи; слава Тебе, Господи; слава Тебе, Господи!

Апрель 2006 года

Блики чудес

Каждый читатель наверняка встречал в своей жизни чудеса, по крайней мере слыхал о них. Однако большинство людей чудеса в своем сознании не отмечают, хотя они вокруг нас.

Есть у меня хорошая знакомая, инокиня Татиана. Видимся мы не часто, зато при встречах никак не можем наговориться, уходим в долгие беседы, которые всегда жалко прекращать. После каждой из таких встреч я пытался делать заметки. Да простит меня читатель, по разным причинам не все я могу излагать на страницах этой книги. Из бесед я выделил только разговоры о чудесах, о том, как Господь людей приводит к вере и верующих неизменно укрепляет.

Что я предлагаю читателю, чистая правда. Сами внемлите инокине.

«Живут люди среди чудес, а их не видят. В советское время часто говорили, особенно в области воспитания детей, что в жизни есть место подвигу. А я бы добавила: и чуду. Вот послушайте о чудесах, которые коснулись меня в этой жизни…»

Начальное чудо

Было мне года четыре. Сестра чуть старше меня. Мама в послевоенные годы поднимала нас одна, жили бедно, тяжко было маме. Правда, с нами проживала еще бабушка. Она хоть по дому помогала. И вот случилось несчастье, у мамы отнялись ноги. Что делать? У бабушки была подруга баба Катя, очень верующая, необычайно добрая и отзывчивая. Узнала она о несчастье и говорит: «Надо ехать к источнику». Это было сказано с такой решимостью, что ей сразу поверили. Надо было ехать к источнику возле Сергиева Посада, тогдашнего Загорска. Она уже там бывала не раз. Конечно, дома все согласились, врачи ведь только разводили руками, помочь не могли. Но как везти такую больную? Страшно подумать. Транспорт нанять нельзя, да и денег не было. Тащить на себе больную желающих не нашлось. Но баба Катя не отступила. Трамваем, поездом, автобусом, пешком она все-таки довезла, дотащила нашу маму до источника. Сейчас, с высоты прожитых лет, это чистый героизм, но тогда об этом не думали. Помочь людям в то трудное послевоенное время было в порядке вещей.

У источника мама все сделала, как велела баба Катя. Опустила ноги в ледяную воду и стала горячо молиться Богу и преподобному Сергию. Потом больную оттаскивали от воды. Полежит она маленько и опять просится к источнику. Так было несколько раз. И вот, наверное, после четвертого омовения мама, к изумлению находившихся там паломников, тяжело поднялась и осталась на ногах. Для нее это стало таким потрясением, что она всем сердцем повернулась к Богу и уже никогда не отворачивалась. И мы с сестрой через маму с малых лет воцерковились, можно сказать, выросли в лавре. И теперь, на склоне лет, не перестаем благодарить Бога за то начальное чудо, которое определило всю нашу жизнь.