Включив свет, Лора разбудила Криса:

– Одевайся, дорогой. Быстро.

– Что случилось? – Мальчик сонно тер глаза кулаками.

– Сюда идут нехорошие люди, и нам нужно поскорее убраться до их прихода. А сейчас поторапливайся.

Весь прошлый год Крис не только оплакивал убитого отца, но и готовился к тому моменту, когда обманчиво мирное течение жизни нарушится в результате внезапно ворвавшегося в нее хаоса, который лежит в основе человеческого существования, хаоса, который время от времени взрывается подобно проснувшемуся вулкану, совсем как в ту ночь, когда был убит отец. На глазах Криса его мать стала первоклассным стрелком, он видел, как она собирала арсенал самого разного оружия, вместе с ней ходил на уроки самообороны, но тем не менее относился ко всему этому как обычный ребенок, он и оставался обычным ребенком, если только чуть более меланхоличным после смерти отца, что было вполне объяснимо. Однако сейчас, в минуту опасности, Крис реагировал не как восьмилетний малыш, он не ныл, не задавал лишних вопросов, не капризничал, не упрямился, не отказывался слушаться. Нет, он мигом откинул одеяло, вскочил с кровати и поспешил в туалет.

– Встретимся на кухне, – сказала Лора.

– Хорошо, мама.

Лору порадовало столь ответственное поведение сына, и она сразу вздохнула с облегчением, убедившись, что он их не задержит, хотя ей и было грустно видеть, что мальчик в свои восемь лет уже хорошо понимает, как непредсказуема и жестока жизнь, а потому реагирует на критическую ситуацию вполне адекватно, с хладнокровием взрослого.

На Лоре были джинсы и фланелевая рубашка в синюю клетку. Ей оставалась лишь натянуть шерстяной свитер и сменить кроссовки на прорезиненные сапоги со шнуровкой на голенище.

После гибели Дэнни Лора избавилась от его одежды, и у нее не было куртки для раненого. Но зато в бельевом шкафу в холле лежали одеяла на любой вкус, и она прихватила сразу два.

Лора прошла к себе в кабинет и вынула из сейфа странный пояс с медными деталями, который ее ангел-хранитель отдал ей год назад. Пояс она сунула в сумку-портфель на ремне.

Спустившись в прихожую, Лора достала из встроенного шкафа синюю лыжную куртку и взяла висевший на дверце «узи». При этом она настороженно пыталась уловить непривычный шум за окном – голоса в ночи или гудение автомобильного двигателя, – но все было тихо.

Вернувшись на кухню, Лора положила «узи» на стол рядом с еще одним, после чего опустилась на колени возле своего ангела-хранителя, вновь впавшего в беспамятство. Она расстегнула мокрый от снега лабораторный халат, затем рубашку и обнаружила на груди огнестрельное ранение. Пулевое отверстие было у левого плеча, прямо над сердцем, что само по себе неплохо, но раненый явно страдал от сильной кровопотери, так как одежда буквально намокла от крови.

– Мама? – На пороге стоял Крис, одетый для холодной зимней ночи.

– Возьми один «узи» со стола, еще один сними с двери кладовки, а потом отнеси в джип.

– Это он! – Крис вытаращил от удивления глаза.

– Да, так и есть. Он свалился как снег на голову. Тяжело раненный. Помимо «узи», возьми еще два револьвера – один вон в том ящике, а второй – в столовой. И ты там поосторожнее, чтобы случайно не…

– Не волнуйся, мама, – ответил Крис, бросившись выполнять ее поручение.

Лора бережно перекатила раненого на правый бок – он застонал, но не очнулся, – чтобы проверить наличие выходного отверстия в спине. Да. Пуля прошла насквозь, выйдя под лопаткой. Одежда на спине также была вся в крови, однако ни входное, ни выходное отверстие больше не кровоточили. Если и имело место серьезное кровотечение, то исключительно внутреннее, а с этим ей уже было не справиться.

Под одеждой у ангела-хранителя находился точно такой же пояс, какой он в свое время отдал Лоре. Пояс пришлось снять. Он не помещался в среднее отделение сумки, и Лора сунула его в боковое отделение на молнии, предварительно вынув все лежавшие там вещи.

Она снова застегнула на раненом рубашку и собралась было снять с него промокший халат, но вовремя сообразила, что не сможет вынуть руки из рукавов. Тогда, осторожно переворачивая раненого с боку на бок, она завернула его в серое шерстяное одеяло.

Пока Лора возилась с раненым, Крис, воспользовавшись внутренней дверью между прачечной и гаражом, успел сделать несколько ходок с оружием к джипу. Затем мальчик вернулся с тележкой два на четыре фута – в сущности, деревянной доской на колесиках, – которую почти полтора года назад случайно оставили перевозившие мебель грузчики. Въехав на тележке, словно на скейтборде, Крис сказал:

– Нам еще нужно взять с собой ящик с патронами, но он для меня слишком тяжелый. Я, пожалуй, поставлю его на тележку.

– У нас двенадцать патронов в двух револьверах и тысяча двести в трех «узи». Думаю, что бы ни случилось, нам вполне этого хватит. – Лору несказанно обрадовала инициативность и сообразительность Криса. – Вези сюда свою доску. Давай пошевеливайся. А то я уже голову сломала, пытаясь сообразить, как донести его до джипа, не причинив боли.

Они действовали очень слаженно, будто специально тренировались на случай чрезвычайных обстоятельств, и все же Лора чувствовала, что операция заняла слишком много времени. У нее тряслись руки, под ложечкой противно сосало. В любую минуту она ждала стука в дверь.

Крис придерживал тележку, а Лора затаскивала туда раненого. Уложив его голову, плечи, спину и ягодицы на доску, она взяла мужчину за ноги, толкая вперед, словно тачку. Крис, скорчившись, направлял передние колеса, придерживая рукой правое плечо находившегося без сознания человека, чтобы тот не свалился с тележки. Совместными усилиями мать и сын перекатили тележку через порог прачечной, оказавшись в трехместном гараже.

Слева был припаркован «мерседес», слева – джип, между ними – пустое место. Они откатили раненого к джипу.

