Глава 17
Ждать пришлось недолго. Со стороны дороги послышался нарастающий гул нескольких моторов. Тяжело урча и переваливаясь на колдобинах, из-за поворота выползли два тентованных грузовика в сопровождении легкого бронеавтомобиля.
Подъехав к воротам, техника, не глуша моторов, остановилась. Из кузова быстро выпрыгнули несколько солдат в костюмах химической защиты и с автоматами на изготовку. Следом из кабины вылез их командир.
Егерь подошел к нему с докладом, что-то быстро объясняя и поочередно показывая то на леспромхоз, то на тела зомби. И, наконец, на застывшую в ожидании группу Ямпольского.
Офицер кивнул и, обращаясь к группе научников, жестом приказал им подойти.
– Откуда и куда вы направлялись? – глухо пробубнила противогазная маска.
– Мы идем с разрушенного выносного исследовательского поста. Я уже объяснил вашему коллеге, кто мы. Но, если нужно, вот мои документы. – Профессор протянул пластиковый пропуск с фотографией.
Офицер покрутил пропуск в руках, потом внимательно осмотрел всех стоящих перед ним людей. Птица и Шмидт ему не понравились.
– Все здесь присутствующие являются вашими сотрудниками?
– Да, – не вдаваясь в подробности, подтвердил профессор.
В это время двое солдат обошли каждого члена группы, водя вокруг них загадочными приборами.
– В пределах нормы, – доложил один из бойцов.
– Свободны, – махнул ему офицер и снова обратился к профессору: – У меня приказ: всех встреченных выживших направлять на точки сбора. Здесь недалеко развернут мобильный лагерь. Туда вас сейчас и доставят.
– Будем вам весьма признательны. – Ямпольский заметно приободрился. – Последние сутки выдались крайне тяжелыми и насыщенными. Столько всего произошло. У меня только один вопрос, если позволите.
– Да?
– Кроме нас, много ли выживших?
Офицер промолчал. За маской противогаза невозможно было прочитать его эмоции.
– По машинам, – крикнул он, направляясь к кабине.
Зато Ямпольскому ответил солдат, уже приставлявший к кузову откидную лесенку:
– Вы первые выжившие. А на нашего капитана не обижайтесь. У него в Зоне родной брат пропал. Накануне заступил дежурным офицером на один из постов. Что с такими постами стало, вы, наверное, и сами видели. А теперь вот часть умерших в зомби превращаются. Сами понимаете, что у нашего капитана в голове происходит.
В окрестностях леспромхоза прогрохотал пулемет. Броневик, сопровождавший грузовики, послал в сторону придорожной канавы пару коротких очередей. Вторя ему, несколько раз хлопнули снайперская винтовка и автомат. Сокольских обернулся. Вдалеке, на самом краю поля, он увидел еще одного мертвяка, бредущего характерной дергающейся походкой. Через секунду его тело пулями разметало на куски. Военные спокойно и деловито добивали оставшихся зомби.
Несмотря на слова офицера о том, что лагерь недалеко, ехали они долго. Порой казалось, что машины едва ползут, натужно завывая в глубокой грязевой колее. Было довольно много непонятных остановок. Из закрытого тентом кузова ничего не было видно, а сидящие у края борта солдаты в разговор не вступали. Неведение удручало Сергея. Научники тихо шушукались о своем. Шмидт спал. Не найдя себе никакого иного занятия, Птица тоже сомкнул веки, и его сознание быстро отключилось.
* * *
Пробуждение было постепенным. Сначала пришло понимание, что звук мотора давно стих, а кузов машины перестало мотать из стороны в сторону. Потом Сергей услышал шарканье шагов за дощатым бортом. Открыв глаза, Сокольских увидел, как через брезентовый полог в кузов заглядывает Шмидт.
– Ну и здоров ты дрыхнуть, Птица, – покачал головой рыжий сталкер. – Вставай, а то третью мировую войну проспишь.
– Мне к четвертой, – вяло парировал Сергей. – А где все? Давно мы приехали?
