Джо Консильи и Пол Дельфино сидели в фургоне, наблюдая за кафе «Вериче» со своего монитора и пытаясь решить, кто из них должен войти в бар, чтобы получить возможность поближе проследить за объектом их наблюдения.

– Я должен, я должен это сделать, – настаивал Джо, бия себя пальцем в грудь. – Я целый месяц провел в этой мертвой зоне, наблюдая за кандидатами на лоботомию, пока ты там разгуливал в мире реальной жизни. Так что туда должен пойти я.

– Да, но ты же входил и выходил из этого здания прямо рядом с ней, у нее под носом. И если она и узнает кого-нибудь из нас двоих, так это тебя.

Консильи поднял руки.

– Чувак, она никогда меня не видела, клянусь.

– Джо, если ты зайдешь в этот бар, мамой клянусь на десять баксов, что она поставит тебе выпивку.

– Да что ты говоришь?

– Ага!

Консильи задумался на мгновение.

– Ладно, тогда никто из нас туда не пойдет. Но один из нас должен следить за черным выходом.

– Нет, нет, – сказал Пол, покачав пальцем. – Я не стану торчать в этом сраном темном переулке несколько часов, чтобы пропахнуть там мусором, ссаньем и блевотиной. Не, не, только не я, приятель. Неа, никогда.

Джо посмотрел на него.

– Знаешь, я уже и забыл, как погано было с тобой работать.

– Я скажу тебе, о чем ты забыл, ты забыл наше правило, – сказал Пол. В ответ на недоуменный взгляд Консильи он огрызнулся – Тот, кто что-то придумал, тот и должен это делать!

– Окей, отлично! – Сказал Джо. Что угодно, лишь бы убраться подальше от этого дерьма. Он уже стал подниматься, когда его внимание привлекло что-то мелькнувшее на мониторе. – Эй, гляди-ка, – сказал он, указывая на него. – Это же тот новый уборщик. Так ведь?

Дельфино тоже взглянул на экран.

– Да, это он. – Он взглянул на Консильи. – И не совсем подходяще одетый для элитного ресторана с изысканной кухней, не так ли?

Наблюдатель, по-прежнему облаченный в серый рабочий комбинезон, шел по улице, сосредоточенно глядя на одну точку - кафе «Вериче». Он подошел к микроавтобусу и встал так, чтобы иметь возможность следить сквозь стекла фургона за рестораном.

– Порой они словно сами просятся, чтобы их арестовали, верно? – спросил Делфино.

Консильи бросил на него взгляд.

– Думаешь, он причастен к смерти того, другого уборщика?

– Ты видел, какие у него огромные лапы? – спросил Пол в ответ. – И, судя по его рукам и плечам, он способен поднять быка, не говоря уже о том, чтобы сломать шею какому-то шестидесятилетнему хрычу. А теперь он наблюдает за заведением, где ужинает наш фигурант. Думаю, он сюда приперся, чтобы либо помочь ей бежать, либо убрать ее.

– В любом случае, нам лучше начать действовать, – сказал Джо. – Только осторожно, нам не нужно, чтобы это видела Коннор. Эй!

Наблюдатель быстро понял, что фургон, за которым он прятался, был арендован, и начал от него отходить. Консильи и Дельфино вдвоем выскочили из фургона с пушками в руках, начав его преследовать.

– Стоять! – закричал Дельфино.

Наблюдатель застыл на месте, взвешивая свои варианты, и Консильи двинулся к нему. Смотреть на ресторан не является нарушением закона; и в том, как он себя вел, тоже не было ничего угрожающего. Тем не менее, чрезвычайные меры предосторожности, к которым прибегли эти люди, а также направленное на него оружие, указывали на то, что они подозревали его в том, что он чем-то опасен.

– Руки на фургон, ноги раздвинуть! – рявкнул Консильи.

– За что? – спросил Наблюдатель, не двигаясь. Он пришел к выводу, что они подозревали его в...

– Вы арестованы за убийство Ральфа Курца, – сказал Дельфино, потянувшись за своими наручниками.

– Делай, что тебе говорят, – сказал Консильи и показал ему идти в фургон.

Одной рукой Наблюдатель так сильно ударил Консильи по той руке, в которой тот держал пистолет, что сломал ему несколько мелких костей; другой же он ткнул пушкой в лицо его напарника, повалив их обоих на асфальт. Затем он повернулся и убежал.

Сара заметила, что у фургона, стоявшего на другой стороне улицы, что-то происходит, задние двери у него открылись. Оттуда выскочили двое мужчин в костюмах, а третий, которого было видно в раме боковых окон фургона, повернулся и посмотрел на них. Она тут же узнала в нем того самого нового уборщика из реабилитационного центра, и на долю секунды в голове у нее словно возник его моментальный снимок. Еще до того, как на улице началась короткая схватка, она уже вскочила на ноги.