Открыв заднюю дверь, Крис расстелил в салоне гимнастический мат.

– Ты у меня просто чудо, – сказала Лора.

Общими усилиями им удалось затащить раненого в джип.

– Принеси из кухни его туфли и еще одно одеяло, – велела сыну Лора.

Пока Крис ходил за вещами, Лора уложила своего ангела-хранителя на спину. После чего они накрыли его вторым одеялом, а мокрые туфли поставили рядом с гимнастическим матом.

– Крис, садись на переднее сиденье и пристегнись, – закрыв заднюю дверь, распорядилась Лора.

Она поспешно вернулась в дом. Ее сумка со всеми кредитными картами лежала на столе. Перекинув ремень через плечо, Лора взяла третий «узи» и направилась обратно в гараж, но не успела сделать и трех шагов, как задняя дверь задрожала от мощных ударов.

Лора развернулась, вскинув «узи».

Что-то опять врезалось в дверь, однако стальной лист и ригельные замки устояли.

Ночной кошмар происходил наяву.

Застрочил автомат, и Лора поспешила спрятаться за холодильником. Нападающие снова попытались взломать заднюю дверь, но толстый стальной лист выдержал и вторую атаку. Тем не менее дверь затряслась, пули пробили деревянные стены по обе стороны усиленной дверной коробки, изуродовав штукатурку.

Очередь второго автомата взорвала окна гостиной и кухни. Прочные жалюзи вздрагивали, грозя в любую минуту выскочить из креплений. Металлические планки звенели и сгибались под градом пуль, осколки стекла сыпались на подоконник, устилая пол под окнами. Дверцы шкафов с треском раскалывались, от стен отлетали куски кирпичной кладки, пули рикошетом отскакивали от медной вытяжки над плитой, оставляя безобразные вмятины. Протестующе звенели и гудели принявшие на себя ураганный огонь медные кастрюли и сковороды. Вдребезги разбившийся потолочный светильник заморгал и погас. Жалюзи на окне над конторкой, не выдержав атаки, выскочили из креплений, пули изрешетили дверцу холодильника буквально в нескольких дюймах от Лоры.

У нее неистово колотилось сердце, адреналин в крови болезненно обострил все чувства. Ей хотелось броситься к джипу в гараже и попытаться поскорее выбраться из этого ада, пока нападавшие не догадались, что она готовится к бегству, но первобытный инстинкт воина велел ей оставаться на месте и замереть. Лора вжалась в холодильник, за линией огня, в надежде, что ее не заденет отскочившая рикошетом пуля.

«Кто, черт бы их побрал, все эти люди?!» – сердито подумала она.

Огонь прекратился. Инстинкт не подвел Лору: за огневой подготовкой последовал штурм дома. Первый стрелок забрался в дом через проломленное окно над конторкой. Лора отошла от холодильника и открыла огонь, отбросив нападавшего на патио. Второй человек, весь в черном, как и первый, проник на кухню через разбитую раздвижную дверь гостиной. Лора увидела нападавшего в дверном проеме на секунду раньше, чем он увидел ее, развернула в его сторону «узи» и выпустила длинную очередь, изрешетив кофеварку, разнеся, к чертовой матери, стену кухни у дверного проема и наконец срезав противника как раз в тот момент, когда он направил на нее автомат. Лора много упражнялась в стрельбе из «узи», но не в последнее время, однако оружие оказалось на удивление послушным. Она не ожидала, насколько тяжело будет убивать людей, пусть даже тех, кто собирался уничтожить их с Крисом. К горлу подступила мутная волна липкой тошноты, но Лора справилась, проглотив ком в горле. Тем временем в гостиной появился третий человек в черном, и Лора, несмотря на отвращение к убийствам, приготовилась ликвидировать и его тоже, а еще сотню таких, как он, но черный человек, увидев труп товарища, поспешно отступил назад, оказавшись за линией огня.

Ну а теперь – к джипу.

Лора не знала, сколько еще убийц оставалось снаружи, возможно, их было лишь трое – двое убитых и один уцелевший, а возможно, человек десять или даже сто, но независимо от их численности они явно не ожидали встретить столь решительный отпор с ураганным огнем, по крайней мере от женщины с маленьким мальчиком, так как наверняка были в курсе, что ее ангел-хранитель тяжело ранен и безоружен. Значит, прямо сейчас они находятся в растерянности, оценивают ситуацию и, отойдя в укрытие, планируют дальнейшие действия. Поняв, что судьба дает ей единственный шанс убраться на джипе, Лора бросилась бежать через прачечную в гараж.

Крис, услышав выстрелы, уже успел завести двигатель, из выхлопной трубы шел синеватый дым. Не успела Лора подбежать к автомобилю, как ворота гаража начали медленно подниматься: это Крис, увидев мать, воспользовался пультом дистанционного управления.

Когда Лора села за руль, ворота уже успели открыться на треть. Она нажала на педаль газа:

– Пригнись!

Крис послушно пригнулся ниже уровня окна, и Лора отпустила тормоза. Она еще сильнее втопила педаль газа и, обдирая покрышки о бетон, с ревом рванула в ночь, едва не задев крышей не успевшие подняться до конца ворота гаража и выломав радиоантенну.

На колесах джипа, хотя и не имевших защитных цепей, была толстая зимняя резина, обеспечивающая хорошее сцепление с гравийной дорожкой. Колеса легко скользили по замерзшей грязи, плюясь камешками и кусочками льда.

Слева от джипа, футах в сорока-пятидесяти, возникла темная фигура человека в черном, бежавшего, взметая снег, по передней лужайке, – фигура настолько безликая, что могла показаться тенью, если бы не стрекотание автоматной очереди, перекрывшее рев мотора. Пули врезались в борт джипа, заднее стекло разлетелось вдребезги, уцелело лишь окно водителя, но автомобиль упрямо несся вперед, только ветер хлестал в разбитое окно. Еще несколько секунд – и опасность будет позади. Оставалось лишь молиться, чтобы автоматная очередь не пробила покрышки, поскольку пули продолжали чирикать по металлу, хотя, возможно, это были перемалываемые мощными колесами гравий и ледышки.

