«Пакт Риббентропа – Молотова» – альтернативы просто не было

Заключение 23 августа 1939 года советско-германского Договора о ненападении для антисталинистов всех стран и народов всегда было больной темой. Сколько уже провозглашено ими гремящих словес о «сговоре двух диктаторов», «открытии пути для мировой войны», сколько еще оглашено измышлений подобного же пошиба. Зачем все это делается? Цель видна невооруженным глазом – уравнять в историческом плане коммунизм и нацизм, поставить знак равенства между Третьим рейхом и СССР, чтобы таким образом лишить нашу страну, наш народ статуса победителей нацизма, спасителей человечества от «коричневой чумы». Сегодня для современного Запада особенно важно перевернув все с ног на голову, превратить белое в черное, героев сделать негодяями, а освободителей – агрессорами. Не дать отпор подобным проискам – все равно, что молча смотреть, как кто-то оплевывает Знамя Победы или глумится над братской могилой ее солдат. Что ж, давайте разберемся подробно – как оно там было на самом деле с этим пресловутым пактом, с его причинами и последствиями.

Естественно, западная (а вслед за нею – и отечественная либеральная) историография, начиная разговор о соглашении, заключенном в 1939 году между СССР и Германией, изо всех сил стремится представить дело так, что «два тоталитарных и агрессивных государства» взяли да и раскромсали ни за что ни про что девственно невинную, исключительно миролюбивую и глубоко демократическую Польшу. Ай-яй-яй… Ну, а в реальности? В реальности-то все обстояло с точностью до наоборот. На момент подписания в Кремле пресловутого договора совершенно никаких действий в отношении той или иной страны, которые даже при самом горячем желании можно было бы трактовать как агрессивные, Советский Союз не совершал. На нас нападали, вводили против нас торговые, «золотые», дипломатические и прочие блокады, стремились задушить голодом и разрухой – это все было.

В интервенции против молодой Страны Советов участвовали не только поляки и немцы, но и те самые французы, британцы и американцы, чьи потомки сейчас пытаются выставлять нас «виновниками Второй мировой». Мы их не трогали. Они приперлись на нашу землю, убивали, насиловали и грабили. В 1939 году в живых имелось более чем достаточно участников тех событий. На Дальнем Востоке наши силы и обороноспособность постоянно пыталась проверять на прочность Япония – ближайший союзник Третьего рейха. По поводу Польши разговор вообще особый – ведь это она оттяпала у нас в 20-е годы преизрядно территории. Никак не мы у нее!

Временное правительство, а затем и большевики, придя к власти, признали право Варшавы на независимость и национальное самоопределение, ну а там отплатили за это в обычной своей манере – то есть по-скотски. Там решили: пока у ненавистных русских идет Гражданская война, заберем-ка мы себе Украину, Белоруссию и сколько получится откусить Прибалтики. Ну, а дальше – как выйдет… Главный польский фюрер – Йозеф Пилсудский прокаркал о «сфере влияния от Финляндии до Кавказа» (неслабый, однако, аппетит), и понеслось. Впрочем, как и обычно, гонора у Польши было больше, чем реальных сил, так что пришлось довольствоваться тем, что удалось урвать – исключительно западными украинскими и белорусскими землями. «Ну, лучше, чем ничего!» – решили в Варшаве и принялись дожидаться своего часа, готовясь к разделу России.

Цитаты из доклада тамошнего Генштаба (написанного, кстати, в 1938 году), в котором через строчку говорится о «разгроме» России и ее расчленении, как высшей военной и политической цели Польши, давно всем навязли в зубах, но что ж тут поделать – из песни слова не выкинешь. Приведу ее еще разок: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто бы ни принимал участие в разделе России, Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно… Главная цель – ослабление и разгром России». А уж каких масштабов достигла в те же времена антисоветская подрывная деятельность 2-го отдела все того же Генштаба, так называемой «двуйки» – так это можно целую книгу написать! И одиночных шпионов, и диверсантов в СССР засылали чуть ли не толпами, и целые банды, вооруженные до зубов. Что только ни делали: жгли, взрывали, убивали и пакостили, как только могли. Да и на собственной территории поляки с русскими, белорусами и украинцами творили такое, что вспомни – кровь в жилах стынет.

