Глава III

— Херово, Серега, это все очень херово. — резюмировал сидящий за столом «Сидоров» мой доклад. Достаточно лаконичный, само собой. Пока что без ненужных подробностей. — Вас с Айлин прятать и вывозить надо.

— Возражаю! — сказал я. — Если конечно мое мнение кого ни будь интересует.

Сказанное мной было очень серьезно обдуманно, времени на это у меня было достаточно.

— Нет, — остро глянул на меня шпик, — не интересует. Про перспективы можешь не говорить, я их получше тебя вижу. Ты раскрыт, и это все что нам должно знать. Не ты первый такой рисковый. И не десятый.

— Иваныч, — вздохнул я, — вот зачем мне башню оружием и боеприпасами набили? Все же изначально понимали про риск раскрытия и прочий интерес власти. Владелец боевых артефактов привлекает куда больше внимание чем хозяин полуразвалившейся башни с годовым доходом в пару десятков золотых и тремя слугами. Нет?

— Да похуй на них, эти власти! — вспылил Василий Иванович. — Тобой, балбес, интересуются боги этого ебучего Хейена! Да у тебя, отморозь, позвоночник в трусы от ужаса высыпаться должен! Это не мне тебя уговаривать нужно, а тебе эвакуацию надо выпрашивать!

«А ведь он до сих пор о мне и Хеле не разнюхал!» — реально удивился я. — «Вообще ничего! Ну или посчитал сплетнями».

— Ну… как бы тебе сказать, — начал я, — власть здешнего пантеона сильна вокруг Срединного моря…

— И чо?

— Он в Хейене не единственный.

— И хули ты этим хочешь сказать, умник? — устало вздохнул Иваныч.

— То, что аэронский пантеон в Хейене не единственный и что еще более важно — заметили меня местные боги, если их конечно так можно назвать, уже довольно давно. И я как ты видишь жив, как, впрочем, и все, кто со мной контактировал. Насколько мне известно.

— Что блять?

— Хела давным-давно меня выкупила, блять! — психанул уже и я. — По предположениям этого лысого хера, еще когда я в воротах Бир-Эйдина двоих дворян со слугами положил. Один из них был из ее паствы. А мне потом и его брата пришить пришлось.

«Сидоров» уставился на меня крокодильим взглядом.

— И ты молчал…

— О чем? — поспешил оправдаться я. — Ни во снах ни наяву она мне не являлась, птички от взгляда не падают, трава не жухнет. Я даже не сам ее внимание подметил, а подсказали мне. Потом нужно было подумать, что с этим делать и нужно ли что-то делать вообще. Пока наши беглецы на меня не вышли в храм в Бир-Эйдине сходил, с настоятелем свел знакомство, с сыном его из-за Айлин чуть не поубивали друг дружку.

— И?

— Нет, и там не предстала передо мной, увы. Но метку на мне жрец подтвердил. Сына вон прикомандировал кнехтом.

— Корешиться с аборигенами иногда очень полезно, друг мой?

— Что-то типа того, — согласился я с собеседником. — Короче говоря есть у меня обоснованное подозрение, что на Монтелигере я от этой Бледной Леди не скроюсь. Пометила она меня, и присматривает за мной. Нужно, так понимаю, либо сразу на Землю уматывать, либо не выебываться и оставаться здесь. Ты ведь не хочешь, чтобы она на меня как на маяк для их божественной телепортации навелась? Шубин от неожиданного визита богини Смерти на остров точно в восторге не будет. Возможны эксцессы.

— Ну бля-я-ять!!!

— Во, во! Это даже не считая того что лысый хуй мне и так личную встречу с ней напророчил, — добавил я. — Говорит, что могу ее не пережить.

Василий Иванович снова замер.

— Думаешь не врет?

— Не знаю. Я же не дурак, выжить в этом блудняке хочется. Но он Ареев кадр, и соловьем пел что бог Битв мне подходит больше Хелы, так что предсказание исхода нашей встречи может быть наговором конкурентов.

— Подведем итоги. Говоришь, что ты как Александр Матросов, поэтому и отказываешься от эвакуации!?

— Точно! — подтвердил я. — Как он самый. Не хочу знаешь подозрений в двурушничестве.

— Ты это о чем? — прищурился «Сидоров».

— О том самом, фер Вальгерд, о чем ты подумал. Ну или вскоре наше начальство подумает. Пока я сижу здесь, я знаю о делах компании ровно столько сколько Остров хочет мне сообщить. И хочу, чтобы так оставалось и дальше пока подозрения в мою сторону не развеются.

— Смерть изменникам? — развеселился Василий Иванович.

— Как тритоны, которые служат Ранн, Монтелигеру нашли? — выказал я давно уже крутящееся в голове. — Кто догадался их против нас подтянуть? Я пока что вне подозрений.

— Не на дельфинах они приплыли с того берега моря, не волнуйся, — ответил «Сидоров» — Местные. Тебе доводили что они обширные области внутри архипелага под собой держат?

— Нет, — покачал головой я.

— Ах да, это же у нас в то время считалось малодостоверной информацией, — сморщил нос шпик. — Только после нападения спохватились. По уточненным данным их на архипелаге немало. С некоторыми пиратскими лордами торгуют, охотно скупают людей для каких-то своих нужд. Что с рабами дальше происходит точно никто не знает, от них не возвращаются. По одним мутным слухам селят на своих островах, по другим жрут и разводят на мясо. Разное говорят.

— Серебряные острова большие! — отмахнулся я. — Да и вообще, что им на нашем острове делать?

— Самое простое предположение, — не стал со мной спорить куратор, — что эти человек-амфибии бригантинами заинтересовались, которые, как ты понимаешь бросаются там в глаза как «Ламборджини» среди наших «жучек». Ну или кто-то увидел контейнеровоз.

— Либо местоположение острова князьку подсказали и приказали пощупать колонизаторов. — возразил я. — Сейчас вспоминаю и думаю, не слишком ли часто и людские корабли у Монтелигеры появлялись?

— Не буду спорить, — согласился со мной «Сидоров», — коли уж тебя избранный Арея тебя так легко смог найти это безусловно возможно. Все-таки, не считая погибших пара сотен людей без вести у нас пропало. Одних только кораблей девять штук потеряли, включая твой.

— Сколько? — опешил я. — Я только про один до нас слышал.

— Бригантины перед дикарями не от хорошей жизни стали светить. Да и драгмет на Серебряных островах добывать, — хмыкнул Василий Иванович, — тоже по веским причинам высоко-высоко разрешили. Попытка закрепиться на Кайнри оказалось неудачной, где нам еще было базироваться?

— Да ты что? — обратился я в слух.