– Давно, тебя вот только будить не стали. Профессор наш сразу ушел докладываться здешнему начальству. Остальные сейчас в модуле сидят. Там под наш карантин выделили помещение: чай-кофе, шахматы, тумбочки, кровати. Обед, кстати, уже был. Но, кажется, на кухне у раздатчиков еще кое-что осталось. Ружье, между прочим, у наших научников забрали. А вот том, что у тебя пистолет был, никто не проболтался. Поэтому сныкай его подальше и не отсвечивай, если он тебе дорог.
– Учту, но патронов-то все равно не осталось. Погоди, а ты про какой карантин говоришь? – спохватился Сергей.
– Нас временно поместили на эту базу. Непонятно им, что в Зоне произошло, куда люди делись, почему все так изменилось. Вот нас пока тут и держат – решают, куда теперь и что.
– Если это карантин, тогда почему ты по базе свободно шаришься? – удивился Птица.
– Профессор поручился. Сказал военным, что лично нас на работу принимал и приказ о зачислении в штат подписывал. И главное, теперь им, воякам, этого не проверить. Такой бардак вокруг. Выходит, что мы на какое-то время имеем иммунитет от армейцев.
– Надолго ли? – недоверчиво бросил Птица, разгоняя кровь по затекшим ногам. – Ладно, а что ты там про кухню говорил?
* * *
– Мне необходима телефонная связь с главным научным центром! – Ямпольский настойчиво стучал ладонью по столу. – Я не прошу, а требую этого!
Старший офицер связи устало поморщился. Сначала надоедливый профессор изводил этим заявлением дежурных связистов, а теперь вот пришел к нему в кабинет лично.
– Послушайте, профессор. Я давно уже доложил начальству о вас и ваших людях. Как только поступят распоряжения относительно вашего коллектива, я немедленно вам сообщу. А пока отдыхайте и не мешайте нам нести свою службу. У меня и без вас забот полным-полно.
– А я вам говорю, что связь с центром мне нужна немедленно! Я обладаю сведениями чрезвычайной важности относительно всего случившегося в Зоне. И тянуть с передачей этой информации – преступление! Отвечать же за него будете персонально вы, майор! И я не пожалею усилий, чтобы СБУ и военная прокуратура узнали имя виновника.
Майор побагровел даже от такого наезда, но быстро взял себя в руки.
– Ладно! Будет вам связь. Но учтите: пять минут, не больше. И чтобы после этого я от вашей группы и от вас лично не слышал ни единого звука и упрека.
Офицер снял трубку и пощелкал кнопками на аппарате. Потом потребовал оператора-телефониста соединить армейскую базу с научным центром.
– Какой у вашего руководителя добавочный номер? – спросил майор Ямпольского.
– Позвольте я сам? – Профессор протянул руку, прося передать ему трубку. – Не принимайте на свой счет, но поймите меня правильно. Это сугубо конфиденциальный разговор.
Пожав плечами, военный уступил ему трубку и даже освободил место за своим столом. Машинально проверив, заперты ли ящики стола и сейф, майор направился к выходу.
– Пять минут! – Он показал на часы и закрыл за собой дверь.
Ямпольский продиктовал оператору добавочный номер и дождался соединения.
– Бойков, ты меня слышишь?
– Валерий Семенович? Это вы?
– Да, Артем, у меня очень мало времени. Буквально две минуты. Пожалуйста, помоги мне с одной просьбой, это крайне важно.
– Эээ, конечно, слушаю вас.
– У тебя же есть при себе сотовый телефон?
В трубке возникла многозначительная пауза. Ямпольский физически ощутил, как его абонент напряженно подбирает слова для ответа.
– Валерий Семенович, вы же знаете, что в нашем центре действует режим секретности. Все личные телефоны мы обязаны сдавать на хранение в начале рабочего дня.
– Артем, я прекрасно знаю, что утром вместо своих настоящих телефонов вы сдаете муляжи или копеечные «трубки». И я тебе сейчас не просто так звоню, за жизнь поговорить, дело крайне важное. Еще раз спрашиваю, твой мобильник при тебе?
– Да, – ответил Бойков после короткой паузы.