Искоренение православной веры как таковой на протяжении всей истории Польши было и осталось для нее «национальной идеей». В 1918 году на польской территории проживало около 5 миллионов православных. Их судьба была ужасной! Невероятно, но факт – в «демократической» и «религиозной» Польше было уничтожено и отобрано у верующих больше храмов, чем в большевистской России! Соотношение – 45 % и 27 % соответственно. Самый большой в Европе православный кафедральный собор Александра Невского был взорван в Варшаве в 1926 году, можно сказать, в торжественной обстановке. Православные храмы не только переделывались в костелы и уничтожались – многие из них «цивилизованные» поляки превращали в свинарники!

Сегодня в Польше кто-то позволяет себе что-то там вякать об «ущербе от советской оккупации». Ну, в таком случае давайте вспомним о «репатриации», а вернее – вынужденном бегстве по окончанию Второй мировой 65 % русского, православного населения Польши, которых открыто угрожали вырезать тамошние «подпольщики». И это были не пустые угрозы… Вспомним о селе Вешховины, где в 1945 году польскими националистами были убиты 200 православных русских крестьян. Об убитых 10 апреля 1944 года священниках Александре Хутаркевиче и Иоанне Пьянчуке, замученных вместе с дочерью первого и женой второго… О православных священниках Николае Галице, которому поляки отрезали голову, и батюшке Петре Огрызенко, убитом и сожженном прямо в храме во время службы!

Кстати… Характерный факт: погромы православных церквей в Польше прекратились, как только туда в 1939 году вошли немецкие войска. И немедленно возобновились, стоило Красной армии очистить страну от нацистов и покинуть ее территорию. Невинные жертвы нацистской и советской оккупации, как же… О нацистских концентрационных лагерях, настоящих «фабриках смерти», функционировавших на территории оккупированной гитлеровцами Польши, знают сегодня все. Но почему-то никто не вспоминает о целой сети концентрационных лагерей и тюрем, в которых задолго до вступления на эту землю первого солдата Вермахта, польские палачи замучили десятки тысяч русских, белорусов и украинцев. Холодом, голодом, плеткой и пулей в этих кошмарных застенках только за два года после войны Польши и СССР 1919–1920 годов было замучено 60 тысяч пленных красноармейцев из 130 тысяч, оказавшихся в них.

Сегодня официальная Варшава бесится от выражения «польские концентрационные лагеря». Но чем, скажите, были места заключения советских военнопленных вроде Сташкова и Тухоли, где заключенных морили голодом, содержали без обуви и одежды, набивали в бараки до такой тесноты, что они вынуждены были постоянно стоять? Где узников избивали жгутами колючей проволоки и расстреливали не то что за малейшую провинность, а просто по прихоти коменданта-поляка? Курортами их прикажете считать, что ли?!

Польская армия «прославилась» массовыми расстрелами пленных красноармейцев прямо на поле боя, оставлением раненых без медицинской помощи и тому подобными «подвигами». Точных цифр убитых и умерших в Польше русских, белорусов и украинцев, увы, не имеется. Поляки просто не вели их учет, не считая «быдло» людьми. Причем речь шла не только о красноармейцах – с имевшими несчастье оказаться на территории Польши белыми офицерами поступали точно так же. Аналогичная судьба ждала в 20-е и 30-е годы прошлого столетия в «цивилизованной» Польше вообще всех «нелояльных», подозрительных и недовольных. Высказывания политиков и журналистов вроде того, что, например, с белорусами «нужно говорить только на языке виселиц», считались совершенно нормальными.

И вот еще что – Чехословакию с Третьим рейхом на пару делили мы? Или все ж таки Польша?! СССР как раз рвался вмешаться в эту гнусность, если потребуется – и силой оружия. И не дали ему это сделать британцы, с французами, поднесшие в Мюнхене Гитлеру Чехословакию, что называется, на блюдечке – только чтобы помочь ему подготовиться к войне против нас. СССР как раз последовательно выступал против нацистских авантюр, призывал к созданию системы международной безопасности, которая сделала бы их невозможными – да только кто ж его слушал!

Советский Союз заключил договор о ненападении с Третьим рейхом последним в Европе. Польша – едва ли не первой… Наша страна к 1939 году была, по сути, единственной, воевавшей против нацистов! Вполне реально воевавшей, а не славшей им ноты с «выражением озабоченности». В виду я имею, если кто вдруг не понял, Испанию. Нацистская Германия и фашистская Италия оказывали военную поддержку путчистам Франко вполне открыто, отправляя туда целые воинские подразделения (один немецкий легион «Кондор» чего стоил). СССР не вступил в противостояние на государственном уровне, однако поток оружия, военной техники, а главное – бойцов, офицеров и генералов РККА шел от нас туда непрерывно.

