Только наутро Хант понял, как тяжело внезапное появление Сабины ударило по Брайс. Она не вышла на пробежку. Даже встала позже обычного и едва не опоздала на работу. На завтрак ограничилась чашкой кофе, отказавшись от сваренных им яиц. За все это время Брайс не произнесла и трех слов. Хант понимал: она не злится на него, а просто… размышляет и анализирует.

Входил ли туда и анализ того, что произошло между ними на крыше, он спрашивать не отваживался. Не то время. Хотя вчера ему пришлось залезть под холодный душ, но даже там его преследовало лицо Брайс, память о ее запахе и сладостный стон, сорвавшийся с ее губ, когда она прижалась к нему. Ханту пришлось в буквальном смысле «взять дело в свои руки»… Выброс семени был настолько мощным, что у него посыпались искры из глаз.

Однако произошедшее между ними (чем бы это ни было) не так волновало ангела, как все остальное. К счастью, журналисты не пронюхали о появлении демона в ночном саду.

После работы Брайс почти не разговаривала. Хант приготовил обед, но она лишь поковыряла вилкой в тарелке и около девяти часов улеглась спать. Никаких тебе объятий и нежных вождений носом по шее.

Второй день не отличался от первого. И третий тоже.

Хант решил не докучать Брайс. Пусть побудет наедине с собой. Он хорошо знал о такой потребности, ибо всякий раз, выполнив приказ Микая и отправив на тот свет очередную жертву, сам нуждался в уединении.

Конечно, Сабина могла и соврать, поскольку обвинять мертвых – беспроигрышный вариант. Однако Хант достаточно знал волчицу. Сабина во многом была настоящим чудовищем, но склонностью к вранью не отличалась.

Расследование натыкалось на сплошные тупики. Из-за чего погибла Даника? Из-за древней реликвии, утратившей силу? Рог не действовал пятнадцать тысяч лет и вряд ли восстановит былые свойства.

Может, Даника хотела самостоятельно восстановить Рог и затем пользоваться им? Спрашивается, для чего? Ханту не приходило на ум ни одной причины.

Он знал, что схожие мысли одолевают сейчас и Брайс. Пять дней подряд она почти ничего не ела. Ходила на работу, возвращалась, укладывалась спать, просыпалась и снова шла на работу. Каждое утро Хант готовил ей завтрак, и каждое утро она оставляла тарелку нетронутой.

Микай позвонил всего один раз – спросить, есть ли у них доказательства по Сабине.

– Вариант оказался тупиковым, – коротко ответил Хант.

Губернатор отключился. Его гнев был почти осязаем. Времени до начала Встречи оставалось все меньше, а дело по-прежнему не раскрыто.

Это было два дня назад. Хант по-прежнему ждал нового звонка Микая.

– А я-то думала, охота за древним опасным оружием – это увлекательно, – подала голос Лехаба.

Она сидела на своем диванчике и вполглаза смотрела на редкость глупый дневной сериал.

– Я тоже так думала, – пробормотала Брайс.

Хант, просматривавший официальный отчет о происшествии в ночном саду, хотел было включиться в разговор, как вдруг раздался звонок в дверь. Внешняя камера показывала лицо Рунна. Брайс протяжно вздохнула и молча нажала кнопку.

Хант вращал раненым плечом. Рука еще побаливала в память о смертельно опасном яде, временно лишившем его магической силы.

Вскоре принц уже спускался по зеленому ковру лестницы. Приоткрытая дверь библиотеки подсказала ему, где искать сестру. Лехаба мигом вспорхнула с диванчика, оставляя за собой россыпь искр.

– Здравствуйте, ваше высочество! – произнесла она, вспыхивая, как солнышко.

Рунн вяло улыбнулся ей и посмотрел на Брайс. Он сразу уловил состояние сестры, пребывавшей в тихой задумчивости.

– Чем мы обязаны удовольствию лицезреть тебя? – устало, без обычного ехидства, спросила она.

Рунн выдвинул стул и уселся за стол, заваленный книгами. Звездный Меч, висевший за спиной принца, не отражал тусклого света библиотеки.

