Глава 3 Гмуры, обитатели гор
В сознание пришел от шуршания и скрежета. Открыл глаза, и едва не отшатнулся. Я лежал на животе, а передо мной, в каком-то метре от лица двигалась обычная проселочная дорога. Выглядело это так, словно я лечу над землёй головой вперёд. Я попытался повертеть головой, и обнаружил, что слева, справа и впереди виду только конские ноги и копыта. Сознание ещё не вернулось окончательно, но до меня стало доходить, что происходит. Я попытался подняться, но лишь неуклюже дернулся. Мои руки были зафиксированы чем-то, словно меня распяли.
— Мать Прородительница, князь очнулся! Зовите скорее Мастера Кайрата! — Послышался откуда-то сверху смутно знакомый мне голос. — Радость то какая! Ваша светлость, потерпите, сейчас лекарь подойдёт.
Движение прекратилось, а вместе с ним шуршание и скрежет. Слева от моей головы появилась морда бера, и лизнула языком мою щеку. Потом обнюхала и убралась восвояси.
— Княже, не пытайся высвободиться, только навредишь себе, — раздался голос Кайрата, — у тебя вся спина была обожжена. Сейчас напоим тебя.
Справа появилась фляжка, которую чья-то рука поднесла к моим губам. Только сейчас я понял, как сильно хочу пить. Чуть теплая, слегка солоноватая вода не самое лучшее средство для утоления жажды, но я наслаждался каждым глотком. Флягу оторвали от моих губ, и вновь раздался голос лекаря:
— Княже, сейчас я развяжу фиксирующие ремни, не делайте резких движений. — Я почувствовал, как сначала освободилась одна рука, за ней вторая, и вновь голос лекаря, — парни, помогите князю подняться, и осторожней, спина только заживать начала.
Крепкие руки подхватили меня под мышки, и через мгновения я уже стоял на ногах. Сразу почувствовал сильные зуд и жжение по всей спине. Машинально попытался дотянуться, чтобы почесать, но руку перехватил целитель.
— Не стоит этого делать, ваша светлость. Если не трогать, то спина заживёт гораздо быстрее.
— Ваша светлость, как вы себя чувствуете? — Ловко спрыгнув с коня, обратился ко мне только что подъехавший Трогард.
— Так, словно меня в печь засунули, вместе с пирогами, да вытащили рано. Вроде как поджарился, но сготовиться не успел. Ты мне вот что скажи, почему мы не в роще, а по пути от неё? Неужели опять впустую?
— Так после вашего боя с железным големом там так рвануло, что остатки древнего строения совсем разрушились. Лишь большая куча камня и осталась, да одну клешню у голема, когда он взорвался, в сторону отбросило. Я посмотрел, металл очень необычный, так что её с собой забрали. Мы конечно пытались разобрать завал, но бесполезно. Там некоторые камни были пудов по сто, а то и больше весом. Вы, княже, сознание как потеряли после взрыва, так и не приходили в себя, вот мы с Мастером Кайратом посовещались, и решили к гнумам, в подгороное королевство идти. Ведь там расположено ближайшее отсюда строение древних.
— Правильно решили. Я бы так же поступил. Да и в другие места попасть просто так не получится. С гнумами хотя бы сделку заключить можно, благо, чем расплатиться есть. — Я попробовал подвигаться, получилось. Кроме жжения, и желания почесать спину, больше ничего не беспокоило. — Мастер Кайрат, я могу передвигаться верхом?
— Думаю, да. Главное, мышцы спины не напрягать лишний раз, иначе опять придется останавливать кровотечение. А сейчас княже, на, выпей. Для скорейшего восстановления тела лучшего зелья ещё поискать надо. — Лекарь дал мне небольшой флакон. Выпив залпом далеко не сладкую жидкость, я поморщился. Вот почему, если лекарство, то обязательно не вкусное?
Взобраться на коня мне помогли, зато держаться в седле я и сам мог, так что через несколько минут наш отряд двинулся в путь. Уже ближе к вечеру вплотную приблизились к горному массиву, и решили заночевать на равнине. Быстро разбили лагерь на краю небольшого лесочка. Зверья и дичи кругом было в изобилии, так что на ужин бойцы, на которых лежала обязанность приготовления пищи, расстарались. Жаль, мне перепал только наваристый бульон, не много отварного мяса птицы, и специальные целебные отвары, в изобилии влитые в меня Мастером Кайратом, не смотря на мои вялые протесты.