— Ты у нас, кхе, кхе, в Кампании такой умный не первый. В планах было отжать остров, если быть точным аллод из шести островов. Владение бедное, боеспособных мужчин, да и вообще населения мало, владетельный род в упадке, то есть сыновья лорда погибли в междоусобице. Отжали, в чем проблема.

— Не сумели удержать? — заинтересовался я.

— Сами все бросили. К Володе толком и не лез никто, — отрицательно покачал головой «Сидоров», — владение нищее и не очень удачно расположенное, а он был умница и отморозок не хуже тебя. С ФСБ-шного спецназа пришел. Там все шло отлично и все были довольны, пока вино в кубке, что он из рук короля в Вейе принял, отравленным не оказалось. Злоумышлял против него присягая, вот и вино обратилось в яд, написали в газетах. Выживших парней из сопровождения продали на гладиаторские бои, двоих потом удалось вытащить.

— А корабли тут причем?

— Володино корыто, еще три фелюки с командами из наших потеряли в ходе блокады и при эвакуации острова — это четыре, да? Окончательно забили на холодняк именно после этого, кстати. Одна фелюка пропала без вести, вероятно днище где-то по ночи пропорола на камнях, две погибли в бою. Одну из них взяли на абордаж, на второй были автоматы, три штуки, но отстреляться экипаж тоже не сумел. Но взорвать корабль духу у кого-то хватило. Из наших никто не выжил. С второго корабля тоже мало кого спасли.

— То-то на Монтелигере так подозрительно легко приняли мой успех!

— И отправили к тебе, фер Вран, корапь с ништяками, — закивал Василий Иванович, — и мной многогрешным на борту. Одной из основных причин краха кайнрийской операции было признано: «Немотивированное ограничение на использование огнестрельного оружия и технических средств». Ну ты понял. После этого понабрали террор-группы…

— Называем вещи своими именами?

— Исключительно в устной форме. Те Володины подчиненные, что выжили на арене, туда кстати ушли. Потом сняли запрет на акции устрашения, обеспечили агентуру автоматическим оружием, заказали сверхскоростные по местным меркам парусники, на которых не страшно пересечь океан, и тому подобное, что сейчас вспоминать нет смысла. Но прочного интереса богов и прочих сверхъестественных созданий до сих пор избегали как-то. И вот те крест, лучше бы их избегать и далее.

— Как сына бережешь, все-таки надеешься на эвакуацию уговорить? — ухмыльнулся я.

— Уже нет, Серега. С меткой Хелы тебе на Монтелигере действительно нечего делать.

Мне осталось только развести руками..

— Здесь ты действительно полезнее, продался ты или нет. — Закончил Василий Иванович.

— То есть визита террор-группы Бойгендэйлу можно не опасаться? — надерзил я в ответ на его изучающий взгляд.

— Присматривающая за тобой группа уже давным-давно убедилась, что здесь все в порядке, — скривил губы в намеке на вежливую улыбку Василий Иванович, — и вернулась в пункт своей дислокации.

«Ну блять!»

— Ты выскажи что тебя гложет, друг мой! Нервные клетки не восстанавливаются! — улыбнулся собеседник.

— Я уж было подумал, что в сказку попал.

— Вот только не ври! — погрозил мне пальчиком шпик. — Будь так, ты бы ничего не сказал. Избранный богини Смерти и все такое, я даже тебе завидую! Немного.

— И чему блять тут можно завидовать? — самую чуточку играя, вызверился на него я. — Знаешь какая основная причина моего появления в этом владении?

— Расскажешь!?

— Здесь есть где установить теплый ватерклозет. И жопу мне лопухами вытирать надоело.

— Без этого даже власть не пьянит?

— И какая у меня власть? Над жизнью и смертью в зоне боевых действий? Настоящая власть у меня появится вместе с капитанством над своей ротой. Лейтенант — это ничего особо не решающий наемник из верхней ценовой группы. Рота в свою очередь это серьезный бизнес ценой в хороший фьеф, которым надо жить. Весьма прибыльный, но проебать это предприятие гораздо проще чем кусок земли в межевой войне. Выбрал не того нанимателя, и пиздец…

— Если сказать короче, риски бизнеса тебя не устроили…

— Подзаработать в нем на хорошо устроиться идея не самая плохая, но не более. Подвернулся удачный случай из этого бизнеса выйти — я им воспользовался. И не поверишь, но рад до усрачки. За столь краткую карьеру здешнего наемника я народу покрошил больше чем за всю свою предыдущую жизнь. Жизнь человеческая тут конечно ничего не стоит, но я не маньяк, так что не кончаю в штаны убивая людей. В общем, переосмыслив прожитое я решил, что вечера мне нравится проводить с бокалом в руке и женой под мышкой за просмотром хорошего фильма. Иногда даже эротического. Теперь преодолевать тяготы я готов только временно, зарабатывая денежные знаки на эту негу. Шелковое бельишко и кружева на Айлин должны смотреться просто отпадно, менять на ней атласную комбинашку из каталога хорошей фирмы на здешнюю дерюгу в ромашку у меня нет никакого желания…

— А наше шелковое белье у нее откуда? — удивился шпик.

— Тебе то какое дело до ее белья? — ревниво обрезал я. — Заказал я ей женские радости. Не одному же тебе ей духи дарить. — «…Козел!»

— Через корабль? Правильно сделал. — решил не обижаться «Сидоров». — Контейнеровозы последнее время как челноки шныряют.

— Своих детей я хочу воспитывать при цивилизации и дать им приличное образование. — Не забыв отметить множественное число продолжил я свою мысль. — Я желаю, чтобы у них было детство и персональные компьютеры, а не сраный экшон с наблюдениями за повешением в прямом эфире. Ни у Хелы, ни у Арея, ни у Тира и никого другого в этом мире тупо нет ничего равноценного. За исключением длинной жизни в говне. В продлении которой я могу обойтись и без их помощи. Все, чем боги или кто там они на самом деле могут меня прижать — это угроза убить меня и тех, кто мне дорог. Что блять мелко, пошло и чревато последствиями. Их знаешь ли и самих можно заебенить. Я этим делом осторожненько интересовался.

Василий Иванович молчал и смотрел на меня. Я молчал и смотрел на него. Так сидели и молчали мы минут пять.

— Даже не знаю, что сказать, — родил «Сидоров», — мне сейчас надо тебя хвалить, говорить, что я тебе как самому себе верю, обещать премии и награды и под благовидным предлогом уматывать отсюда как можно дальше, пока сам в твой блудняк не попал. В такой ситуации, знаешь ли, сложно проскочить между ебаных.

— И в чем проблема?

— В перспективах, Сергей. — Хищно улыбнулся Василий Иванович. — Конечно же в перспективах.