– Зашел проведать. Новости есть?

Рунн ничего не знал о Сабине. Деклан ему тоже ничего не рассказывал.

– Новостей нет, – ответила Брайс. – А что слышно про Рог?

– Что случилось? – спросил Рунн, не отвечая на ее вопрос.

– Ничего, – буркнула Брайс, почувствовав, что у нее деревенеет спина.

Такой ответ не устраивал Рунна. Догадываясь, что между принцем и его дальней родственницей возникнет перепалка, Хант пришел им (и себе) на выручку:

– У меня есть осведомитель в Многоводье. Я просил его сообщить нам о возможных общих чертах в атаках демона. А ты, случайно, не нашел сведений о способности кристаллоса блокировать магию?

Схватка в ночном саду, происшедшая почти неделю назад, не давала Ханту покоя. Как могло случиться, что внешне тщедушное существо напрочь погасило его способность метать молнии?

– Сведений почти никаких. Даже о происхождении. Только то, что демон был создан из крови первого Звезднорожденного принца и слюны Пожирателя Звезд. О блокировании магии – ни слова. А тебе приходилось сталкиваться с подобными демонами?

– Не раз. Заклинания ведьм и горсианский камень тоже блокируют магию, но у демонов это происходит по-другому.

То и другое Хант знал не понаслышке. Прежде чем у него на лбу появилась татуировка, чернила которой были заговорены ведьмами, его заковали в кандалы из горсианского камня. Его добывали в Долосских горах. Название сохраняло дань традиции. На самом деле это был редкоземельный металл, полностью гасивший магические способности. Кандалы применялись для особо опасных врагов империи. Лань обожала кандалы из горсианского камня. Она и ее подручные применяли их против шпионов и главарей мятежных ваниров. Но в казармы 33-го легиона просачивались слухи, что нынешние мятежники ищут способ добавлять этот металл в спрей и применять против ванирских воинов.

Рунн указал на древнюю книгу, что по-прежнему лежала на столе, открытая на той же странице, где речь шла о Звезднорожденных фэйцах:

– Если Пожиратель Звезд наделил кристаллоса своей слюной, у демона появилась способность кормиться магией. А кровь принца Пелиаса дала ему возможность искать Рог.

– Но твое чутье Избранного так и не взяло след Рога? – хмуро спросила Брайс.

Рунн потянул за серебряное колечко, продетое в нижнюю губу:

– Нет. Но зато сегодня утром я получил послание от медведьмы. Той самой, что штопала Ханта в ночном саду. Я с ней познакомился чуть раньше. От нее я узнал, что на рынке появился новый препарат из класса… синтетической целительской магии.

Хант и Брайс выпрямились.

– При несоблюдении мер предосторожности он может вызывать серьезные побочные эффекты. Точного состава этого лекарства ведьма не знает. К испытаниям ее, естественно, тоже не допускают. Но она сказала, что скорость исцеления у новинки вдвое выше, чем у первосвета.

– И ты думаешь, что этим синтетическим чудом можно возродить Рог? – спросила Брайс.

– Возможно. Он ведь вполне соответствует той глупой загадке о свете, который не является светом, и магии, которая не является магией. Может, в ней содержался намек на некое вещество искусственного происхождения.

У Брайс вспыхнули глаза.

– И его… можно достать?

– В общем-то, препарат появился не вчера. Он еще несколько лет назад попал на рынок. Никто не испытывал его действие на неодушевленных предметах. А вдруг? Если традиционная магия бессильна, может, синтетическая справится.

– Никогда не слышал о синтетической магии, – сказал Хант.

– Я тоже, – признался Рунн.

– У нас есть потенциальный способ восстановить цельность Рога, но не его силу, – заключила Брайс и вздохнула. – И мы по-прежнему не знаем, украла ли Даника Рог забавы ради или для какой-то конкретной цели.

– Как ты сказала? – опешил Рунн. – Даника… украла Рог?

Брайс поморщилась. Ей не оставалось иного, как сообщить принцу все, что они узнали. Выслушав рассказ, Рунн тяжело привалился к спинке стула. Он был шокирован.

