33
Живой факел

Если бы Паркер был поумнее, он бы прыгнул в бассейн. Он бы одним прыжком перелетел через дорожку из бензина и избежал бы встречи с Брианной. Он бы убил сразу двух зайцев. Но Паркер не был умен, и вместо того, чтобы броситься вперед, он побежал назад.

По направлению к дому.

А Руби последовала за ним, как волк, преследующий добычу, и ее мозг почти не заметил горящую свечу в руке Брианны. По правде сказать, дом мог бы быть объят пламенем, но Руби все равно бы в тот момент пошла за ним. Жажда мести была сильнее жажды жизни.

Но Руби повезло (или, может быть, везение не имело к этому отношения), огонь не вспыхнул, когда она приблизилась к двери. Брианна стояла рядом, спокойно наблюдая за развитием событий. Забавно, правда, но в эти последние мгновения Руби была бурей, а Брианна была оком в ее центре. Наблюдала. Ждала.

Она пока еще не знала правды. Она не слышала приглушенного рассказа Брета и не знала о ключе зажигания. Она не знала о сообщении, отправленном на телефон Руби. Теперь, когда Паркер протиснулся в отверстие в разбитом стекле двери патио, Руби ему сказала:

– Шейн написал мне в ту ночь. Всего за несколько минут до его смерти пришло сообщение. Догадайся, что он написал?

Паркер покачал головой.

– Ничего, я хорошо его помню. – И Руби произнесла слова, которые перечитывала снова и снова после той огненной ночи. «Не могу найти свои ключи. Приедешь за мной?»

Лежащий на земле Брет ахнул. Он был смертельно бледен и, казалось, не мог открыть глаза. Если кто-нибудь не вызовет сейчас же «скорую», он истечет кровью на патио. Правильно ли, подумала Руби, чтобы он ушел из жизни, понимая, кем в действительности был Паркер? Или ей следует пожалеть его теперь, когда он уже понес наказание, и сделать все, что в ее силах, чтобы спасти ему жизнь?

Она уже не понимала. Ее реальность исказилась после того дня, когда состоялась вечеринка у Далии, когда пришло это сообщение в три часа ночи. И Руби, одурманенная тревожным сном, во время которого она металась и вертелась в постели, забралась в свою машину и помчалась встречать Шейна. Но она так и не добралась дальше подножия холма, потому что его сообщение пришло слишком поздно.

Сообщение Паркера.

– Ты не только пытался убить его, – прошептала она, пока обломки стекол рвали костюм Паркера. Вскоре эта красивая белая сорочка покроется потеками крови. Но, в отличие от прерывистого дыхания Брета, которое вызывало у нее панические спазмы в животе, боль Паркера никак не мешала движениям Руби.

Эта боль ее подпитывала, и Руби наслаждалась ею.

– Ты пытался убить меня. Ты отправил мне сообщение с телефона Шейна, зная: я подумаю, что оно от него. И я сяду в свою машину, одурманенная и сбитая с толку, и поеду по той узкой дороге, по которой мчится Шейн.

Она подошла к стеклянной двери. Паркер уже пробрался сквозь острые стекла этого портала, и Руби смотрела на него, подобно Алисе, выглядывающей из зеркала. На одном из обломков стекла блестела капелька его крови, и она подумала, не намазать ли ее на губы, чтобы они стали ярче.

Но она не смогла. Потому что Брет лежал так близко, его веки дрожали, а грудь поднималась и опускалась. Возможно, он то терял сознание, то приходил в себя, но он был еще жив, и за это Руби была благодарна. Целью этой затеи не было убийство Брета. Целью всегда был убийца Шейна, и поэтому она опустилась на колени возле лежащего на земле мальчика.

– Ты готов идти домой?

Глаза Брета открылись. Казалось, ему жарко, а несколько секунд назад он выглядел так, будто ему холодно. Руби чувствовала странный прилив желания защитить его. Она говорила серьезно, когда сказала, что понимает, каково это – запутаться в паутине Паркера.

Теперь, наконец, Брет мог вырваться из нее.