Когда гравийная дорожка наконец уперлась в федеральную трассу, Лора была уверена, что теперь они оказались вне пределов досягаемости. Резко свернув налево, она посмотрела в боковое зеркало и увидела свет горящих фар в открытых воротах гаража. Убийцы, заявившиеся сюда своим ходом – одному Богу известно, каким образом они перемещались: возможно, с помощью тех странных поясов, – теперь явно намеревались воспользоваться для преследования Лоры ее же «мерседесом».

Лора собиралась повернуть налево, направившись мимо Раннинг-Спрингса, мимо поворота на озеро Эрроухед в сторону скоростной магистрали, а оттуда – прямо в город Сан-Бернардино. Среди толпы люди в черном не посмеют ее открыто преследовать, более того, в городе ангелу-хранителю скорее окажут медицинскую помощь. Однако, обнаружив свет фар за спиной, Лора решила довериться инстинкту самосохранения и свернула не налево, а направо, направившись на востоко-северо-восток, в сторону озера Биг-Бэр.

Если бы Лора повернула налево, то непременно оказалась бы на том роковом спуске, где год назад был убит Дэнни. У нее возникло инстинктивное, почти суеверное чувство, что в данный момент самое опасное место для них – этот отрезок двухполосного шоссе. Им с Крисом два раза выпадал жребий умереть на той горе: сперва под колесами грузовика Робертсонов, а затем – от пули Кокошки. Иногда Лора начинала верить в то, что для каждого человека судьбой написаны два сценария: милосердный и жестокий, и, если поступить наперекор судьбе, она в любом случае постарается реализовать задуманное. У Лоры не было ни одной разумной причины считать, будто смерть поджидает их по дороге на Раннинг-Спрингс, но в глубине души она чувствовала, что это именно так.

Когда они свернули на федеральную трассу, по краям которой темнели высокие сосны, и направились в сторону Биг-Бэра, Крис выпрямился и оглянулся.

– Они едут за нами, – сказала Лора, – но мы их опередим.

– Это те же самые люди, что убили папочку?

– Скорее всего, да. Но тогда мы о них ничего не знали и не успели подготовиться.

«Мерседес» уже был на федеральной трассе, то и дело исчезая из поля зрения, поскольку извилистая дорога состояла из резких спусков и подъемов. Преследователи находились примерно в двухстах ярдах от джипа, однако их автомобиль, обладавший более мощным двигателем, неуклонно приближался.

– А кто они такие? – поинтересовался Крис.

– Не знаю, дорогой. Так же как и то, почему они хотят нас убить. Но я точно знаю, что они из себя представляют. Они бандиты, настоящие подонки. В свою бытность в Касвелл-Холле я хорошо изучила подобный тип людей. Единственная возможность справиться с ними – это сражаться, чтобы дать им отпор, ведь они уважают исключительно силу.

– Мама, ты была просто супер!

– Малыш, ты тоже не подкачал. Вовремя сообразил завести джип, услышав стрельбу, и открыть гаражные ворота, когда я села за руль. Ты нас буквально спас.

Тем временем севший им на хвост «мерседес» сократил расстояние до ста ярдов. Это был «Мерседес 420 SEL», способный на скоростной трассе развивать более высокую скорость, чем джип.

– Мама, они едут очень быстро.

– Я знаю.

– Реально быстро.

На восточном берегу озера Лора пристроилась в хвост раздолбанного «доджа» с разбитой задней фарой и ржавым бампером, похоже державшимся исключительно за счет наклеек с претендующими на юмор надписями: «Я ПОДВОЖУ БЛОНДИНОК», «АВТОМОБИЛЬ МАФИИ». «Додж» тащился со скоростью тридцать миль в час, что было даже меньше скоростного ограничения на шоссе. Если Лора замешкается, «мерседес» резко сократит разделявшее их расстояние, и тогда убийцы вновь пустят в ход оружие. На этом участке обгон был запрещен, однако, увидев, что дорога впереди свободна, Лора решила рискнуть. Нажав на педаль газа, она стремительно объехала «додж» и вернулась на свою полосу, оказавшись за ехавшим со скоростью сорок миль в час «бьюиком», который тоже пришлось обгонять. Дальше дорога становилась слишком извилистой для обгона, а значит, «мерседес» вынужден был ползти за разбитым «доджем».

– Они отстали! – воскликнул Крис.

Лора прибавила скорость до пятидесяти пяти миль в час, что было слишком рискованно для таких крутых поворотов, но машина хорошо держала дорогу, и Лора уже начала надеяться, что они смогут оторваться от преследователей. Однако у самого озера дорога раздваивалась, и ни «додж», ни «бьюик» не стали сворачивать в сторону Биг-Бэр-Сити: оба автомобиля поехали по направлению к Фаунскину на северном берегу. Дорога за джипом оказалась свободной, и «мерседес» снова сел ему на хвост.

Теперь повсюду виднелись дома – на холмах справа и в низинах ближе к озеру слева. В некоторых было темно. Возможно, эти коттеджи использовались для отдыха по уик-эндам и в летнее время, хотя кое-где среди деревьев можно было заметить светящиеся окна.

Лора знала, что может свернуть на любую из этих дорожек к любому из сотен домов, где охотно примут их с Крисом. Люди, не раздумывая, откроют им двери. Ведь в отличие от большого города в маленьком горном поселении люди не так настороженно относятся к нежданным ночным гостям.

«Мерседес» снова приблизился почти на сто ярдов, и водитель непрерывно переключал свет фар с ближнего на дальний, словно издевательски говоря: «Эй, Лора! А вот и мы! Тебе конец, ведь мы злые буки, от нас никто не может уйти. Мы пришли по твою душу, и мы уже здесь».