– Забавы ради или для цели, но факт остается фактом: Даника украла Рог, – сказал Хант.

– Думаешь, она взяла его для себя? – осторожно спросил Рунн. – Надеялась возродить и пустить в ход?

– Нет, – покачала головой Брайс. – Пусть Даника и не все мне рассказывала, я знала, что́ у нее на сердце. Зачем ей смертельно опасное оружие, способное поставить под угрозу весь мир?

Брайс устало провела рукой по лицу:

– Ее убийца по-прежнему не схвачен. Должно быть, Даника похитила Рог, чтобы уберечься от тех, кто за ним охотился. Они убили Данику, но Рога не нашли, раз до сих пор отправляют кристаллоса на поиски… А твой меч не может помочь нам в поисках? Я до сих кручу в мозгу идею выманить Рогом убийцу Даники.

– Ты ошибаешься насчет свойств меча, – сказал Рунн. – Во-первых, он требователен к тому, в чьих руках оказывается. А во-вторых, меч не имеет силы без ножа.

– Какого еще ножа? – удивился Хант.

Рунн снял ножны. Меч, извлекаемый наружу, слегка зазвенел. Рунн положил древнее оружие на стол. Вдоль желоба и на острие поблескивали крупицы звездного света. Брайс невольно отпрянула.

– Забавная штуковина, – сказал Хант, заработав сердитый взгляд Рунна.

Принц посмотрел на Брайс, явно ожидая от нее почтительного отношения к мечу, который был старше этого города, старше первых шагов ваниров на Мидгарде.

– У меча была пара, – пояснил Рунн. – Нож с длинным лезвием, сделанный из метеоритного иридия. Метеорит упал еще на нашей прежней родине. – Он имел в виду мир, откуда фэйцы через Северный Разлом перешли в Мидгард. – Но мы потеряли нож, причем так давно, что даже в Фэйском архиве нет сведений об этом. Полагают, что нож исчез во времена Первых войн.

– Очередное из бесконечных глупых фэйских пророчеств, – пробормотала Брайс. – «Когда объединятся нож с мечом, наш народ объединится тоже».

– Может, и глупых, но эта фраза высечена над входом в Фэйский архив, – сказал Рунн.

Брайс слегка улыбнулась. Хант улыбнулся во весь рот. Ее улыбка была для него как лучик солнца после многодневных дождей.

Брайс подчеркнуто не заметила его улыбки, но Рунн сурово посмотрел на ангела. Казалось, принц знал о сладострастных мыслях Ханта насчет Брайс и более того – знал, как тот самоудовлетворялся, представляя губы Брайс, ее руки и нежное тело.

Ангел вдруг ощутил себя по уши в дерьме. Рунн хмыкнул, словно догадался и об этом. Он убрал меч в ножны.

– Как бы я хотела увидеть Фэйский архив! – вздохнула Лехаба. – Это же святилище древней истории, наполненное столькими редкостями.

– Не обольщайся, – сказала Брайс. – Все эти редкости заперты. Их позволяют видеть только чистокровным наследникам.

Рунн поморщился и поднял руки:

– Я неоднократно пытался изменить правила. Бесполезно.

– Но по большим праздникам туда пускают посетителей, – не унималась Лехаба.

– Только по особому списку, – охладила ее пыл Брайс. – И огненные спрайты в этом списке не значатся.

Лехаба перевернулась на бок и подперла голову огненной ручкой:

– Меня бы пустили. Я – потомок королевы Рантии Драхиль.

– Угу. А я – седьмая астерия, – сухо добавила Брайс.

Хант боялся ее спугнуть. Первый за эти дни проблеск ее прежнего характера.

– Я говорю правду, – упрямо заявила Лехаба, поворачиваясь к Рунну. – Она была моей шестикратной прабабушкой, потерявшей трон во времена Войн элементалей. Наша семья лишилась благосклонности.

– История каждый раз меняется, – сказала Ханту Брайс, и у ангела дрогнули уголки губ.

