Фуфайка для мальчика Изи и разговор с юным Шилтоном

«Доброта и обаяние», как формулирует Пеле, – то, с чем и ассоциируется, помимо вратарских достижений, фигура Яшина. Еще одну личную историю на эту же тему рассказал мне как-то в Англии выдающийся английский голкипер Питер Шилтон:

«Одним из моих героев, когда я рос в Лестере, был Лев Яшин. Я учился у него на расстоянии. Яшин был таким большим, мощным и в то же время расторопным! А еще он носил черную форму – и это тоже деморализующе влияло на чужих нападающих. С его габаритами, спокойствием, да еще и во всем черном, он казался мне неуязвимым. У него был свой стиль! Мне тоже хотелось быть таким, и я не раз признавался себе в этом.

Однажды мне ужасно повезло. В 15 лет я делал первые вратарские шаги в «Лестере». И московское «Динамо» приехало в наш город на товарищеский матч. Я был страшно взволнован тем, что увижу великого Яшина. Но оказалось, что он сломал руку и играть не мог.

И все-таки счастье оказалось на моей стороне. После матча я его увидел, преодолел робость и подошел. Мы поговорили. Не помню слов, которые русский голкипер – кажется, через переводчика, – мне сказал, давно это было. Но осталось ощущение. Вблизи Яшин оказался так приятен, незаносчив и скромен, что я был просто поражен. Только представьте, кем тогда был он и кем я. Когда ты юн и лично встречаешься со своим кумиром, то очень важно, какое впечатление он на тебя произведет. Таков ли этот человек, каким его себе представлял. И Яшин оказался таким, как мне хотелось, чтобы он был. Очень-очень добрым.

С тех пор я всегда разговариваю с юными голкиперами. От многих слышал, что людям это нравится. Иные коллеги ограничиваются раздачей автографов, а на вопросы, которые задают им начинающие футболисты, не реагируют. Это неправильно».

Легенду о черной форме Яшина, однако, в нашем разговоре развеяла его вдова Валентина Тимофеевна:

«Все говорят о черной форме Льва, а на самом деле она была очень темно-синей! Шерстяная фуфайка с нашитым номером «1». По-моему, все вратари его поколения играли в темной форме. Когда в 2000 году получала за Льва приз лучшему вратарю столетия, знаменитый Зепп Майер говорил: «Раньше все вратари были в черном – и их было не спутать ни с кем. А теперь красные, желтые, синие – как попугаи! Иной раз смотришь на поле – и не понимаешь, где вратарь».

Почему все вратари в темном играли? Потому что поля, особенно по весне и осени, грязные были, а на черной форме эта грязь менее заметна. Когда он привозил домой свою амуницию, вся ванна становилась черной, да еще и опилками заполнялась: вратарские площадки, чтобы голкиперы совсем в жиже не тонули, тогда ими посыпали».

«Улыбка Яшина всех притягивала», – так объясняет магию вратаря за пределами поля Валентина Тимофеевна, человек, который об этом знает лучше всех в мире. Однажды она рассказала мне об истоках этой яшинской доброты, для которой Пеле, Эйсебио или юному Шилтону не нужен был никакой перевод:

«Во время войны Лева все время приводил домой мальчика Изю, который жил в многодетной семье где-то рядом, в бараках. Лев говорил: «Им есть нечего», – и Изю все время подкармливали. А как-то снял с себя фуфайку и отдал ему, сказав родителям: «Там много детей, им носить нечего». Мачеха даже немного обиделась: фуфайка новая, у самого Левы маленький братик растет, отдал бы ему…

В общем, доброта в нем сидела с детства. И когда молодые игроки приходили в «Динамо», он считал, что надо обязательно уделить им внимание. Потому что сам в дубле был года четыре. Однажды (в 1950 году. – Прим. И.Р.) поставили в основной состав – вышел на замену вместо травмированного Хомича со «Спартаком». Получилось нормально, но в следующем матче, с тбилисским «Динамо», пропустил четыре гола. После этого еще на два года на лавку засадили.

