Глава V
— Какое гнусное заведение! — с непередаваемой брезгливостью сморщил свой тонкий «аристократический» нос шен, или если угодно фенн Миердин ан Ниган. Отставший от нас на шаг Даннер скосил на него насмешливый взгляд.
Нагнанный мной дорогой сын судьи парнем оказался не то чтобы сильно брезгливым, вовсе нет, он был воином, и воином настоящим, но чистоту и мелкие бытовые удобства ценил как бы не больше американских военных из советских агиток. Лицом и стройной, тонкой фигурой он на фера Феррина походил не слишком, уродился в мать, однако опасений что супруга старшего ан Нигана нагуляла его на стороне не вызывал. Глаза у него были отцовские, ну а характер подтверждал родство еще более ярко. Несмотря на возраст, а было Миердину около девятнадцати, молодым человеком он был опасным.
— Не спорю, — равнодушно согласился я.
С выездом мы чуточку запоздали, точнее я запоздал, а молодой человек не угадал с количеством имущества, так что теперь нам приходилось жопами трамбовать седла больше, а отдыхать меньше. На количество звезд в придорожных мотелях где нам с парнем и нашим сопровождением приходилось останавливаться это влияло самым что ни на есть прямым образом. Сегодня наша скооперировавшаяся банда осчастливила своим присутствием такую грязную и вонючую дыру как постоялый двор «Пьяный Волк», и я бы не сказал, что мы были этому рады. Я бы даже сказал, что нам действительно надо было махнуть рукой на лишние пять-семь верст и остановиться в более приличном заведении ближе к цивилизации. В былой столице поглощенного Империей королевства мы даже несмотря на метель в любом случае завтра были бы.
Харчевня была полна народа. В дальнем правом, «неблагородном» углу гулеванила компания звероватого вида мужиков. Сразу и не поймешь, охотников и или лесорубов. Центр занимали «игровые» и прочая претендующая наличие тугих кошелей неблагородная поебень, в значительной части своей с откровенно бандитскими рожами. Слева кучковались ребята попроще и поспокойнее, что, впрочем, совершенно не успокаивало — жизнь тяжела а внешность обманчива.
Один только благородный «пятак» был почти пуст, там, сидя за одним столом ужинали крепкий вислоусый мужчина с обильно тронутой сединой головой и двое молодых парней, явно братьев и как бы не близнецов. Судя по тому, что все трое оставались в кольчугах, «Пьяный волк» сегодня впечатлил не одних нас.
— Это-ж надо, не нам одним так не повезло! — с все тем же тоном отметил молодой ан Ниган.
— Река, паром. — сказал я. — Вроде дыра, но народу немало даже для непогоды.
По отдельной комнате нам не досталось, выделили одну с небольшой кирпичной печкой, запасом дров и тремя топчанами. Даже стола и того не было. Кнехты не получили и этого, их поселили в «каретном» сарае вместе с имуществом и толпой точно таких же как они простолюдинов.
— Лесовики, плотогоны и всякая такая сволочь здесь отдыхает, — пожал плечами шен Миердин, которому, несмотря на всю его рафинированность, прозу жизни разъяснять было не нужно. — Торговцы, фер Вран, не любят такие грязные дыры.
— Вокруг лес. — согласился с ним я. — Переправа опять же. Много людей, много денег, много тех, кто хочет ими разжиться.
— Всю суть в трех словах, фер! — кивнул ан Ниган. — От постояльцев козлиной несет больше чем от полов в этом шинке.
Голоса юноша не глушил, так что мы удостоились сразу нескольких неприязненных взглядов от не так низко оценивших сервис заведения завсегдатаев. А может быть они только что в бане вымылись, чем черт не шутит? Не может ведь быть, чтобы при постоялом дворе в переходе от Кеттенхута помывочной не было?
— Осталось взглянуть, чем кормят. — вздохнул я. — Кто знает, может хозяин здесь кухней берет?
Оба молодых человека синхронно фыркнули. Оруженосца у шена Миердина не было, статус не позволял, как таковой он сам был сквайром. Пока что. Но к неблагородному Даннеру парень отнесся без всякой спеси (чему я кстати удивился) и к слугам, как в многих подобных случаях, его причислять даже не пытался. Как я уже отметил ранее, парень он был опасный и умный, весь в папу, так что не торопился наживать недруга в смелом и неглупом юноше который в будущем почти наверняка заработает себе герб. Аналог поговорки «Не бойся обижать старика…» существовал и в Империи.
* * *
Фыркали парни зря, кормили в «Пьяном волке» действительно неплохо, да и пиво варили не самое худшее. По местным меркам.
Когда принесли горячительные напитки, к винокуренному заводу и пивоварне мысли вернулись как будто бы сами собой. Кто бы что не говорил, но если некоторые марки местных вин вполне могли поспорить с земными, то пиво на круг было довольно унылым. Идиоты, думающие что типичный средневековый «спортсмен» в любой дисциплине по сравнению с КМС 20–21 века был чем-то большим деревенского силача-драчуна Васи, могли бы внести дополнительные штрихи в свою репутацию и заявлениями про высочайшее качество пива тех лет. Натурпродукт без ГМО, типа того, ага.
