Сначала он кидался камнями и бил в стены, словно молотом, потом начал разговаривать и сеять среди людей раздоры. Наконец его внимание сосредоточилось на одном человеке: у него одного сгорало собранное зерно; куда он ни пойдет, сразу загорается дом, так что и в гости его уже особо не звали, и присесть было негде, кроме чистого поля. Священники начали читать литанию и кропить святой водой, бес же счел это удачным поводом кидаться камнями и, ранив многих до крови, наконец затих. Когда священники уже уходили, лукавый горестно завопил и, окликнув одного из них по имени, сказал, что прятался в его мантии, пока тот кропил святой водой, а потом обвинил священника в том, что он спал с дочерью управляющего. В общем, неловко вышло (Helin. Chron. XLV; PL 242, 864).