— Надо, княже! Тебе требуется много сил и ингредиентов для исцеления, так что терпи и пей, — целитель был непреклонен. — У нас впереди дальняя дорога, а сегодня хорошая возможность отдохнуть как следует. Во время отдыха твой организм все силы будет тратить на восстановление, не отвлекаясь на прочее. А мой долг, как лекаря, помочь ему всеми доступными способами.
Все это я прекрасно понимал, да и состав большинства отваров знал не хуже Кайрата, все же мастер Саян учил меня хорошо.
Едва мысли свернули к воспоминаниям, как настроение сразу ухудшилось. Ласка. Мастер Саян. Брат. Друзья, знакомые… Из глубины души стал подниматься гнев. Тяжёлый, как грозовая туча.
Я найду! Я найду силы, найду возможности, найду знания. Пусть на это понадобится десяток жизней, но я найду того, кто уничтожил все, что мне дорого. Найду, и превращу его мир в ад.
— Ваша светлость! — Кто-то хлопал меня по щекам, — князь, что с тобой?
Передо мной стоял Трогард, на лице которого отражалась нешуточная тревога.
— А? Со мной все в порядке. Что-то случилось?
— Случилось. Ты сидел, допивал отвар, как вдруг замер. Потом раздавил кружку одной рукой, при этом не почувствовав боли. — Я посмотрел на руку. Правая ладонь была сжата в кулак, с которого на землю срывались тяжёлые капли крови. Из разжатой руки выпали несколько глиняных черепков.
— Задумался просто. — Ну а что ещё ответить? Кайрат тут же обработал две колотых ранки на ладони, заклятьем остановил кровь и перевязал, при этом отчитывал меня, как ребенка. Подошедший Сварг обнюхал мою руку и понимающе уставился на меня. Потом потёрся о мое бедро своей большой головой, лизнул в щеку своим шершавым языком, и убежал в вечернюю тьму, на охоту. Трогард ушёл проверить часовых, а мы с целителем отправились спать. С трудом удалось улечься, привык спать на боку, но из-за ожогов пришлось ложиться на живот, чего я раньше никогда не делал. Но толи сильно устал, толи от действия лекарственных отваров Кайрата, уснул я быстро. Сон был на удивление спокойный, без тяжёлых сновидений, которые преследовали меня последнее время.
Разбудил меня целитель. Сквозь сон я почувствовал прохладное прикосновение к спине чего-то лёгкого, неосязаемого. Открыв глаза, увидел сидящего рядом целителя, который с закрытыми глазами совершал пассы надо мной. Словно почувствовав мой взгляд, он произнес:
— Ну вот, ты практически здоров. Сегодня ночью у меня частично восстановился резерв, и я смог использовать малое исцеление Хорса. Так что единственное, что тебя теперь будет беспокоить, это зуд от молодой кожи. Чесать по прежнему запрещаю, терпи.
— Мастер Кайрат, я всегда знал, что вы настоящий целитель! — Польстил я лекарю, на что он довольно разулыбался.
Узнав, что я почти здоров, Трогард принес мне мои щит, и на удивление целый меч. А также новую кольчугу и бронь из черного, с красноватым отливом, металла.
— Хотел тебе подарок сделать, княже. Когда после первого похода отдыхали в столице, помнишь, меня несколько дней не было? То я у брата двоюродного в кузне подарок тебе готовил. Вся та часть демонического железа, что ты мне дал, ушла. Брат как увидал, с чем работать будем, так сам на алхимию для обработки металла денег выделил. Жаль, раньше не подарил, в ней тебя бы так не ожгло взрывом. Мерки я твои хорошо знаю, так что облачайся без сомнений.
Кольчуга была тяжёлая, вдвое против обычной, но подвигавшись в ней, решил, что для меня в самый раз. Броня тоже весила прилично, после полного облачения я почувствовал себя неприступной крепостью. Да уж, придется коня искать среди Росских тяжей, обычный меня целый день нести не выдюжит.
