Глава 4
Ночевать в гостиницу я не возвращался. Ночевал на крыше одного из домов, на которой заранее спрятал свой дорожный мешок. Крышу этого трехэтажного здания я выбрал из-за того, что она не просматривалась из окон других домов. К сожалению, изолированность крыши от наблюдения не давалась просто так – она продувалась ветрами со всех сторон.
Вот там я и ночевал, тоскливо думая, на кой я вообще потратил деньги – между прочим десять медных! – на гостиницу, в которой даже не собираюсь ночевать? Если в Мацане мое появление через нужный КПП вполне можно было предсказать и подсадить туда Шихонг (и, для надежности, посадить таких же «серых мышек» на пару ближайших таможенных постов), то здесь, в Ван-Шиа, ни предсказать направление, с которого я приду (ну, разве что исключив западное), ни дать словесный портрет с моей совершенно заурядной «деревенской» внешностью, ни любым другим способом меня поймать – просто нет! С кем, блин, я в пастора Шлага тут играю, ведя себя так, будто за мной уже наблюдают?! Хорошо, хватило ума не оставлять в гостинице вещи – сейчас хоть теплый плащ, в который можно завернуться, со мной был.
В гостиницу не пошел по простой, даже банальной причине – Мара вполне могла соблазниться легким решением «вопроса» Лю Фана.
Лю Фана можно было схватить по надуманному обвинению (изнасиловал слепую девушку, находящуюся под защитой клана, например – это так, навскидку), а уж когда он будет избитый и очень грустный из-за своих сломанных коленных чашечек валяться в каменном ящике полтора на полтора метра – выкрасть и допросить.
А еще Лю Фана можно подловить на темных улочках Ван-Шиа. Уверен, Гончая Императора располагает контактами всей агентурной сети в провинции, и свободные люди для грязной работы у нее, наверняка, есть. Тем более, что с ее квалификацией подручным надо будет только придерживать очень грустного Лю Фана. Слегка.
Уж будьте уверены – разнообразными техниками допроса Гончая Императора владеет, как минимум, не хуже меня. А обширная практика просто не оставит мне шансов уклониться от настойчивых расспросов пусть и печальным, но самым естественным образом… пока не отвечу по всем интересующим темам.
Утро я встретил ожидаемо невыспавшимся, продрогшим и злым. Давно, кстати, заметил: в лесу могу ночевать под открытым небом даже зимой – достаточно теплого плаща, а если еще сооружу навес и рядом будут тлеть угли вчерашнего костра – вообще курорт. А здесь, в городе – хрен.
Огромный город Ван-Шиа уже проснулся и вовсю потягивался, сбрасывая остатки сна. Одуряюще пахли утренние лепешки из многочисленных пекарен и трактиров, запах тысяч кружек хапьяна, казалось, сам по себе был способен взбодрить окоченевший ото сна разум, завлекательные ниточки мясных ароматов из домов по-богаче манили и соблазняли. Сейчас бы теплую пушистую Хану с ее кабанчиком, м-м-м… Ну, в смысле, погреться и пожрать, а то мало ли, что некоторые могут себе нафантазировать…
Внизу уже бормотали бегущие на работу чиновники, кутающиеся в форменные халаты с накинутыми поверх «неуставными» стеганными безрукавками, ругались рикши, не поделившие «стоянку» возле какого-то «денежного» места, но драку устраивать не хотели и по причине лишних глаз, и потому что толком еще не проснулись, водовозы и золотари занимались громкой саморекламой…
А на рынках Ван Шиа и на прилегающих улочках открывались магазинчики и лавки… В том числе и лавка господина Ли Ксинга. И у него, я знаю это совершенно точно, есть горячий чай, что «скорее темен, чем светел».
* * *
Никогда не интересовался, какое божество местного пантеона отвечает за торговлю и ведение дел, но что-то подсказывает, что Ли Ксинг очень близок к тому, чтобы стать если и не аватаром, то уж жрецом этого самого божества – наверняка!
Такое впечатление, что Ли Ксингу в любых его начинаниях помогает божественная сила, а ведет – само провидение. За что бы не брался этот человек в делах своих лавок (пяти, как я выяснил), какие бы безумные и странные идеи не выдвигал – в конце концов его ждал успех!