Если она попытается скрыться в одном из ближайших домов, убийцы последуют за ней и ликвидируют не только их с Крисом, но и людей, давших им приют. Эти ублюдки, вероятно, поостерегутся преследовать Лору в центре Сан-Бернардино, или Риверсайда, или даже Редлендса, где можно нарваться на полицию, но вряд ли их может испугать горстка местных зевак. Ведь сколько бы людей эти негодяи ни замочили, они наверняка сумеют избежать ареста, просто нажав на желтую кнопку на поясе и растворившись в воздухе, совсем как год назад таинственный ангел-хранитель. Лора понятия не имела, куда именно они исчезают, но подозревала, что это такое место, где полицейские их вряд ли достанут. Она не могла ставить под угрозу жизнь невинных людей, а потому предпочла проехать мимо домов с призывно горящими окнами.

Теперь «мерседес» был уже в пятидесяти ярдах от них и быстро шел на сближение.

– Мама…

– Я вижу, дорогой.

Она направлялась в сторону Биг-Бэр-Сити. Но к сожалению, название города не соответствовало его статусу. Биг-Бэр-Сити нельзя было считать ни большим городом, ни крупным населенным пунктом. Скорее, это была маленькая деревушка. Там трудно оторваться от преследования, к тому же местная полиция вряд ли могла справиться с вооруженными автоматами фанатиками.

Мимо проезжали редкие автомобили, и Лора пристроилась за серым «вольво», обогнав его на закрытом повороте, но выбора не было, так как «мерседес» находился уже в сорока ярдах от джипа. Однако и киллерам удалось не менее лихо обогнать «вольво».

– Как там наш пассажир? – поинтересовалась Лора.

Крис, не отстегивая ремень безопасности, повернулся посмотреть на раненого:

– Похоже, нормально. Только его швыряет из стороны в сторону.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь.

– Мама, а кто он такой?

– Я почти ничего о нем не знаю. Но когда мы выберемся из этой передряги, непременно расскажу тебе все, что мне известно. Я не говорила тебе раньше, так как… похоже, не понимала, что происходит. Да и вообще, меньше знаешь, крепче спишь. Это могло быть опасным для тебя. Но опаснее, чем сейчас, уже не будет. Поэтому я все тебе расскажу. Завтра.

Если, конечно, это завтра наступит…

Когда Лора проехала две трети пути вдоль южного берега озера, выжимая из автомобиля максимально возможную скорость, то неожиданно увидела впереди поворот на дорогу, которая шла через горы к городку Кларкс-Саммит. Эта проселочная дорога, позволявшая срезать тридцать или тридцать пять миль пути по федеральной трассе 38, снова сливалась с двухполосным шоссе на юге в районе Бартон-Флэтс. Если Лоре не изменяла память, горная дорога была заасфальтирована не полностью, а только на пару миль с обоих концов, и средние шесть-семь миль представляли собой проложенную грейдером грунтовку. В отличие от джипа «мерседес» не имел полного привода, а колеса, хотя и с зимней резиной, были без цепей. Более того, водитель «мерседеса» наверняка не знал, что впереди горная дорога представляет собой грязное месиво из снега и льда.

– Держись! – велела Лора сыну.

Она притормозила только в самый последний момент, настолько стремительно свернув на горную дорогу, что джип даже немного занесло под визг покрышек. Автомобиль содрогнулся совсем как старая кляча, которую заставляют совершить опасный прыжок.

«Мерседес» повернул более плавно, хотя водитель явно не знал, что задумала Лора. Когда они поднялись в гору, оказавшись в горной глуши, «мерседес» сократил разрыв до тридцати ярдов.

До двадцати пяти. Двадцати.

В небе на юге внезапно возникли колючие ветви молнии. Молния была дальше от них, чем в первый раз, возле дома, но и этой отдаленной вспышки хватило, чтобы превратить день в ночь. Раскаты грома заглушили шум двигателя джипа.

Крис, открыв рот, наблюдал за странным явлением погоды.

– Мамочка, в чем дело? Что происходит?

– Не знаю. – Лоре пришлось кричать, чтобы перекрыть эту жуткую какофонию звуков: рев мотора и рушащиеся небеса.

Собственно звуков выстрелов она не услышала, но услышала, как пули шваркают по автомобилю. Шальная пуля, пробив заднее стекло, застряла в спинке переднего сиденья, и Лора, буквально почувствовав спиной удар, принялась вилять из стороны в сторону, чтобы уйти из-под обстрела. У Лоры кружилась голова, что усугублялось мерцающим светом. Но затем стрелок то ли прекратил огонь, то ли стал промахиваться, потому что автоматные очереди стихли. Однако резкое маневрирование заставило Лору сбавить скорость, и «мерседес» стремительно приближался.

Лоре приходилось пользоваться вместо зеркала заднего вида боковым. И хотя заднее стекло полностью не разлетелось, паутина трещин сделала его непрозрачным и совершенно бесполезным.

Пятнадцать ярдов. Десять.

Молния на небе исчезла, раскаты грома стихли. Все вернулось на круги своя.

Джип поднялся в гору, и на середине спуска асфальт внезапно закончился. Лора перестала лавировать и прибавила скорость. Съехав с асфальта на грунтовку, джип на секунду завибрировал, словно удивившись столь резкой смене дорожного покрытия, но затем рванул вперед по затянутой коркой льда замерзшей грязи в пятнах снега. Проехав по рытвинам и дальше по небольшой впадине под плотным пологом леса, джип начал подъем на следующий пригорок.

Лора увидела в боковое зеркало, что «мерседес», преодолев впадину на грунтовой дороге, стал подниматься на холм вслед за джипом. Но когда джип достиг вершины, «мерседес» заскользил в образовавшейся колее. Его занесло, и Лору уже не слепил свет фар позади. Водитель «мерседеса» вывернул руль в сторону, противоположную заносу. Колеса автомобиля начали пробуксовывать. Он пошел юзом и заскользил назад, попав правым задним колесом в придорожную канаву. Теперь фары «мерседеса» светили вверх, под углом к грунтовке.

– Они застряли! – обрадовался Крис.

– Ну все. Из этого дерьма им так просто не выбраться. – Проехав вершину, Лора начала спускаться по темной дороге.