– Неправда! – захныкала Лехаба. Теперь улыбался и Рунн. – У нас был шанс вернуть себе титул, но мою прабабушку изгнали из Вечного Города за…

– Изгнали?

– Да, изгнали. По ложному обвинению в попытке украсть королевского супруга у королевы-самозванки. Ее пепел вздыбился бы, узнай она, что стало с ее правнучкой. Живу как птица в клетке.

– А в этом месте, парни, она призовет вас раскошелиться и купить ей свободу, – сказала Брайс, глотнув воды.

Лехаба сделалась малиново-красной:

– Моя прабабушка сражалась в легионе Ханта против ангелов, что привело наш народ к полной утрате свободы.

Слова предназначались Брайс, но ударили по Ханту. Все посмотрели на него.

– Простите, – пробормотал он, не находя других слов.

– Ох, Ати. – Лехаба повисла над ним, поменяв цвет на ярко-розовый. – Я не хотела… – Она стыдливо закрыла лицо. – Я тебя ни в чем не виню.

– Я вел в бой всех и каждого. Кого же еще винить в том, что случилось с твоим народом? – глухо спросил он.

– Но тебя вела Шахара, – сказал Данаан, синие глаза которого внимательно следили за ангелом.

Услышав это имя, произнесенное принцем, Хант вздрогнул и посмотрел на Брайс, мучительно ожидая увидеть и на ее лице согласие с общим мнением.

Но там была лишь печаль и что-то похожее на понимание. Душу в осколках – вот что увидела Брайс (как и он тогда, в тире… осколки ее души). Увидела и не содрогнулась. Носком туфли она провела по его сапогу в знак подтверждения. Да, она видела его вину и боль, но не заслонялась от них. У Ханта сдавило грудь.

Лехаба решила исправить положение. Кашлянув, она спросила Рунна:

– А вам доводилось бывать в Фэйском архиве на Аваллене? Я слышала, он намного обширнее собранного здесь.

Говоря, она вертела на пальчике огненное колечко.

– Нет, не доводилось. Но фэйцы на том туманном острове еще менее гостеприимны, чем здешние.

– Набрали сокровищ и чахнут над ними, – сказала Лехаба, сверля Брайс глазами. – Совсем как ты, Биби. Тратишься только на себя, а мне не хочешь сделать приятное.

Брайс отодвинула ногу от ноги Ханта.

– Не я ли каждую неделю покупаю тебе клубничную шишу?

– Разве это подарок? – всплеснула ручками Лехаба.

– Ах, тебе мало? Вы только посмотрите на эту особу. Обосновалась в стеклянном домике, накаляет его стенки так, что он того и гляди лопнет, и еще говорит, чтобы я не тревожила ее покой!

Брайс привалилась к спинке стула. Вид у нее был как у кошки, слопавшей птичку. Увидев прежние искорки в ее глазах, Хант едва удержался от улыбки.

Не дав ему опомниться, Брайс схватила со стола его телефон и сделала снимок. Запечатлев ангела, она щелкнула Лехабу и Сиринкса. Рунна она обошла. Принц остался невозмутим, хотя Хант мог поклясться, что тени в библиотеке стали гуще.

– Биби, мне всего-то и нужно крупицу признания, – сказала Лехаба.

– Да уберегут меня боги, – пробормотала Брайс.

Теперь даже Рунн улыбнулся. В этот момент у принца зазвонил телефон. Он ответил прежде, чем Хант увидел, кто звонит.

– Флинн, – сам ответил Рунн на незаданный вопрос.

– Двигай в казарму, – донесся до Ханта тихий голос Флинна. – Тут потасовка возникла. Один наш парень обнаружил, что его девчонка спит с его сослуживцем. Мне плевать на их разборки, но эти молодцы уже порядком раскровавили друг другу физиономии.

Рунн вздохнул.

– Буду через пятнадцать минут, – сказал он и отключился.

– Неужели ты должен разбирать мелкие склоки? – спросил Хант.

– Почему бы и нет? – вопросом ответил Рунн, водя рукой по эфесу Звездного Меча.

– Ты же принц.

– Не понимаю, отчего ты произносишь это слово как оскорбление! – прорычал Рунн.