Новость о часто шныряющих меж Землей и Хейеном контейнеровозах направило мои мысли в направлении созидания.

Как таковая мысль набить морской контейнер содержимым моего гаража и дополнительно докупленным оборудованием посещала меня и раньше, но логистические сложности переводили это дело в разряд мечтаний. Без регулярной, и отдельно отмечу дешевой доставки грузов на остров «частный» контейнер рядового (ну или почти рядового) работника компании на пароход никто бы не взял. Теперь это явно перестало быть проблемой, узким местом оставался маршрут Монтелигера — Бойгендэйл. Однако в случае утверждения плана по превращению моего фьефа в плацдарм Земли на материке, бригантины будут появляться у меня регулярно, соответственно вопрос доставки железа с сопутствующим имуществом и по внутреннему маршруту терял свою остроту. Да и снабжение расходниками стало бы относительно беспроблемным. Особенно если я сухими доками под бригантины обзаведусь.

Сразу это конечно не решится, но съездив в отпуск и перетерев тет-а-тет с ответственными персонами я надеялся эту проблему урегулировать. В пределах где-то года, наверное.

Соответственно мне нужно было думать на перспективу. С «зачем» я уже определился. «Щитовые деньги» в Императорскую казну и мелкие провинциальные налоги мне в любом случае платить будет нужно, и очень желательно без возникновения у местной налоговой службы и властей вопросов к источникам моих доходов. Контрабанда в империи наказывалась в том числе и виселицей, а в раубриттеры уходить, замкнув на себя обслуживание болтающихся у берегов Аэрона кораблей Компании не было никакого резона. Это даже не говоря о том, что на пиратство власть просто глаза могла закрывать, как на традиционный промысел, детишкам на молочишко. Со сбытых скупщикам морскими разбойниками товаров она в любом случае свое возьмет. Главное отличие этого колхозного бизнеса от организация канала контрабанды высоколиквидных «заморских» товаров, — совсем другие деньги в деле и совсем другая кара за отсутствие у государства доли малой в доходах. Коронное преступление, в отличие кстати от разбоя, включая морской.

Иными словами, после устройства в Бойгене полноценного (хотя и малого) международного морского порта мне не только приказчиков и рабочий персонал Аэронских торговых домов терпеть придется, но и логофета с легионерами. Что в целом скорее хорошо, чем плохо, здесь его прикормить (да и прижать) будет не трудно. Особенно если Кампания на спичках не будет экономить.

В этой связи уже сейчас требовалось позаботиться о заселении фьефа податными людьми. Причем не из малоквалифицированных крестьян, а подготовленными специалистами. Ну или как минимум крестьянами, мещанами и прочим свободным людом что желает востребованными на рынке труда специалистами стать. Чернорабочие как понадобятся набегут сами.

Завезенных с Земли станков я местным мастерам доверять конечно же не собирался, разве что парочке самых приближенных из них и через годы, но, допустим пара-тройка амбициозных кузнецов для оружейной мастерской мне уже сейчас была нужна позарез. Благодаря бушующим в империи войнам организованная по последнему слову средневековой техники (с водяными колесами и тому подобным) железоделательная мануфактура не только сама по себе все подати с моего фьефа способна закрыть, но и позволит замылить мой личный интерес к изготовлению элитного вооружения и доспехов. На которых я с гидромолотом и набором металлообрабатывающих станков после наработки клиентуры буду иметь все шансы и без мануфактуры с личным морским портом озолотиться. Одна беда мешала, для дворянина жить с кузнечного молота было неприемлемо, изготовление вооружения общественностью всецело одобрялось только в качестве хобби, сколько бы ты за него при этом не просил.

Также требовались уже сейчас присматривать артели плотников, каменщиков, профессиональных землекопов и прочего строительного люда. Сначала временно, а потом глядишь кого и на постоянную работу можно будет сманить. Но их приглашать в лен нужно было уже после доставки бурового станка с Земли, необходимость которой в целях уменьшения сроков работ на пару лет мне Монтелигере с некоторым трудом, но удалось доказать. Причем не только после того, как мы с «Сидоровым» на счет моей избранности объяснились, но когда ему после грозной радиограммы пришлось уехать. Было очень похоже на то, что в связи с «расширением масштабов вторжения» перспективы перехватывали дух не у одного Иваныча. Ну или те, кто имеет возможность пугать богов решили глянуть чем закончится постройка первой в этом мире полноценной колониальной фактории. Что я, если честно, своим наглым бизнес-планом и провоцировал. Играть в Штирлица в тени высоких дворцов не было ни малейшего желания. Там вопрос попаду ли я на его подвал как таковой не стоял, вопрос был — когда.

Короче говоря, под грядущее строительство портовых сооружений я решил, что и домишко тоже не помешает обустроить. Бойген-Кастл меня не устраивал не только из-за его относительно унылых фортификационных сооружений: относительно невысоких стен, отсутствия рва и цистерн вместо источника воды в замке, но и необходимости перестройки крепости под мои нужды. Что, если разобраться и строить с учетом требований безопасности и на совесть, обещало ненамного меньшие затраты чем постройка практически неприступного по местным меркам замка с нуля. При наличии в моем распоряжении достаточного количества промышленной взрывчатки, конечно же. Ну и желательно, дополнительно к буровому станку и перфораторам под негабаритные глыбы небольшого бульдозера, самосвала, дробилки и кое-каких других машин с обученным персоналом, передачу которых в мое распоряжение начальство ожидаемо зарубило, хе-хе. Повелело справляться своими силами и намекнуло на возможность в будущем свое решение изменить, если я буду стараться. Взрывчатки кстати требовалось не так уж и много. По норме, на дробление тысячи кубов долеритового целяка расходуется всего лишь 1,1 тонна взрывчатых веществ. Полсотни тонн ВВ это 45 тысяч кубометров, в то время как объем стен Московского кремля не превышает 150. Иными словами, на основную часть материала стен и башен моего нового замка я теперь не особо потрачусь даже найдя для него место не на проплешине скального основания, где стройматериалы можно добывать прямо на месте — во рву.

В общем, в один прекрасный день я прихватил с собой жену и отправился на конную прогулку, стрельбы и, выбор места для нового родового гнезда.

Раскрасневшаяся на ветру альва, которая в своей волчьей приталенной курточке и папахе из чернобурки «по-мужски» восседала на подаренной братом кобылке, сегодня если и не была красива как никогда ранее, то точно выглядела как никогда ранее деловущей. Смотрясь если не воплощением образа средневековой амазонки (кстати, всегда носить доспехи на выездах и ежедневно упражняться с оружием я ее приучил), то стопроцентной деловой женщины с нагло отжатой у супруга связкой ключей на поясе.

— Ты сам-то что думаешь?

