Гармония и алгебра расстрельных списков

Попрошу не ужасаться названию этой главы. Перед вами – всего лишь перефразированные строки великого русского поэта. Александр Пушкин вложил их в уста персонажа своей трагедии «Моцарт и Сальери». Последний призывает «поверить алгеброй гармонию» – то есть подвергнуть проверке беспристрастным разумом некие сугубо чувственные материи. К нашей теме этот принцип относится как нельзя лучше. И более всего такой подход будет уместен в обсуждении вопроса о «невинности репрессированных». У нашей либеральной публики таковая принята прямо-таки за аксиому: сидел при Сталине? Был расстрелян?! По «политической» статье? Ну, значит, невинно осужденный и подлежит безусловной реабилитации! Ну, не могли при Сталине привлекать к ответственности за реальные преступления – тем более за деятельность, действительно направленную против Советского государства и его народа! Не было ничего такого в реальности, а все признательные показания на многочисленных следствиях «выбиты костоломами НКВД» из безвинно пострадавших и оговоривших себя (а заодно – и еще сотни и тысячи человек) чистейших и честнейших людей. Такая вот у них гниловатая «гармония» – даже без попытки рассмотреть объективно как каждое конкретное дело, так и общие тенденции того донельзя непростого времени в целом.

Осмелюсь ответить одним каверзным вопросом: если врагов Советской власти, тех, кто на самом деле желал зла Советскому Союзу и населявшим его людям, не было в 1937 году, то откуда же их столько набралось в 1941-м?! Из какой адовой бездны повылезли власовцы, полицаи, бургомистры и старосты, лизавшие сапоги гитлеровцам и истреблявшие собственных соотечественников? Откуда набрались предатели, провокаторы и осведомители гестапо, охранники в концлагерях и прочие нелюди, как оказалось, лишь злобно и терпеливо ждавшие своего часа? Так-таки и не было «врагов народа» в СССР? И совершенно неоткуда было им взяться?

Ну что ж, давайте снова возьмемся за калькулятор. Поговорим более детально о том, сколько на самом деле этих самых врагов – без всяких кавычек пишущихся, самых настоящих, злобных, хитрых и коварных, могло бы быть. Признаюсь откровенно – какие-либо точные цифры по данному вопросу вывести крайне затруднительно, но мы все-таки попробуем. При этом ни в коем разе не будем уподобляться господам либералам и высчитывать «гипотетические» числа, складывая придуманное с вымышленным и умножая все это на совершенно невероятное. Попробуем оттолкнуться от самой что ни на есть официальной статистики.

В канун Октябрьской революции население Российской империи (без Финляндии) составляло по разным данным от 167 до 175 миллионов человек. Ладно, берем 170 миллионов, усредненно. Кто же из них после потрясения Октября потерял буквально всё, что имел? К таковым, прежде всего, смело можно причислить дворянство, купечество, духовенство. Сколько жило в Российской империи тех, кто к ним относился? Тут несколько сложнее – официальные данные по разделению народа российского на сословия доступны лишь по состоянию на конец XIX века. Ну, будем отталкиваться от них, коль уж больше не от чего.

Итак, дворянское, духовное и купеческое сословия составляли, соответственно, первое – 1,5 %, а второе и третье – по 0,5 % населения России. К дворянам при данном подсчете приписаны и чиновники различных рангов – далеко не все они были «благородными», но уж к угнетенным классам всяко не относились. Что имеем в итоге в примерных цифрах? Два с половиной миллиона дворян и чиновного люда. Да по 850 тысяч духовенства и купечества. Уже немало… При этом я, повторяюсь, все подсчеты провожу по самым абсолютным минимумам – по некоторым статистическим выкладкам к моменту революции количество российского дворянства доходило до 2 % населения, а того же духовенства – до одного. Разница – в сотни тысяч человек, но мы, напомню, стремимся к максимальной объективности, так что лучше уж преуменьшить, чем преувеличить.