«Вот блять! А пивоварню то точно надо первой ставить» — хлебнув из кружки, подумал я. Искушения выплеснуть пивас на пол не возникло, но в кружке был явно не «Гиннес» и даже не «Балтика». — «Надо будет жене написать».
Братья ан Леггорны с «дядькой» как оказалось тоже ехали в Кеттенхут ко двору. Как их семья в Вайге вымутила счастливый билет на двоих парни конечно же не пояснили, но никто не мешал догадываться.
Парни, глядя на мой внешний возраст терялись в версиях примерно также, как и я сам. Воспитавший пацанов «дядька», фенн Эван Уллак, помалкивал, но взгляды в мою сторону метал еще больше чем они острые. Расслабившийся с дороги ан Ниган шен Миердин решил, что самое время блеснуть харизмой и завести новых друзей. Братья производили приятное впечатление, да и «дядька» был симпатичен.
— Ее Высочество у нас надолго! — дирижируя пивной кружкой, вещал парень. — В ином случае двор собирать бы не стала.
— Думаешь, что это Её Высочество, шен Миердин? — растекаясь по спинке стула, лениво ввернул я.
— Мимо принцессы такое решение пройти не могло! — отрицательно замотал головой старший (на полчаса) из братьев, шен Бриан. — Ее серебро, ей служба, ей присяга.
— Не мой случай. — все также лениво возразил я, продолжая затягивать братанов в разговор.
Братья глянули на меня с недоумением.
— Фер Вран владетель, а не наследник, — пояснил Миердин.
— И если я что-то понимаю в юриспруденции, — продолжил вслед за ним я, — то присяги одновременно деду и внучке должны конфликтовать друг с другом. Вассал моего вассала не мой вассал, так ведь?
— А зачем вам ей оммаж давать? — удивился сказанному младший из ан Леггорнов, Нидд.
— Вот и я об этом. Я еду к собираемому принцессе двору исполнять свой вассальный долг перед ее дедом.
Братья переглянулись, в юриспруденции они наверняка сильны не были, но в общих чертах меня не могли не понять.
— Что Ее Высочество в Кантии потеряла, никто не слышал? — поспешил я заполнить паузу.
Братья похоже знали не больше чем я, а вот мой попутчик решил ответить:
— Ходят слухи, что принцесса Несса презрела волю Императора.
— Серьезно?
— Расстроила брак, переломала жениху кости. В фехтовальном зале. Сбежал, ничтожество. Даже не дожидаясь выздоровления.
— О-о-о-о! — дружно сказали все слышавшие, включая меня и фенна Эвана.
— Любимица поди? — спросил я. Парни меня не поняли, а вот взгляд «дядьки» близнецов ан Леггорнов стал просто бритвенным.
— Что, фер Вран?
— Я спрашиваю, не любимая ли наша принцесса внучка у Императора, шен Миердин.
— Праправнучка, фер Вран. — машинально поправил меня тот.
— Хорошо, прапраправнучка. Политический брак, это дело серьезное. А тут жених мало того, что лишился руки этой прекрасной рейны, так после взбучки еще и с другими представительницами рода Йоларов связываться не стал. Катастрофа! Конец всех планов! А наказание за такой афонт — выслали из столицы, властвовать на своих землях. И из Наместника кровь пить.
Парни захохотали, бессознательно приосаниваясь. Уллак не рискнул, но глаза у него тоже смеялись.
— Вы откуда родом будете, фер Вран? — спросил Бриан. — Кайре ведь у вас не родной?
— С того берега Великого Океана, шен Бриан.
— О-о-о! — сказал младший брат. — Далеко вас жизнь забросила.
— «Ледянка» в этом мире многое изменила.
— Это да, — вздохнул старший из близнецов, — немало земель сменило хозяев.
Я предпочел промолчать. Парням для участия в процессе перераспределения собственности после здорово проредившей обитаемый мир эпидемии занесенного с Земли гриппа чуточку не хватило возраста. Это вероятно было очень обидно.
— С меча жили? — неожиданно задал вопрос фенн Эван.
— Благородный человек так или иначе всегда мечом живет. — не стал я с ходу с ним откровенничать.
— Я имел в виду — вы жили войной, фер Вран?
— Ну а как иначе? — развел я руками. — До грабежей на улицах я еще не опустился.
— Вдоль берега или Океан пересекли? — заинтересовался фенн Эван.
— Через Океан.
— И много пришлось заплатить, Ваша Милость?
— В смысле мне? Посередине Океана Серебряные острова, с тамошней сволочью без меча в руке не торгуют.
— Так пассажирам все одно сражаться придется.
— Но в говно лезть ты их не заставишь, — пожал я плечами.
— А в наших местах, фер Вран?