— Ты про внезапный отъезд фера Вальгерда, или про выбор места? — осторожно уточнил я.

— Твоего скользкого друга попробуй выгнать! — закрутила головой Аля и поправила лезущую на глаза рыжую прядь. — Появится еще. Про место.

— А ты? — усмехнулся я. — Проедемся, посмотрим, выберем. Я со стороны защищенности взгляд брошу, ты — хозяйства. Дело терпит, пока фундамент не заложен и переиграть можно.

Довольно распространённой женской привычки — подспудно вызнать у мужика планы и подгадав момент их раскритиковать, ну или если понравились приписать себе рыжик был не лишен, так что к какому из четырех вариантов предварительно склонялась сама Айлин я конечно не знал. Она мои мысли тоже. Но я ляпнул лишнего.

— На въезде строить не хочешь? — тут же отреагировала супруга.

Фьеф мой представлял собой стиснутый поросшими лесом горами неровный треугольник земли, рассеченный речушкой надвое и что меня при изучении бумаг приятно удивило — границами не по подножию, а по гребням. Склоны, обращенные на долину тоже принадлежали мне. Один из острых углов треугольника выходил на выпирающий в море язык скалистого мыса, второй упирался в донжон, замыкающий въезд на мою землю по идущей вдоль побережья дороге. Людей у меня в отличие от предыдущих хозяев владения было негусто, так что делить кнехтов никак не стоило. Все что они могли, это глупо погибнуть и нигде ничего не решить. В связи с последним строить замок на въезде в долину было довольно логичным решением. Во всяком случае глядя на находящийся в моем кабинете рельефный макет местности.

— Ставить его надо примерно там. Все бы хорошо, но мешают два фактора, — ответил я. — Первый…

— Вода! — опередила меня жена. — Внизу камень, но если пробьем колодец вода может оказаться соленой. Море то совсем рядом.

— Ну или солоноватой, — чтобы не зазнавалась уточнил я. — из-за смешивания пресной воды из водоносных слоев с морской. Немногим лучше для наших почек.

— Это я и хотела сказать. — не смутилась Айлин.

— Второй фактор, вот эта гора. — махнул рукой в ее направлении я. Кнехты внимательно прислушивались к нашему разговору. — Если запирать замком долину он будет довольно хорошо просматриваться с вершины. Да и внезапное нападение с этого направления несколько облегчается.

— Но есть же и приятные ф-ф-факторы? — поддели уже меня.

— Конечно, — охотно согласился я с утверждением. — Ничего такого что нельзя поправить архитектурными решениями. Уж в чем-чем, а в строительстве фортификационных сооружений мы действительно поднаторели.

— Я это заметила, — кивнула жена. После появления в моем замке персональных компьютеров и повешенного на стену спальни в донжоне запасного монитора Айлин пристрастилась к искусству. А так как видеотеки на компах отнюдь не женщины собирали и мыльных опер в них не оказалось (один только «Великолепный Век» непонятным образом затесался), так что супруге пришлось повышать свой кругозор и уровень владения русским несколько более серьезной кинопродукцией. Это пошло ей только на пользу.

— А вот с скважиной и колодцем как повезет. Можем на чистую воду выйти, можем на солоноватый пласт наткнуться, а можем и морскую воду зацепить, да.

— В горах не всегда просто воду добыть, — вздохнула женщина. — Иной раз колодец дороже самого донжона в золоте обходится.

— Серьезно? — искренне удивился я.

— Ты разве не знал? — не меньше меня удивилась альва. — В Вайде, как говорят, колодец за триста локтей глубиной. Два с половиной года били. И еще глубже есть.

— Ого! — покачал головой я. Имперский локоть был примерно равен 45 сантиметрам. Колодец глубиной в 135 метров впечатлял бы и на Земле. — Такой нам тут точно не понадобится.

— Надеюсь! — вздохнула Айлин и решилась высказать свое мнение. — Срывать старый замок ведь мы не будем?

— Нет конечно. Сниму ворота и с противоположной стороны сделаю брешь в стене. Осаждать захваченный внезапным налетом Бойген нам не надо.

— От реки далеко. От городка и порта тоже. Кузни и что там ты тут собрался строить под стенами не поставишь. Нужно больше лошадей и ослов, тот же уголь возить из порта. Это сено, конюшни…

— И высадке в порту новый замок не помешает, людей куда меньше до него добежит. — продолжил я. — Сушей дорогу в фьеф перекроет отличным образом, это да. Но не более.

— Да, милый. Да.

— Делаю вывод, любовь моя, ты против.

— Не то чтобы я совсем против, я считаю, что можно найти место получше.

— Не могу отказать женщине! — безбожно подлизываясь развел я руками.

Айлин отвернулась, пряча довольную улыбку.

Но к потенциальному месту под замок мы с ней все-таки внимательно присмотрелись, каменный целяк в основании изрядно удешевил бы строительные работы, да и канава рва вокруг стен лишней бы не была.

Перспективный участок номер два я наметил под родником, снабжавшим городишко и замок водой по акведуку. Когда тот не перемерзал, конечно же. Рубили лес и ломали строительный камень здесь же, так что на заметную экономию в смете и в этом месте можно было рассчитывать.

— Тут лучше. — резюмировала Айлин. — Источник воды вне стен, но рядом. Остальное как на въезде, ну и дорогу замок не перекрывает.

— Могу добавить, что воду мы тут и на территории замка наверняка найдем, — уточнил я. — Причем довольно близко к поверхности.

— Точно?

— Разве что не повезет и промахнемся мимо пласта. — ответил я.

— Значит прежде чем начинать строить гидроманта нужно будет нанять, — решительно заключила хозяйка, — найм на общем колодце уже окупится. Второй, в донжоне, нам ведь тоже понадобится?

Говорить «Милая, я об это уже подумал!» было бы политически неправильно, так что я бросил на рыжика восхищенный взгляд и согласно с ней закивал.

— В идеале минимум три скважины или колодца делать нужно. Общая зона замка, отсеченная от нее стеной цитадель и последний оплот — донжон. Господский дом внутри замка нам не понадобится, в донжоне о комфорте побеспокоимся.

— Обо всем подумал! — в свою очередь польстила мне моя женщина.

— С тобой иначе нельзя, — хмыкнул я.

— Но мануфактуру и здесь под стенами не разместишь, — сморщила носик альва. — При нападении люди только успеют в замок уйти.

Я поднял бровь.

— Рейд на наш фьеф, — заважничала Айлин, — если мы в железное дело залезем, кто ни будь, но непременно оплатит.

— Нисколько в этом не сомневался, — согласился я с ней. — Недобросовестная конкуренция бич этого мира. Поэтому переходим к еще двум возможным строительным площадкам, которые отмеченного тобой недостатка лишены.