Когда я снова вошел в его лавку с невозможным в этом мире «сувенирным оружием» (которое, тем не менее, очень даже неплохо продавалось), Ли Ксинг вцепился в меня хваткой крокодила. Думаю, даже если б не раннее утро обычного «рабочего», не первого «выходного» дня недели, когда покупателей почти и нет, удрать от Ли Ксинга я бы не смог.
Взвесив «за» и «против», я продал ему все пять десятков колец, честно предупредив, что они сняты с насильно убиенных. Ли Ксинг покивал, аккуратно, стараясь не прикасаться к кольцам, собрал их в узелок и передал своему сыну, Люшенгу. С подробными инструкциями – как и что нужно сделать с кольцами, дабы духи владельцев и их предков не досаждали новым владельцам колец. Ли Люшенг покивал и пулей унесся в сторону ближайшего из двух храмов с наказом вознести молитву богине Ушейне, ответственной за правильную транспортировку душ в колесе перерождений.
А я положил в свой наружный кошель целых девять серебряных монет. Было бы восемь, но одно из колец было как раз из серебра. Ли Ксинг, кстати, сам додумался и развил идею – сюда можно воткнуть красивый маленький камушек, здесь проделать дырочку и повесить на красивый кожаный темлячок. А темляк же тоже можно украсить. В общем, мозги у дяди работали исключительно в правильном направлении – нужен был только толчок.
После этого мы снова беседовали. За кружкой хапьяна – господин Ли Ксинг по достоинству оценил мои красные от недосыпа глаза и общий помятый вид… даже попенял о необходимости беречь свое здоровье смолоду и напомнил об осторожности во время кутежей в столице: этому Ир Фану следует быть осмотрительным – это ему не его родная деревня, где пьяным можно свалиться, где попало, тут, извини, и обобрать, и даже прирезать могут! И прекрасная сговорчивая незнакомка – вовсе не гарантия, что на утро ты проснешься со своими деньгами… если проснешься вообще! Опасности большого города, Ир Фан! Не забывай об этом! Это тебе не твой лес – тут попадаются хищники куда более опасные и коварные!
Потом поговорили о луках, об охоте, о турнирах. Время от времени в ходе нашей беседы торговец двигал по столу в мою сторону серебряную монету. После первой же монеты пояснил кратко, емко:
– Идея пришла! Этот Ли Ксинг обязан отблагодарить!
И категорически отказался от моей слабой попытки монету вернуть. Нет, он точно жрец! Или истовый поклонник того самого божества. О! Или сам для себя создал эту коммерческую религию и теперь следует ее канонам!
Я разбогател еще на восемь серебряных монет. При этом смог уловить только пять идей, которые могли зародиться в хитроумной голове этого… бизнесмена.
* * *
Я искренне надеялся, что употребление Жемчужины Четырех Основ Этого Прекрасного Мироздания, действительно, приведет мою сущность в соответствие с этим миром, и хотя бы (хотя бы!) избавит от банальных «книжных шаблонов». «На крайняк» я рассчитывал, что жизнь моя перестанет походить на «сюжет» книги. Очень рассчитывал.
Хрена там…
– Ой, мам! Смотри, какой красивый лук! Черненький! Одному моему другу как раз нужен новый лук! Давай купим, мам! Ну, дава-а-ай!
Я смерил взглядом девчушку лет двенадцати – милую, тоненькую и шебутную «пацанку», в которой все еще больше угловатости и порывистости («ой, прикольная!»), чем женственной чувственной плавности («вах, конфетка!»). Девчушка с темноволосой короткой стрижкой влетела цветастым ярким вихрем в палатку торговца Ли Ксинга, когда мы уже с ним вежливо раскланивались, исключительно довольные и совместным распитием утреннего хапьяна, и сопутствующей беседой.
Я прикрыл один глаз, прикрыл другой. Слегка натянул кожу у внешнего уголка глаза, заставив изображение раздвоиться. Нет, не почудилось. Увы.