– Набери с него номер, который я прямо сейчас продиктую. И приложи трубку к трубке, чтобы абонент меня слышал. Сможешь?
– Да, диктуйте. Ага, записал, сейчас все сделаю.
В трубке раздалось царапанье, потом что-то затрещало. Пошли гудки дозвона.
– Слушаю вас, – раздался наконец бесстрастный мужской голос.
– Это Ямпольский.
– Валера? – голос немедленно изменился. – Где ты сейчас? Что там у вас в Зоне произошло? В народе такие небылицы сочиняют, слухи один фантастичнее другого. То ли новая авария, то ли техногенный апокалипсис. Официальные власти в рот воды набрали, при этом армию, полицию и ГСЧС на уши поставили! Резервистов мобилизуют.
– Все потом! Я сейчас очень сильно рискую, но звоню потому, что нет другого выхода. Случилась большая беда. И думаю, что наши хотят все замять. Однако начавшиеся тут процессы одной лишь Украине остановить не по силам. Только людей зря погубим. Я не могу этого допустить.
– Так, что именно ты предлагаешь? – собеседник быстро перешел в рабочее русло.
– У тебя есть большие знакомства среди журналистов, включая несколько серьезных международников. Они нужны в первую очередь. Немедленно, слышишь, прямо сейчас свяжись с ними. Скажи, что я, профессор Ямпольский, плотно занимающийся проблематикой Зоны отчуждения, готов дать пресс-конференцию. Первую и самую полную, со всеми фактами, материалами, выкладками и прогнозами. Скажи, что это будет «бомба». Впрочем, не мне тебя учить.
– Записал, все сделаю. Но… Валера, ты уверен? Ты представляешь последствия?
– Как раз очень хорошо представляю. И готов пойти до конца.
– Будет все, о чем ты просишь.
– Да, и главное! – заторопился Ямпольский. – Я вряд ли смогу попасть в Киев. Возможно, в ближайшее время придется уйти на нелегальное положение. Будь готов прислать группу с аппаратурой для телемоста. Я дам знать, куда и когда.
Передав самое важное, Ямпольский снова позвал «оператора»:
– Бойков? Артем?
– Да, Валерий Семенович?
– Ты весь разговор слышал?
– Да, конечно. А насчет техногенного апокалипсиса это правда?
– Правда. Но ты пока об этом разговоре забудь. Чтобы не было неприятностей. И вообще, если будут спрашивать, я тебе звонил, чтобы справиться о здоровье мамы. Как она, кстати?
– Спасибо, ей уже гораздо лучше.
– Прекрасно, а теперь соедини меня с руководством нашего центра. Пришла пора для официального отчета.
В течение следующей минуты Ямпольский коротко описал своему руководству все события, происходившие с его группой в Зоне. Отдельно акцентировал повествование на мутантах, взрыве и бродячих мертвецах. Закончил он все это просьбой о немедленной эвакуации в центр. Дескать, все озвученное – только часть айсберга, а подробности будут при личном докладе.
На самом деле Ямпольский хотел успеть покинуть военный лагерь до того, как СБУ узнает о том, что группа кантуется здесь. Интуиция подсказывала, что подручные Лисовца немедленно заберут к себе научников, едва услышат, что те живы. Нужно было спешить. Именно ради ускорения принятия решения об эвакуации группы Ямпольский сильно преувеличил значение имеющейся у него информации. Покинуть же впоследствии научный центр профессору представлялось куда более легкой задачей, чем выбраться из стен СБУ.
Получив уверения в том, что его просьба будет немедленно рассмотрена на самом высоком уровне, Ямпольский завершил разговор.
* * *
Тем временем Шмидт и Птица осваивались на военной базе. Судя по всему, еще позавчера никаких построек тут не было. Но конструкция быстровозводимых модулей позволила собрать основу в чистом поле буквально за сутки.