Вернемся, впрочем, к сословиям. С некоторыми прочими из них дело обстоит тоже не так просто. Те же мещане, жители городов российских – ведь далеко не все из них были пролетариями, с восторгом встретившими революцию. Купеческие приказчики и богатые мастеровые, владевшие собственным «делом», – им диктатура пролетариата устоявшуюся жизнь и планы на будущее сломала самым безжалостным образом. А ведь имелись еще и зажиточные крестьяне, впоследствии превратившиеся в тех самых злейших врагов советской власти – кулаков! Ну и, наконец, добавляем к ее наиболее последовательным, агрессивным и опасным противникам такое немаленькое сословие, как казачество. Уж его-то представителей ни «Декрет о мире», ни «Декрет о земле» «не грели» ни с какого боку. Землицы у казачков и так было вдосталь, а касательно вечного мира – то он попросту делал совершенно бессмысленным само их дальнейшее существование! Октябрь, по сути, низверг казаков с положения одного из привилегированных сословий Империи на уровень самых обычных землепашцев, к которым они, по правде говоря, испокон веков относились с изрядным презрением.

Сколько было в реальности тех и других? Ну, тут уж сошлемся на циферки, приводимые самими господами либералами. Они стенают о 4 миллионах «жертв раскулачивания». А также утверждают, что из насчитывавшихся к моменту революции в составе 11 казачьих войск (Амурское, Астраханское, Донское, Забайкальское, Кубанское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Терское, Уральское и Уссурийское) свыше 4,4 миллиона человек российского казачества после революции, Гражданской войны и печально знаменитого «расказачивания» в живых осталось, дай бог, половина.

Что мы получим в итоге, самым безжалостным образом «округлив» все приведенные выше цифры в сторону их уменьшения, попросту поделив их пополам, чтобы ни в коем случае не совершить перебор? Да никак не менее 7 миллионов тех, кто имел все основания люто ненавидеть революцию, большевиков, советскую власть и созданный ею СССР. Дворяне, чиновники, купцы, зажиточные горожане и крестьяне… Предвижу нервные возражения вроде: «Что вы несете?! Всех дворян перебили в Гражданскую и во времена “красного террора”, выжившие эмигрировали, равно как и купцы с промышленниками. Расстреливали и сажали невиновных!» Хорошо! Давайте-ка разберемся и с этим утверждением.

Перебили, говорите? А остальные разъехались по Парижам и Константинополям? Ну, примемся снова считать. Точного количества белогвардейцев, с оружием в руках сражавшихся на фронтах Гражданской, доискаться абсолютно невозможно. Будем оперировать цифрами, опять-таки усредненными. По оценкам различных историков, в основном базирующихся на данных оперативных отделов РККА, численность отдельных наиболее мощных армий Белого движения (например, Колчака или Деникина), даже в период их наибольшей мощи едва ли составляла более 800–900 тысяч человек. Следовательно, общее число «беляков» вряд ли могло быть большим, чем полтора – два (по оценкам самых смелых исследователей) миллиона. Правда, тут не учитываются всяческие «зеленые», прочие бандиты, участники разнообразных антибольшевистских мятежей и тому подобная публика, численность которой была очень даже внушительной. Так или иначе, серьезные историки сходятся на том, что боевые потери белогвардейцев в Гражданскую составляли примерно 300 тысяч человек. Ну, берем полмиллиона… Ну, так это – вместе с мобилизованными (порой силком) солдатиками-крестьянами!