– Хана! – не удержавшись прорычал я. – Ты что тут делаешь, мед… косолапая?!
Когда зрение раздваивалось, над головой девочки на миг мелькали маленькие круглые медвежьи ушки. Конечно, девочки иногда носят ободки со всякими ушками – тигриными, кошачьими, лисьими… (мне особенно нравятся заячьи и кроличьи… а если еще и хвостик пимпочкой будет, галстук-бабочка, манжеты и купальник… ну да не важно), но в этом мире до моды на подобные аксессуары – еще столетия и столетия. Еще ж и какую-нибудь фурри-толерантность в будущем придумают – дескать, почему ушки собачьи, а не кошачьи? Ты что же, расу нэк не уважаешь?! Короче, деградировать и деградировать еще этому миру до подобного.
– Ой… – Девчушка отпрыгнула и спряталась за стеллажом с колчанами.
Колчаны в том стеллаже были сколь вычурными, столь же неудобными и непригодными. Ни для охоты, ни для службы. А вот на стены в качестве украшения – в самый раз.
– А я это… вот… мимо проходила…
И не только она одна «мимо проходила»…
Рывком откинулась тяжелая занавеска, явив нам во всем блеске своего величия…
– Хана! – Рыкнул женский голос. – Вредная девчонка! Ты где спряталась, папу твоего… безмозглого!
Боги! А ведь Хана не врала тогда про человеческую ипостась своей мамы!
– Прекрасная госпожа… – Пролепетал Ли Ксинг. – Как же я счастлив, что вы изволили посетить мой жалкий магазинчик.
В человеческом обличье Зана выглядела… Она, черт возьми, ВЫГЛЯДЕЛА! Взять Ма У, смешать с Ма Зеттой, добавить Мару Бейфанг… А результат этой ядреной смеси спрятать в самый темный уголок, чтоб никто не уволок. И пускать слюну обожания, ежечасно вознося молитвы этой Богине! Кстати, насчет Богини… не исключено.
Зана была довольно крупной и высокой дамой. Но это «крупное» было идеально распределено по всей «высокой». Осиная талия, подчеркнутая черным ципао с тонким золотым рисунком на цветочную тематику, высокая грудь (понятия не имею, какой там номер и размер), едва помещающаяся в лифе с небольшим, но очень завлекательным вырезом, крутые великолепно очерченные бедра, идеальная икра ноги, на миг мелькнувшая в невысоком разрезе платья, изящная шейка. И прекрасное лицо королевы, в котором красоты не меньше, чем величия.
– Прошу простить уважаемых господ за столь внезапное вторжение несносной дочери этой смущенной Бейдао Заны…
Рычание женского грудного голоса пробежало по всему телу, заставив завибрировать каждую клеточку организма и вызвав только одну реакцию, которую и выразил Ли Ксинг, возопив и заламывай руки:
– Нет-нет-нет! Мы так рады, что вы зашли, прекрасная госпожа… так рады… так рады… – Зашептал он, не в сила оторвать взгляд от женщины. – Так рады… так рады…
Зациклило бедолагу. Надо спасать.
– Господин Ли Ксинг, владелец этого магазина, исключительно рад вашему визиту, прекрасная госпожа Бейдао! Меня зовут Ир Фан! И я, так же, как и вы, прекрасная госпожа, зашел в эту лавку, но не смог уйти, пораженный как качеством, так и разнообразием выставленных здесь товаров!
– Да-да-да! – Быстро закивал Ли Ксинг.
И буквально исчез. Только взметнулась занавеска во внутренние помещения лавки. Через секунду он появился с еще одним стулом в руках. И поставил его перед столом. Попытался что-то сказать, но закашлялся и требовательно посмотрел на меня… Видимо, все еще испытывает трудности с озвучиванием своих мыслей:
– Господин Ли Ксинг просит прекрасную госпожу Бейдао Зану пролить свет своей красоты на этот маленький…
– Кхе-кхе… – Воздел палец Ли Ксинг.
– … убогий и маленький магазинчик. – Кивнул я.
– Кхе-кхе!
– Господин Ли Ксинг надеется, что этот прекрасный чай из далеких западных земель…
– Кхе!