— Вообще не пришлось! — холодно улыбнулся я, показывая, что расспросы начинают надоедать. — Насколько известно один я до берега добрался.
— Крушение? — вместо наставника влез младший ан Леггорн, Нидд.
— Да, уже у берегов Империи вылетели на камни. — представил я что говорю зимой из самого полюса холода в солнечной Якутии.
— Ваша Милость, не побрезгуете лучшего вина выпить? — накрыл ладонью руку не собиравшегося успокаиваться парня «дядька». — В трактирах такого не сыщешь. Фер Четт для особых случаев самого лучшего приказал прихватить. Хочу принести извинения за назойливость за себя и юных господ! Не каждый день с того берега гостя можно встретить, вот и не удержались, Ваша Милость!
Нидд, выглядевший заметно простодушнее своего чуть более старшего брата откровенно смутился. Второй поморщился.
— Ну, почему бы и нет! — пожал я плечами немного оттаивая. — Составим столы?
На том и порешили. За вином старый воин отправился сам.
— Носильщик не нужен? — спросил я, делом показывая, что извинения приняты.
— Нет, фер Вран. — покосился на привставшего Даннера фенн Эван. — Найду.
Я равнодушно пожал плечами, и мальчишка с облегчением плюхнулся на свое место. Радостные ан Леггорны заорали подавальщице обновляя заказ.
Уллак хлопнул по плечу присматривающегося к игре крепыша в меховой безрукавке и вышел на улицу вместе с ним.
Когда фенн Эван наконец появился, радость мальцов глиняной корчаге с вином оказалось недолгой.
— На дворе гости, — сказал «дядька» пока слуга ставил кувшин на стол. — Голов с двадцать. Может фратрия, может наемники из дешевых. Некоторые в железе. Половина что-то ждет во дворе, половина что-то разнюхивает в сараях. Может людей, но может и барахлишко.
— Не слишком близко ли до столиц для такой большой банды? — задумался я.
— Нет! — на секунду задумался, но покачал головой старый воин. — Кто знает, кто они и откуда они вообще?
— И будут ли искать неприятностей тоже?
— Так и есть. Может и пронесет. Может своих кого ищут. Да и вообще, кто знает, может, они только переночевать навострились?
— Тогда присаживайся, фенн Эван, — сказал я. — С винцом пока что повременим, а вот плотно покушать, наверное, надо.
* * *
— Не повезло! — вздохнул я глядя на ввалившуюся толпу. — Не наемники. Впрочем, плевать.
— Точно? — не поверил мне Нидд ан Леггорн и только потом вспомнил, с кем разговаривает. — Фер Вран, не сомневаюсь я в ваших словах. Я не понял, как вы это узнали.
— По рожам. — Объяснил я, не став лезть в бутылку.
И конечно же не соврал. Рожи у большинства осчастлививших шинок своим присутствием бандюганов действительно были как у рецидивистов с стенда «Их разыскивает полиция». У солдат, а их я успел повидать немало, морды все же были слегка другими. Повадки показывали разницу еще ярче — с одним, двумя еще можно было ошибиться, но когда нехарактерным образом себя ведет сразу полтора десятка рыл, кто угодно почует неладное. Особенно если эта слегка приодевшаяся подзаборная босота берет курс в «чистый» угол, распихивая локтями неопасно выглядящий народ.
Впрочем переоценивать эту шайку тоже не стоило, из шестнадцати голов фратрии по-настоящему опасными были только трое — небритый мужик лет пятидесяти в пластинчатом панцире под дорогим плащом, толи выражением лица, толи его чертами смахивающий на небезызвестного Вячеслава Иванькова, также известного как «Япончик»; его толи телохранитель, толи правая рука — худой, остроносый и темноглазый тип в кольчуге с парой коротких мечей за спиной; и уже явно исполняющий при главаре роль мышц громила в поддоспешнике с бешеными глазами и снятым с какого-то благородного понтореза представительским «бастардом» у пояса.
Глаза последнего были бешеными, или если угодно «переполненными несдерживаемой жестокости» в самом буквальном смысле слова. Без малейшего преувеличения. Парниша, а по лицу ему было лет двадцать пять, переодень его в спортивный костюм сошел бы за своего в самой беспредельной пресс-хате. «Свои» сторонились этой безумной твари как бы не больше чем чужие. За столом рядом с ним, во всяком случае, никто не присел.
Гости вели себя слишком шумно и явно злоупотребляли обесценной лексикой, но ничем больше примечательны не оказались. Нас они словно бы не замечали, так что стоявшая на столе емкость в конечном итоге была вскрыта и начата. Расходится по комнатам к вину не притронувшись не позволяла благородная спесь.
Тут нас, наконец, и нашли неприятности.
— Хо! — удивленно принюхался к аромату возвращавшийся из сортира «пехотинец» фратрии, шныреватого вида крепыш с крысиными глазами, одних лет с сидящей за нашим столом молодежью. Типичная такая согревающая чаек и стирающая положенцу носки «торпеда», на «боевых» выходах доказывающая свою полезность в роли причины для конфликта. — Сардское?