— Мы с братом проверяли, с двадцати саженей выстрел из тяжёлого осадного арбалета легко держит, — похвалился кузнец.
— Мастер Трогард, это подарок, достойный императора! — Воскликнул я. Броня сидела, как влитая, даже большой вес не умолял её достоинств. — Круг гнумских Мастеров тебя примет в свои ряды, едва узнает, кто сделал такую славную бронь.
— Ну, до круга Мастеров меня едва ли допустят. — Засмущался кузнец. — Это же гнумы, они чужаков не привечают.
Лагерь собрали быстро, не забыв заготовить с собой немного дров, чтоб в горах было на чем приготовить ужин, и двинулись к ущелью, из которого вышли в долину. Через пограничный пост нас пропустили без проблем и расспросов. Лишь старший вой, все тот же бывалый рубака, уже за нашими спинами сказал своим подчиненным:
— Бачу, уси живи. Россы гарны вои, и з головой дружны зараз. — Я на его слова улыбнулся. Если б он только знал, зачем мы посещали Перуново царство, через пост не пропустил бы.
Дальше потянулась монотонная дорога. Отвесные стены по сторонам, скальное основание под ногами. Редкие кустики растений на стенах, и голубое небо над головой, с временами проплывающими облаками. Лишь ближе к вечеру мы добрались до первой маленькой долины, более-менее пригодной для ночевки отряда. И то, что мы там увидели, нам не понравилось. Вдоль небольшого, но стремительного горного ручья, протекающего по краю долины, укрываясь щитами, стояло несколько дюжин воинов, одетых в добротную, но разнообразную бронь. Их можно было сразу определить, как наемников. За спинами воинов находилось пара телег, запряженных быками, и несколько невооружённым людей. И жались они все к воде не просто так. Несколько сотен низкорослых, одетых в какие-то тряпки существ полукольцом окружили людей, и медленно, но неумолимо приближались. Не было криков, или ещё какого шума. Карлики, вооруженные короткими копьями, молча надвигались на воинов. А те, так же молча, ожидали врага. Не было сомнений, что против такого количества непонятных существ они не выстоят, но это придавало им лишь больше решимости. Лучше погибнуть в бою, как воин, чем сдаться богомерзким созданиям.
— Вроде на гмуров похожи, если по росту, а так вообще непонятно кто, — удивлённо промолвил разглядывающий долину Мастер Кайрат, — какие-то болезненные они, словно чумой все болеют.
— Атакующее построение, готовимся к бою! — Отдал я приказ отряду, и воины сразу подобрались, быстро перестроившись из походной колонны. — Залп по сближении с противником на уверенный выстрел, потом стаптываем конями. Кайрат, в середину строя живо, ещё не хватало потерять тебя. Впере-ед!
Отряд, единым кулаком, словно каменный валун, сорвавшийся с вершины, набирая скорость, понёсся вперёд. Мы с Трогардом на острие атаки, задавая темп и направление удара, по широкой дуге заходили в правый фланг карликов.
Заметили нас слишком поздно. Сто саженей не расстояние для полета стрелы, пущенной навесом. Неполные шесть десятков стрел, с наконечниками- срезнями, устремились смертоносным дождем на атакующих нелюдей. У них даже щитов не было.
Стрелы не достигли карликов. Раздался громкий визг, перекрывший топот несущихся голопом лошадей и свист ветра, и над нелюдью вспыхнул мутный купол магического щита.
Стрелы не смогли пробить его, хотя и просадили, немного снизив интенсивность свечения. В рядах врага несколько существ неожиданно рухнули замертво. Меня осенило:
— Бронебойными, то-овсь! — До врага оставалось чуть больше пятидесяти саженей. Как только воины изготовились к стрельбе, я скомандовал, — пли!
В этот раз щит сбили полностью. И, хоть стрелы не поразили ни одного нелюдя, ещё дюжины три из них пали замертво. Шаманы это были, или иные колдуны, но после их гибели оставшиеся карлики в ужасе бросились в рассыпную.