– … что скорее темен, чем светел, найдет отклик в чувствах столь утонченного и взыскательного покупателя, как госпожа Бейдао…
– Кхе-кхе!
– … и примирит эту разборчивую госпожу с жалким набором поделий от недостойных подмастерий, что имели наглость назвать себя мастерами! И не заставит ее гневаться на этого недостойного бедного купца!
– Да-а-а… – Протянула оценившая речь Зана, величественно опускаясь на предложенный стул. – Давненько эта Зана по рынку не гуляла. Успела отвыкнуть от того, как тут дела ведутся. Сразу человеком себя ощущать начинаешь… красота-а-а…
При этом тонкая ткань ее ципао так натянулась во всех нужных местах, что проняло даже меня. А ведь я выполнял в этот момент специальную дыхательную технику, которая по словам матушки должна была помочь даже против лисиц-обольстительниц. Получается, что эту технику (основное преимущество которой, кстати, в возможности невозбранно трындеть в процессе), призванную противодействовать суккубам и инкубам хулицзин – местным лисам-оборотням, может обойти даже какая-то волшебная медведица? Очевидно, конечно, что Зана – не «какая-то медведица», но – все же… я на эту технику возлагал большие надежды! Может, что-то делаю не так? Или дело в моей пока еще нестабилизировавшейся энергетике?
Между прочим, на Зану можно было смотреть как угодно – никаких лишних «артефактов», типа ушей, усов или хвоста на ней не было. Ну, правильно – чем старше волшебный зверь, тем он сильнее и тем лучше контролирует себя… в том числе и когда находится в человеческом облике.
Деревянными движениями мы с Ли Ксингом упали на свои стулья… Хм, сын Ли убежал в Храм, кто же будет подавать чай? Я, как самый молодой из присутствующих? Не будут же Хану, формально являющуюся только что зашедшим и еще не обработанным клиентом магазина, заставлять бегать с чайником и разливать напиток?
Ответ на этот вопрос последовал почти сразу. Занавеска во внутренние помещения снова взметнулась, и в «торговый зал» вошла женщина с подносом. Она даже казалась девушкой из-за стройности… всех частей своего невысокого организма. Но брачный браслет на правом запястье (с таким же рисунком, как у Ли Ксинга) и весьма настороженный взгляд, брошенный на шикарную Зану, выдавал в ней второго хозяина торговой сети «Ксинг и Ко». Госпожа Ли, я так полагаю?
Женщины сцепились взглядами. Воздух в зале сгустился. Даже Хана, хотевшая что-то вякнуть, передумала, застыв с открытым ротиком и на всякий случай присев за тем же стеллажом. Я быстро расфокусировал взгляд и посмотрел на госпожу Ли… Видимо, в этот момент супруга Ли Ксинга не все аспекты своей маскировки контролировала хорошо, так что кое-что я увидеть успел… Два серых крупных острых уха и шикарный серый волчий хвост… Ну, ё-моё!!! Ну, хорошо ж сидели-то! Еще одна оборотница! Причем – классическая – волчица!
В воздухе заплясали знакомые красные искорки… и «схватка» тут же прекратилась – жена хозяина лавки опустила взгляд первой и уважительно поклонилась:
– Добро пожаловать в нашу лавку, Высокая Госпожа. – Несколько скованно приветствовала она. – Позвольте угостить вас чаем Нари-Кори.
«Высокая Госпожа»? Высокие… тьфу, заглавные буквы прямо сквозили в обращении этой женщины к Зане. Почему именно так, с больших букв? Какие-то их межвидовые заморочки? Нет, про то, что Зана – совсем не последняя медведица в лесах Увзана, я и так знаю. Но вот про такие тонкости мне никто не рассказывал – для всех жителей Увзана ВСЕ разумные медведи – Хозяева и Хозяйки леса. Тоже с заглавных букв, но без деления на «Высоких»-«Низких»-«Средних»…
– Благодарю! С удовольствием попробую замечательный чай, приготовленный…?
– Миюри! – Поспешно представилась женщина, еще раз поклонившись. – Ли Миюри, Высокая Госпожа!