– Почему ты не занимаешься… делами покрупнее?

– Потому что это пугает его папочку, – ответила за Рунна Брайс.

– Он превосходит меня силой и титулом, – напомнил Рунн, сердито посмотрев на нее.

– Однако постарался как можно раньше прижать тебя к ногтю. Как зверюшку, которую надо приручить.

Произнесено было спокойно, но Рунн все равно напрягся.

– Все шло прекрасно, пока не появилась ты, – угрюмо пробурчал он.

Хант почуял бурю и внутренне приготовился.

– Твой отец жил в то время, когда на свет появился последний Звезднорожденный принц. Сам знаешь. Ты когда-нибудь спрашивал у него, что́ произошло с этим принцем? Почему бедняга умер, не успев совершить Нырок?

Рунн побледнел:

– Не говори глупостей. Это был несчастный случай во время его Испытания.

Хант молчал, сохраняя невозмутимое лицо. Но Брайс ехидно бросила принцу:

– Как тебе будет угодно.

– Ты до сих пор веришь в чепуху, которую пыталась втюхать мне подростком?

– Я всего лишь хотела открыть тебе глаза на твоего отца, пока еще не поздно.

Рунн смешался, но быстро взял себя в руки и встал:

– Брайс, я несколько старше тебя и давно знаю все особенности моего отца. Но по ряду причин я вынужден взаимодействовать с ним и подчиняться его приказам. Если у меня появятся сведения по Рогу или по синтетической целительной магии, сообщу.

Поймав взгляд Ханта, принц добавил:

– Будь осторожен.

Хант слегка улыбнулся, показывая, что понимает смысл предостережения и ему на это плевать.

Едва Рунн ушел, как в дверь галереи снова позвонили.

– Ну что еще ему понадобилось? – проворчала Брайс.

Она схватила планшет, на котором Лехаба обычно смотрела свои дурацкие сериалы, и вывела картинку с наружной камеры. Увидев, кто звонит, она даже пискнула.

Выдра в желтом светоотражающем жилете стояла на задних лапах, а передней давила кнопку нижнего звонка, которую Джезиба установила для низкорослых посетителей. Честно говоря, Брайс уже и не надеялась, что русал выполнит обещание. И на́ тебе: мохнатый усатый курьер стоит и звонит в дверь.

Вскочив, Брайс помчалась наверх.

Письмо Тариона, прикрепленное к пакету, было коротким и учтивым: «Думаю, это тебя заинтересует. Дюжина поцелуев. Тарион».

– Поцелуев? – спросил Хант, тоже поднявшийся наверх.

– Не тебе, – сказала Брайс, продолжая улыбаться появлению курьера.

Она наградила смышленого зверя серебряной маркой. Курьер шевельнул усами и улыбнулся, показав зубастую пасть.

Это было знаменательным событием дня. Недели. Года. Если честно, всей ее жизни.

Пакет отнесли на стол в выставочном зале. Брайс открепила письмо Тариона, а Хант развернул пакет, достал папку и стал быстро пролистывать страницы. Брайс встала рядом. Увиденный снимок заставил ее побледнеть.

– Это… тело?

– Останки, которые Тарион сумел вытащить из норы собека.

Брайс пробрала дрожь. Собеки достигали двадцати пяти футов в длину и весили почти три тысячи фунтов. Их мускулистые чешуйчатые тела отличались громадной силой, что делало собеков самыми опасными из речных хищников. Сильный, злобный, с зубами, способными перекусить тело жертвы пополам, взрослый самец был грозным противником. Большинство ваниров не рисковали связывать с собеками.

– Тарион с ума сошел, – выдохнула Брайс.

– Возможно, – усмехнулся Хант. – Но обещание свое выполнил.

Брайс перевернула страницу с жутким снимком и прочла пояснения Тариона:

– Он утверждает, что следы укусов на туловище не имеют ничего общего с зубами собека. Жертву сбросили в Истрос уже мертвой. Должно быть, собек увидел подвернувшееся лакомство и утащил к себе. Так сказать, про запас.

