Май

Ох, супер-пупер, круто, феерично (я пытаюсь не выражаться теперь, после того как получила записку от учителя Питера, где оскорбленный учитель сообщал, что Питер, когда ударился мизинцем о стул, сказал следующее: «Ахгхрр, ебтвоюмать, как же блядь больно!» Не знаю, сколько я продержусь на сарказме и добрых намерениях. Я – не я, когда не матерюсь). В школе новая директриса, которая пытается по-новому мести, и она считает, после консультаций с ученическим советом, что все были бы просто счастливы, если на школьной спартакиаде будет «ларек клубники со взбитыми сливками».

Один мой внутренний голос соглашается и говорит, да, да, ну конечно, это было бы просто восхитительно, спартакиада немыслима без широкополых шляп, летящих пышных юбок и креманок с клубникой, другой мой внутренний голос отвечает первому «ой, да заткнись ты нахуй!» (видите, как мне трудно, я просто не могу не материться, это часть меня). Директриса считает, что это станет блестящей идеей для сбора средств в родительский комитет, от меня просто требуется взять и все организовать. Ну да, мне же больше нехуй делать, правильно? В том смысле, что у меня же нет работы, нет семьи, и мой брак не переживает кризис, и что на работе я не задыхаюсь от паутины лжи, которой сама себя опутала, ведь так? Нет, не так. Оу, какая восхитительно охуительная идея, миссис Комптон. Я сейчас быстренько соберу ларечек, клубники туда привезу и сливки мешалкой собью, вам понравится! Ни за что не поверю, что ученический совет дошел до этой идеи сам (по-моему, что-то слишком много власти у этого ученического совета в школьных делах. И вообще, с какой стати спрашивать у детей? В наше время детям просто говорили, что они должны делать, и все! Ох, господи, опять я как бабка старая заговорила! «В наше время!» Того и гляди, начну требовать вернуть обязательную военную службу), потому что какой ребенок, если спросить у него, что он предлагает сделать на день спорта, скажет что-нибудь про фрукты? Другое дело, если бы они попросили фургончик с мороженым или с мишками Haribo, я бы поняла, да, возможно, это детская затея, но клубника со сливками – это точно вмешательство директрисы, это она надоумила ученический совет.

На это у меня сейчас нет времени. Помимо всего прочего, тут еще летние каникулы надвигаются, я поняла, что мне придется отпрашиваться с работы несколько раз по пятницам. Алан все время допытывается, сходила ли я к его дантисту и что там у меня с коронкой, так что эта отмазка теперь не канает. Как и проблемы по женской части. Что люди еще делают в пятницу после обеда? Вот мой отец частенько ездил в это время играть в гольф. Может, сказать, что я занялась гольфом? Хотя вряд ли прокатит. Алан и Джеймс оба заядлые гольфисты, но они играют в субботу утром, так что в мире гольфа все поменялось, и если раньше люди занимались нетворкингом за игрой в гольф в пятницу после обеда, то теперь нет. И потом они буду ожидать от меня разговоров про гольф и не только, еще, не дай бог, позовут играть в гольф, а это нежелательно, ибо а) я ничего про гольф не знаю, б) я не имею желания играть в гольф и в) даже представить себе не могу рожу Саймона, когда скажу ему, что поехала играть в гольф в субботу утром. Хотя у меня большой соблазн посмотреть на его реакцию, интересно, повалит ли у него из ушей дым?

Так что только клубники со сливками мне сейчас не хватало. Может, делегировать это кому-нибудь? Кэти могла бы с этим справиться. Или даже Кики. Клубника так и просится на фоточки для инстаграма, хотя там надо много чего организовывать, а не только губки для селфи надувать, сможет ли Кики вывезти это задание? Напишу-ка я им обеим, скажу, что это дело им по плечу, а сама умою руки, пусть сами разбираются.