Я же в этот момент решал, должен ли я после этого имени облегченно переводить дух или, напротив, огорчаться. Ну, да – я вполне серьезно ожидал, что будет названо другое имя. Холо, или Хоро, или Хоппо… как-то так – точно не помню. Волчица из истории про одного коммивояжера и какие-то специи. А ведь там и мир был… поспокойнее, и чудес, от которых сдохнуть можно, было куда меньше. Так что это был бы не самый плохой вариант… Хотя, что мне до тех вариантов – я из этого волшебного дурдома уже никуда не денусь. Разве что ЭТОТ мир… чихнет.
Ли Миюри продолжала оставаться напряженной. Даже то, что она только что уступила в выяснении своего места в иерархии и, казалось, бы этот вопрос закрыла – ее это почему-то не успокаивало. Отчего-то она продолжала бросать настороженные взгляды попеременно то на мужа, то на Хану, все так же настороженно выглядывающую из-за стойки с саадаками.
Хм, надеюсь, сейчас не произойдет драмы с насильным всучиванем подросшей дочки-медведицы в качестве второй жены бедняге-бизнесмену? Дескать, ты человек у нас опытный, в укрощении диких жен-оборотней поднаторел, вот тебе еще одна! Две ведь куда лучше, чем одна, да? Пару лет подождешь, и можешь с ней медвежат делать. Как раз выдрессируешь к тому времени.
Не хотелось бы – мужик хороший. А уж бизнесмен… по меркам этого мира тянет на Билла-нашего-Гейтса или Стива-царствие-ему-небесное-Джобса! Только еще чуть-чуть подкачается и лет через десять захватит все сувенирные рынки ойкумены. Вот только две жены-оборотницы – это, на мой взгляд, небольшой перебор.
Зана тоже обратила внимание на то, как подрагивают пальчики волчицы, разливающей чай. Она поймала ее взгляд, отрицательно покачала головой… и указала глазами на меня. Не понял! Почему снова я?! Нет, умом-то я понимал, что появились Зана с Ханой здесь по мою душу. Но так надеялся! Так надеялся!
После этого обмена сигналами Миюри облегченно выдохнула и заулыбалась. Кстати, я обратил внимание, что мужа ее, Ли Ксинга, при появлении супруги «отпустило» почти сразу. Он перестал заикаться и пускать слюни на великолепную медведицу. Феромоны какие-нибудь волчьи подействовали? Или магия-шмагия? Или просто самоконтроль, которому помогло появление «якоря» в виде любимой супруги-волчицы? Или в семейной жизни госпожа Ли Миюри вовсе не такая кроткая, как сейчас, в присутствии Высокой Госпожи Заны?
Мне на колени что-то плюхнулось. Завозилось, устраиваясь. И голосом Ханы приказало:
– Во-о-он ту печеньку! – И тут же захрустело поданным лакомством.
– О! Так вы знакомы! – Обрадовался Ли Ксинг, с умилением нас рассматривая. – Ир Фан, тебе очень повезло, что тебя знают такие большие люди! Ты должен быть благодарен своим предкам!
Ну, в какой-то мере… Если четыре дня бдения над моим бессознательным телом, перекореживаемым Жемчужиной можно так назвать… И неделя совместного путешествия по лесам с постоянными перепалками… И не менее полутора десятков жаренных кабанчиков… Если все это считается, то – да, мы знакомы.
– Так… знаком немного. – Скромно ответил я.
– Пф! – Подтвердила Хана.
Я посмотрел в ярко-янтарные глаза госпожи Ли и вопросительно поднял брови, указав взглядом на мужа. Та секунду недоуменно смотрела, но потом сообразила, улыбнулась и кивнула. Ага, получается, супруг в курсе. Ну, что ж – выяснилось если и не то, какому богу молится бизнесмен, то кто его муза – стало ясно окончательно.
– Хана – твои ушки. Их видно, если сосредоточиться и смотреть внимательно.
– Ой… Так вот как ты определил, что это я!
– То, что это ты, я определил, как только ты открыла свой язвительный ротик. – Сказал я чистую правду. – Гораздо интереснее, как вы определили, где меня найти…
– Пф! Ты пожрал мою Жемчужину, двуногий! Неужели ты думаешь, что я не смогу определить твое местонахождение?! Пф!