По русскому офицерству наиболее точные данные, которые мне удалось добыть, выглядят так: к моменту начала Гражданской войны в Российской империи насчитывалось около 280 тысяч офицеров царской армии. В Белом движении участвовало немногим более 60 % из них, примерно 20 % воевало за красных, 5–6 % оказалось в армиях вновь созданных государств – на Украине, в Прибалтике, Финляндии, других местах. Остальные (таковых было примерно 10 %) вообще не захотели сражаться на чьей-либо стороне. Численность офицеров, сложивших голову в братоубийственной смуте, оценивается примерно в 90 тысяч человек. Подавляющее большинство таковых (не менее 60 %) составили как раз белогвардейцы, а еще примерно до четверти – жертвы «красного террора» и просто стихийных солдатских бунтов, во время которых «золотопогонников» истребляли без пощады. Около 70 тысяч представителей офицерского корпуса Российской императорской армии избрало судьбу изгнанников, оказавшись в эмиграции. В Советской России, следовательно, осталось примерно 110 тысяч русских офицеров «старого времени». Какая-то их часть, кто раньше, кто позднее, пошли на службу к большевикам и Советскому государству. Остальным, как вы понимаете, любить новую власть было совершенно не за что… Но и принявшие новую присягу – все ли они были верны ей в душе?

Цифры по погибшим в годы Смуты и уехавшим за рубеж дворянам, купцам, представителям прочих сословий, настолько расплывчаты и неконкретны, что я даже не буду пытаться ими оперировать. Увы – сразу по окончании Гражданской подобную статистику вести было некому (и незачем), а то жутчайшее количество человеческих потерь от революции и Гражданской войны, которое начало озвучиваться во времена «перестройки» и последовавшие за таковой годы, настолько же не имеет подтверждений и доказательств, насколько и разбираемые нами бредовые «миллионы репрессированных Сталиным». В любом случае утверждать, что представителей привилегированных сословий в РСФСР, впоследствии СССР, не осталось вовсе или же остались «единицы», как минимум некорректно. Остались… И в достаточно больших количествах, исчисляемых миллионами человек.

На этом – всё, думаете вы? А вот и нет! Ведь в те самые 640 (или даже 800) тысяч расстрелянных «за контрреволюционные преступления» входили вовсе не одни лишь представители «старого мира». Как бы не больше, чем бывших офицеров и «буржуев», там было самих «пламенных революционеров», которых их буйные натуры завели со временем на другую сторону баррикад. Тех, кто совершенно искренне считал, что страну надо строить «не так», что ведут ее Сталин и партия «не туда», и вообще – если они окажутся у власти, то сделают все гораздо лучше. Думаете, единственное, на что они были способны – это пустая говорильня на прокуренных кухнях, сотрясание воздуха без каких-либо попыток воплотить собственные идеи в жизнь? Не забывайте, что речь мы ведем о людях, за плечами у большинства которых имелись годы (а то и целые десятилетия) подпольной работы, Гражданской войны, борьбы со своими оппонентами не на жизнь, а на смерть. О тех, кто проливал кровь (как свою, так и чужую) совершенно не задумываясь и не терзаясь угрызениями совести – если это было нужно для воплощения в жизнь неких «великих идеалов», в которые они истово верили. Той же «мировой революции», к примеру, которую противный и гадкий Сталин никак не давал им устроить.

Это были те, кто в жесточайшей борьбе уничтожил Российскую империю и, вообще, согласно собственному гимну, готов был «разрушить весь мир до основанья». Насчет «а затем» и построения нового мира на обломках многие из них не заморачивались в принципе – главное было утвердить собственную правоту, свои идеи здесь и сейчас. Наганом и шашкой, штыком и гранатой, если придется. Строить новый мир «в отдельно взятой стране» пытался как раз Сталин – и именно этим множество «старых партийцев», категорически не желавших заниматься ничем, кроме разрушения, он раздражал буквально до чертиков. При этом считать, что рассматриваемые ими методы борьбы включали в себя только полемику на съездах и пленумах, а также гневные письма в газету «Правда», было бы верхом наивности. Не те люди были, категорически не те… Ну, и что – нужно было дать им превратить Советский Союз в «локомотив всемирного революционного пожара»? Никакой бы не паровоз они сотворили из нашей страны, а натуральный брандер. Судно, которое, будучи начиненным взрывчаткой и горючими материалами, намертво сцепляется с вражеским кораблем и поджигает его. Вот только при этом и само неминуемо сгорает дотла. Такой ли судьбы были достойны Россия и все ее жители?!