На кураже мы настигли их, и наши мечи окрасились кровью злобных малоросликов. Мы рубили направо и налево, давая волю злости, только надолго нас не хватило. Сражение с многократно превосходящим численностью, хоть и слабым противником превратилось в избиение испуганных, верещавших от ужаса существ. Не было чести в этой бойне, сама суть воинов протестовала против такого.
— Прекратить бой! — Скомандовал я бойцам, и они с радостью убрали мечи, очистив их от крови нелюдей, в ножны. — Построиться в оборонительную шеренгу!
Бойцы быстро и четко выполнили команду, с облегчением прекратив бойню. Трогард, как всегда глядевший далеко вперёд, пленил двух карликов, которые со связанными руками стояли возле его коня. Появилась возможность как следует разглядеть этих существ. Крупная, больше, чем у взрослого человека, лысая голова и тщедушное, по сравнению с ней, тельце. Кривые, коротенькие ножки, без какой-либо обуви, и непропорционально длинные руки, достающие почти до земли. Их одежда представляла собой нечто бесформенное, сделанное из грубой ткани. Но больше всего внимание притягивали глаза нелюдей. Огромные, чуть ли не на пол лица, практически без белка. Один сплошной зрачок мутно-голубого цвета.
Карлики что-то лопотали на своем языке и испуганно жались друг к другу. Все, что осталось от войска нелюдей, сотни три, не больше, остановились в отдалении, и остановились, сбившись в кучу. Я посмотрел на отряд людей, ещё недавно оборонявшихся от агрессора. От них в нашу сторону шли двое, среднего роста воин в недорогой, но качественной броне, с двуручным мечом за спиной, и дородный мужик, в богато украшеном кафтане, в соболиной шапке, сдвинутой слегка на затылок, купец, не иначе. Из оружия у него был лишь кинжал в украшеных самоцветами ножнах на поясе.
Трогард подал знак, и двое воинов выдвинулись навстречу, преграждая путь потерпевшим. Купец что-то начал говорить на неизвестном мне языке.
— Мастер Кайрат, ты понимаешь, что говорит этот человек? — Спросил я у лекаря. Ответить он не успел, потому что голос подал сопровождающий купца воин.
— Мой наниматель благодарит вас за спасение от злобных жителей этих гор, и спрашивает, кто вы, славные воины, и как он может отплатить за спасение? — Наемник умолк, ожидая ответа.
— Воин, передай своему нанимателю, что спасли его Росские вои, и за то награду не требуют. Не пристало сынам Матери Прародительницы за правое дело плату брать. Лучше поведай, как на вас нелюдь напала, и почему? — От моего вопроса наемник как-то замялся, опустив глаза в землю, потом быстро что-то стал говорить купцу.
— Рыльце то в пушку у наших новых знакомцев! — Тихо произнес подъехавший ко мне целитель. — Воин сейчас спрашивает у торговца, что можно рассказать этим Русакам, а что не стоит. И говорит, что и горный народец может правду поведать, кто их довел до такого скотского состаяния. Я сейчас этого купчишку к Мастеру Владу на допрос отправил бы, да благоволи к его душе Мать Прородительница. Нужно попробовать поговорить с нелюдьб.
— Этих придержать, пусть подождут! — Отдал я приказ воинам, и обратился к целителю, — ну раз ты так думаешь, тогда пошли, побеседуем с карликами. Может и правда, не на тех мы напали, хотя негоже глаза отводить, пока над людьми всякие твари расправу учиняют. Трогард, нам охраны не надо, видишь, эти горе бойцы и так боятся.
Мы с Кайратом двинулись к жителям гор, а отряд под командованием кузнеца занял круговую оборону. Карлики, при нашем приближении сперва заволновались, зашумели, но потом кто-то громко, пискляво выкрикнул, перекрывая весь шум, и все притихли. От толпы отделился один нелюдь, и осторожной походкой двинулся на встречу. Не доходя друг до друга пять саженей, мы остановились. Первым заговорил карлик, писклявым, но звонким голосом, он произнес на чистом Росском:
— Почему сыны Матери Прародительницы напали на нас? Наши народы всегда жили дружно, и никогда не вредили друг другу. Что вам сделали мы, дети Отца гор, что вы так жестоко набросились на нас, убив и покалечив многих.