Даже так…
– Доченька. – Ласково спросила Зана… Хана на моих коленях почему-то застыла. – А я смотрю, у тебя уже попка прошла, да?
А вот сейчас Хана явно вздрогнула. Интересно…
– Что-то случилось, госпожа Бейдао? – Вежливо поинтересовался я.
Та почему-то отвела взгляд, с преувеличенным вниманием рассматривая тот самый лук, бывший, как я уже понял, основой коллекции и своеобразным таким «флагом», дающим зашедшим посетителям сразу понять, куда их занесло… и не задерживаться (и не отвлекать продавца), если им, действительно, нужен самый обычный лук для заурядной охоты, или банальной войны.
– Нельзя сказать, что что-то случилось. – Произнесла Зана. – В то же время нельзя утверждать, что ничего не произошло. – Она помолчала. – Лю Фан, может ли эта девушка Хана пожить некоторое время с тобой? Я буду благодарна, если ты не только обдумаешь сию возможность, но и найдешь нужным ее создать.
– Госпожа Бейдао. – Очень спокойно ответил я. – Мы так не договаривались. Я благодарен за Жемчужину, но мне кажется, что долгов между нами не осталось.
– Долгов между нами, действительно, нет, господин Лю Фан. – Вздохнула Зана…
Если б я мог читать чужие мысли, то сейчас, почти наверняка, прочел бы, как она мысленно про себя добавила бы: «К моему глубокому сожалению».
– … Это просьба. Услуга. Которая будет достойно вознаграждена, господин Лю Фан.
– Благодаря стараниям ваших дальних родственников из клана Ма я не испытываю финансовых затруднений, госпожа Бейдао.
– Моя благодарность может быть выражена не только в денежном виде, уважаемый Лю Фан. – Голос медведицы похолодел.
– Я… не хочу, госпожа Бейдао. – Прямо ответил я.
Тут так, в лоб, не положено, но… заколебали уже, если честно.
В глазах снова заплясали красные искорки, но тут же пропали.
– Это важно, Лю Фан. – Все таким же ровным холодным голосом проговорила Зана.
– Прошу объяснить, госпожа Бейдао.
Медведица глубоко вздохнула. Смотрелось это просто потрясающе. Правда, на меня не очень подействовало. Хотя Миюри и бросила недовольный взгляд на мужа, который тут же принял невинный вид и торопливо отвел взгляд… да, на тот самый многострадальный лук. Вообще, семейная пара, кажется, не испытывала никаких затруднений от того, что их не совсем вежливо исключили из разговора, а их магазинчик используют чуть ли не как переговорную. Напротив, оба с каким-то жадным вниманием следили за развитием событий… как только поняли, что их эта проблема не касается. Понимаю. Завидую.
– Хана… наказана.
– Причем же тут я? – Удивился я.
– Я тоже… наказана. – И величественная госпожа Бейдао кротко опустила глаза.
– Высокий Старейшина Ахон! – Тихонько выдохнула Миюри, прижав пальчики к губам и потрясенно округлив глазки. – Ох, простите мою бестактность, Высокая Госпожа Бейдао! – Тут же поклонилась она.
Даже так. Миюри мгновенно назвала существо, которое могло наказать медведицу Зану. Миюри не раздумывала ни секунды. Зная кое-что об иерархии медведей, могу сказать, что там нет правила «вассал моего вассала – не мой вассал». У медведей самый старший медведь спокойно может взгреть любого, находящегося ниже его по иерархической лестнице. Волчица Миюри назвала имя сразу. Следовательно, такое существо только одно. Следовательно, выше Заны в медвежьей иерархии находится только одно существо, имеющее право ее наказать… Следовательно, с «божественностью» Заны мы угадали. Она – вторая после Великого Предка клана Ма, Великого Медведя – являющегося духом-хранителем и верховным божеством в лесах провинции Увзан и части немногочисленных восточных лесов провинции Шианзан. Другими словами, что-то вроде верховного жреца этого «медвежьего тотема».