– Пойдем, милый. – Она просунула под него руку. – Давай уведем тебя прочь из этого дома.

– Паркер, – каркнул он хрипло, его глаза наполнялись слезами.

– Не беспокойся, – ответила она так тихо, что никто другой не услышал. – У меня есть еще один фокус в запасе.

Брет улыбнулся, теперь он полностью доверял ей. В конце концов, она сдержала данное ему обещание. Она взяла бремя смерти Паркера в свои собственные руки и одновременно спасла Брета. Теперь, когда она подняла его с земли, он привалился к ней, словно был уверен, что она спасет Паркера от гнева Брианны.

Это было мило, правда. Это прибавило немного уверенности Руби. Она, буквально танцуя, шла к полоске бензина, где ждали Гэвин и Джунипер. Их ноги и руки тряслись, с волос капала вода.

– Я не смогу перенести тебя через эту полосу, – шепнула Руби на ухо Брету. – Если я подойду слишком близко к бензину, Брианна подумает, что я пытаюсь убежать, и она подожжет его. Мы оба сгорим в этом пламени.

Брет кивнул, и Руби толкнула его к поджидающим одноклассникам. «Прощай, Железный живот». Брет качнулся вперед, а Руби, потеряв равновесие после того, как избавилась от груза, откинулась назад, прыгая на одной ножке. Растение в горшке остановило ее падение. Это было бы забавно, если бы кто-нибудь был в настроении смеяться, но Джунипер и Гэвин шатались под тяжестью тела Брета, а Брианна неотрывно смотрела на Паркера.

Момент был выбран идеально. Руби сунула руку в горшок, под растение, и достала тот предмет, который спрятала в начале вечера. Она бы никогда не принесла заряженный револьвер на вечеринку с участием Паркера Эддисона. Он бы нашел способ обратить его против нее. Теперь, отряхнув прилипшие комочки грязи, она направила оружие на Брианну.

– Бегите! – крикнула она друзьям.

У нее за спиной разразился хаос, как она и предвидела. Джунипер пыталась приводить ей разумные доводы, но Руби уже перешла ту черту, когда они могли на нее подействовать. Она шла по натянутому канату, и ее невидимые крылья были прострелены во множестве мест. Побиты молью. Ничего не осталось от их прежней красоты, как ничего не осталось от красоты Шейна после того, как Паркер разделался с ним.

– Пожалуйста, – умоляла Джунипер у нее за спиной. – Пожалуйста, пойдем с нами.

Руби покачала головой. Не было никаких «нас» без Шейна, как больше не было «вместе». Не было и страха. Ее самый большой страх стал реальностью год назад, в такую же декабрьскую ночь, и если страх Шейна усилился после потери матери, страх Руби просто… улетучился.

Как дым от тела. Как прекрасная душа, поднимающаяся над деревьями и улетающая в темноту в танце.

Страх Руби покинул ее тело, и она осталась пустой, освободилась от бремени. Когда пришло приглашение, она снова начала что-то чувствовать. Ее кожа потрескалась. Кончики ее пальцев жужжали. Теперь Руби Валентайн стала фейерверком, готовым взорваться, и наконец-то под рукой оказалась спичка.

– Я встречусь с вами там, – сказала она Джунипер. – Когда спасу Паркера. Когда вы спасете Брета. И мы посидим вместе, закутавшись в одеяла, и посмеемся над нашим спасением на грани смерти, хорошо? Горячий шоколад и одеяла.

– Горячий шоколад и одеяла, – повторила Джунипер, медленно, упрямо, а потом попятилась. Они оба с Гэвином пятились, поддерживая с двух сторон Брета, унося его на руках. Что-то сжалось в желудке у Руби. Тоска. Она ее проглотила. Ей надо было заняться делом, и кроме того, ее друзья уже почти исчезли в темноте. Только что были здесь, и вот их уже нет.

Забавно, как быстро может исчезнуть человек.

Теперь она смотрела на девочку в белом кружевном платье. Руби усмехнулась. Это была усмешка Чеширского кота, она полумесяцем разрезала надвое ее лицо. Она была одновременно озорной и убийственной.