Упомянутые участки земли располагались рядом друг с другом так что напоследок я их оставил специально, как самые перспективные. Безусловно, вокруг феодализм и попрание прав ближнего и дальнего своего, но это не повод не давать жене подчеркнуть свою значимость. Да и показать хозяйку моим людям в выгодном свете тоже было бы делом неглупым. Как, впрочем, и присутствие у нее права влиять на мои решения. В молельню Хелы регулярно захаживало уже две трети населения замка, включая двух служанок Айлин, так что это дело требовалось вбить в подкорку. Острые ушки у рыжика после заключения нашего брака никуда не делись.

Мануфактуру по понятным причинам следовало ставить на реке, благо что она была горной и даже сейчас, без запруживания могла дать посаженным на водяные колеса механизмам приличную энергетику. В первом варианте замок можно было поставить в полуприкрытом упирающимся в реку горным отрогом тупом углу фьефа рядом с промпредприятием. Причем неважно, выше или ниже его по течению. В идеале даже встроив здания фабрики в комплекс защитных сооружений. С водой в этом случае никаких проблем не ожидалось, ров был бы заполнен водой, эвакуация в крепость рабочего персонала, инструментов, оборудования и материалов облегчалась до предела, у осаждающих по определению снижалась бы возможность маневра, в общем у идеи разместить его на речушке было великое множество плюсов и очень мало минусов.

Однако я колебался. В ходе первого же посещения этого медвежьего угла я обратил внимание на этот самый упирающийся в реку хребет с удивительно вкусной водой из родника под гребнем. Построенный там и вписанный в рельеф позднеевропейского типа замок при одинаковом уровне затрат обещал семье и имуществу в разы лучшую защищенность, что при моем отсутствии внутри стен было довольно-таки немаловажно.

Да и слобода с самым ценным для понимающего человека ресурсом — мастеровыми прямо-таки просилась раскинуться у подножия. Хотя бы для того, чтобы их число и зажиточность посторонним в глаза не бросались.

Однако до места размещения моей будущей «Магнитки» мы не доехали. Пересекая отрог я машинально бросил взгляд наверх, обнаружил движение и глянув в том же направлении в бинокль, дал коню шенкелей. У родника прятались в кустах люди. Минимум трое. Двое из них в доспехах.

— А я ведь тебя знаю! — сказал сбросивший с головы пленного меховой капюшон изрядно поношенной меховой куртки Уллер, и зарядил стоящему передо мной на коленях парню профилактическую пощечину.

Парень окинул окружающих тоскливым взглядом, слизнул с губы выступившую кровь и ничего не сказал. Для мыслей о бренности жизни у него были все основания. Из четверых не в добрый час набиравших в роднике воду людей выжил только он один, да и то, только потому что вовремя порскнул в сторону от остальной троицы. Они от конников по камням вверх по склону возможно и смогли бы убежать, но вот от пуль, увы, не сумели.

— Отмалчиваться в любом случае не лучшая политика. Если ты конечно знаешь, что это слово значит. — Добавил я и, взяв подростка за подбородок присмотрелся к его испачканному лицу с синим глазом и рваной ссадиной на скуле. — Пленный враг это по сути вещь, которую можно использовать, продать, приставить к работе или сломать и выкинуть. Бесполезность подталкивает к последнему.

Хозяйственная Айлин поморщилась, кнехты зафыркали.

— Ну и где ты его узнал?

— Замковый он, кир. — ответил мне воин. — Семья большая и сестры красивые. Из-за них и запомнился. За старшую из троих яко зверь на меня зыркал, дурик.

— Остальные трое?

Трупы последних валялись в нескольких шагах от нас.

— Не припомню, кир. Никого не припоминаю! — Замотал головой Уллер. Прочие воины присоединились к нему.

— Ну и стоило это того? — укорил я мальца. — Тебе-то куда с местью лезть было? Могу еще понять тех, кто сразу хотел реванш взять. Но сейчас… Мы вас таких красивых уже и хоронить устали. Сестер с матерью теперь не жалко?

Парень облизал пересохшие губы.

— Не своей волей, кир…

Кнехты, косясь на меня заржали.

— Хочешь сказать, что жить хочешь, — кивнул я.

— Да, хочу, Ваша Милость! — поднял пленный на меня взгляд. — Не своей волей я на вашу землю пришел. Заставили они меня этот родник показать.

— Юноша, — покачал я головой, — мне на это дело глубоко наплевать. Выкинул я вас всех отсюда под угрозой смерти, коли вернетесь. Земля моя, родник мой, ты чужой… И ладно бы добрый сосед был, что водицы зашел испить. Достойному человеку не жалко. Но ты мало того, что сам с местью вернулся так и чужих воинов на мою землю привел.

— Неправда ваша, Ваша Милость! — с некоторым трудом, но включил мозги парень, понимая, что дело пахнет скорым повешением. — Не с местью я, а под угрозой смерти. Добрыми соседями все это время мы и были, напраслину возводите.

— Да ты что!?

— Это правда, Великий! — захрипел подросток торопясь убедить. — Хотя рядом жили, о зле вам не думали! Лес ваш и тот не рубили. Винюсь в том только, что воду с этого родника на питье брали! Иной раз. Не лишать же меня жизни за это? Вреда вам с того не было!

— И часто вы в железе и с боевыми луками за моей водой похаживаете? — не очень поверил я, машинально сгустив. Из трех застреленных из АКСУ неудачников в кольчуге был только один, остальные двое железом могли похвастаться только в шлемах. Причем относительно приличный носил опять-таки только один из двух нищебродов. Каркасник второго я бы с равным успехом отправил не в оружейку, а в лом. А вот оказавшиеся у всех троих «длинные» луки и тулы со стрелами несколько настораживали. Когда две трети стрел в колчанах с бронебойными наконечниками в браконьеров обычно не верится.

— Мы, — сглотнул пленник и мотнул головой в сторону водопада, — там вон, на хуторе за горами живем. Домишко там у нас в лесу был. В нем на зиму и остались.

— Значит браконьерничали в чужих угодьях?

— Ничья земля это.

— Ничьей земли в Империи нет, — гоня жуть поправил я парня, — так вы самого Императора обворовываете?

— Запрета зверя бить в наших местах нет, Ваша Милость! Дома ставить и лес на хозяйство сводить тоже можно. Уголь жечь нельзя, но мы не жгем.

— Это был риторический вопрос, — отмахнулся я, отмечая что парнишка слегка воспрял духом. — Мы как ты помнишь интересен вопрос кто ты и твои друзья и что вы у моего родника делали, если ваш домик там за горами. Сколько до него, одна, две, три лиги? Пять? И воду вы до него с этого родника таскали?