И хотя Лоре следовало порадоваться своей удаче или, по крайней мере, вздохнуть с облегчением, страх по-прежнему цепко держал ее в липких объятиях. Внутренний голос подсказывал ей, что им все еще грозит опасность. Лора научилась доверять своей интуиции еще двадцать лет назад, когда у нее возникло предчувствие, что Белый Угорь непременно придет в ее комнату в приюте Макилрой, и Угорь действительно оставил тогда под подушкой конфеты «Тутси ролл». Ведь, как ни крути, предчувствие – это сигналы от подсознания, напряженно осмысливающего и обрабатывающего большой объем информации, в которой человек иногда не отдает себе отчета.

Что-то явно было не так. Но что именно?

Они двигались по узкой, извилистой, разбитой, обледеневшей грунтовке со скоростью не более двадцати миль в час. В течение какого-то времени дорога тянулась вдоль голого каменистого хребта, после чего пошла под уклон, в сторону расположенного у подножия горы ущелья, настолько густо поросшего деревьями, что казалось, будто освещенные фарами сосны обступили дорогу сомкнутыми рядами.

За спиной Лоры ее ангел-хранитель что-то бормотал в бредовом забытье. Лора страшно волновалась за него, но не решалась прибавить скорость.

После того как они оторвались от преследователей, первые пару миль Крис сидел тихо, как мышка, но наконец нарушил молчание:

– Там, у нас дома… ты кого-нибудь убила?

– Да, двоих, – замявшись, ответила Лора.

– Хорошо.

– Нет, Крис, убивать нехорошо, – заметила она, обеспокоенная мрачной радостью в голосе сына. – Меня от этого тошнит.

– Но они действительно заслужили смерть.

– Да, заслужили. Но это отнюдь не значит, что мне было приятно их убивать. Вовсе нет. Убийство людей не доставляет мне удовольствия. Наоборот, все это ужасно противно. И очень печально.

– А я бы с удовольствием прикончил хотя бы одного из них! – В голосе Криса звучала холодная ярость, нехарактерная для ребенка его возраста и оттого пугающая.

Лора покосилась на сына. В бледно-желтом свете приборной доски мальчик, с изрезанным тенями лицом, выглядел старше своих лет, и она вдруг на секунду увидела перед собой взрослого мужчину.

Между тем, когда дно ущелья стало слишком скалистым, дорога снова пошла вверх, вдоль уступа горной гряды. Не отрывая глаз от каменистой тропы, Лора сказала:

– Дорогой, мы поговорим об этом позже, более обстоятельно. Ну а прямо сейчас я хочу, чтобы ты меня внимательно выслушал и попытался кое-что понять. Итак, в мире полно порочных философских идей. Кстати, ты знаешь, что такое философия?

– Типа того. Нет… не совсем.

– Скажем так, люди верят во множество вещей, в которые не стоит верить. Но есть две вещи, в которые верит особый тип людей, и это самые плохие, опасные, неправильные идеи. Некоторые люди верят, что насилие – лучший способ решить любую проблему, и они избивают или убивают любого, кто с ними не согласен.

– Ты о тех парнях, что за нами гонятся?

– Да. Несомненно, они принадлежат именно к этому сорту людей. Но на самом деле это очень плохой образ мыслей, потому что насилие приводит к еще большему насилию. А кроме того, если ты устраняешь противоречия с помощью пушки, то не остается места ни для справедливости, ни для мирного урегулирования, ни для надежды. Ты понимаешь, о чем я?

– Думаю, да. А какой второй вид вредных идей?

– Пацифизм, – ответила Лора. – Это прямо противоположный вид неправильного мышления. Пацифисты убеждены, что вы не должны поднимать руку на другого человека независимо от того, что тот совершил или собирается совершить. Если пацифист будет стоять рядом с родным братом и увидит, что того кто-то собирается убить, он станет уговаривать брата спасаться бегством, но не поднимет оружие, чтобы остановить убийцу.

– Неужели он не защитит родного брата от плохого парня? – удивился Крис.

– Да. И если дело примет совсем плохой оборот, то пацифисту легче пожертвовать родным братом, чем своими принципами, и самому стать убийцей.

– Но это же ненормально.

Они объехали горную гряду, и дорога вновь пошла под уклон, уже в другую долину. Низкие ветви сосен скребли по крыше джипа, хлопья снега падали на капот и ветровое стекло.

Лора включила дворники и сгорбилась над рулем, воспользовавшись изменением местности в качестве предлога помолчать и подумать, как доходчивее объяснить сыну свою позицию. За последний час они столкнулись с различными формами насилия, но еще более страшное насилие, без сомнения, ждало их впереди, и Лора хотела, чтобы Крис выработал правильное отношение к этому и не думал, что оружие и грубая сила способны заменить интеллект. С другой стороны, ей не хотелось, чтобы столкновение со всеми этими ужасами травмировало мальчика и поселило в его душе страх, способный поставить под угрозу его человеческое достоинство и даже жизнь.

Наконец Лора нарушила молчание:

– Некоторые пацифисты маскируют красивыми словами свою трусость, но некоторые действительно верят, что лучше допустить убийство невинного человека, нежели помешать этому и убить самому. Но они заблуждаются, поскольку, отказываясь бороться со злом, они сами становятся частью зла. Они ничуть не лучше того парня, который нажимает на спусковой крючок. Возможно, прямо сейчас все это выше твоего разумения, и тебе придется хорошенько пораскинуть мозгами, чтобы понять, но самое главное – найти золотую середину между убийцами и пацифистами. Ты должен стараться избегать насилия. И не лезть первым в драку. Но в случае нападения тебе следует научиться защищать себя, своих друзей, любого, кто попал в беду. Когда я застрелила людей, напавших на наш дом, мне стало дурно. Ведь мне не свойственно геройство. И я отнюдь не горжусь, что застрелила тех людей, но и не стыжусь этого. Не хочу, чтобы ты гордился моим поступком или считал, что убийство принесло мне некое удовлетворение, став в каком-то смысле местью за смерть твоего отца. Все гораздо сложнее. – (Крис ничего не ответил.) – Слишком много информации за один раз, да?