Граждане остальных стран Европы если и участвовали в войне на стороне республиканцев, то исключительно в порядке частной инициативы в составе так называемых «интернациональных бригад». Лига Наций быстренько организовала «Комитет невмешательства в испанские дела» и объявила эмбарго на поставки туда оружия, на которые фашисты всех стран чхать хотели. Совести и смелости отправлять истребители и танки республиканцам хватило только у СССР. Ну, и последнее – даже летом 1939 года, когда над Польшей нависла угроза нацистского вторжения, Советский Союз готов был ее защищать! Все эти намерения вдребезги разбились об ослиное упрямство самих поляков, которые заявили, что скорее умрут, чем допустят на свою территорию хоть одного солдата РККА. И что нам оставалось делать?

Те, кто сегодня бормочет о «преступном сговоре диктаторов» и кроет на все корки договор о ненападении, при этом упорно не желает отвечать на вопрос: «А как бы все пошло, откажись Сталин в августе 1939-го договариваться с Берлином?» Знаете, почему? Да потому, что любые варианты этого самого ответа, исходящие из истинных исторических и военно-политических реалий того времени, а не высосанные из пальца, напрочь ломают всю их брехню. И давайте-ка мы их рассмотрим – хотя бы основные. Самым идеальным продолжением событий, конечно же, представляется позорное возвращение получившего полный отлуп от Сталина Риббентропа в Берлин, после которого Гитлер, убоявшись, немедля отменяет уже утвержденные и подписанные им директивы о вторжении в Польшу. А затем – идет утешаться шнапсом с пивом в ближайшую к Рейхсканцелярии пивнушку, осознав, что из его планов мирового господства ни черта не получится… Смешно, правда? Погодите, дальше будет еще смешнее. Вариантом, о котором с убийственной серьезностью клоунов вещают господа либерал-историки, является «создание широкой европейской антигитлеровской коалиции, с участием Великобритании, Франции и СССР», которая не только защитила бы Польшу, но и положила бы предел всем агрессивным притязаниям Третьего рейха как таковым. Это, простите, не версия. Это полный бред, уж не обессудьте…

Такой расклад еще более фантастичен, чем фюрер в помятом мундире, роняющий в августе 39-го в кружку с баварским мутные слезы из-за постигшей его в Москве дипломатической неудачи. Да если бы страны Запада хотели бороться с Гитлером и его шайкой, имели бы хоть тень намерения их остановить, они бы это делали! Не закрывали бы глаза на превращение беззубого рейхсвера в могучий Вермахт, занятие Германией демилитаризованных зон, аншлюс Австрии и прочие «милые шалости». Не помогали бы «пилить» Чехословакию, грозя войной любому, кто посмеет вмешаться. А главное – не накачивали бы Третий рейх кредитами, военными материалами и технологиями, не подталкивали бы его совершенно открыто к «великому походу на Восток».

Летом 1939 года ни британцев, ни французов еще не проняло – в нацистской Германии они видели угрозу не для себя, любимых, а исключительно для глубоко ненавистных им большевиков. Цель перед ними была четкая и ясная – любой ценой столкнуть в истребительной войне Берлин и Москву. Понадобилось бы для этого сдать Польшу – сдали бы как миленькие. Чем она, в конце концов, была лучше той же Чехословакии, Испании или Румынии, для «спасения» которых в Лондоне и Париже и пальцем не пошевельнули? Пока Гитлер декларировал антикоммунизм и твердое намерение идти войной на русских, ему прощалось абсолютно всё. Впрочем – невмешательство Британии и Франции – это был далеко не худший вариант. Из реальных, естественно…

Да, самое, пожалуй, время перейти от бредятины к разговору о том, как события могли бы развиваться на самом деле. Итак, допустим, Сталин заявляет: «Никаких договоров с Гитлером! За Польшу будем воевать!» От нападения фюрер, как уже было сказано, в таком случае отказываться и не подумал бы – бойся он РККА в 1939-м, не полез бы на нас в 1941-м, когда армия стала еще мощнее. Значит, война… Вот только есть одна проблемка – общей границы с Третьим рейхом у СССР не имеется. Как сражаться будем? Остается только вводить войска на польскую территорию – и тут же вступать в бой с «защищаемыми». Именно так ведь оно и было в реальности! Однако в этом случае у нас никакого договора с немцами бы не имелось. Знаете, как поступил бы в этой ситуации Гитлер, будь у него хоть капля мозгов (а они у фюрера, безусловно, имелись и в большем количестве)? Быстренько замирился бы с перепуганными до медвежьей болезни поляками, расшаркался перед Парижем и Лондоном, отвел бы войска, и…