Уллак в отличие от парней все свое внимание обратил на меня.
— Нет, — сказал типку я.
— Да ну!
— Нет.
— Врет тебе твой нос, парень! — поддержал меня «дядька».
— Ну вот это вряд ли! Достойные господа, да вы только гляньте что у папаши Дьена в погребе запрятано!
— Это не наше! — поправила парня подошедшая на шум подавальщица, сдобная баба лет сорока в парусиновом фартуке. — Свое господа пьют.
— С собой вино возят? А еще у них есть? — осклабился крысоглазый. — Я б прикупил друзей угостить!
Друзья заорали, что ловят на слове.
— Сядь на свое место и даже не смотри в эту сторону, — надоело мне играть по чужим правилам.
Глаза ублюдка довольно блеснули. Да и не у него одного, бандиты развеселились. Главарь не отставая от масс и что-то сказал сидевшему слева от него остроносому. Тот фыркнул и что-то буркнул глядя в мою сторону. Жлоб поморщился и несогласно покачал головой, глаза его при этом менее злобными не стали.
Я сделал вывод что так как кинотеатров тут еще не придумали, так что задиранием благородных это фратрия развлекалась нередко.
— А что не так, досточтимый? — с не менее ехидной чем у главарей шайки ухмылкой напомнила о себе шельма.
— Все! — спокойно продолжил играть свою роль я.
У «правильного» ладно бы рыцаря, так и благородного господина выбор вариантов действий был невелик. Ну а «неправильный» мог сглотнуть и повеселив пиплу, наверное, даже уйти живым и невредимым после этого. Про не ограбленным не зарекусь.
— Как так все? — конечно-же «удивился» ублюдок.
— Не одни зубы вылететь могут.
Уллак согласно кивнул.
— Отчего это? — под одобрительный гул кентов продолжил крысоглазый.
Я поманил его, помахав пальчиками. Говнюк немного приблизился и даже ко мне склонился, держа, впрочем, безопасную дистанцию.
«Дук!»
— А-а-а-а! — завопил все-таки попавший впросак дурачок и отскочил в сторону, где ноги его почему-то не удержали.
Хотя почему почему-то? Я бы конечно с куда большим удовольствием своим мечом его ступню к полу пригвоздил, но и удар окованным навершием ножен тоже неплохо вышел. Если мне хотя бы чуточку повезло, то я этому говнюку даже что-то сломал.
Быдляк фратрии конечно же зашумел, начал хвататься за оружие и всячески показывать, что к нам сейчас на стол большой и толстый пиздец вскочит — но меня это «как ни странно» не впечатлило.
— Слушай судя, «фартовые», — обвел я взглядом окружающих нас недоносков и воткнул в столешницу «кинжал Гнева». — Если хотите схватки, то не надо мне тут в жопу орать! Скажите, блять, это прямо, и мы с благородными господами утопим эту ебучую харчевню в крови!
— Ты…! — истерично крикнула поднимавшаяся на ноги крыса.
«Хрусь!» ответило ему все то же окованное навершие, только на этот раз выброшенное в длинном выпаде. Вот теперь я этому балбесу самое меньшее что зубы вынес, так что на ближайшие несколько минут крысоглазый всяко выпал из разговора.
Благородные господа, глядя на меня тоже повскакивали с мест, но оружия пока что не обнажали.
— Да, Я! — разве что чуть повысив голос сказал я, холодно ухмыляясь в лицо главарю. — Зубы вылетели. И что вы будете с этим делать?
Всякий шум вокруг стих.
— Вас тут конечно больше, но и мы не на ночной улице!
Эффектное движение, упавшие на пол ножны и клинок сверкнул сталью. В зале охнули. Среди бандосов тоже засверкало оружие.
— Шен… — главарь фратрии человеком был достаточно осторожным.
— Фер! — перебил я.
— Фер… как вас…
— Фер Вран!
— Фер Вран, вы верно из далеких мест родом?
— И?
Здоровяк, распихивая кентов заходил справа, пока еще не обнаживший свои палаши остроносый слева.
Уллак счел последнего менее опасным, так что встал вместе с братьями у левого края стола. На лицах троицы удовольствия от грядущей схватки не наблюдалось. Нейл и Миердин соответственно сместились ко мне. Эти двое были под впечатлением моей славы и выглядели живее.
— Фер Вран, фер Вран! — глава фратрии как сидел на месте, так и остался сидеть. — Мы на шелках не рождены, вольности дворянские чтим. Но люди свободные… И оскорблять себя словом и действием никому не позволим!
— Да, да, вы можете подать на меня в суд! — рассеянно согласился с ним я, оценивая, что будет выгоднее — атаковать здоровяка, или сначала уменьшить количество мечей противника. Один-два — тоже хлеб.
Но по уму конечно надо было воспользоваться пистолетом. И плевать что Кеттенхут рядом, а шесть дворян в железе против шестнадцати бандюков даже без поддержки слуг в зале не бог весть как уступают последним. Особенно если врасплох не застали.