– Это был Паркер. На «мустанге». С ключами от машины. Но он не просто отправил твоего брата на дорогу. Он послал сообщение мне, пытаясь выманить меня на ту же узкую дорогу. – Она помолчала, повернулась к своему бывшему бойфренду. – Полагаю, мы должны радоваться, что больше никого не оказалось на дороге в ту ночь. Что, если бы Шейн врезался в семью из четырех человек? Тебе бы это было неприятно? Или ты и глазом бы не моргнул?

Конечно, Шейн не врезался в семью из четырех человек. На полпути к подножию холма он не справился с управлением и на полной скорости съехал в лес. Как написано в полицейском отчете, машина несколько раз перевернулась, прежде чем остановилась. И невинная маленькая Руби, ни о чем не подозревающая глупая Руби как раз подъехала к подножию холма, когда это произошло. Она успела как раз вовремя, чтобы полюбоваться фейерверком.

Взрывом.

– Что скажешь, Брианна? – спросила она, опуская палец на спусковой крючок. – Я выполнила свою часть сделки? Выманила тайну у Брета и сдала убийцу твоего брата? Я могу свободно уйти?

Брианна уставилась на револьвер Руби. Медленно, неуверенно она махнула рукой в сторону патио. Но когда Руби пересекла полосу бензина, она не бросилась бежать в безопасное место и не стала молить оставить жизнь Паркеру.

Вместо этого она протянула руку к Брианне.

– Дай мне свечу.

– Руби.

– Ты не убийца, и мы обе это знаем. Давай, куколка, я выполнила свою часть сделки. Теперь твоя очередь.

Брианна с трудом сглотнула. Со свечки капал воск, и она очень осторожно сунула ее в руку Руби, затянутую в перчатку.

Руби с облегчением выдохнула и повернулась к Паркеру.

– Сделай мне одолжение, пожалуйста, – попросила она. – Оставайся рядом, когда начнется пожар. Я хочу видеть, как ты превращаешься в восковой шар, с которого стекают капли. Хочу видеть, как твои большие, неуклюжие пальцы сгорают до костей. Сделаешь это для меня, дорогой? Красавчик Паркер. Мой маленький Живой факел.

Паркер отпрянул назад, у него открылся рот, но Руби его опередила, и он не успел ничего сказать.

– О, ты собираешься убежать? Ну, не теряй зря времени. Это была моя ошибка, не так ли? Я не спешила встать с кровати. Искала теплые зимние перчатки. Толкала машину руками по подъездной аллее, чтобы мама не проснулась. Что было бы иначе? Могла бы я его остановить? Или мы оба сгорели бы в огне и были бы вместе до самой смерти?

– Ты?.. – хрипло крикнул Паркер, и Руби ничего не смогла поделать. Она представила себе принца, превращающегося в лягушку. Она представила, как топчет его ногой, видела его внутренности, прилипшие к туфле. Когда он посмотрел вверх, на балкон, она сказала:

– Полагаю, ты мог бы повторить наше бегство от смерти, но хватит ли времени? Если бы я была любительницей пари, я бы сказала, что тебе не хватит пары минут. Как мне не хватило для спасения Шейна.

Паркер сглотнул и попятился прочь от стекла, хотя ему нужно было бы прыгнуть сквозь него. В фильме Руби он был красивым блондином с большими глазами, а она была убийцей. Но она не стала бы никого резать сегодня, о нет. И не стала бы ни в кого стрелять. Руби встала на колени на камни патио. Повернула свечу горящим концом вниз движением грациозным, как дуновение ветра. На секунду ей показалось, что огонек сейчас погаснет. Он мигнул. Он рассыпал искры. Потом, поцеловав полоску бензина, он змейкой побежал вокруг дома.

Руби отскочила назад. Что-то шевельнулось в ней, что-то похожее на глоток воздуха, проникающего в легкие. Что-то похожее на жизнь. Когда языки пламени поднялись вверх, извиваясь и сплетаясь в воздухе, руки и ноги Руби снова стали плотью, а сердце смягчилось и обрело красный цвет.