Не следует забывать также и о том, что среди репрессированных и казненных «за контрреволюцию» числились наверняка и самые настоящие шпионы, агенты иностранных разведок и спецслужб, причем опять-таки как «из бывших», так и имевшие вполне себе революционное прошлое. Не могло таких быть? Ну, воля ваша – вот только скопище подонков и изменников, нацистских холуев, воевавших не столько против Красной армии, сколько против мирного населения и партизан – Русскую освободительную армию (РОА), создал и возглавил в годы Великой Отечественной никакой не бывший царский генерал или хотя бы поручик, а генерал-лейтенант РККА Власов. Самый что ни на есть советский красный командир, партийный до мозга костей, с образцовым рабоче-крестьянским происхождением и отменным послужным списком. Взял, да и ссучился в мгновение ока, мерзавец. Царский генерал Карбышев, которого гитлеровцы долго обхаживали со всем усердием, как раз послал их куда подальше – за что и был зверски нацистами замучен.

Что имеем, так сказать, «в сухом остатке»? Огромную, в несколько миллионов цифру тех, кто имел все основания участвовать во вполне реальной, а никак не «выдуманной костоломами из НКВД» антисоветской, антигосударственной деятельности в тех или иных ее формах – от пропаганды и агитации до участия в различных заговорах и сотрудничестве с иностранными державами. Я ни в коем случае не утверждаю, что все эти люди были виновны! Безусловно, случайно угодившие в жуткий механизм «великой чистки», по сути дела – второй Гражданской войны, шедшей в СССР, только не имевшей фронтов, тылов и флангов, были и среди осужденных к немалым лагерным срокам, и, увы, среди казненных. Однако «на голубом глазу» заявлять, что абсолютно ни в чем не виноваты были «как минимум 90 % жертв сталинских репрессий», как это делается, к примеру, на либероидном ресурсе «Бессмертный барак» (вот руки бы оторвать за такое паскудство и кощунство!), тоже никак невозможно. По логике не получается. Да и по элементарной арифметике, если вам угодно – тоже.

Имеется, кстати, еще один интереснейший вопрос, который всевозможные «обличители» и реабилитаторы муссируют с особым рвением и напором. Речь о количестве предельно суровых приговоров, выносившихся при Сталине, особенно в 30-е годы, за сотрудничество с иноземными разведками. «Ну не могло быть в СССР столько иностранных шпионов! Потому, что не могло… Это все НКВД выдумывало, причем исключительно оттого, что обвинить свои невинные жертвы в чем-то другом у этих тупых палачей просто фантазии не хватало!» – утверждают наши либералы. Следовательно, по их «логике», все осужденные за шпионаж и подрывную деятельность, осуществлявшуюся в интересах иностранных держав, невиновны априори. Бинго!

С определенного момента я и сам начал задумываться над этим вопросом. И пришел, знаете ли, к весьма интересным выводам. Пожалуй, шпионов и вправду получается многовато. Однако эта мысль ни в коем случае не является признанием правоты антисталинистов. Хотите – соглашайтесь, хотите – нет, но вот лично я уверен, что разгадку тут надо искать в двух изречениях выдающихся советских деятелей того времени. Первое из них: «Как жаль, что человека нельзя посадить или расстрелять за то, что он сволочь или мудак! Вина есть, а статьи такой – нет!», молва приписывает наркому внутренних дел Лаврентию Берии. Вторая, несомненно, принадлежит наркому путей сообщения Лазарю Кагановичу и звучит так: «У каждой аварии и катастрофы имеются фамилия, имя и должность!» Вот в сочетании этих двух позиций, уверен, и кроется ответ.