По причинам, известным только ей одной, Джессика решила отметить свой сорок шестой день рождения за семейным обедом. Иногда мне кажется, что нас с ней объединяет одна-единственная вещь, и это непоколебимая убежденность, что в один прекрасный день мои дети сподобятся вести себя прилично на людях. Лично я предпочла бы провести этот субботний день, загоняя иглы себе под ногти. Я в полной прострации. Агентство по подбору домашнего персонала никого еще не прислало, я уже давно простила Джульетте ее пустые баночки из-под йогурта. За те полтора месяца, что она жила с нами, я уже привыкла к хорошему, а теперь так трудно отвыкать и по новой кружиться на месте в погоне за собственным хвостом. Вчера я почти уже стала звонить ей и умолять вернуться и привезти с собой Паскаля – и похуй, что там будет с моими простынями, они могут ебаться где угодно в доме, я разрешаю, только бы она забирала детей со школы в перерывах между сексом.

Саймон методично выполняет свой график дежурств по дому и с детьми, с ним мы едва разговариваем. Только сегодня он сделал вид, что у нас все нормально, потому что Джессика позвонила ему и вынудила согласиться прийти на ее день рождения, он снизошел и согласился, лишь бы она заткнулась.

Кажется, Джессика отбросила свои подозрения в том, что Наталья поставила целью своей жизни забеременеть от отца любой ценой и родить ему наследника, они теперь более менее общаются, так что на семейном обеде были все (кроме мамы, которая не приехала из Йоркшира и, вероятно, до сих пор оплакивает свой поруганный и обесчещенный соусник).

С самого начала обед не заладился. Питер был не в духе, потому что его вытащили из дома именно тогда, когда должны были показывать новые эпизоды «Ниндзяго», Джейн посчитала, что ее человеческие права были попраны в который раз, потому что ей не дают фейстаймиться с Софи. Саймон никогда не рад выходить из своего сарая в мир, чтобы встретиться с людьми, но это типично для Саймона. Его также напрягло, что я попросила его снять с себя ужасный флисовый худи, ведь стоял май месяц и солнце пригревало вовсю, тем не менее он театрально ежился, как будто от сквозняка. А я думаю, что это его знобило от того холода, что стоял между нами, хоть мы и сидели на противоположных концах стола, тем не менее своим ледяным взглядом я могла его и заморозить.

Когда мы туда добрались, все уже давно приехали и сидели за столом, стратегически заняв самые отдаленные места, чтобы только не соседствовать с моими детьми, но, увы, от моих детей не скроешься и так просто не отделаешься.

По неудачному стечению обстоятельств на прошлой неделе в школе опять прошел урок по сексуальному воспитанию, и детей моих переполняли новые знания, которыми они спешили поделиться со всей семьей.

– Дедуля, а ты слышал про презервативы? – звонким голосом спросил Питер, как только мы уселись за стол.

– Всегда надо надевать презерватив! – назидательно сказала Джейн. – Всегда, потому что он защищает от болезней!

– И от детей! – вторил ей Питер.

– Хотя, дедуля, если это делать в попу, то детей тоже не будет, – продолжал развивать тему Питер. – Наталья, у вас поэтому нет детей?

Наталья что-то пробормотала по-русски, что звучало убийственно и неповторимо.

– Извините, Наталья, я не расслышал. Из-за презерватива или из-за попы? – повторил Питер.

Персефона и Гулливер во время этого разговора вытаращили глаза и проглотили языки.

– От некоторых болезней у мужчин член может отвалиться! – заявила Джейн. – Наталья, у дедули член на месте? – с заботой в голосе спросила Джейн. – А дедуля надевает презерватив? Ведь у него было много жен, и он со всеми занимался сексом. А вы со многими мужчинами занимались сексом, Наталья?

Наталья поперхнулась и закашлялась, а я начала шипеть: «Заткнитесь же вы, сейчас же заткнитесь! Про что вам там в школе только рассказывают!»

– Про гонорею! Это такая болезнь, можно запросто заразиться, – ответила Джейн, – а еще сифилис. Я в интернете посмотрела.

– Мама, а что такое гонорея? – спросила Персефона. – Какое красивое слово. Гонорея! Звучит как название места из «Властелина колец».