Брайс сглотнула и вернулась к снимку трупа. Жертвой оказалась дриада, грудная клетка которой была распорота, и оттуда вырваны сердце и внутренние органы. Повсюду виднелись следы укусов.

– Раны похожи на те, что нанес тебе кристаллос. Русалочья лаборатория оценила степень разложения трупа. По их мнению, дриаду убили пять дней назад.

– Тем же вечером, когда кристаллос напал на нас.

Брайс прочла еще несколько абзацев:

– В ранах обнаружен прозрачный яд. Тарион утверждает, что еще до лабораторных исследований почувствовал яд в теле дриады.

В Доме Многоводия почти все умели, не прикасаясь к телу, распознавать болезни, внутренние нарушения и, конечно же, присутствие ядов.

– А когда они проверили яд… – Брайс выдохнула, – оказалось, что он блокирует магию.

Кристаллос. Это мог быть только он. Морщась, Брайс продолжила чтение:

– Тарион поднял записи по всем неопознанным телам, какие русалочий народ находил за последние два года. Пара тел со схожими ранами и следами прозрачного яда была найдена в то же время, когда… – она еще раз сглотнула, – когда погибли Даника и Стая Дьяволов. Одно тело принадлежало дриаде, второе – оборотню-лису. Оба числились пропавшими. В этом месяце обнаружили пять тел с аналогичными следами и ядом. Тоже пропавшие, но об их исчезновении было заявлено только через две недели.

– То есть те, кто не имел ни родных, ни друзей, – заключил Хант.

– Возможно.

Брайс заставила себя вглядеться в раны на теле дриады. В зале стало тихо. Только снизу доносились приглушенные звуки сериала, который смотрела Лехаба.

– Значит, Данику убила какая-то другая тварь, – тихо сказала Брайс.

– А если существуют разные виды кристаллосов? – предположил Хант.

– Нет, – возразила Брайс, кладя папку на стол. – Данику убил не кристаллос.

– Меня на месте ее гибели не было, – сдвинул брови Хант. – Ты была и видела собственными глазами.

– Демона я видела в коридоре, а не в квартире. Даника, стая и три последние жертвы… Там не тела оставались. Окровавленные груды мяса.

Брайс с трудом произнесла эти слова. С трудом думала об этом.

Пять дней дались ей… сказать, что тяжело, значит ничего не сказать. Она была раздавлена стычкой с Сабиной, в том числе и собственным обвинением волчицы в убийстве Даники. Все эти дни Брайс не жила, а существовала. В голове стучала одна-единственная мысль: что, если все это время они с Хантом шли по ложному пути? Искали совсем не там?

Она снова взяла снимок:

– Посмотри на раны и вспомни, что́ мы видели в трех недавних случаях. Кристаллос хотел добраться до твоего сердца и внутренностей. Он не собирался делать из тебя кровавый фарш. А у Даники, Стаи Дьяволов, Терциана-младшего, послушницы и охранника не было таких ран. И прозрачного яда тоже не было.

Хант растерянно посмотрел на нее. У Брайс дрогнул голос:

– Вдруг в наш мир прорвался кто-то еще? Допустим, кристаллоса вызвали искать Рог. А если вместе с ним вызвали и других тварей? Если кто-то обладает силой вызывать кристаллоса, почему бы заодно не вызвать и демонов других пород?

Хант задумался:

– Мне ни разу не попадался демон, который превращал своих жертв в фарш. Может, в Яме обитают твари еще ужаснее кристаллоса. – Он почесал шею. – Если кристаллос убил несчастную дриаду и остальных, чьи тела попали в реку из канализационных стоков, зачем вызывать несколько видов демонов? Кристаллос и так опасен, как Хел.

– У меня – никаких соображений на этот счет, – призналась Брайс и подняла руки. – Но если все наши предположения о гибели Даники неверны, нужно понять, каким образом она погибла. Нужен кто-то, способный подсказать.

– И ты знаешь такого подсказчика? – спросил Хант.

Она кивнула, чувствуя, как внутри у нее все холодеет от ужаса.

– Только обещай, что не откусишь мне голову за предложение.