— Я вам не лгу, кир! — поспешил оправдаться пленник. — Эти егеря вчера к нам с дороги зашли. Просказал им нас кто-то, так что врасплох застали. Проводники им были нужны по нашим горам. Главный сказал, что если таковых не найдет, тогда всей семье головы с плеч. Ну а сестер с матерью еще и напоследок разложат. Вот я и здесь. А воду мы чтоб поснедать набирали.

Альва нахмурилась.

— Как интересно! — холодно улыбнулся я. — Прямо-таки роман. Я бы сказал, что боевик или триллер. Сколько их было и где остальные?

— Ты что, ему веришь? — скептически процедила Айлин.

Парень вскинулся, но под моим тяжелым взглядом увял.

— Даже если не обращать внимания на непонятные причины от своих друзей сдриснуть, морду сопляку не сегодня разбили. Глянь на синяк под глазом, губа разбита и успела поджить, а скулу ему похоже перстнями разворотили.

— Кир!!! — безбожным образом льстя мне загудели кнехты.

Жена скептически их оглядела и предпочла помолчать.

— Так и было, кир! — закивал парень так быстро, что можно было забеспокоиться, не отвалится ли у него голова. — Все так и было! Но не перстнями, а железной перчаткой.

— Ну надо же! — не удивился я. — Какие богатые люди в наши времена по горам шастают. Сколько их и почему ты попытался сбежать? На семье же за побег отыграются, верно?

Парнишку звали Логан Когген и служил его род ан Бойгенам уже пятое поколение. Один из предков даже до замкового кастеляна дослужился. Короче говоря, потерю нажитого и смену места жительства семья наймитов преступного режима встретила без особого удовольствия, но крыша над головой у них была, погреб на заимке тоже не пустовал, добывать хлеб насущный было есть где, так что на жизнь Коггены не жаловались и о мести не помышляли. До вчерашнего дня.

Захвативших хутор дерзких налетчиков грамотный парень насчитал около дюжины. Одну рекогносцировочную группу увел он, вторую его папаша, третья осталась на заимке с владельцами, стеречь их и своих лошадей. Ураг егерей тоже остался там же.

— Хм-м! — сказал я. — Беспокоится за безопасность ваших женщин?

— Ждет кого-то! — ответил парень.

— И кого же?

— Чего не знаю, того не знаю, Ваша Милость. При нас они много не болтали.

— Да уж! — почесал я щеку, краем глаза отслеживая реакцию пленника. — Ну и когда же им это надоест!

— Ты пойдешь в рейд? — нахмурилась жена.

— А почему бы и нет? Нужно же мне узнать, что там еще завелся за претендент. Ты кстати, как на это место под замок смотришь? Вода, высота, скала в основании… виды!

— Одобряю! — сказала, как плюнула Айлин. — Но не слишком это опасно? Этому щенку верить…

— «На все вопросы ваши, простой дадим ответ! У нас «максимов» много, у вас «максимов» нет!» — ответил я цитатой из Киплинга, при переводе на удивление хорошо легшей рифмой на кайре. — Много эти трое смогли сделать?

Смысл двустрочия прекрасно поняли не только кнехты, но и дрогнувший лицом пленник.

— Тебе повезло! — возможности огнестрельного оружия Айлин знала великолепно. Стреляли мы с ней если не каждый день, то пару дней в неделю обязательно. Потерять фьеф за время своего в нем отсутствия феру Врану ден Гарму ан Бойгену не улыбалось.

— Как скажешь… — не стал спорить я. — Но обороной сражения не выигрывают, так что наведаться к нашим добрым соседям придется. Опять же, сестры у нашего гостя красивые…

Уллер как-то по-новому на молодого человека взглянул. Другие холостяки сообразили мгновением позже.

— …В то время как в замке с женским полом беда.

— И стоило всех тогда выгонять?

— Для проверки, кто сможет стать добрым соседом. Коггены, как говорит молодой человек ими стали.

Айлин сморщила нос.

— Ну а если не умничать, — опередил ее я, — все равно ведь бабы этих добрых соседей с нашими кнехтами съебутся. Девах папаша ведь не на тракте будет пристраивать, как думаешь? Охотничая кто-нибудь из наших на их хутор обязательно вышел бы. Ну а тут шанс уже сейчас блеснуть удальством! Да, Уллер?

— Да, кир! — приосанился кнехт.

— Юношу на веревку, посмотрим, как этот горный охотник бегает. Покойных тоже доставить в замок. Не хочу, чтобы их трупы кто-то нашел.

— Да, Ваша Милость! Я понял.

— Так выполняй!

Юный фенн Логан сидел в седле своего коня с веревкой на шее и сильно нервничал.

— Сдается мне, что мы немного друг друга не поняли! — с укором покачал головой я. — Знаешь, юноша, ты далеко не первый встретившийся мне человек кто принимает добро за слабость и наверняка не последний. С всеми ними я конечно же того что мне хочется сделать не могу, а вот на тебе за всех отыграться как доктор прописал. Который хирург.

Парень замычал.

— Фенн Нейл, будь так любезен! — сказал я навязавшемуся в вылазку Даннеру, тот присматривал из мальцом и сейчас находился в готовности шлепнуть плетью его коня по крупу. Повешенье по-ковбойски делом как оказалось было простейшим.

— Кир, я неумышленно своротки не разглядел! — почти что заорал Когген, как только Нейл вытащил кляп.

— Еще раз заорешь, — рассердился я уже непритворно, — и я тебя не вздерну, а поджилки подрежу и брошу под корягой, спаситель-герой!

Пленник осекся. Кнехты, все семеро, одобрили замысел характерным ворчанием.

— Итак! Спрашиваю ровно один раз! Отвечать только по сути. Где дорога к вашему ебучему хутору!

Ответил Когген не сразу, за что я дал ему плюс.

— У тебя еще есть шанс на жизнь, быстрей!

— Проехали мы ее… — все же не рискнул врать он.

— Ах ты пес! — возмутился оруженосец и секанул парня плёткой. Конь под тем заплясал, что еще больше добавило Коггену ощущений.

— Нисколько в этом не сомневался, — сказал я. — И насколько?

— С лигу, может и меньше.

— Приятно иметь дело с грамотным человеком, якобы не умеющим считать до двенадцати. Налево, направо?

— Если сюда ехать, то направо, Ваша Милость!

— Там, где дубок приметный, не так ли? Под телегу дорога уходит в лес? Пол лиги до туда, не больше.

Пленник сломался. Из глаз подсыла потекли слезы.

— Так Вы знали куда мы едем, Ваша Милость? — в один голос спросили Даннер и обломавшийся со знакомствами Уллер. Симпатии к несостоявшемуся шурину это ему не прибавило.