Зрители гоготали. Атаман задумчиво покачал головой:
— Ни к чему это.
— И?
— Фер Вран, Тим не искал ссоры. А вы ему зубы выбили. Нехорошо это. Нехорошо.
— Да вы что!
— Согласитесь же, что вторая плюха уже была лишняя? Опять же кровь пролили.
— Нет! — сказал я. — Не соглашусь.
— Фер Вран…
— Я сказал же, не соглашусь! — растягивая слова в адреналиновом приходе, облизнул губы я. — То, до чего вы своими жалкими умишками только додумались, я уже давно съел и высрал. Так что, если вы, потерявшие страх парни, сейчас не зассыте то здесь будет резня, кровищща и сизые кишки по полу.
— Фер Вран …
— Ваг!!! — перебил главаря сиплый бас в зале. — Твои ублюдки опять до моих гостей доебывались?
Сверкавший лысой головой владелец постоялого двора, а это явно был именно он, был больше всего похож на тяжеловеса ММА-шника на пенсии и завернувшую на огонек бандоту ни в грош не ставил.
— Дьерн…
— Какого хуя они за чистыми столами забыли? Серебро завелось, благородными себя почувствовали? А ну пошли вон оттуда!
«А ты, я смотрю, чувак, тут в законе! — мысленно хмыкнул я, глядя на недовольных, но не очень-то стремящихся возразить мужику разбойников. Верхушки банды его последние слова не касались, так что те восприняли их более спокойно.
— Дьерн, давай поговорим без лишних глаз!
— Поговорим, как нам не поговорить! — перешел на вкрадчивый тон трактирщик. — Тим в этот раз, смотрю, не одним испугом отделался?
— О нем и речь.
— Он мертв разве? — все так же вкрадчиво спросил шен Дьерн. — Вон шевелится, недоносок, мозги из черепушки не лезут. Взяли под руки и убрались, в чем дело стало?
— В серебре. — сказал я.
— Вас фер Вран зовут, мне сказали?
— Это так.
— А я Дьерн Мортен, а за столом сидит Ваг Рауд, которого кое-кто называет «Змееустом».
— Не могу сказать, что это знакомство мне приятно, шен Дьерн. — Кивнул я в сторону бандюка. — Мы говорили про серебро.
— Забудьте, Ваша Милость! — махнул рукой владелец шинка. — Драки не будет. Да и раньше бы не случилось. Не на моей земле. Ваговы мазурики как собаки. Кто не испугается — только обгавкают и дальше по своим делам побегут.
Обиженные мазурики взроптали, но соблюдая приличия.
— Это уж мне решать! — хмыкнул я. — Будет она или нет.
— А…
— Как вы имели неосторожность упомянуть досточтимый Дьерн, у этих людей есть серебро. Я, и оскорбленные ими благородные господа хотим компенсировать свой моральный ущерб и испорченный ужин. Кусок теперь в горло не лезет.
— Фер Вран! — поморщился шен Дьерн. — Тут я…
— Шен Дьерн! — покачал головой я. — Если эти господа хотят покинуть постоялый двор «Пьяный волк» сохранив свои руки, ноги и головы, то они нам заплатят за оскорбления. Как хотят. Хоть из своих, хоть у другана Тима пусть кошелек вывернут. К вам у меня никаких претензий нет, есть только небольшая просьба — не вмешиваться. Если потом будет нужно прибраться, за беспорядок я, конечно же, заплачу.
Настороженно постреливающий по сторонам глазами Уллак цокнул языком. Близнецы косились на меня с восхищением.
— Тут я вам не помощник, Ваша Милость! — подумав, покачал головой трактирщик. — В «Пьяном волке» закон прост — под крышей никаких драк. Хотите схватки — будь вы хоть герцог или даже принц, режьтесь за воротами.
— И есть возможность заставить этот закон соблюдать? — поднял бровь я.
— А что, не похоже? — набычился трактирщик. Сбавлять обороты, общаясь с рыцарем, он не собирался.
— Выглядите вы, шен Дьерн, без сомнений внушительно! — доброжелательно согласился я с этим явно непростым человеком. — И я даже могу понять, почему разбойный люд побаивается пустить вам стрелу в спину за обиды. Но что вы будете делать, если какой-нибудь благородный господин не захочет установленные вами порядки соблюдать? Просто интересуюсь, не имею ничего против.
— Моя земля — мои законы!
— А если они противоречат вольностям дворянским?
— Пускай их мне растолкуют, если сил и смелости хватит!
— Иными словами, с уездной властью у вас все схвачено, — сделал я напрашивающийся вывод. Без уверенности в решениях как минимум уездного судьи столь жестко быковать на дворян было неосторожно, как бы закон процветающего предпринимателя не защищал.
— Я законы блюду! — наконец-то притормозил здоровяк.