— Мать Прородительница, это же гмуры! — Шепотом произнес целитель мне на ухо, — только какие-то странные. Обычно малый народец всегда чист и опрятно одет. И никогда не нападает первым.
— Я вижу перед собой не детей Отца гор, но сборище грязных карликов, осмелившихся напасть на человеческий обоз. Ты говоришь, что мы напали на вас, но мой отряд всего лишь разогнал жалкое подобие армии, толпу мелких оборванцев. Ещё ни разу я не слышал, чтоб гмуры нападали на людей, стало быть вы не дети Отца гор, а племя разбойников.
Воцарилась тишина. Все желали услышать, о чем я беседую с парламентером нелюдей. А тот стоял, опустив свой взгляд в землю. Пауза затягивалась, и, когда я уже почти решил, что карлики всё-таки решили пограбить путников, переговорщик заговорил.
— Да, мы дети Отца гор. Не смотри на наш внешний вид, то не только наша вина, но и того торговца, которого ваши воины защитили от нашего праведного гнева. Прежде, чем примешь решение, воин, выслушай мой рассказ.
И карлик рассказал. О том, как пару лет назад один из шаманов племени принес в пещеры пряные специи. Конечно племя и раньше использовало душистые горные травы для приготовления пищи и отвара, который так любили пить старики долгими зимними вечерами. Но эти специи были гораздо лучше, чем собранные со склонов и в ущельях гор. Сладкий кусковой сахар, жгучий молотый перец, соль, все это пришлось по душе малорослому народу.
Шаман рассказал, что он встретил торговца, который повредил ногу, и вылечил его. В знак благодарности излечившийся подарил часть своего товара, объяснив, что и как использовать. И сказал, что такой товар он готов поставлять племени, в обмен на самоцветы, добытые в недрах гор. Совет старейшин принял предложение торговца, и с тех пор тот на каждую новую луну привозил свой товар. Первый год все были довольны сотрудничеством, но дальше торговец стал с каждым приездом поднимать цены на свой товар. Когда же племя решило отказаться от покупки специй, было уже поздно.
Торговец с улыбкой принял решение горных жителей, и сказал, что на следующее новолуние он вновь приедет со своими товарами, но отныне цена повысится вдвое. Старейшины посмеялись над купцом, и тот уехал. Ещё неделю в племени смеялись над глупым человеком, а потом закончились последние запасы специй, и пришла боль и тоска. Маленьких жителей корежило и ломало, молодые девушки и юноши падали и тряслись в припадках, а маленькие детишки просто не выдерживали мук и умирали. За месяц от поселения в несколько десятков тысяч жителей в живых осталось едва ли две трети.
На новолуние, как и обещал, вновь прибыл торговец. Но в этот раз он был с большим отрядом наемников, и жители племени побоялись напасть на него, чтобы выяснить, что он сделал с ними. Старейшины умоляли объяснить им, что происходит с организмами и душами жителей племени, но торговец лишь смеялся. Он предложил купить у него специи, которые, синего слов, избавят от всех бед и мучений детей Отца гор. И карликам пришлось доставать из запасов самоцветы, и отдавать драгоценности чуть ли не по весу два к одному за специи. Но самоцветов оказалось мало, и выменять удалось гораздо меньше, чем требовалось для всего племени.
С рвением кинулись гмуры добывать новые самоцветы, чтобы к следующему новолунию они смогли скупить все запасы специй у торговца. Но Отец гор отвернулся от своих детей. Имеющие дар чувствовать породу стали часто ошибаться. Столетиями действующие приметы перестали работать. Лишь благодаря упорному труду племени удалось собрать немного самоцветов. Настало новолуние, и проклятый торговец прибыл со своим товаром, и многочисленной охраной. Увидев количество самоцветов, купец разгневался, и сказал, что если карлики такие жадные, что не хотят обмениваться, из-за чего приходится везти товар обратно, то придется вновь поднять цену, на треть от предыдущей.