– Нет. Мне просто нужно немного подумать. А прямо сейчас, похоже, все мои мысли слишком плохие. Потому что я хочу, чтобы они сдохли. Все, кто был причастен к гибели папы. Мама, но я буду над собой работать. И стану лучше.

– Непременно станешь, Крис, – улыбнулась Лора.

Во время разговора с Крисом и последовавшего за тем непродолжительного молчания Лору не оставляло тяжелое чувство, что непосредственная угроза еще не миновала. Они преодолели примерно семь миль по горной дороге, затем милю по грунтовке и еще две по асфальту, после чего выехали на трассу 38. Но во время всего пути у Лоры свербело в голове, что они упустили нечто важное и опасность все ближе.

Она внезапно остановилась на вершине другой горной гряды, перед очередным, и последним, крутым спуском в низину и выключила двигатель и фары.

– Что случилось? – забеспокоился Крис.

– Ничего. Мне просто нужно подумать и проверить, как там наш пассажир.

Лора вышла из автомобиля и открыла заднюю дверь с пробитым пулей стеклом. Треснувшее стекло разбилось вдребезги, осколки упали на землю к ногам. Забравшись в машину, Лора легла на гимнастический мат рядом с раненым и пощупала его пульс. Пульс по-прежнему был слабым, возможно, чуть слабее, чем прежде, но зато относительно ровным. Она положила руку ему на лоб, лоб оказался горячим. Похоже, у раненого начался жар. Она попросила Криса достать из бардачка фонарик. Затем откинула одеяло, чтобы проверить, не усилилось ли кровотечение. Рана выглядела плохо, но, несмотря на тряску, свежей крови было не слишком много. Лора поправила одеяло, вернула Крису фонарик, вышла из джипа, закрыла заднюю дверь. Вытащила остатки заднего и левого бокового стекла. Теперь, без разбитых стекол, автомобиль выглядел не настолько подозрительным, чтобы привлечь внимание копов.

Минуту-другую она стояла возле джипа, глядя в темноту, и пыталась установить связь между инстинктом и голосом разума: в чем причины уверенности, что она едет навстречу опасности и ночная стрельба еще не конец истории?

Горный ветер гнал рваные облака на восток, но ближе к поверхности земли воздух казался почти неподвижным. Свет луны, пробивавшийся сквозь клочья облаков, озарял призрачным сиянием заснеженный горный ландшафт, окутанные ночным мраком сосны и нагромождения скал.

Лора посмотрела на юг, где горная дорога вела к федеральной трассе 38, но в том направлении все казалось безмятежно-спокойным. Тогда она бросила взгляд на восток, на запад и снова на север, откуда они только что прибыли. Горы Сан-Бернардино выглядели так, будто здесь не ступала нога человека, нигде ни единого огонька, кругом первозданная чистота и покой.

Она снова задала себе все те же вопросы и получила все те же ответы, повторив внутренний диалог, который вела сама с собой весь прошлый год. Откуда явились люди со странными поясами? С другой планеты, из другой галактики? Нет. Они были такими же людьми, как и сама Лора. Возможно, они прибыли из России. Возможно, пояса служили для переноса материи, будучи устройствами сродни камере телепортации в старом кинофильме «Муха». Это могло объяснить странный акцент ангела-хранителя – если, конечно, он телепортировался из России, – но он так и не объяснил, почему за четверть века ничуть не постарел, ну а кроме того, Лора с восьми лет не верила, что Советский Союз или какая-либо другая страна занималась разработкой устройств для переноса материи. Таким образом, оставались лишь путешествия во времени.

Подобную возможность Лора рассматривала уже несколько месяцев, однако, не чувствуя уверенности в своих выводах, не рискнула признаться Тельме. Но если ангел-хранитель действительно был путешественником во времени и таким образом появлялся в критические моменты жизни Лоры, он мог совершать все эти перемещения в течение одного месяца или недели своей эпохи, тогда как она за это время успевала прожить несколько лет. Вот почему он совсем не старел. Пока у Лоры не появится возможность задать своему ангелу-хранителю все вопросы и узнать правду, в ее распоряжении останется лишь теория путешествий во времени. Ее ангел-хранитель прибыл к ней из какого-то ужасного будущего, потому что, когда она спросила его про пояс, он ответил: «Тебе явно не захочется оказаться там, куда эта штука тебя доставит», и в его глазах появилось загнанное выражение. Она понятия не имела, почему путешественник во времени вернулся из будущего, чтобы защитить именно ее, Лору, от вооруженных наркоманов и неуправляемых грузовиков, но в данный момент она просто не могла позволить себе тратить время на размышления.

Ночь была тихой, темной, холодной.

Они явно ехали навстречу беде.

Лора это точно знала, хотя и не понимала, что это за беда и откуда ее ждать.

Когда она снова села за руль, Крис спросил:

– Ну а теперь что не так?

– Ты ведь обожаешь фильмы «Звездный путь», «Звездные Войны», «Батарейки не прилагаются» и тому подобное… И возможно, рядом со мной находится эксперт по данному вопросу вроде тех, что я ищу, когда пишу роман. Ты мой домашний эксперт по сверхъестественным явлениям.

Двигатель был выключен, и салон джипа освещался лишь туманным лунным сиянием. Но Лора, успевшая адаптироваться к темноте, отлично видела лицо сына. Крис растерянно заморгал:

– Мама, ты это о чем?

– Крис, я обещала рассказать тебе все, что знаю, о человеке, который лежит в нашей машине, о других его странных появлениях в моей жизни, но на это у нас сейчас нет времени. И давай ты не будешь засыпать меня вопросами. Договорились? А теперь представь, что мой ангел-хранитель, да, я именно так его называю, потому что он по мере возможности защищал меня от ужасных вещей, – путешественник во времени, прибывший из будущего. Представь, что он прибыл не на огромной неуклюжей машине времени. Представь, что машина времени – это пояс, который он носит под одеждой на талии, и когда он прибывает сюда из будущего, то просто материализуется из воздуха. Улавливаешь, о чем я?

Крис смотрел на мать круглыми глазами:

– Так, значит, вот он откуда взялся.

– Да, вполне возможно.