— Я про другое не говорил. — улыбнулся я. — Я бы даже сказал, что установленные вами порядки мне нравятся, и не вижу ничего ужасного если вы на принадлежащей вам земле подтвердите их силой. Меня всего лишь интересует вопрос — если мы с благородными господами эту охуевшую фратрию здесь сейчас не покрошим, велик ли риск что она снова нам отдых испортит?
Ловивший от нас каждый звук зал охнул.
Фратрия восприняла мои слова без всякого восторга, но и без избыточной агрессивности. Деталями биографии трактирщика в будущем определенно нужно было поинтересоваться. Да и я сам не пай-мальчиком выглядел, и что немаловажно в зале были наши люди, видели их бандюки или нет.
— Обещаю, от своего и ихнего имени, — немного подумав, сказал трактирщик.
— Да?
— Ваг!!! — надавил шинкарь голосом.
— Хм… мы не искали ссоры. — нехотя выдавил главшпан.
— Мне показалось иначе. — сказал я.
— Вы ошиблись! — как плюнул Рауд под тяжелым взглядом трактирщика.
— Ну и хорошо. Ловлю на слове. — пожал плечами я, и растолкав слегка оторопевших недругов срезал с пояса наглеца Тима кошель. — Правда восторжествовала….
Серебра с бронзой в кошеле действительно было немало, бизантов пять на беглый взгляд.
— …глупец наказан, ущерб возмещен. Претензий больше не имею. Если кто хочет мне возразить, говорите прямо сейчас. С удовольствием обсужу с желающими все разногласия.
— Они, фер Вран, ничего такого не хочут! — обвел разбойников злобным взглядом трактирщик. — Кому сказал, чтобы поваливали отсюда?
— Я говорил вам, что копченое мясо у вас просто праздник для живота? — поощрил этот порыв я. — Может, шен Дьерн, еще что ни будь подобное порекомендуете вашим гостям? В харчевне у вас грязновато конечно, но кухня для придорожного трактира просто выше всяких похвал.
— Присаживайтесь за стол, Ваша Милость! Благородные господа! — понял меня правильно, но все же поддался на лесть трактирщик. — Для вас найду!..
Оплеванная «пехота» фратрии уныло потянулась к свободным местам в зале.
Троица главарей «благородный угол» конечно же, не покинула, и от их взглядов мне разве что не жгло спину.
С пониманием принявший желание спокойно допить вино и продегустировать местные разносолы Уллак иллюзий не питал:
— Разбойники этого так не оставят!
Мальчишки отмалчивались, но по лицам было видно, что они полностью согласны со мужиком.
— Тоже в этом не сомневаюсь! — кивнул я. — С утра сами по себе путь продолжите или с нами поедете?
Близнецы выпалили без колебаний:
— С вами фер Вран!
— За кого вы нас принимаете?!!
А вот мыслей их «дядьки» я как не пытался, так и не понял. Впрочем, неважно, в сложившейся ситуации одернуть юнцов старый воин возможности не имел.
* * *
— Неожиданно! — почесал нос я, глядя стоявшего перед перекрывающими выезд свежеизготовленными «противотанковыми ежами» бешеного. Тот приоделся, натянул на поддоспешную куртку чешуйчатый панцирь с кольчужной юбкой и рукавами, а на голову популярный среди кантийцев ребристый конический шлем с небольшими полями и закрывающей нижнюю половину лица бармицей, так что явно вознамерился кое-кого обидеть. Ну а его кореша закончить за другом начатое.
Впрочем, тут я, конечно, кокетничал и играл на публику. Фратрия пасла нас если не всю ночь, то с раннего утра и предупреждение трактирщика что за воротами меня (и нас) встретят, как таковое было не нужно. Сам шен Дьерн, к слову, подпирал воротный столб, но не вмешивался.
— Ты и сам не прост, рыцарек! — буркнул супостат из-под колец.
Ну да, предвидя утреннюю резню я снял титановую кольчугу и облачился в свою старую пластинчатую броню, натянул на голову кольчужный капюшон и, конечно же, сунул под мышку шлем.
Несмотря на то, что земная кольчуга была абсолютно непробиваемой, от ударно-дробящего действия всяких тяжелых предметов она в достаточной степени защитить не могла. А между тем для того чтобы сломать ключицу достаточно приложить усилие всего лишь в двадцать килограмм. Причем если эти килограммы приложить подходящим предметом и в правильном направлении, хозяину ключицы можно повредить подключичную артерию, от чего он под своей не пробитой броней сдохнет точно также как при ее отсутствии. Другими словами, — Plate armor is strong!!! Или что-то типа того. В общем, в будущем нужно будет бригантину с титановыми пластинами носить, с бронеэлементами из списанных бронежилетов хотя бы.
— Мне это по положению положено, — вернулся я к прозе жизни, — а вот вы с чего осмелели? На стрелков рассчитываете?
Стоявший в проходе между рогатками сзади справа от своего исполнителя главарь скривился. Отиравшийся радом с ним пострадавший насколько я смог разглядеть тоже.