– Боже, боже, боже мой, – зашептала я.

– Дорогая, – подал голос Саймон, – угомони детей, дорогая!

– Угомони их сам, дорогой! – вернула я ему его удар. – Может, ты сумеешь справиться с ними ейчас, вместо того чтобы все время игнорировать и бросать их на меня.

Ах, нет ничего прекраснее этих обменов уколами на публике, это пассивно-агрессивное перебрасывание словами «дорогая», «дорогой» так характерно для среднего класса!

– Ну, что же! – радостно сказал папа. – Так здорово, что все мы снова собрались. Вижу, что детишки, как всегда, задорны и веселы.

– Может, закажем вина? – слабо предложила Наталья.

– Чудесная идея! – поддержала я с энтузиазмом, стараясь перекрыть слова Джейн о сифиличных язвах на члене, которые она видела в галерее доктора гугла.

– С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ДЖЕССИКА! – громко прокричал папа.

Интересно, кто-нибудь заметит, если я тихо сползу под стол и посплю там чуток?

Неужели купить несколько корзинок клубники и пачек сливок так сложно? Мои попытки делегировать это задание Кэти и Кики не совсем увенчались успехом, точнее совсем не, потому что Кики считала, что организация мероприятия состоит в том, чтобы бомбить меня имейлами с предложениями включить Cath Kidston или кого-то еще из этого разряда в спонсоры, а также напоминать мне, что когда я свяжусь с потенциальными спонсорами, то надо их предупредить, что у школы нет профиля в инстаграме, но это не страшно, потому что она, @kikiloveandlife, гарантирует им полное освещение события и открыта для любой колаборации с любым спонсором. Я ей написала, чтобы она отъебалась от меня. Ну, конечно, я так ей не писала, это понятно. Я ей написала, что если она ищет спонсоров, то вполне может сделать это сама, без меня, потому что я очень занята на работе важными делами, а она обиделась на меня, потому что я не прислушиваюсь к ее инновационным идеям. Лидия, оказывается, притаилась за моей спиной и видела, как я пыталась сочинить ответ на одно из таких посланий Кики. (Кики не понимает, что если она не работает с девяти до пяти, то это не означает, что другие не могут быть заняты на работе в это время, и если я немедленно не отвечаю на ее сообщение, то она будет долбить меня своими письмами, а если ты ее блокируешь в одном мессенджере, она найдет тебя в другом, и все повторится. Полагаю, поэтому бренды платят ей за ее фоточки – просто чтобы она заткнулась и не доставала их.) Лидия ничего не спросила о том, почему я отвечаю на письма относительно школьной спартакиады и родительского комитета, но у меня неприятное чувство, что она что-то заподозрила.

Попытки Кэти по организации ларька имели более практичную направленность, но она натолкнулась на стену молчания, когда попыталась набрать волонтеров для спортивного дня, ее вежливые приглашения цинично игнорировались, поэтому она обратилась ко мне с просьбой разослать письма родителям, у нее ведь не было многолетнего опыта терок и разборок на игровой площадке, и все еще верила в человеческую отзывчивость и доброту. У меня, однако, давно уже нет таких иллюзий, поэтому я написала краткую и четкую рассылку «не будет волонтеров, не ждите клубники со сливками, а значит, не будет бабок на школу, и тогда ебитесь вы все смертным поебом, мне насрать». Понятно, что последние две фразы мне пришлось удалить перед отправкой рассылки.

Это письмо возымело некоторое действие, потому что некоторые, так скажем, эко-мамочки (в смысле экологически-настроенные, дышат и пахнут природой, прям как Луиза) начали задавать вопросы, насколько этично будет ставить ларек, если эту клубнику собирают за гроши бедные наемные работники, а жестокость, с которой доят коров на этих молочных фермах просто невыносима, также вся эта упаковка наносит вред окружающей среде, и вообще надо бы подумать о веганской альтернативе, и подумали ли мы, может быть, у некоторых детей даже есть аллергия на клубнику, и вообще, почему бы не пригласить кого-нибудь провести воркшоп по бережному отношению к природе?