Мальчик отстегнул ремень безопасности и, забравшись с ногами на сиденье, посмотрел на лежавшего сзади мужчину:

– Офигеть!

– Учитывая чрезвычайные обстоятельства, я не стану обращать внимание на нехорошие слова.

– Прости, – смутился Крис. – Надо же, путешественник во времени!

Лора не могла долго сердиться на сына, да она, в общем-то, и не сердилась, так как наконец увидела искренний порыв ребяческого энтузиазма и способность удивляться чудесам, чего мальчик не демонстрировал уже больше года, даже в Рождество, когда его развлекал Джейсон Гейнс. Возможность встретиться с путешественником во времени наполнила душу Криса брызжущей через край радостью предвкушения приключений. Именно это Лоре и нравилось в жизни: несмотря на всю свою жестокость, она полна неожиданностей и удивительных сюрпризов, иногда настолько потрясающих, что их можно смело назвать чудесами. И, глядя на эти чудеса, отчаявшийся человек может вернуть себе желание жить, циник – избавиться от скуки, а мальчик с незажившей раной в душе – найти лекарство от грусти и меланхолии.

– Ну ладно, – продолжила Лора. – Представь, что, когда он хочет покинуть наше время и вернуться в свое собственное, ему достаточно нажать на кнопку на специальном поясе у себя под одеждой.

– А можно мне посмотреть на пояс?

– Позже. Помнишь, ты обещал не задавать слишком много вопросов?

– Ладно. – Бросив последний взгляд на ангела-хранителя, Крис перевел глаза на мать. – А когда нажимаешь на кнопку, что происходит?

– Он сразу исчезает.

– Ух ты! А прибыв из будущего, он что, просто появляется из воздуха?

– Не знаю. Ни разу не видела, как он появляется. Хотя мне почему-то кажется, что его прибытие сопровождают гром и молния…

– Совсем как сегодня вечером!

– Да, но молния возникает не всегда. Ну ладно. Пойдем дальше. Допустим, он вернулся обратно в наше время, чтобы защитить нас от определенных опасностей…

– Вроде потерявшего управление грузовика.

– Мы не знаем, почему он хочет нас защищать. И не узнаем, пока он сам нам не расскажет. Так или иначе, допустим, что другие люди из будущего не хотят, чтобы нас защищали. Но их мотивы нам тоже непонятны. Одним из этих людей был Кокошка. Человек, застреливший твоего отца…

– И парни, напавшие на наш дом, тоже из будущего, – сказал Крис.

– По-моему, да. Они собирались убить моего ангела-хранителя, тебя и меня. Но вместо этого мы убили кое-кого из них, а двоих оставили в застрявшем в кювете «мерседесе». Итак, малыш, что они собираются делать дальше? Ты ведь мой домашний эксперт по сверхъестественным явлениям. Ну как, есть идеи?

– Дай мне подумать.

Луна роняла тусклый свет на капот джипа.

В салоне внедорожника становилось холодно, дыхание вылетало изо рта облачками пара, окна начали запотевать. Лора включила двигатель, обогрев салона и стекол. Все, кроме фар.

– Ну, как мы видим, их миссия провалилась, поэтому они не станут здесь долго болтаться. Они вернутся назад в свое будущее, откуда прибыли, – сказал Крис.

– Те парни, что в нашем «мерседесе»?

– Ага. Скорее всего, они уже нажали на кнопки на поясах парней, которых ты убила, отправив тела обратно в будущее. В доме не останется убитых людей. Никаких доказательств того, что они вообще здесь были. Если не считать, быть может, крови. Итак, застряв в кювете, те двое, скорее всего, сдались и вернулись домой.

– Выходит, их там больше нет? Думаешь, они не вернулись пешком в Биг-Бэр-Сити, чтобы угнать машину и попытаться нас найти?

– Нет. Это было бы слишком сложно. Я хочу сказать, у них наверняка есть более простой способ отыскать нас, чем разъезжать по дорогам, как обычно делают все плохие парни.

– Какой способ?

Мальчик задумчиво потер лоб и уставился в ветровое стекло на белеющий в лунном сиянии снег.

– Послушай, мама, как только они нас упустили, они нажали на кнопки и вернулись домой в свое будущее, чтобы предпринять новое путешествие в наше время и устроить нам другую засаду. Они знают, что мы поехали этой дорогой. Поэтому они совершили еще одно путешествие в наше время, только чуть раньше, и устроили засаду на другом конце дороги, и теперь поджидают нас, словно кошка мышку. Ну да, они именно там! Спорим на что угодно.

– Но тогда почему они не могут вернуться еще раньше к нам домой и напасть на нас еще до того, как нас предупредит мой ангел-хранитель?

– Парадокс, – ответил мальчик. – Тебе известно, что означает это слово?

Слово «парадокс» звучало несколько странно в устах мальчика его возраста, однако Лора сказала:

– Да, мне известно, что означает слово «парадокс». Нечто противоречащее здравому смыслу, но имеющее место быть.

– Видишь ли, мамочка, вся штука в том, что путешествия во времени полны всевозможных парадоксов. Вещей, которых не может и не должно быть, но которые тем не менее случаются. – Теперь Крис говорил так же горячо, захлебываясь от волнения, как тогда, когда описывал сцены из своих любимых фантастических фильмов или комиксов, но еще более страстно, чего раньше за ним не водилось, возможно, потому, что сейчас речь шла не о придуманной истории, а о реальности куда более удивительной, чем любая фантастика. – Типа того, что ты, предположим, вернулась в другое время и вышла замуж за своего дедушку. И получается, что ты становишься своей собственной бабушкой. Если бы путешествия во времени были возможны, ты могла бы его совершить. Но как бы ты родилась, если бы твоя настоящая бабушка никогда не вышла замуж за твоего дедушку? Парадокс! А что, если бы ты вернулась в прошлое и, встретившись там со своей мамой, которая была еще ребенком, случайно убила ее? Ты просто прекратила бы свое существование – бац! – так как еще не успела родиться? Но если бы тебя не существовало, то как бы ты могла вернуться в прошлое? Парадокс? Парадокс!