И агрессором в глазах «мирового сообщества» был бы Советский Союз! Со всеми, как говорится, вытекающими. Вариант пропуска поляками через свою территорию Вермахта для «удара возмездия» по СССР – далеко не самый страшный, поверьте. Против нас могла объединиться вообще вся Европа – и, скорее всего, объединилась бы, начав давно задуманный «крестовый поход против большевизма». Не могло такого быть, скажете? Ну, да – и интервенции всей этой европейской своры в 20-е годы тоже не было. И планов стереть СССР с лица земли атомными бомбами, которые в США и Британии принялись лелеять уже в 1945-м. Не было, конечно, это я выдумал все…

И вот вам, кстати, еще одна виртуальность – более чем вероятная и донельзя поганая. Имеются вполне достоверные данные относительно того, что буквально в последние месяцы и недели перед войной, когда в Варшаве основательно почувствовали запах жареного, там крайне активно пытались договориться с Гитлером – уже на совершенно любых условиях. Готовы были и Данциг отдать, и в Антикоминтерновский пакт вступить – все, как фюрер требовал ранее. Так уж сложилось, что нацисты оказались еще упрямее польских панов и, решив окончательно разнести их в пух и прах, от переговоров отказывались наотрез: «Раньше нужно было поменьше носом крутить!» В противном случае Советский Союз имел бы вполне реальные шансы на то, что Великая Отечественная началась бы для него не летом 1941 года, а на два года раньше и при гораздо более невыгодном военно-стратегическом раскладе. Думаете, я преувеличиваю?

Так ведь ни для кого же не являются секретом стенания польских, за ногу их да об угол, «историков», горько сокрушающихся о том, что Варшава так и не стала для Третьего рейха военной союзницей против СССР! Некий Петр Зыхович цельную книжонку именно на эту тему накрапал. «Как доблестные поляки с Вермахтом в одном строю русских бы разбили» – как-то так примерно называется, а уж общий смысл точно такой. Другой деятель – Павел Вечоркевич (в Варшавском университете профессорствовал, между прочим) даже подсчитал, что Варшава вполне могла дать Вермахту те самые «недостающие десятки дивизий и сотни танков», которых, по мнению ученого мужа, Гитлеру как раз и не хватило, чтобы взять Москву. Жалел он об этом ужасно… Нет ни малейшего сомнения – прими Гитлер иное решение (а в случае негативного ответа в Москве это было более чем возможно), и польские жовнеры поперлись бы нас завоевывать в первых рядах армии вторжения – как оно, собственно, и было в ту же первую Отечественную войну. Вот вам слова из рапорта польского генерала Михаила Сокольницкого, поданного им Наполеону Бонапарту в 1812 году: «Поляки все готовы пролить кровь… чтобы освободить человеческий род от России… и навсегда преградить дорогу в Европе для империи Тьмы».

Все перечисленные выше сценарии были бы для Советского Союза не просто опасны – они могли привести к его гибели. Начавшаяся в 1941 году война с гитлеровской Германией и ее многочисленными сателлитами стоила нашему народу 26 миллионов жертв. Что было бы, разразись эта гроза в 1939-м, и думать больно. А уж если бы против СССР обратились все страны Запада… И вот только не надо говорить о «преувеличениях» и «передергиваниях»! Первый план уничтожения и расчленения Советской России был составлен нашими будущими «союзниками по антигитлеровской коалиции» еще в декабре 1917 года. Думаете, что-то в их отношении к СССР изменилось спустя 22 года? Если и изменилось, то точно не в лучшую сторону.

Просто СССР уже не виделся им легкой добычей. Воевать с ним собственными руками они если и собирались, то только на завершающем этапе военных действий, когда Красная армия будет обескровлена и практически разгромлена. Равно, впрочем, как и выпестованный ими как раз для этой цели Вермахт. В 1939 году и Лондон, и Париж приложили максимум усилий для того, чтобы превратить проходившие в Москве буквально накануне приезда туда Риббентропа переговоры в натуральную клоунаду – и преуспели в этом. Делегации, в которые как на смех были включены какие-то, прости господи, старперы, нафталиновые генералы и адмиралы, не имевшие никаких полномочий, добирались до нашей столицы полмесяца самым кружным путем из возможных. А ведь, при желании, могли бы за день долететь…

