В Китае существовала давняя традиция изготовления звездных карт. Это и не удивительно, если принять во внимание, что небесные знамения интерпретировались в зависимости от того, в какой области звездного неба они наблюдались, и каждой из областей соответствовала своя земная территория, включая иностранные земли, провинции, города и даже различные части Императорского дворца. Одно из наиболее известных изображений сегментированного неба обрамлено двумя цепочками звезд, напоминающими по виду стены Императорского дворца, заключающего в себе Пурпурный запретный город. Территориальная привязка могла учитываться в отношении солнечных гало, солнечных пятен, цвета облаков, полярных сияний или почти любого другого астрономического или метеорологического явления, в особенности перед сражением. Сохранилось несколько образцов погребального инвентаря, содержащих изображения отдельных участков неба, и, по-видимому, они тоже несли в себе региональные коннотации. (Например, на ил. 73 показан образец с изображением общезначимого созвездия Большая Медведица.)

Существовали и звездные каталоги, которые появились по меньшей мере не позднее IV в. до н. э., когда Ши Шэнь, Гань Де и У Сянь составили свои списки звезд. Результаты труда этих трех астрономов продолжали использоваться в течение тысячи лет, и лишь спустя семьсот лет Чэнь Чжо объединил их в единую звездную карту; Цянь Лэчжи последовал его примеру, составив в V в. планисферную звездную карту. На его карте звездам были присвоены определенные цвета, помечающие их принадлежность к той или иной астрономической традиции. (У нас нет прямых источников, непосредственно свидетельствующих о точной деталировке самых ранних карт, но высказанное выше утверждение будет разъяснено в конце этого раздела.) Будучи сложенными вместе, эти три списка насчитывали в совокупности 1464 звезды, объединенные в 284 группы под названием «трон». Переводить этот термин как «созвездие» было бы не совсем корректно. Можно сравнить приведенные числа с «Альмагестом» Птолемея, где 1022 звезды распределены всего лишь по 48 созвездиям. В древних каталогах перечислялись названия «тронов», количество звезд в них, положение самой слабой звезды в группе по отношению к главной звезде и координаты главной звезды. Это были координаты экваториального типа, но не те, что применялись в западных странах. В каталогах использовалась определенная разновидность прямого восхождения, измеряемая в китайских градусах (но с отсчетом от первого сю, лунного дворца, где находится звезда, а не от точки весеннего равноденствия) и полярное расстояние (а не склонение). Интересно отметить, как такой тип деятельности отразился на стилистике изготавливаемых инструментов. Китайские астрономы традиционно использовали не небесные глобусы с их сплошной поверхностью, а армиллярные сферы. Конечно, последние могли использоваться (и использовались) при проведении наблюдений, но, вероятнее всего, в большинстве случаев армиллярные сферы применялись только для демонстрационных целей. По всей видимости, цельный небесный глобус изготовили только ко времени Цзе Ло-цзи, когда удалось составить точные звездные карты. В действительности, в 435 г. н. э. он изготовил и армиллярную сферу, и глобус, в основу которого была положена карта Чэнь Чжо. Одни глобусы изготавливали из дерева, а другие – из металла, но мы знаем о них только по отчетам (в отличие от роскошных образцов глобусов, изготовленных в Китае иезуитами; они дошли до наших дней, и мы еще поговорим о них в дальнейшем).

Экваториальная система использовалась в течение более чем тысячи лет, но сразу же после введения эклиптических координат (пришедших, скорее всего, из Древней Греции через Индию) было сделано одно замечательное открытие, или, скорее, псевдооткрытие. Приблизительно в 725 г. монах И Синь, используя инструменты, изготовленные мастером Лян Лин-цзяном, обнаружил, что координаты звезд отличаются от приведенных в старых списках. Безусловно, причиной большинства несоответствий можно было считать прецессию, но чуть более десяти примеров движения с изменением эклиптической долготы не вполне подпадали под этот случай. Сегодня мы знаем, что, помимо прецессионного, звезды обладают истинным «собственным движением». Этот факт открыл значительно позже Галлей в XVIII в. Указанные собственные движения звезд на небесной сфере являются в основном результатом их движения относительно Солнца. Человек, обладающий пылким воображением, может высказать предположение, будто И Синь «открыл истинные движения» отдельных звезд, поскольку обнаруженные им смещения не могли быть объяснены только медленным прецессионным дрейфом по долготе, однако, скорее всего, большинство (если не все) из отслеженных им эффектов было обусловлено ошибкой его инструмента. Он не предложил никакого систематического объяснения, не высказал никаких утверждений, и его предполагаемое открытие так и не состоялось.

Об И Сине рассказывали много историй, составивших ему репутацию мага интеллектуального толка. Поводом для одной из них, найденной в собрании документов, датируемом 855 г. н. э., стало заключение под стражу его друга, которому было предъявлено обвинение в убийстве. Находясь в Храме армиллярной сферы с сотнями своих помощников, И Синь распорядился поймать семь свиней и опустить их в котел. Спустя некоторое время император пришел в негодование, поскольку глава Астрономического отдела неожиданно обнаружил, что с неба исчезло созвездие Большая Медведица. Тогда И Синь сказал, что он может припомнить только одно аналогичное происшествие, случившееся в очень далекие времена, когда однажды с неба неожиданно пропал Марс. Он интерпретировал это неприятное событие как грозное предзнаменование, предвещающее либо жестокий мороз, либо засуху, но добавил, что все это можно предотвратить, если император последует буддийским наставлениям и объявит всеобщую амнистию. Амнистия действительно вернула звезды на небо; а когда открыли котел, то обнаружили, что свиней там нет. Если не принимать в расчет несомненные таланты этого астронома, сам факт того, что эта история рассказывалась как в высшей степени достоверная, позволяет яснее осознать различие между китайским и западным стилями манипулирования астрономическими данными в этот период.

Тексты – это одно, а артефакты – совсем другое, но звездные карты могут быть прочитаны и в том и в другом ключе. Самый древний известный нам рукописный экземпляр полной карты звездного неба обнаружил сэр Марк Аурель Стейн в 1907 г. Сейчас он находится в Британском музее. Эту карту нашли захороненной вместе с богатой коллекцией всевозможных не связанных с нею материалов в пещере в пустыне недалеко от оазиса Дуньхуан (или Туньхуан), служившего в древности западными воротами в Китай на Великом шелковом пути. Она изготовлена на бумаге и представляет собой схематическое изображение 257 «тронов», насчитывающих 1585 звезд, что значительно превосходит количество звезд, представленных в «Альмагесте» Птолемея. Многие звезды трудно разглядеть невооруженным глазом. (Ил. 74 дает общее представление о том, как изображались звезды на этой карте.) Дата возникновения этого документа постепенно отодвигается современными учеными во все более и более далекое прошлое: Джозеф Нидэм предположил, что он возник в 940 г. н. э., другие исследователи сместили датировку назад более чем на два столетия, а затем Жан-Марк Бонне-Бидо и Франсуа Прадери высказали предположение о его возникновении не позже начала правления династии Тан (618 г. н. э.). Основанием для этого смелого утверждения стало некоторое стилистическое сходство карты с «Юэ лин» («Ежемесячник указов Цоу») – астрономическим текстом, датируемым, предположительно, не позднее чем 300 г. до н. э.