Ложный ход

– Не скажу, что Эдуард Анатольевич был очень общительным человеком. Так, середина на половину, – говорит одноклубник, защитник по амплуа Леонид ПАХОМОВ. – Пригласил меня из краснодарской «Кубани» тогдашний тренер автозаводцев Виктор Марьенко. Пошел в знаменитый столичный клуб, не раздумывая. Все-таки карьерный рост, да и партнеры классные. Мне оставалось лишь не портить игровой ансамбль.

В плане футбола со Стрельцовым просто общаться. Стал играть в паре с Виктором Шустиковым. Лучше партнера, чем он, трудно найти. Мало того, что мастер замечательный, так еще человек потрясающий. Во многом благодаря ему быстро адаптировался в «Торпедо». На поле с тем же Михалычем понимали друг друга с полуслова, полужеста.

Анатольич поначалу не подходил ко мне по игровым вопросам. Чаще с Валерием Ивановичем Ворониным общался. Мне, признаться, льстило такое внимание. Я – новобранец команды, а тут запросто, непринужденно разговаривает со мной ярчайшая «звезда» футбола. Без налета превосходства над тобой. Чувствовал себя комфортно. В «Торпедо» того времени царила доброжелательная атмосфера. Истинно джентльменские отношения.

Наконец, после очередной игры, Анатольич отозвал меня в сторонку. Стрельцов хотел договориться о тактике и стратегии на будущие матчи. «Если я всем своим видом показываю, что открываюсь в свободную зону, туда не давай», – просил наш голеадор. Как правило, первый ход был ложным, своего рода отвлекающим соперника маневром. Анатольич бежит в означенную зону, соперники полагают, что мяч адресую ему, поощрив партнера. Нет!

Стрельцов предлагал, не только мне, сыграть, на языке футбола, в «недодачу». Затем резко поворачивался, я тут же пасовал и – неудержимый рывок Анатольича. Даже матерые защитники уровня Хурцилавы, Аничкина, Капличного покупались на ложные ходы Эдика. Мы с ним нередко проделывали, не без успеха, подобные трюки.

Главного нападающего «Торпедо» держали вдвоем, а то и втроем. Это же Стрельцов! Старались перекрыть все участки поля, куда он мог, по версии соперников, сместиться, и – убежать. Это верный гол в их ворота. «Ты мне в ноги мячишко давай», – просил Анатольич. Я так и делал по возможности. Нередко забивали, разыгрывая классные комбинации.

Характерный пример – встреча с минским «Динамо». Состав у них приличный. Малофеев, Савостиков, другие ребята. Что ни игрок, то имя. Тем не менее с помощью подсказок Стрельцова, других опытных партнеров, «разобрали» защиту минчан без особых проблем. Главное, точно и вовремя отдать мяч Эдику, он его не терял, доводил комбинацию до логического завершения.

Семьями не довелось общаться. А в команде ветеранов СССР по окончании карьеры выступали долго и успешно. Там ближе сошлись, все-таки оба – торпедовцы. Гриша Янец, ныне лидер команды ветеранов «Торпедо», тоже с нами ездил по городам и весям Союза.

Чувство юмора с перчинкой вносил в компанию Валерий Иванович Воронин. Шутил, помню. «Думал завершить карьеру на твоей позиции защитника. А ты все без устали мяч гоняешь. Скоро в состав перестану попадать», – добродушно подначивал меня Воронин.

Мое знакомство со Стрельцовым пришлось на 1967 год. До перехода в «Торпедо» из «Кубани» не довелось общаться. Потому не берусь судить, насколько он изменился после выхода из мест заключения.

Анатольич очень любил в свободное от тренировок и матчей время крутить свой любимый фильм «Белое солнце пустыни». «Леня, иди сюда, будем вместе смотреть», – говаривал Эдик. Я с удовольствием откликался. Так, на нашей базе в Мячиково в паузах между тренировками, играми проводили с ним время.

Парень-то я бакинский. Там, кстати, захаживал в местный киноклуб. Помогал вправлять, перекручивать ленту во время сеансов. Можно сказать, кроме футбольной профессии, освоил творческое ремесло. Может, поэтому Стрельцов звал составить компанию, знал о моих способностях.

Миша Гершкович к нам приходил. Втроем лучше, веселее было. Кто-то из партнеров по команде любил в бильярд сыграть, а мы старые советские ленты крутили. Наслаждались игрой актеров, обществом друг друга.

Дело еще в том, что недавно влился в коллектив. Хотел ближе узнать товарищей по клубу – их интересы, привычки. Потому внимал рассказам знаменитостей уровня Шустикова, Воронина, Стрельцова, Иванова, других. В неформальной обстановке больше узнаешь людей. И на поле, заметил, стали лучше понимать друг друга.

Чувствовал, не стоит напоминать Анатольичу о времени, проведенном в тюрьме. С расспросами не приставал. Воспоминания не из приятных. Существует, на мой взгляд, незримая грань, за которую нельзя переходить. Да и человек я новый в «Торпедо», не стал бы он откровенничать с малознакомым партнером.

Если забежать вперед, до конца дней сохранялись теплые, приятельские отношения. Продолжали выступать за команду ветеранов. Не скажу, что в обнимку ходили, но ощущали взаимное тепло, симпатию.

Если вернуться к годам, проведенным в «Торпедо», Анатольич редко выказывал недовольство партнерами по ходу и окончании матчей. Разве что просил чаще и точнее снабжать его мячом.