— Места здесь не очень населенные, — ответил я, — а хуторок близ тракта без дороги не обойдется. Не на собственных спинах же его хозяева грузы тартали. Ну а к самим дорогам я еще осенью присмотрелся. Разве что разведать точнее кто там живет и чем дышит из-за войны упустил. Ну а сейчас еще и снег следов не укрыл.

— Я их тоже заметил, кир. Еще и удивился, почему вы не остановились. — сказал Уллер.

— Это я тоже видел. — следы ушедшего в лес конного отряда заметил к слову сказать не он один.

— А далеко так проехали почему, господин? — поинтересовался малыш. Кнехты навострили уши.

— Причин на то целых две, — сказал я и перевел взгляд на подосланного ко мне провокатора. — Криков его никто даже случайно не услышит; ну и лошадей где-то нужно оставить.

— Вы ведь сразу догадались что он лжет, кир? — с прорывающимся в речи профессиональным уважением спросил меня Тьерд Дэрт, до своего найма в роту и ко мне в кнехты процветающий Бир-Эйдинский убийца.

— Почти. Неладное заподозрил, когда он число налетчиков назвать не сумел. Но окончательно наш друг засыпался уже в замке. Легенда не худшая, но не против меня.

Дэрт покрутил головой и с мрачным предвкушением уставился на всхлипнувшего парнишку.

— Сколько обещали за риск? — тоже перевел я взгляд на него.

— Тридцать. Золотом. — сипло ответил Когген.

— Сколько? — зашумели кнехты.

— Тридцать ауреев.

— Что-то мало! — подумал вслух я. — Продешевил ты.

— Отцу, вперед. И если выживу приведя вас в ловушку, то меч, шлем и железную рубаху по выбору. Если нет, то их же отцу и всем братьям.

— Ах ты сука! — снова досталось Коггену плетью, и он бы, наверное, повис на суку, если бы Айерн Брадан, среднего роста жилистый кнехт из желающих остепениться старых наемников не перехватил коня под уздцы.

— Сгинь, — сказал я Даннеру. — Пока я не рассердился.

— Я…

— Останешься коноводом с лошадьми.

Мальчишка раскрыл рот, с ненавистью покосился на пленника и ничего не сказал.

— Не слышу!

— Да, кир! Прошу извинить мою наглость, кир! Позволил лишнее только по глупости!

— Догадался-таки? — слегка сменил я гнев на милость. — Так что молчи и слушай.

— Итак, мой юный друг. Сколько там у вас гостит этих егерей на самом деле?…

Залетных егерей по откорректированной версии у лесных куркулей гостило не так уж и много, в пределах сорока человек. Коггер, пуская слезы и сопли клялся и божился что про завязку знакомства с ними он нисколечко не солгал. Семью Коггенов якобы действительно сначала взяли за горло и только потом простимулировали добросовестное сотрудничество материально.

Стоящая перед героем-сыном задача в целом более чем стоила бешеных для пейзанина денег, не стоил их только риск. По замыслу некоего фера Дуана ан Хеберхофа (которого он в ходе первичных допросов именовал шеном) парень должен был «сбежать» от своего «конвоя», добежать до замка, упасть ко мне в ноги, обещать за спасение своих близких все, вплоть до запродажи в полное холопство, но вытянуть меня покарать разведгруппу очередных точащих свой завидущий взгляд на фьеф ворогов. Ну и после этого провести по указанному маршруту и завести нас в засаду. Однако к долине группа вышла слишком поздно, часть людей отправились за водой и в итоге парню пришлось сымпровизировать. Увы, но добросовестное выполнение взятых на себя обязанностей гарантировалось головами семьи. Для пущего доверия в обязательствах отцу даже дали возможность авансированное золото спрятать.

Я последнему умилился. Дэрт с умницей Уллером тоже.

— Так вот вы почему такой крюк дали! — счел удобным случаем подлизаться Даннер.

— Не ходи по очевидным путям. Прежде чем сунуть куда-то голову, подумай, как ты ее будешь вытаскивать. — кивнул я. — Ты даже не представляешь, сколько людей остались бы живы следуя этим правилам.

И схему расположения построек хутора мы с юношей конечно же тоже набросали. Со слов Коггена (которому уже я пообещал не срывать злость на родных), дежуря днем по месту засады, ночевать егеря все же собирались в палаточном лагере и под крышей, так что кто-то да должен был на заимке остаться.

«Жуткая это штука, техническое превосходство противника» — покачал головой я глядя на моего карманного киллера, снявшего парный пост и доложив, оттирающего руки снегом от крови. Трупы он к дороге тащить не стал, ограничился головами.

Как я и подозревал нам противостояли неплохие профессионалы. Наблюдательный пост со стороны шоссе фер Дуан все-таки выставил. Но так как радиосвязи у него не было, заимка вовсе не рядом с трактом стояла, и зашли мы со стороны, наблюдатели нас не заметили. А вот я их — отнюдь. В тепловизор бедолаги светились как лампочки. Далее мне осталось только указать кнехтам цель и скомандовать — «взять их». Вызвавшаяся снять секрет пара Дэрт-Брадан не подвела.

Раскинувший в частично расчищенном от леса распадке хуторок был метрах в трехстах далее.

— Да, профи! — сказал я сразу же как глянул туда в бинокль.

— Что, кир? — заинтересовался Уллер, которого я снимать пост не пустил.

— Вооружены бедновато, но отряд неплохой. Палатки как по веревке выставили. Лошадки хорошие, и не со стреноженными ногами траву из-под снега копытят, а у коновязей стоят. Ха… Мало одного меня Коггенам, они на зиму без зерна остались. Если оно конечно им вообще понадобится….

— Так на тридцать ауреев много чего можно купить, кир! — сказал Уллер и, не выдержав, мерзким голосом захихикал. Ну а кнехты охотно его поддержали нагнав на нашего связанного проводника еще больше тоски. Небольшие сомнения в слове благородного человека он испытывал и без нас.

— Да и собаки что-то не брешут. — оборвал смех я.

— Псов держите? — Уллер, как говориться переобулся в прыжке.

Пленник яростно закивал, помогая себе мычанием.

— Дэрт, привяжи его к дереву! — приказал я. — Пока глупостей не наделал. Если будем живы — отвяжем.

— Может быть лучше его сразу зарезать, мой господин? — послушно взяв молодого человека за шиворот и швырнув к тонкой сосенке осторожно уточнил киллер.

Я отрицательно покачал головой и уже мысленно корректируя план своих действий поднес бинокль к глазам.

— Можешь не убивать — лучше не убивай. Даже если ты на войне. Вот тебе еще одна старая мудрость. Видишь где ни будь протоптанную тропу? Кроме той что идет от тракта.