Представьте себя руководителем государства, отчаянно пытающегося вырваться из разрухи и нищеты. При этом вы еще и окружены буквально со всех сторон врагами – злющими, хитрыми и очень сильными. Эти враги непременно набросятся на вашу страну и будут изо всех сил стремиться ее уничтожить, разрушить, поработить. Когда это будет – неизвестно. Может через пяток лет, а может, и уже завтра. Вам во что бы то ни стало нужно подготовиться к схватке, и вы прекрасно понимаете, что платой за каждый не то что год, а день и час будут жизни защитников этой страны. Представили? Теперь идем дальше. Вам докладывают, что в городе К. сорван пуск нового металлургического завода, который должен был изготовлять, допустим, броневую сталь, а в городе Н. произошла авария на шахте, которая должна была поставлять на этот самый завод уголь для плавильных печей.

Суровые следователи разобрались в случившемся и считают, что дело тут даже не в диверсии, а в том, что наплевавший на свои обязанности директор шахты вместе с главным инженером неделю пьянствовали, совершенно не контролируя, что творится в забоях и штреках. А руководители, ответственные за ввод в строй завода, оказались брехунами и балаболами, строчившими «наверх» рапорта об успешном ходе стройки и своевременных поставках оборудования, чтобы получать премии и почетные грамоты – вместо того, чтобы честно признаться в том, что развалили всю работу и никакого завода к сроку не будет. Делалось это все ни по какому не по заданию некоего «заграничного центра», а исключительно в силу того, что по оказавшиеся по чьему-то недосмотру на высоких руководящих должностях товарищи оказались безответственными сволочами. Ну, и еще – теми самыми, о которых так смачно выразился Лаврентий Павлович.

Ну, и что будете делать? Вынесете выговора «с занесением», понизите в должности, учините строгий разнос (который подобным типам – как с гуся вода) – или все-таки подумаете о тех солдатах, которым из-за этих сволочей придется выходить против вражеских танков с винтовками? Со связкой гранат – в лучшем случае. О тех, кому своими жизнями предстоит заплатить за чье-то раздолбайство и дурь? Об их матерях, женах, детях. Об их непрожитых жизнях… Подумаете – да и возьмете гадов к ногтю по всей строгости, чтоб другим впредь неповадно было! Чтоб на водку на рабочем месте и смотреть не могли, о приписках и очковтирательстве в отчетах о проделанной работе даже думать боялись. Чтоб в грядущей войне защитников страны погибло на тысячу, на сто, да хоть на одного меньше! Думайте. Думайте, да не тяните… Время идет, и вражьи полчища уже подползают к вашим границам.

Не убедил? Ну, хорошо. Давайте переведем все в реалии дня сегодняшнего. Вот кто-то залил в трубопровод загрязненную нефть. Страна понесла убытков на миллионы, на миллиарды. Где-то не будут построены дороги, мосты, школы, больницы. А вот кто-то поставил бракованную деталь, провел ремонт или техосмотр криво, поверхностно, а то и вовсе не провел, сфальсифицировав акт проверки. И – горят живыми свечами в салоне пылающего самолета люди. Виновники – кто они? Диверсанты, иностранные агенты, завербованные ЦРУ? Да нет, попросту те, о чьей неподсудности сокрушался Берия. Нет на них статьи! Ну, разве что какая-нибудь смешная «служебная халатность» или «причинение ущерба по неосторожности», По Закону надо? По букве его?! А вы это расскажите родственникам тех, кто в самолете сгорел…

В сталинском СССР у каждой такой трагедии действительно находились «фамилия, имя и отчество». И вписывались они не в текст общественного порицания, а в приговор. Суровый, но, как ни крути, справедливый. Потому и аварий было в разы меньше, потому и стоят уже чуть ли не век построенные тогда дома, мосты, плотины и заводы. «При чем же тут шпионы?» – спросите вы. Не торопитесь. Мы как раз доходим и до этого момента. Во-первых, шпионы и агенты действительно были. Подрывную работу против Советского Союза вели чуть ли не все разведки мира. Германская, японская, польская, финская, английская… Всех и не перечесть. И заговоры были тоже – в том числе и связанные с заграницей. Подробно обо всем этом рассказано в других главах. Главное, однако, в другом. В том, что Сталин, Берия, Каганович и прочие руководители Советского Союза не были дураками. И вредителями, в отличие от тех, кого они объявляли иноземными лазутчиками – тоже. А мыслили они, по моему твердому убеждению, примерно так:

«Наказать виновных надо? Конечно, надо! Но что будет, если мы вдруг объявим во всеуслышание, что у нас в директора заводов попадают сволочи и раздолбаи, а некоторые наркомы, маршалы и бывшие члены ЦК партии пытаются плести заговоры против своей страны, чтобы сытнее жрать и получить больше власти? Будет ли советский народ верить такой партии, такой армии, таким правоохранительным органам и такому правительству? Или утратит веру в тех, кто ведет его в светлое будущее, да и в само это будущее как таковое? Разве с такими настроениями мы построим новую страну? Выиграем войну? Одолеем всех врагов? Да никогда! Поэтому объявим-ка мы лучше всех вредителей и заговорщиков шпионами проклятых капиталистов – они не обидятся, все равно ведь нам пакостят, как могут. Ошибки свои мы сами исправим, порядок, где надо, наведем. А людей смущать не будем – ни к чему это…»

Вот так, могу поспорить, все и было. Вместо того, чтобы вводить в Уголовный кодекс новые статьи, о которых тосковал глава НКВД, виноватых «подгоняли» под имевшиеся, что, впрочем, сути дела нисколько не меняло. Люди знали – страна окружена врагами, они не дремлют, только ищут: как бы да где бы навредить (что, кстати, истине соответствовало ровно на 100 %). Но партия не дремлет, родное НКВД бдит и враг не пройдет! Десятки миллионов людей жили с уверенностью в завтрашнем дне, шли на труд, а если надо, и в бой с верой в тех, кто вел их вперед. Шли – и побеждали. Дурную моду мазать грязью свои же победы, своих же вождей, свою историю и свою страну взяли в СССР со времен, не к ночи будь помянут, Никиты Хрущева. К чему это привело? Разговор на сей счет у нас обязательно будет – ближе к концу этой книги.

Самое интересное, что в те самые времена, о которых у нас с вами идет речь, отношение к действиям Сталина и советских «карательных органов» было совершенно иным – не в самом СССР, естественно, а у тех, кого они вроде бы должны были ужасать и возмущать. Посол США в Советском Союзе Джозеф У. Дэвис летом 1941 года писал: «Русские расстреляли всех потенциальных пособников Гитлера»! Заметьте, не осуждал, но восхищался: «Только теперь начинаешь сознавать, насколько дальновидными были “чистки” в СССР». Это уже потом в Вашингтоне начали орать о «сталинских репрессиях» и привечать «Мемориал» и им подобных. Наша страна перестала быть союзницей и превратилась в смертельного врага – вот и поменялись враз акценты.

Однако, увы, гнусную ложь о «массовых репрессиях» запустили в оборот вовсе не американцы. Первый камешек в грядущую Вавилонскую башню лжи заложил Хрущев, несший с трибуны XX съезда ахинею о «десятках миллионах в лагерях». А дальше – пошло-поехало. Что самое отвратительное, едва ли не наибольший вклад в раздувание мифа внесли как раз «видные партийцы» – взять того же Яковлева, бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, бормотавшего об «уничтоженных ста миллионах». Им же мы обязаны учрежденному постановлением Верховного Совета РСФСР «Дню памяти», который является ничем иным, как кощунством над истинной памятью тех, кто действительно стал невинной жертвой, угодив в безжалостные жернова Большой Истории. Никто не говорит, что репрессий не было. Никто не пытается утверждать, что все было правильно (хотя – к истории такие категории вообще неприменимы). Но ложью и лицемерием ничью память почтить нельзя. Ими ее можно только осквернить.