— На них родимых! — хмыкнул я. — Но луки и самострелы не у них одних есть.
— Все верно, фер Вран. Правду речете. — сделал шаг вперед и улыбнулся мне «Змееуст». — Но вы от нас трусливо прятаться не будете?
— И вот еще одно страшное оскорбление! — сказал я. — Оно ведь неспроста? Мои стрелки ведь и с ваших лошадей начать могут.
— В ротах или легионах ходили? — подал голос последний из троицы центровых. Он судя по его вопросу, ушел в криминал из наемников. Бывший легионер вряд ли бы пользовался его парными палашами.
— Не по положению твой вопрос. — ответил я. — Так честно решим обиды или как взрослые будем биться?
Трактирщик и тихо переговаривающийся с ним шен Эван пробормотали нечто мне одобрительное.
В целом, догадаться, что сейчас меня будут вытягивать на «честный поединок» или даже их серию было несложно, даже не глядя на расстановку рогаток. «Змееуст» был немного похож на неглупого человека, его авторитет вчера вечером пострадал довольно заметно, трактирщику он явно что-либо сделать побаивался, соответственно ему требовалось наказать меня, причем тоже прилюдно. Показать так сказать массам, что он из одного уважения к владельцу «Пьяного волка» мне сразу же голову не отхерачил. Вторым плюсом таким образом организованной операции по моему наказанию в этом случае было бы отсутствие особых проблем с законом. Мимо проезжий рыцарь опустился до ссоры и «честного поединка» с простолюдином и был убит в нем — ну значит сам себе злобный буратино, пусть теперь с убийцей разбираются родственники. Коренное отличие от с засады на дороге. Про которую большинство свидетелей макания шена Вага мордой в грязь не узнают. В которую я не факт, что попаду. И, в которой не факт что я буду убит, а не прорвусь или даже не покрошу разбойников в капусту. А уцелевших потом изловят и повесят, колесуют, посадят на кол, и ты ды, и ты пы. Кеттенхут рядом, так что громко заявляющих о себе быдланов беспредельщиков власть вряд ли любит. Да и хоть сколько-то серьезный криминал тоже.
В общем, для сохранения авторитета Роуда тут главное, чтобы выставленный боец задоминировал меня в поединке.
Отчего, конечно же, возникал интересный вопрос — где подлянка? На относительно честную схватку в этом мире можно надеяться только с дворянином, да и с ним гораздо реже, чем хочется.
— Не испугаешься выйти один на один, рыцарек? — отвлекая меня от размышлений о последнем, процедил бешеный. — За Дьерна ты славно вчера спрятался.
— На конюшне б тебя запороть… — играя на публику, мечтательно вздохнул я (глаз противника дернулся, а мальчишки одобрительно зашушукались) — Но хлопотно это. Однако прикончить тоже хороший выход. Другим наука.
— Значит, согласен, рыцарек? При свидетелях повторишь?
Ну да, меня провоцировали на «узаконенное» убийство. Шен Ваг с этим хером явно не хотели лишний раз мелькать в криминальных сводках.
— Если ты про один на один, то целая толпа все и так слышали! — отмахнулся я и нахлобучил на голову шлем. — Представляться не будем. Меч мне!
Довольный как слон Даннер, рисуясь, вышел вперед с цвайхандером в руках.
— Это у тебя что за оглобля, рыцарек? — слегка насторожился бандит. — Думаешь что поможет?
— Ты слишком много болтаешь! — ответил я, принимая оружие. — Не надеешься, что поможет подлянка?
Теоретически, выход на дуэль с большим двуручником был очень грубой тактической ошибкой. Быстрый, хорошо подготовленный противник в хорошем доспехе и легким мечом должен был иметь тут все преимущества и уделать меня, работая по уязвимым зонам. Но это только теоретически, сравнивая массу и инерцию оружия сторон. На самом деле меня следовало воспринимать как вооруженного чем-то типа полэкса или если угодно алебарды, бойца с которыми не один секундант к честному поединку с мечником не допустит. Как, впрочем, и правильного копейщика. Мечник, даже будь он со щитом, в такой ситуации может выиграть только благодаря ошибкам доминирующей стороны. Это на поле боя благодаря специфике мясорубки грамотной тактикой выровнять положение может быть несколько проще.
Другими словами, говоря, о честном поединке с бандотой и с моей стороны речь не шла. Ну и если исход схватки получит яркое продолжение, с доппельхандером в руках для меня было бы находиться куда предусмотрительнее, чем без него.
— Великая! Тебе я посвящаю эту жертву! — вернул меня на землю противник и, сунув руку под кольчужную юбку, вытащил из спрятанных там ножен самый что ни на есть жреческий горлорез с еще более здоровущим чем на мече рубином на пятке. Клинок у слегка изогнутого обоюдоострого кинжала был толи дамасской толи булатной стали.
— Ых…! — рядом подавился воздухом Нейл.