Конечно, обсуждал игровые эпизоды со старожилами «Торпедо» – Ивановым, Стрельцовым, Бредневым, Шустиковым. Делал для себя выводы, старался впредь исключить ошибки.

Тот же Эдик делал замечания, но в рамках приличий, не переходил на личности. Раздражения не ощущалось. Я и пошел в «Торпедо» потому, что хотел сыграть в компании истинных мастеров футбола: с Шустиковым, Ворониным, Ивановым, Пасуэло, Кавазашвили.

…Откровенно говоря, могилу Стрельцова не посещаю. Представьте, потерял скоропостижно скончавшуюся дочь, двух своих жен. Сплошные кладбищенские ограды перед глазами. Психологически очень непросто с этим справиться.

Иногда зовут съездить на могилы дорогих моему сердцу друзей по футболу. Пока не могу. Не по причине душевной черствости. Тактично отказываюсь, стараюсь найти нужные, проникновенные слова.

Все-таки не зря Стрельцова почитают не только в России, странах СНГ, но и в дальнем зарубежье. Он был личностью, причем ярчайшей. Нынче мы задаемся вопросом: почему народ не ходит на матчи, трибуны полупустые.

Да потому, что футбол, мягко говоря, невысокого уровня. Нет личностей. Уровня Стрельцова, Воронина, Шустикова, Понедельника точно отсутствуют. Именно тогда, замечу, мы достигли наивысших результатов, демонстрируя красивую игру.

Повторюсь, ярких людей просто нет. Болельщики ходят на кумиров, способных показывать лучшие образцы футбола.

Возьмем, к примеру, театр. Зрители не пойдут на спектакли с участием третьеразрядных актеров. Им подавайте, вполне справедливо, «звезд» первой величины. В противном случае заведение превратится в серую, никому не нужную лавочку. Обанкротится в прямом и переносном смысле. Это непреложные законы.

Накануне мирового первенства в России западные журналисты живо интересовались нашим мнением о великом футболисте Стрельцове. Мне тоже немало адресовали вопросов, охотно делился впечатлениями.

На Западе не дураки. Телерадиослушателям, читателям непременно хочется знать подробнее об игре и жизни знаменитых советских игроков. Таких как Яшин, Воронин, Стрельцов, Иванов, Шестернев, других замечательных мастеров, их у нас хватало в ту эпоху.

С Игорем, сыном Анатольича, иногда вижусь на мероприятиях, посвященных его отцу. Да и матчи регулярного чемпионата Национальной лиги посещаем. Вот с командой из Калуги нынешние торпедовцы играли, вместе с Игорем обсуждали события встречи. И на вопросы зарубежных репортеров отвечали за компанию.

Эдуард Стрельцов, беззаветно любивший футбол, восстановил форму в кратчайшие сроки. Через матчи в заводском первенстве. Мне рассказывали, – слушал с неподдельным интересом, затаив дыхание, – те встречи толпа народу посещала. Не только вокруг гаревой арены теснились, на близлежащих к стадиону пригорках сидели, с балконов домов смотрели. Восхищались действиями кумира.

Слышал я, Эдик не бросил играть даже в условиях тюрьмы. Как модно сейчас говорить, фанатично предан любимому делу. Не падал духом. По мере возможности с заключенными мяч гонял.

Вот главное объяснение тому, что он мощно, результативно заиграл в советском чемпионате за торпедовцев по возвращении «оттуда». Плюс природный талант позволил раскрыть потенциал. Пребывание «там» трагически сказалось на здоровье. 53 года – не возраст. Господи, жаль, очень жаль, что случилась беда с ним.

Мне трудно сказать, почему не оставили его в «Торпедо» дольше. Травмы случаются у многих, это еще не повод завершать карьеру. Хотя больное сухожилие – всегда проблема. Эдик расположен к полноте, с годами сложнее избавляться от лишнего веса. Будь у Анатольича на килограммчик-другой меньше, может, не случилась бы травма.

Страшный диагноз – рак легких – на ровном месте не случается. Одно время Эдику пришлось трудиться на вредном производстве, вдыхать ядовитые вещества. Конечно, легкие не могли остаться стерильными. Да еще курил он много. Все взаимосвязано.

Память возвращает меня в пору молодости, когда бок о бок со Стрельцовым играл. Какое замечательное время! Им жил, живу, с футбольной красотой в душе когда-то умру. До сих пор приятно удивляюсь, что великий Стрельцов не орал на молодых, «зеленых» еще футболистов. Идеальный партнер, Анатольич.

Подсказки во время игры необходимы, проявление эмоций тоже. Футбол – не камерное зрелище, где люди чинно бегают, а поклонники молча смакуют зрелище. Чаши стадионов бурлили, болельщики гнали любимцев в атаку, жаждали забитых мячей.

Нередко Эдик персонально, ненавязчиво воспитывал неискушенных в тонкостях игры партнеров. Опять же не криком, тем паче не отборной руганью. С крайним полузащитником Геной Шалимовым Стрельцов общался чаще, чем с другими ребятами. Гена непосредственно отвечал за синхронное взаимодействие с нападающими команды. Эдик обсуждал с ним моменты лучшей сыгранности. Скажем, Пахомов с Шустиковым в центре играют. Шалимов – справа. Стрельцов говорил юному полузащитнику: «Прежде чем делать передачу в штрафную, посмотри, где я нахожусь. Наобум, случайно ничего и никогда не делай». Так корифей игры учил нас уму-разуму. Тогда Шалимов одновременно со мной пришел в «Торпедо», нуждался в квалифицированной помощи тех же Воронина, Иванова, Стрельцова.