— Нет, — осторожно ответил киллер.

— И я тоже не вижу. Даже в бинокль. А между тем четыре десятка рыл это немало. Вокруг хутора и палаток во всяком случае все затоптано. Отсюда вывод — мы ее не видим, поскольку она уходит в лес за строениями.

— Все верно, кир. — осторожно согласился со мной Тьерд, уже стягивающий локти Коггена веревкой.

— И что нам тогда надо делать?

— Не могу взять на себя смелость советовать.

— Брать этот хутор на меч, конечно же. Пока тот тип что на нем старшим остался корешей своих на дороге сменить или покормить не решил. Да и подчистить за спиной перед боем тоже будет не лишним. Ну а если сестры нашего хитрожопого проводника еще живы, то явно не будут против спасения такими как вы смелыми холостяками… Да, фенн Логан?

Опустивший взгляд парень тоскливо мыкнул в ответ.

Псов во дворе не было, сбитые из деревянных плах и крытые колотой дранкой собачьих конуры оказались пустыми. Перед одной из них краснело тронутое куржаком пятно замерзшей крови. Собственно, если чем этот хутор и поражал, так это полной тишиной во дворе. Ни крика, ни писка, ни мычания. Даже от дома не доносилось не звука.

Двор и тропинки к постройкам хозяева последние дни не чистили, ну а отправлять естественные надобности в предназначенных для этого местах квартировавшие на хуторе егеря явно считали ниже своего достоинства. Как и выставить часового.

Воистину фатальная ошибка.

— Кир! — шепнул мне Уллер. — В сарае трупы. Трое. Папаша нашего пленника с сыновьями. Дверь открыта была. И пытали их перед смертью, крепко пытали.

— Тридцать ауреев это большие деньги, — пожал я плечами. — Слишком большие. Кто-ж их так просто отдаст.

— На что дурик надеялся? — согласился со мной Лейн, заглядывая за угол. — Даже прирезать жалко.

Боковая стена дома была глухой, так что шептаться можно было без опаски. Да и рядом с окнами тоже, если конечно чуть больше следить за децибелами и не перекрывать свет. Те представляли собой затянутые толи бычьим, толи рыбьим пузырем амбразуры и обзорных функций конечно же не несли.

— На лучшее он надеялся, — вздохнул я, оглядев кнехтов. — Ну а мы будем надеяться, что дверь выбивать не придется.

Не то чтобы это было проблемой, 400 граммовая тротиловая шашка с самодельной зажигательной трубкой снесет и не такую помеху, но мне хотелось избежать шума.

— Да, кир!

— Вперед! — махнул я рукой.

Влетать в дом впереди всех я посчитал тактически безграмотным и у крыльца отошел в сторону.

Вот Уллер протянул руку … и замер как изваяние. С обратной стороны двери что-то брякнуло и пропитый сиплый голос рыгнул площадным ругательством.

— Дергай, Лейн!

Кнехт распахнул дверь.

— Какого хера!?

Внутреннее освещение в избе оставляло желать лучшего, так что плеснувший в глаза свет застал человека врасплох. Он нас не увидел и не услышал, но всего лишь собирался поссать. Кто прямо перед его носом неожиданно раскрыл дверь он вероятно даже и понять не успел. Прикрыл рукой глаза… и скользнувший внутрь Дэрт даже не останавливаясь вскрыл ему глотку своим бритвенно острым кривым кинжалом.

Кнехты ломанулись за ним, после чего схватка собственно и закончилась. Из четверых находившихся в избе егерей до оружия успел добраться только один, но воспользоваться им и ему не дали. От меня даже в дом входить не потребовалось, не то что бы помочь парням своим пистолетом.

А потом там обнаружились женщины…

— Так вот ты какой, фер Дуан ан Хеберхоф! — хмыкнул я глядя в глаза пускающему изо рта кровавые пузыри рыцарю. Был он человеком в возрасте под полтинник, имел на лице обильно тронутые сединой усы и бороду и спасался от вражеского оружия хорошим, но не самым дорогим чешуйчатым панцирем. Который, конечно же, от пуль калибра 5,45 владельца не уберег.

Согласно общему впечатлению, это был типичный аэронский наемник под конец жизни решивший поймать удачу за хвост.

Позицию для засады он выбрал довольно удачно. Обойти засаду конечно же было можно, но судя по рельефу кругалем километров в десять. Своих людей заранее разделил на две части и довольно явно рассчитывал, что из ловушки никто не уйдет.

Но тут случился большой сюрприз. Фер Вран ден Гарм оценил риски, решил, что лучше плохо ехать чем хорошо идти и с покинув замок с первыми лучами рассвета изрядно заморил лошадей, но зашел креативным умникам в спину.

Превозмогать обстоятельства не пришлось (разве что жопа после седла болела), для героизма и впечатляющих через века подвигов тоже не нашлось места. Двигаясь по протоптанному в неглубоком снегу следу, группа скрытно подошла к егерям на полста метров и далее все решил автомат.

Причем решил все так скучно, что на фоне предшествующей огромной физической, умственной и эмоциональной нагрузки бой как таковой не запомнился. Я тупо переводил марку прицела с фигуры на фигуру и стрелял, стрелял и стрелял. А люди падали, падали и падали, потом некоторые шевелились, неуклюже пытались вставать, куда то пытались идти, а иногда даже бежать… А я снова ловил их маркой прицела и стрелял, стрелял и стрелял…

В конечном итоге, подгруппу Хеберхофа я положил почти полностью. Вторая попыталась прийти командиру на помощь, но эта идея особой здравостью не блистала, так что когда я перенес огонь на нее, егеря прыснули вниз и в стороны не хуже, чем стая крыс.

И вот теперь я стоял над своим врагом и ухмылялся.

— И кто же вас фер Дуан, подписал на меня? Не скажете?

— Нет! — харкнул тот кровью.

— Ну и ладно. Но у вас есть немного времени передумать.

— К-х-х-х… Фер Вран, фер Вран… — все также харкая кровью засмеялся он. — Славы вы своей стоите, но не тому угрожать вздумали. Я уже ног не чую… Гадать придется… К-х-х-х… Ничего тебе не скажу.

— Как знаешь, фер Дуан, как знаешь! — нисколько от этого не расстроившись, пожал я плечами и оглядел место побоища, особое внимание уделив направлению где разбежалась вторая группа противника. Перегруппироваться они вскоре возможно и перегруппируются, но выйти к хутору по обходному маршруту в обозримый промежуток времени эти егеря явно не успевали. Этот переходящий в ущелье распадок их командир для засады не зря выбрал. — Но когда изнасилованные тобой женщины вскоре шкуру твою на палку будут наматывать, ты меня не зови. Нет у меня для тебя жалости.