Он ушел, а племя, мучимое ломкой, скудные запасы специй поделили между чудом выжившими детьми и женщинами. Мужчины же, мучимые лихоманкой, отправились на добычу драгоценных камней. Так прошло еще пару месяцев, во время которых племя всё гибло и гибло. Старейшины отправили гонцов в другие племена, с просьбой о помощи, но те были изгнанны, словно разносчики заразы, а некоторые сами скончались в пути. И тогда племя приняло решение дать бой! Пленить проклятого торговца и выведать, каким образом можно избавится от зависимости к его товару. Этот бой мы и застали, когда увидели обороняющийся отряд людей.
Во мне проснулась ярость. Кулаки до хруста сжались в латных перчатках. Воздуха стало не хватать, и я сорвал шлем с головы. Ярость давила на меня, требуя действий. Я спешился, чтоб не убить случайно коня, и двинулся к своим воинам. Те полукольцом окружали наемника и жирную тварь, что по недоразумению называлась человеком. Я шел, не сводя взгляда с продавшего свои честь и совесть торгаша. А перед глазами, которые застилала кровавая пелена, появлялись системные сообщения.
Обнаружен критический сбой. Организм носителя интерфейса производит незарегистрированный вид энергии. Наниты попали под воздействие неизвестного облучения и были деактивированы. Параметры носителя интерфейса вышли за рамки возможностей организма. Анализ невозможен, частично полученные данные не поддаются анализу. Рекомендуется немедленно подключится к серверу.
Пара мгновений, и все застилающая ярость сменилась на ледяное спокойствие. Я на мгновение даже остановился, прислушиваясь к себе. Нет, ярость никуда не исчезла. Она каким-то образом слилась со мной, и я теперь мог её контролировать, подчиняя своей воле. Чтож, этим изменениям в себе я позже найду объяснения, а сейчас надо завершить одно дело. И я продолжил идти в сторону безжалостного убийцы, почти уничтожевшего целое горное племя
Отступление первое.
Кайрата переполняли ярость и злоба. Он, поклявшийся жизнью, ради спасения других жизней свою не жалеть, не беречь себя, ненавидел тех, кто ради какой-то личной выгоды мог причинить вред другим. Рассказ Гмура поразил его. Ошалевший, он не сразу увидел изменения в Князе, а когда обратил на Руслана внимание, то все мысли враз вылетели из головы.
Глаза князя не были человеческими. Они полыхали, как два солнца, изливая свет наружу.
Переговорщик гмуров тоже заметил изменения в облике молодого дворянина, и Благоговейно произнес:
— Воин Аракс! Отец гор, благодарю тебя за посланное нам спасение!
В это время Руслан спешился и двинулся в сторону своего отряда. Сделав несколько шагов, он остановился, замер на пару мгновений, потом продолжил движение. Кайрат, понукая лошадь под собой, двинулся параллельно князю. Чуть обогнав его, лекарь вновь заглянул в глаза Руслана, и опять поразился изменениям. Теперь очи молодого воина светились не как два солнца. Из них на мир нисходило синее, холодное свечение. Сейчас князь источал неимоверную силу и спокойствие, словно заснеженная горная вершина. И в то же время где-то в глубине его глаз бушевало неукротимое пламя лесного пожара.
Князь шел прямо на торговца. Когда до того оставалось пару саженей, его попытался заслонить наемник. Видя, что Руслан не собирается останавливаться, воин молниеносно выхватил меч, направив остриём вперёд. Не останавливаясь, князь, словно ручей, плавным движением обогнул преграду, походя ударом локтя сбив наемника с ног.
Купец вдруг заверещал, словно свинья, которую режут, выхватил кинжал и кинулся вперёд. Никто не ожидал от него такой резвости, и вои не успели отреагировать.
Кинжал не достиг цели, перехваченный в замахе резко сместившимся вперёд князем. Раздался хруст ломаемых пальцев торговца, кинжал упал на землю, а купец заорал от боли, пытаясь вырвать переломаную кисть из стальной хватки Руслана. Он дёргался и вырывался, пока его глаза не встретились с сияющими синевой глазами князя. В тот же миг торговец замер, словно пришпиленая к доске булавкой муха. Ужас парализовал жирное тело купца.
И тогда молодой воин произнес Слово. И такая сила прозвучала в нем, что все, кто услышал его, захотели подчиниться. Нет, это было не заклинание, подчиняющее волю. Князь всего лишь произнес:
— Говори!