«Лицензированные» сталкеры, избавленные от необходимости заниматься какой бы то ни было работой, с любопытством наблюдали за происходящим вокруг. А посмотреть было на что: рядом ползала инженерно-строительная техника, сновали люди и машины, рос защитный периметр. Недалеко от помещения, где разместили группу Ямпольского, находился автопарк. На его территории стоял тот самый броневик, что сопровождал эвакуацию научников с леспромхоза. Марка автомобиля была Сергею незнакома, что-то типа смеси военного «хаммера» и отечественного БТР-152. Рядом с машиной, лязгая ведром с водой, крутился водитель, отмывавший бока стального монстра от жирной грязи.
– Это что за зверь такой? – спросил Шмидт, восхищенно похлопав рукой по борту бронеавтомобиля. Солдат, польщенный вниманием к своей машине, пояснил:
– Это «Стражник». Опытный образец машины поддержки и глубокой разведки. Экспериментальная серия. Если обкатка пройдет хорошо, обещают поставить на конвейер.
– Какой красавец! – уперев ногу в колесо, Шмидт легко приподнялся и заглянул через стекло в салон. – Просторно! Сколько ж она народу вмещает?
– Трех членов экипажа и шестерых десантов в полной боевой амуниции.
– Ого! А сколько сама весит?
– Шесть тонн с гаком. Но при этом жмет до восьмидесяти кэмэ по шоссе.
– Серьезно?
– Ну так! Заявлены все девяносто, но я не пробовал.
Разговор двух ценителей был грубо прерван подошедшим прапорщиком.
– Коваленко! Ты что, офонарел?
– Тащ прапорщик? – не понял причины «наезда» солдат.
– Ты почему разглашаешь посторонним секретные сведения о тактико-технических характеристиках новейшей бронетехники? Ты что же это тут, сукин сын, направо и налево военными тайнами раскидываешься?
– Да я, так ведь… – растерялся водила, пытаясь вывернуться из клещей обвинения.
– Товарищ прапорщик! – вмешался Шмидт. – Разрешите обратиться?
И прежде чем прапор успел ответить, сталкер со всей деликатностью ухватил его за рукав и, словно закадычного друга, увлек в сторону.
– Я и мой товарищ – не такие уж и посторонние! Мы с научной группой работаем. Вы, военные, занимаетесь охраной их станций, а мы трудимся проводниками и подсобными рабочими. А значит, общее дело делаем! Так что вы солдата не ругайте.
По мере того как Шмидт и прапорщик удалялись, умиротворяющий бубнеж сталкера становился все тише.
– Нельзя ли мне получше осмотреть эту прекрасную машину? Под руководством вашего шофера, конечно? – уже на пределе слышимости уловил Птица вкрадчивый голос товарища. Прапор было возмущенно дернулся, но Шмидт настойчиво что-то сунул ему в карман. Военный быстро заозирался по сторонам, мельком оценил подарок и строго, со значением, посмотрел на сталкера. Рыжий кивнул и тихо добавил какую-то фразу. На лице прапорщика отразилась череда эмоций. Наконец, сменив радость на дежурно-серьезное выражение лица, он бросил солдату-водителю:
– Коваленко! Покажи товарищу, эм…
– Проводнику, – подсказал Шмидт.
– Да, товарищу проводнику технику. Я думаю, небольшой обзорной экскурсии с парой кругов по периметру будет достаточно.
– Так точно! – Коваленко слегка обалдел от такой смены настроения начальства, но перечить не стал.
С экскурсии Шмидт вернулся довольный, словно мартовский кот после успешной гулянки.
– Машина любопытная! Не знаю, на основе чего они ее сделали, но штука получилась хорошая. Американские штаты такие давно делают. Россия, кажется, тоже что-то подобное проектирует. Оказывается, и украинцы времени не теряли.
– Зачем тебе все это? – спросил Сергей. – Прапору «на лапу», опять же, сунул. Не жалко своих, кровных?
– Э, темнота! Да разве я, «мазута», пройду мимо интересной новинки? Да не в жизнь!
– Так ты что, срочную водилой служил? – догадался Птица.
– Спрашиваешь! Я в армии на механника-водителя БМП-2 учился. Довелось и на «козлике» баранку покрутить, и на «шишиге». А уж на гражданке я на чем только не шоферил. Иной в моем возрасте все больше к девкам под подол хотел заглянуть, а я – под капот машины. А уж девчата после.
