Когда я впервые вошел в зал № 600 нюрнбергского Дворца правосудия, меня поразило, каким уютным и теплым он выглядит благодаря деревянным панелям. На удивление домашняя атмосфера вместо той суровой, какую я ожидал, да и размеры зала оказались не так уж велики. Я заметил деревянную дверь прямо позади мест для обвиняемых, но в тот первый раз не придал ей значения.

И вот я вернулся вместе с Никласом Франком и с намерением пройти в эту дверь. Пока Никлас бродил по залу, я стоял под окном, чуть дальше того места, где некогда стоял длинный судейский стол. Давно исчезли и флаги четырех держав-победительниц, думал я, обходя зал по периметру, вдоль стены с широким белым экраном, позади кафедры для свидетелей, потом налево, к тому месту, где на двух рядах деревянных скамей сидели подсудимые.

Никлас открыл дверь, вышел в нее, закрыл ее за собой. Небольшая пауза – дверь снова отворилась, Никлас вернулся и направился к тому месту, где почти год сидел во время процесса его отец. Здесь прокуроры изо всех сил добивались обвинительного приговора, а подсудимые пытались оправдать свои действия и избежать веревки. Юристы обсуждали сложные моменты, свидетели свидетельствовали, судьи слушали. Звучали вопросы, а иногда и ответы на них. Внимательно изучались улики: документы, фотографии, отснятая пленка и человеческая кожа. Сильные эмоции, слезы, драма, но немало и рутины. В этом смысле – обычный судебный процесс, но на самом деле никогда прежде не было ничего подобного: впервые в истории человечества руководители государства предстали перед международным судом, обвиненные в преступлениях против человечества и геноциде, – сами эти обвинения были новы.