Прибыв в Кремль, эти напыщенные болваны толкли воду в ступе, переливали из пустого в порожнее, мололи языками, доводя до осатанения и Молотова, и Ворошилова и самого Сталина. Климент Ефремович с Иосифом Виссарионовичем, судя по воспоминаниям очевидцев, с трудом сдерживали желание передушить этих пустозвонов, явно тянувших время. Они его и тянули! Впоследствии в мемуарах высших представителей британского и французского «истеблишмента» будет с обезоруживающей откровенностью сказано: целью шутовских «переговоров» было никакое не заключение военного союза с большевиками, а «запугивание» Гитлера ровно до того времени, пока он не откажется от похода на Польшу из-за наступления поздней осени и паршивых погодных условий.

Можно не сомневаться – до следующего года Париж и Лондон приложили бы максимум усилий к тому, чтобы Вермахт попер уже прямиком на СССР, не отвлекаясь ни на что «постороннее». Как знать – ведь вполне могло бы и получиться, хотя бы по одному из приведенных выше сценариев. Чехам и словакам в свое время руки выкрутили, заставив сдаться Гитлеру и фактически став его союзниками. Думаете, с поляками этот фокус бы не прошел? Как-то не очень верится, особенно учитывая настроения и чаяния последних. Сталин все эти «гнилые» расклады прекрасно понимал и предвидел. Он чувствовал – решение надо принимать немедля, без раскачек и проволочек, иначе потом будет уже поздно кусать локти.

Да, Иосиф Виссарионович ни на грош не доверял Британии и Франции. А что, должен был?! С чего бы это вдруг? Советский Союз всю весну и лето 1939 года колотился, как рыба об лед, раз за разом предлагая им создать настоящий, а не мишурный союз против гитлеровцев. И каждый раз получал отказ. Мы делали все, что могли, чтобы предотвратить новую мировую войну, а потенциальные «союзники» за спиной СССР не жалели сил для того, чтобы его в этой войне уничтожить. Сталин попросту раскусил все эти шашни и пришел к однозначному выводу: войны не избежать. Теперь перед ним, как перед истинным Вождем, стояла только одна задача: оттянуть на максимальный срок начало боевых действий и использовать сполна это время для подготовки к ним армии и страны. Что он, в общем, и сделал – насколько уж это можно было за короткие два года.

Касательно того, что Иосиф Виссарионович надеялся на то, что, сожрав Польшу, Гитлер, уверенный в нейтралитете СССР, повернет на Запад, где и обломает себе изрядно зубы, так разве не это и произошло в реальности? Единственное, в чем жестоко ошибся Сталин, так это в своих оценках относительно способности европейцев защищать собственную Родину. Ну, не мог будущий Верховный, до последнего отказывавшийся покидать фактически уже осажденную немцами Москву, предугадать, что тот же Париж они возьмут без единого выстрела! Не укладывалось подобное у него в голове. Это – единственная, пожалуй, ошибка Сталина, допущенная при подписании пресловутого пакта. Он-то наверняка рассчитывал, что Вермахт приползет на наши границы лет эдак через пять-семь, прилично потрепанный. А вышло наоборот – Европа сдалась нацистам фактически без боя. Мало того – пополнила их арсеналы своим оружием, а и без того немалые рати множеством добровольцев со всех своих концов, рвавшихся «уничтожить большевизм». Ну, ничего – всех упокоили, всем место в могилах нашлось…

В любом случае утверждать сегодня, что именно соглашение о ненападении, подписанное в Кремле 23 августа 1939 года, стало «спусковым крючком Второй мировой», могут либо полные болваны и неучи, либо законченные русофобы, которым никакой закон не писан. В том числе и законы Истории. Эта война была совершенно неизбежна, просто пошла она совершенно не по тому сценарию, который планировали на Западе – вот там теперь и бесятся. Как лидер страны Сталин сделал ровно то, что обязан был сделать – и ни малейших претензий к нему тут быть не может. А что до Польши… Уж простите за цинизм, но она в 1939-м получила ровно то, что заслуживала и на что напрашивалась – я имею в виду, со стороны СССР. Да и не забрали мы у них ничего тогда – просто вернули свое. Иосиф Виссарионович был имперцем до мозга костей и разбазаривать русских земель не собирался ни пяди. Подписанный им договор был первым шагом к великой Победе 1945 года. Ну, а пытаться «судить» победителей – вечный удел побежденных…