Оу, да, замечательная идея. Как мы сами об этом не додумались? И это нисколько не противоречит целям родительского комитета, не так ли? Ведь мы же не собираем деньги, мы же их тратим, на благие цели, чтобы экологи были счастливы.

Прощелыга Джулиан очень сожалел, что не может нам ничем помочь, ведь он будет занят на спортивной площадке, фотографируя маленьких спортсменов в момент их спортивной славы, так чтобы забег с ложкой и яйцом остался в семейных анналах каждого школьника, и если я не против, то могла бы я сделать рассылку с его предложением всем родителям школы?

Чудесная мысль, Джулиан, просто, Йессс, Ваууу, Фантастика! Конечно же, я помогу тебе с продвижением твоих услуг и рекламой твоих сомнительных умений фотографировать. Хотя нет, подожди-ка, знаешь что, иди-ка ты на хуй мелкими шагами! А может, вам с Кики замутить #колабу на #инсте, вы так друг другу подходите, #отсоситедругудруга.

Амелия Уайттэкер тоже отпрыгнула, потому что ее Рейчел заканчивает начальную школу в этом году, и она хочет быть там со своим ребенком и не пропустить ничего, ни единого момента, но она надеется, что мы найдем достаточно волонтеров, потому что ей очень хочется отведать клубники со сливками.

Ой, моя ты хорошая, Амелия, да ничего страшного! А ничего, что Джейн тоже заканчивает начальную школу в этом году? Потому что они с Рейчел в одном классе, и мне бы тоже хотелось побыть со своим ребенком во время ее спартакиады – но ведь это не важно, важно, что у тебя будет отличный день.

Самый забойный ответ, просто лучший из лучших, пришел от Клаудии Соумс, которая была просто шокирована и жаловалась, как мы посмели даже подумать просить ее помочь на мероприятии, ведь у нее же дети, и, следовательно, у нее вообще нет времени заниматься волонтерством.

Без базара, Шерлок! Как можно просить людей с детьми помочь школе, в которую ходят их дети, и поднять бабок в фонд школы! Это же мы специально сегрегировали таких людей в отдельную группу и изощренно терроризируем!

Было еще много писем, в которых люди отказывались помочь под всяческими вымышленными предлогами (но все они выражали радость от перспективы, что кто-то будет горбатиться и подносить им клубнику со сливками, а они будут прохаживаться по полю для крикета, как белые люди в фильмах про колонизаторов), и ни одного с желанием помочь.

Так безбрежна была моя ярость и так глубока была моя разочарованность в человеческой природе, что я протрубила общий сбор Сэму, Ханне, Кэти в пятницу вечером в пабе, где пройдет конвенция против людей. Мы давно не собирались вместе, потому что Ханна по уши в подготовке к свадьбе, у Сэма руки заняты, только и успевает свайпить влево-вправо на тиндере, у Кэти девочки все еще малы, и их мама мучается от чувства вины, когда не может уложить их вовремя спать, несмотря на мои заверения, что это у нее пройдет и очень скоро она будет под любым предлогом соскакивать с чтения детских сказок вслух перед сном. Саймон уже несколько раз приходил домой поздно после работы, он стал засиживаться в барах в мое дежурство, а я в это время орала на детей, что чистить зубы это не значит просто намочить зубную щетку, засунуть ее в рот и сразу вынуть, и что им просто кажется, что у них что-то болит, это у них воспаление хитрости перед сном, так что с меня хватит бебиситтерства в этом месяце, теперь очередь Саймона. И не просто сидеть с ними как бебиситтер, а быть для них отцом.

Фуууххх. С самого начала все единодушно решили, что «мы будем вести себя разумно, не напиваться, просто пропустим по стаканчику». Все единогласно поддержали такую схему «выпивку запивать стаканом воды или содовой». Все как один сказали, «мы здесь чтобы пообщаться, поболтать, отвести душу в компании друзей, а не нажираться, как свиньи».