– Мне нужно уходить, – сказала она.

Джордан с Зильберманом оторвались от своей еды и своего непростого разговора и уставились на нее.

– Закройте рот, доктор, и дайте мне ключи от вашей машины. – Сара протянула к нему руку.

– Что случилось? – спросил Джордан. Он взглядом обыскал комнату. Затем он увидел, что происходит снаружи. – Правительственные агенты? – Он встал и достал бумажник, бросив на стол несколько купюр.

Глаза Сары были прикованы к улице; она следила за короткой потасовкой, сжав губы, превратившиеся в тонкую тревожную линию. Она слегка покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Это тот новый уборщик из реабилитационного центра.

Джордан поднял глаза и взглянул туда же, как раз в тот момент, когда этот человек бросился бежать.

– Черт! – тихо сказал он.

Зильберман, наконец, тоже встал.

– Как будем действовать?

– Я беру ваши ключи и смываюсь отсюда, – быстро сказала она.

– Нет. Я поеду с вами. В Мексику? – спросил он. Сара нахмурилась и кивнула. – На это уйдет всего лишь несколько часов, и никто не ожидает, что я вернусь в Энсинас сегодня вечером, а так как прошло так мало времени, и мы ничего никому не сообщили, вероятно, никто и не успеет заметить вашего отсутствия. Это даст вам еще несколько часов, прежде чем вас не хватятся. А если кто-нибудь увидит, что вы едете со мной, то они посчитают, что я везу вас обратно в Энсинас». – Он увидел, как на губах ее начало образовываться слово «нет». – Пожалуйста, Сара. Я хочу вам помочь.

Джордан вынул оставшуюся часть денег из своего бумажника, объединив ее с небольшой кучкой других, которые он оставил на столе, и вручил ей.

– Я оплачу карточкой, – сказал он. – В данный момент это пока все, чем я в состоянии вам помочь. Но доктор прав, Сара. Если задумаетесь, поймете, что ему вы можете доверять.

Сара долго смотрела в лицо Зильберману, кусая губы и вспоминая. Затем она глубоко вздохнула. Он всё знал. Он видел неопровержимые доказательства и кое-чем поплатился за это, как и она.

– Ладно, – сказала она решительно. – Но нужно уходить немедленно!

Зильберман сунул в рот кусок хлеба и последовал за ней, копаясь в карманах в поисках ключей от машины. Сара направилась к служебному выходу на кухню и нашла заднюю дверь. Выход из этого проезда, слава богу, был только один. Сара бегом бросилась к просвету, испуганная с виду, но готовая сражаться. Зильберман, бежавший за ней по пятам, уже начал даже хрипеть.

– Позвольте, я пойду первым, – предложил он.

Сара посмотрела на него через плечо и кивнула. Зильберман трусцой подбежал к выходу из переулка и остановился, оглядевшись по сторонам. От стены отделился какой-то человек, державшийся за нее рукой.

– Эй, приятель, мелочишки не будет? – проскулил он.

Зильберман отпрянул от него, отшатнувшись от запаха какого-то дешевого пойла и несвежего тела. Он поднял руки и сделал шаг назад.

– Нет, простите, – сказал он, чувствуя себя виноватым.

– Эй, слушай! – сказал человек, неожиданно обрадовавшись. – Я тебя знаю! Ты доктор Зильберман! – Он протянул доктору руку. – Узнаешь меня? Это я, Дуглас! Мы раньше работали вместе.

Зильберман заморгал.

– Дуглас, конечно. – Он был санитаром в Пескадеро. Сара жестоко ударила его тогда шваброй. Больше он его никогда не видел и не знал, что с ним стало.

– У меня истекла нетрудостопособность по инвалидности, – захныкал Дуглас. Он показал на свою шею. – Болит, все время, док. Не можете одолжить мне хоть немножко денег?

Сара подошла к Зильберману сзади.

– Нам нужно идти, – коротко сказала она.

– Эй! – закричал Дуглас, показывая на нее. – Это она меня ударила!

– Пошли, – сказала Сара, подталкивая доктора.

– Это она меня ударила! – упорно твердил Дуглас. Он сжал кулаки. – Сука! Ударь меня, ну-ка попробуй?

– О черт! – пробормотала Сара, закатив глаза.

Она ударила Дугласа ногой в живот, схватила его за голову и врезала в нее своим приподнятым коленом, а затем отшвырнула его в переулок, где он остался лежать неподвижным.

Затем она схватила перепуганного до смерти Зильбермана за руку.

– Поехали! – пробормотала она сквозь зубы.