Сказал мне Господь…

Пришел час, и сказал мне Господь:

«Ступай, братец, на землю и поживи на ней».

Он поселил меня в месте, прекрасней которого нет на свете. Там горы сдвинулись по берегам реки, и зонты кедров вознеслись над березами и пихтами; родники там прозрачны как слеза, и над чистейшими речными струями сверкает серебристым боком на закате хариус. С ветки насмешливо поглядывает бурундук, а в таежной чаще соревнуются в плаче кукушка и иволга.

«Хорошо ли тебе здесь?» – спросил Господь.

«Чуден и великолепен мир Твой, Господи!»

«Оглянись вокруг и скажи: знают ли это здешние жители?»

«Нет, Господи! Глаза их ослепли от неверия, ум помутился во хмелю, сердца очерствели от злобы и грубости; глаголы их непотребны и чувства низменны».

«Хочешь ли так жить?» – спросил меня Господь и, не дождавшись ответа, повел меня по другому пути.

Тогда я, желторотый отрок, узнал в полной мере, что такое бессилие и боль; увидел страдание рядом и смерть на соседней койке. Я задыхался в смраде собственной гниющей плоти и рано понял цену ее. Взял душу мою Господь, но зачем-то вернул ее обратно.

«Время еще не настало, и твой час не пробил, – сказал Он. – Ступай, как можешь, и неси крест свой дальше».

Мне, несмышленому, иногда казалось, что ноша неподъемна и непосилен крест, и сердце мое часто сжималось от отчаяния.

Но Господь не оставил меня.

На время забыл я о красотах вокруг, погрузившись в пучину книжной мудрости. Сколько света и сердечных восторгов пережил я наедине со своими книгами!

А потом слова стали слагаться внутри меня, я приобщился к великой силе творчества.

До времени оставил меня Господь, чтобы окреп я и набрался сил.

Но уязвилось сердце мое любовью земной, и, кажется, не было предела моему счастью.

«Это не твой путь», – сказал мне Господь и дал мне досыта напиться из горькой чаши безответности и оставленности. Тогда показалась мне прежняя боль укусом пчелы, потому что душа на долгие годы погрузилась в ад, где нет надежды и утешения.

Но и тогда не оставил меня Господь: повел дорогой страннической – от храма к храму, от монастыря к монастырю. Встречал я мудрых, убеленных сединами святых людей, которые прикасались легкими перстами к моей душе, исцеляя сердечные язвы. Наполнилось сердце мое перезвоном внутренней радости, глаза открылись, как будто спала с них чешуя, ум избавился от суетного и тщеславного.

«Хорошо тебе?» – спросил Господь.

«Хорошо, как раньше не было никогда!»

«Тогда иди, возьми иго Мое и служи людям до края жизни».

Но смутилась душа моя, затрепетала от страха и малодушия. Воспротивился я воле архиерея и собора старцев:

«Как же я, сосуд немощный и сокрушенный, могу предстоять перед престолом Божиим, кого-то поучать, обличать? Оставьте меня, как есть!..»

«Добро, – кротко ответил мне Господь. – Иди в мир и отведай другого».

Он связал меня узами супружескими, даровал мне великое сокровище – сына. Я был счастлив, слушая топот босых ножек и младенческий лепет. Радовался, когда стали в нем открываться дивные дарования. Гордился тем, что он не от мира сего, что сердце его настроено на красоту и свет.

Именно этого ждала душа моя, и я наконец обрел полноту и смысл жизни.

«Но это еще не все! – сказал мне Господь. – Ты дал сыну плоть и кровь, но душа его родилась в Моих недрах. Он – Мой сын, и Я возьму его к Себе, потому что неуютно ему в человеческом мире. Душа его жаждет того, чего не можешь дать ему ты, да и никто; он предназначен не для земной суеты и тщетности. У него другой путь и другой мир, который Я дам ему».

И взял сына моего Господь.

Горько плакал я и кричал над гробницей своей кровинушки, воздевал руки к небу и спрашивал:

«Господи, за что?»

Просил я Всевышнего, чтобы забрал он и мою душу, потому что не вынесу разлуки и не переживу утраты.

«Вынесешь и переживешь, – сказал мне Господь. – Потому что в Моей власти вдунуть в человека жизнь и забрать ее; низринуть смертного в пучину горя и изъять его оттуда. Я взял твоего сына в чистоте и святости. Я поселю его в саду Моем, и неужели ты думаешь, что мир падший прекраснее Моих обителей?»

«Но я люблю его больше жизни!» – дерзал я возражать Богу.

«Ты любишь себя и в сыне любил образ свой! – был мне ответ. – Ты тешил себя мыслью, что будешь гордиться им как великим музыкантом. Отчего же ты, часто поминающий имя Мое, не гордишься его святостью и непорочностью? Разве нужны Мне ваши книги и ваша музыка, когда Я творю слово и звук из ничего, и вся вселенная – Мой оркестр и Моя раскрытая книга. Разве ты не хочешь, чтобы сын твой был музыкантом в оркестре Моем? Или не веришь, что он вымолит и спасет твою душу и всего вашего рода? Смирись, возьми крест свой и иди за Мной вслед за своим сыном».

Так сказал мне Господь.

Я пал глубоко ниц и долго не мог встать от тяжести, свалившейся на мои плечи. Я хотел поднять свой крест, но был раздавлен его тяжестью. И только руки друзей и любящих меня людей, пришедших разделить мою скорбь, помогли мне оторваться от земли и продолжить свой путь.

* * *

Я знаю, Господи, дальше будет трудней, но я чувствую, что Ты всегда со мной, и это дает мне силы жить.

Ты помогал мне вначале и поддерживал в середине пути; Ты звал меня в Свои селения, но я не захотел. Ты тогда не оставил меня, не оставь и теперь. Помоги мне на исходе жизни, мольбами сына моего и тех праведников, которых я встречал в жизни.

Сам я этого не вынесу…