Ну да, нечасто «избранного» или точнее «меченого» богиней Смерти типа прилюдно обещают принести в жертву ей же. Можно сказать, что пахло «friendly fire», но лично я бы поостерегся. Никакими своими эти охуевшие от безнаказанности мурки с мыльного завода мне не были, а что касается их самих, то я не знал и не хотел знать, как разбойники воспринимают единоверцев. Если меня конечно можно было считать им.
Хеленит тараторил речитативом литанию, с каждой новой строкой повышая голос. Банда злорадно скалилась. Группа моей поддержки и невольные зрители переживали за мою голову и делали ставки по исходу поединка, по какой-то причине в основном против.
Поставить на себя я не успел. Бандюга сорвался с места и молнией оказался рядом.
Высверк «бастарда» слева, финт в голову, реальный удар в колено приняла гарда подставленного двуручника. Но это тоже была уловка. Меч нес чисто отвлекающие функции. Противник, прямо как я сам сорвал дистанцию и сунул мне кинжал под мышку.
Точнее, что попытался это сделать. Во-первых, промахнувшись; а во-вторых поймав удар с локтя в челюсть. Далее мне оставалось только развернуться и подхватив цвайхандер снести хитреца вместе с его легкой железкой, которой он, кстати, даже не успел прикрыться.
Режуще-секущий удар был не силен, так что хеленита уберегли доспехи, но инициатива по-прежнему принадлежала мне, так что я сделал проходной шаг назад и долбанул его своей «оглоблей» второй раз. Тут он прикрыться уже успел, но вот беда — более чем трехкилограммовая железяка длиной в рост немаленького человека с приданным этим человеком еще более немалым ускорением сего блока можно сказать что и не заметила и, скользнув клинком по защищенному кольчугой плечу, глубоко врезалась в защищенное только рукавом теплой куртки и кожаным наручем предплечье.
Попытку врага еще раз перейти в клинч сорвал удар в лицо все той же гардой. Кожа под сталью лопнула и хеленит, пролетев мимо меня, рухнул наземь. Сознания он на адреналине не потерял, но благодаря тому же адреналину замешкался пытаясь опереться на разрубленную и брызгающую во се стороны кровью руку…. В общем я перед последним взмахом даже не торопился.
Под занавес поединка и надо полагать перед началом его продолжения позарез требовалось что-то такое сказать, но на передний план вылез только сарказм:
— Тебе я посвящаю эту жертву! — с абсолютно искренним ехидством сказал я, глядя на труп. Перерубить недругу защищенную кольчужной бармицей шею полностью мне конечно не удалось, даже богам в этом мире вряд ли это будет по силам, однако на позвоночник силенок хватило.
«Жертва принята!» — с не меньшей у меня иронией мурлыкнул за спиной тихий голос…, и я поймал приход. Не знаю с чем лучше сравнить это удовольствие. От «хмурого» и тому подобного говна я всю жизнь держался как можно дальше и имел все основания считать подсевших на тяжелые наркотики наркоманов унтерменшами. Наверное, лучше всего сравнить с кажущимся бесконечным оргазмом в постели с любимой женщиной. Пока ему какая-то сволочь не помешала.
Дружище Тим заносил свой палаш метрах примерно в трех от меня, Роуд был правее и ближе. Прочие бандюки отставали. Но двигались они все как-то медленно. Не то чтобы «аж совсем», но заметно. Гораздо, гораздо медленнее, чем я до этого замечал подобное в месиве битв.
Встречный удар в ноги из правой нижней четверти главарь шайки заметить успел, но предпринять что-либо защитится — нет. Под клинком хрустнуло, все так же слишком медленно плеснуло кровью, и бандюган нырнул головой вперед.
Инерция — это одновременно и проклятие, и благословение тяжелых длинных клинков. Секануть коцаного справа-сверху я конечно не успевал, но мог, как в китайском фильме крутануться вокруг оси и нанести удар справа, по необходимости с отшагом назад. Удар смял его как кувалдой, снеся вместе с рукой по предплечью еще и верхушку черепа.
Следующий за ним неудачник накололся на острие. Почти что самостоятельно.
Пока я его стряхивал, еще один разбойник подскочил слишком близко, так что мне пришлось спрятаться за цвайхандером.
На второй удар его уже не хватило. Нейл наскочил на супостата как лев, и так как внимание разбойника было отвлечено мной, оруженосец отсек недругу кисть первым же ударом и дорубил двумя следующими, на чем бой собственно и закончился.
Вылетевшие из-за нашей спины кнехты и благородные господа стоптали оставшихся бандюков из ударной группы и ломанулись к стрелкам. Которые, не будь дураками, побросали луки и самострелы и позапрыгнув на лошадей ринулись наутек.
Фенн Эван полулежал на земле с арбалетным болтом в бедре.
— Вас то, как угораздило? — удивился я.
— Доспехи хуже! — буркнул мужик, примериваясь болт выдернуть.
— Это да, — согласился я с ним. — Но болт пока что лучше оставить. Нельзя сказать, что я великий врачеватель, но помочь вам смогу. Так что не усложняйте.
