Я громко всхлипываю. Тай поворачивается на звук. Мы оказываемся лицом к лицу.

– Что ты тут делаешь?

Я физически ощущаю горечь в его голосе, но смотрю не на него. На Томаса. Он вяло привалился к стене. Не обращая внимания на винтовку, я пробегаю мимо брата и опускаюсь на колени рядом с Томасом, чтобы закрыть ему глаза.

– Внизу спецназ, – говорю я. – Они будут здесь с минуты на минуту. Все кончено.

Ты проиграл, хочется добавить мне, но я знаю, что делать этого не стоит. Я только еще больше его разозлю. Потому что, если кто и проиграл, так это мы. Это Оппортьюнити. Это Сильв, которая где-то рядом, раз здесь Томас – был Томас…

– Сдайся, Тайлер.

Он не отвечает. Но он хотя бы меня еще не застрелил. Винтовка бесцельно висит у него на плече. Но на этот раз я не пытаюсь подойти к нему.

– Знаешь, после смерти мамы только ты и Сильв видели, как я танцую. Помнишь балетную туфельку, шарм для браслета, который ты подарил мне в прошлом году? – Я опускаю глаза и показываю ему браслет на запястье. На серебре запеклась кровь. – Я никогда его не снимаю.

Вдалеке раздается звук шагов – медленных, осторожных, напряженных в поисках ловушек. Кто-то поднимается по лестнице. Подходит ближе.

Когда рука Тая касается моего запястья, я говорю громче:

– Я хотела надеть его на пробы. Ты всегда был со мной. Ты всегда со мной. Ты никогда не был один, Тай.