Наши благие намерения продержались ровно до дверей паба, точнее до стойки бара, где Ханна предложила в целях экономии покупать вино бутылками, а не по бокалам, и вот тогда угол наклонной плоскости, по которой нам суждено было скатиться, резко увеличился.

Ханна страдает оттого, что до свадьбы остался месяц, а столько всего надо еще сделать, а Чарли вообще в этом не участвует, зато ее мама лезет везде (миссис П. узнала про существование Pinterest, не без моей помощи, теперь она бомбит Ханну всякими свадебными подборками от цветов до украшений для столов, я отстранилась от этого свадебного переполоха, потому что Ханна, очевидно, не вывезет двоих фанаток Pinterest-досок).

– Я его просто попросила выбрать оттенок розового для пионов, а он меня послал подальше, – плакала Ханна. – А тут еще мама звонит и говорит, что заказала на Amazon стеклорез, она собирается сама смастерить вазы и подсвечники из винных бутылок, а еще она видела, что можно сделать фонари из больших жестяных банок из-под кофе, поэтому она попросила свою подругу Марджори, что в доме престарелых, собирать там пустые банки из-под растворимого кофе, так что она там вовсю старается. Если я ей позволю сделать так, как она хочет, то моя свадьба будет выглядеть как бомжатская тусовка на городской помойке! Откуда у нее вообще Pinterest? Кто ее надоумил? Обычно она в интернет выходит только посмотреть акции в John Lewis и Lakeland.

Я сочувствующе промычала что-то невразумительное, потому как, может быть, это я надоумила миссис П. посмотреть на Pinterest что-нибудь для предстоящей свадьбы.

Кэти обижалась на Тима, потому что «он иногда такой бесчувственный козел, он думает, что если он работает, а я сижу дома с девочками, то я должна перед ним на задних лапках бегать, он даже не понимает, как трудно управляться с двумя маленькими детьми, сколько времени это отнимает, особенно когда Лили пошла в школу. И я ведь даже не прошу его ничего делать по дому. Я просто хочу чуточку уважения, блин».

– Козел! – заорали мы. – Тупой козлина!

– Ищщо бутылку! – заказала Кэти.

Не подумав, сдуру я переключилась на джин, и потому, когда Ханна спросила, как у меня дела, вместо типичной отговорки «О, да так, потихоньку, знаешь ли!», с которой все британцы заметают свой сор под ковер, я разрыдалась.

– Ой, мать моя, Эллен! Что случилось? – воскликнул Сэм и начал гладить меня по плечу, довольно грубо.

Я вывалила все – Саймон спит в другой комнате, он на меня злится, я на него еще больше злюсь. Сейчас, наконец, у меня есть работа, где меня уважают как специалиста, а не как мамочку, люди прислушиваются к моему мнению, и никто не шутит, что у нее «мозг как у ребенка», и не прохаживается на мой счет, что «яжмать», и сколько лжи мне это стоило, и как тяжело всю эту ложь поддерживать, да и все остальное тоже навалилось, и кажется, что все летит в ебеня, и я ума не приложу, как же все исправить.

– И не надо мне советовать, что я должна с ним поговорить, – рыдала я, – он меня не слышит. И это трудно. И не надо советовать признаться про детей на работе. Я не хочу, чтобы они знали. Тогда они будут фыркать на меня, как на Лидию, а я хочу быть личностью!

– Но ведь придется рано или поздно с кем-то разговаривать? – попыталась Кэти. – Ты же не можешь делать вид, что ничего не происходит.

– Почему не могу? Я же британка! – строптиво шмыгнула я носом.

– Даже если и так, – ответила Ханна, – слишком все запуталось, милая. Надо распутывать. Саймон тебя любит, я знаю. Просто у тебя сейчас черная полоса.

– Их так много, этих черных полос. Каждый день я пытаюсь вспомнить, а зачем я замуж за него выходила. Ведь тогда я не думала, что будет так трудно!

– Да, бывает трудно, – мудро заключила Ханна, – а ты вспомнила, почему за него замуж вышла? Ты его любишь до сих пор?

– Люблю. Только не знаю, любит ли он меня?