Лора смотрела на лицо сына в таинственном лунном свете, и ей казалось, будто она видит перед собой чужого мальчика, которого совсем не знала. Конечно, она была в курсе его увлечения космической тематикой, которой независимо от возраста увлекается большинство детей, но только сейчас осознала влияние подобных увлечений на формирование сознания ее дорогого Криса. Несомненно, американские дети конца XX века не только обладали более богатым внутренним миром, чем родившиеся до них, но и, похоже, сумели развить воображение за счет чего-то отличного от сказок об эльфах, феях и привидениях, на которых выросли предыдущие поколения детей, получив благодаря этому удивительную для своего возраста и умственного развития способность оперировать такими абстрактными понятиями, как «пространство» и «время». У Лоры вдруг возникло странное ощущение, будто она сейчас разговаривает со специалистом в области космического ракетостроения, принявшим облик маленького мальчика, и это приводило ее в замешательство.

– Итак, когда этим людям не удалось убить нас во время первого перемещения сегодня вечером, почему они не предприняли второе перемещение, раньше первого, чтобы помешать моему ангелу-хранителю предостеречь меня и сразу убить нас? – спросила Лора.

– Понимаешь, твой ангел-хранитель уже появился во временно́м потоке, когда нас предупредил. Таким образом, если бы они вернулись до того, как он это сделал, то, во-первых, как бы тогда он вообще смог нас предупредить, а во-вторых, как бы в таком случае мы оказались здесь, целые и невредимые. Парадокс?

Крис засмеялся и захлопал в ладоши, словно гном, радующийся исключительно забавному побочному эффекту магического заклинания.

В отличие от сына Лора была настроена отнюдь не столь благодушно, поскольку у нее голова раскалывалась от всей этой зауми.

– Одни считают, что из-за наличия парадоксов путешествия во времени невозможны, – продолжил Крис, – а другие верят, что они вполне осуществимы при условии, что перенос в прошлое не создает парадоксов. Итак, если это действительно верно, тогда убийцы не могли явиться к нам домой даже на секунду раньше, потому что двое из них уже были убиты во время первого путешествия. Они не могли этого сделать, так как уже были мертвы, а это и есть парадокс. Но парни, которых ты не прикончила, а быть может, и какие-то новые путешественники во времени могут снова перенестись сюда, чтобы отрезать нам путь к шоссе. – Наклонившись вперед, Крис снова вгляделся в забрызганное ветровое стекло. – Вот потому-то молния и появилась чуть южнее, когда мы лавировали, спасаясь от пуль преследователей. Это прибыли новые парни из будущего. Зуб даю, они сейчас подстерегают нас впереди, притаившись в темноте.

Лора устало потерла виски:

– Но если мы повернем назад и не попадем в засаду, которую нам устроили впереди, они поймут, что мы разгадали их замыслы. И в таком случае, совершив уже третье путешествие во времени, вернутся к «мерседесу», чтобы убить нас, когда мы будем возвращаться той же дорогой. Какой бы путь мы ни выбрали, они в любом случае нас достанут.

Крис яростно помотал головой:

– Нет! Когда они поймут, что мы их переиграли, – быть может, через полчаса, – мы уже развернемся и проедем мимо «мерседеса». – От волнения он начал подпрыгивать на сиденье. – Итак, если они попытаются совершить третье путешествие во времени, чтобы вернуться к началу этой грунтовой дороги и перехватить нас там, у них ничего не получится, потому что мы успели проехать по грунтовке и теперь в безопасности. Парадокс! Вот видишь, мама, им приходится играть по правилам. Они вовсе не волшебники. А если играть по правилам, то можно и проиграть.

За все свои тридцать три года Лора еще ни разу не испытывала столь сильной головной боли, подкравшейся почти незаметно, но с ходу просверлившей череп. И чем напряженнее она пыталась решить задачу, как избежать встречи с бандой путешествовавших во времени убийц, тем глубже впивалась в голову невыносимая боль.

– Ну все, я сдаюсь, – не выдержав, заявила Лора. – Похоже, все эти годы мне следовало не изображать из себя серьезную взрослую женщину, а смотреть «Звездный путь» и читать Роберта Хайнлайна, поскольку все это выше моего разумения. Вот что я скажу: нам нужно их перехитрить, и в этом я полностью рассчитываю на тебя. А ты постараешься опережать их на один шаг. Они хотят нас уничтожить. Ну и каким образом они смогут нас уничтожить, не создавая ни одного из пресловутых парадоксов? Каким будет их следующий шаг… а потом – следующий? Прямо сейчас мы разворачиваемся и возвращаемся тем же путем, мимо «мерседеса», и, если ты прав, там не будет засады. Тогда где они в ближайшее время покажутся? Увидим ли мы их снова сегодня вечером? Подумай хорошенько над моими вопросами и, когда у тебя появятся какие-то идеи, дай мне знать.

– Обязательно, мама. – Крис сполз с сиденья, широко улыбнулся и закусил губу, увлекшись новой игрой.

Вот только все это отнюдь не было игрой. На кону была их жизнь. Нужно было избежать встречи с убийцами, обладающими сверхчеловеческими способностями, причем надежда на спасение зависела исключительно от богатства воображения восьмилетнего мальчика.

Лора завела автомобиль, дала задний ход и, проехав так несколько сот ярдов, нашла достаточно широкое место, чтобы развернуться. После чего они отправились назад в сторону застрявшего в кювете «мерседеса», по направлению к Биг-Бэр-Сити.

Она перестала бояться. В их ситуации было столько неизвестных, что ей уже было не до страха. Страх отличается от счастья или депрессии; это острое состояние, которое по определению не может продолжаться до бесконечности. Страх быстро иссякает. Или усиливается настолько, что вы теряете сознание или умираете от него, так как орете до тех пор, пока не лопаются сосуды в мозгу. Лора не орала и, несмотря на головную боль, не опасалась, что у нее лопнут сосуды. Нет, в ней засел сдержанный хронический страх, больше похожий на тревогу.

Какой тяжелый день. Какой тяжелый год. Какая тяжелая жизнь.

Экзотические новости.