– И это наказание включает в себя требование уговорить меня на то, чего я гарантированного не захочу делать…?
– Совершенно верно, Фан. – Снова вздохнула Зана, не поднимая глаз.
– … и при этом – не оказывать на меня никакого давления и не угрожать?
Оценив печальный кивок старшей медведицы, я констатировал очевидное:
– Высокий старейшина Ахон очень строг к вам, госпожа Бейдао!
– Истинно, Фан. Он строг, но справедлив. – Поморщилась Зана. И не удержалась от шпильки. – Употребленная тобой Жемчужина положительно повлияла на твои умственные способности.
– Отнюдь. Это базовая комплектация.
– Что, прости? Ба-зо-вая ком-плек-тация? – С некоторым трудом выговорила она.
Я недоуменно воззрился на медведицу. Та с таким же недоумением смотрела на меня.
– Ма! Ма! – Запрыгали на моих коленях. – Можно я объясню? Можно?
– Ты знаешь, что такое «базовая ком-плек-тация»? – Удивилась Зана.
– Пф! Понятия не имею! Я могу объяснить, почему нам этот термин незнаком!
– Объясни… – В сомнении разрешила Зана.
Мои колени освободили, цветастый вихрь переместился за спину матери.
– Фан! – Провозгласила Хана торжественно. – Медведи не умеют говорить!
– Что? Мы же с тобой говорили!
– Ты дурак? У медведей горло не предназначено для производства человеческой речи! Но все волшебные разумные звери могут вкладывать мысленные образы в головы других разумных… если, конечно, разум не закрыт… а уж мозги разумного сами переделают образы в слова, понятные этому разумному. И точно так же мысленные образы ответа снимаются из мозгов в понятном виде.
– То есть это не вы такие умные, а это у меня такой обширный словарный запас? – Потрясенно пробормотал я.
Ли Ксинг крякнул, Ли Миюри испуганно охнула, снова прикрыв пальчиками губы, Зана тяжко вздохнула, а Хана взвилась, подскочив на месте:
– Что-о-о?! Да я тебе щас как дам по шее!!!
– Хана! – Резко осадила ее мать. – Не сметь!
По нервам снова ударило «медвежьей яростью», в магазинчке снова сверкнуло красным. И тут же рассеялось.
– Ой… эта глупая Хана просит прощения у доброго господина Лю Фана. – Выдавила Хана, неловко поклонившись.
Видимо, не привыкла никому кланяться дочка аж второй морды в медвежьей иерархии…
– И этому можно научиться? – Осторожно спросил я. – Вкладывать свои мыслеобразы в головы других разумных?
– Мозги у всех разумных одинаково серые. – Пожала плечами Зана. – Конечно, можно.
Это что же получается… телепатия возможна? Пусть без возможности читать мысли, но… вкладывать свои. Это выходит… проецирующая телепатия? А если кто-нибудь из волшебных зверей вложит в мою голову какую-нибудь идею, заставив подумать, что идея принадлежит мне? Да ну нахер такие расклады!!!
– Я согласен!
– Что? – Величественная медведица смотрела на меня, открыв в удивлении рот. – В каком смысле «согласен»?
– Я согласен, чтобы Хана пожила у меня!
В этот миг лицо Миюри озарило понимание, и она несколько раз беззвучно ударила в ладоши, изображая аплодисменты.
– Высокая Госпожа, примите мое восхищение! Человек, выбранный вами, мудр не по годам!
– Хм…? – Грозно насупилась Зана. Видимо, она никак не могла сообразить. И ее это злило. Но выплеснуть злость она не могла… «по условиям задачи», так сказать.
Я склонился над столом, уперев кулаки в бедра:
– Высокая Госпожа Бейдао! Я прошу, чтобы ваша дочь обучала меня управлению своими мысленными образами, вкладыванию их в чужие разумы и… защите от такого вкладывания со стороны других! Молю вас!
– О-о-о… – Дошло до медведицы. – Во-о-от оно что…
Воцарилось долгое молчание. Я не разгибаясь, продолжал рассматривать поверхность стола.
– Фан. – Осторожно заговорила Зана. – Ты понимаешь, что в первую очередь тебе следует уделить все свое время и внимание развитию каналов Ци и освоению энергий, которые теперь подвластны тебе в той же мере, что и сильнейшим адептам Цигун этого мира? Ты, с тем, что даровала тебе Жемчужина, научишься творить штормы, создавать огненные торнадо, вызывать цунами и разрушительные землетрясения! – Ее голос окреп и обрел торжественность. – Ты поднимешься на Божественный уровень владения Ци! Ты станешь подобен богам, Лю Фан! И обретешь бессмертие в этом мире! А на перерождение уйдешь, когда того пожелаешь!
– Высокая Госпожа Бейдао! – Тихо ответил я. – К демонам все эти ваши спецэффекты! Я хочу научиться управлять своим разумом и защищать его!
Перед моим носом опустился медальончик. Простенький. Обычная серебряная «осьмушка» с продетой в дырочку веревкой.
– Вот… этот артефакт надежно закроет твой разум, Лю Фан!
– Благодарю за подарок, Высокая Госпожа! – Я сгреб медальон, но продолжал гнуть спину. – Это, конечно же, поможет. Но этот ведущий активный образ жизни Лю Фан может потерять сей ценный подарок. Умелый злоумышленник может его украсть. Или сломать. Лю Фан хочет научиться защищать себя сам без… костылей! Прошу простить этого дерзкого Лю Фана за столь наглые слова, Высокая Госпожа! Молю вас о возможности обучаться защите разума, Высокая Госпожа!
– Умный мальчик! – Громко шепнула Миюри, приложив ладошку ко рту. И тут же повинилась с милой улыбкой. – Ой! Простите, Высокая Госпожа Бейдао, за то, что эта жалкая волчица лезет не в свое дело!
– Хана пока побудет с тобой. – Задумчиво решила Зана, недовольно зыркнув на невинно улыбающуюся супругу торговца. – Мне надо… подумать. И посоветоваться со Стариком. Завтра я дам ответ.
Вот и отлично. Думайте. Все думайте. Мару озадачил. Зану озадачил… Кого бы еще озадачить?
– Благодарю, Высокая Госпожа Бейдао! – Наконец-то выпрямился я. – Я согласен. Пусть Хана пока побудет со мной. Я с нетерпением буду ждать решения Великого Предка.
И тут же нацепил медальончик на шею… Хм, никаких изменений не чувствую. Может, и не должен?
– Ур-р-рааааа! – Завопила Хана, запрыгав на месте и захлопав в ладоши. Подлетела ко мне и повисла на шее. – Фан! Фан! А что такое «спец-эффек-ты»?
– Уши спрячь! – Усмехнулся я. – Конспираторша девяностого уровня…
– А что такое «кон-спи-ра-тор-ша»?
– Тетя… – Тихо сказала смотрящая на нас хмурая Зана.
– Простите, высокая госпожа? – Я посмотрел на медведицу.
– Тетя Зана… мы ж с тобой договорились. – Вздохнула она.
– Оу… – Волчица Миюри снова сделала большие глаза. И она, действительно, была впечатлена.
* * *
Зана ушла, оставив ополовиненную чашку с чаем. Я тоже поднялся и соединил руки перед собой:
– Всего хорошего, господин Ли Ксинг, госпожа Ли Миюри.
– Всего вам доброго, господин… Лю Фан? – слегка неуверенно ответила Миюри.
– Позвольте этому опытному Ли Ксингу дать вам маленький совет, господин со многими именами. – Хитро прищурился Ли Ксинг.
– Этот почтительный Ир Фан, – Я подсказал голосом правильный вариант. – Со всем вниманием и нетерпением желает услышать вашу мудрость, многоопытный Ли Ксинг…
– Хвостик и ушки у них очень чувствительные… – Подмигнул бизнесмен.
Я закашлялся и кое как выдавил:
– Буду иметь в виду. Благодарю вас за этот мудрый совет, уважаемый Ли Ксинг.
– Буду рад, если мой совет вам поможет, юный Ир Фан!
Хана и Миюри засмеялись-закашляли одновременно и очень… похоже. Другими словами, они ржали, как лошади.