И вот то, что Лев тогда пережил, он переносил на тех молодых – мол, и им может выпасть такая же доля. Поэтому всегда был к ним внимателен. Не то, что заводил дружбу, но очень по-доброму к ним относился.

И сохранилась эта доброта до конца жизни. Как-то встречались ветераны, и локомотивец Виктор Ворошилов подошел ко Льву: «Помнишь, я тебе больше всех – шесть штук забил!» Иной рассердился бы, а муж ответил: «Каждый гол твой помню. Такой мастер и должен забивать!»

К нему всегда детишки тянулись. Причем даже ошибки исправляли! В Швеции на ЧМ‑58 шел он по парку, а рядом мальчишка бежал. Лев выкурил сигарету и бросил окурок под ноги. Так его поразило, как тот мальчик подбежал, ямочку выкопал и окурок туда закопал. И показал Льву: нельзя так! А сколько фотографий, где Яшин на обожаемой им рыбалке, – и рядом с ним ребятишки, которых он или угощает, или на чем-то расписывается.

Я удивлялась, как при незнании языков Льву удавалось с иностранными игроками задружиться. У футболистов есть общие слова, термины, жесты, мимика… Ну и улыбка Яшина всех притягивала. В 71-м, после прощального матча в Москве, ему итальянцы решили тоже устроить проводы в Милане. Так он то с одной группой игроков общался, то с другой… Смеялись, руками махали – и отлично друг друга понимали!

Хотя и Лев, и другие ребята жалели, что не выучили языков. Я много говорила и с Качалиным, и с Якушиным: организуйте уроки, они все равно месяцами сидят на сборах и время теряют! Первый год после нашей свадьбы отмечала, сколько дней Лев проводит дома. Получилось всего 144 из 365 – чуть больше трети… Но на эту идею никто не среагировал.

Футболисты – большие шутники, и необязательно нужны слова. На матче сборных Англии и мира в одной команде со Львом был классический немец Шнеллингер, который весь матч поворачивался к мужу и кричал нарочито: «Яшин, арбайтен, арбайтен!» Он сказал мужу в раздевалке на прощание: «Сейчас домой приедешь – и Хрущев тебе мешок с деньгами отвалит». Эта шутка тоже всем очень понравилась. Как же – отвалил…

Раньше тоже травмы были – Лев палец ломал, два раза лежал с сотрясением мозга. Но в основном друг друга берегли. Вот, смотрите фото – в полуфинале чемпионата мира Уве Зеелер перепрыгивает над Львом! Когда в 2000 году сильнейшим вратарем века признали мужа, Зеелер подошел ко мне с переводчиком: «Хочу с вами дружить. Мне так хотелось забить Яшину – но не смог сделать этого ни разу. Надеялся, что удастся хотя бы в прощальном матче, однако и там не вышло!» Я ответила, что для меня дружить с Зеелером – честь. И по сей день на Рождество и Новый год друг друга поздравляем».

Футболисты и журналисты, пишущие об игре, всегда смотрят на нее с разного ракурса. А потому интересно было узнать мнение о Яшине кого-то из именитых зарубежных коллег, лично видевших его в деле. Таких остались единицы, но мне повезло. Весной 2014 года в Лондоне удалось заглянуть в гости к легенде английской журналистики, культовому многолетнему автору журнала World Soccer, писателю и драматургу Брайану Глэнвиллу, которому тогда было уже далеко за 80.

Чтобы вы оценили уровень компетентности и одновременно остроту памяти в его возрасте, упомяну лишь один факт: он на одном дыхании перечислил мне состав «Динамо» в матче с «Челси» во время знаменитой поездки 1945 года в Англию. Потом я сверился со статистикой – лишь одна ошибка! Причем на том матче он подростком был лично. И знает, например, что основной вратарь «Динамо» тех лет «Тигр» Алексей Хомич после карьеры футболиста стал фотографом.

Появившись на свет всего на два года позже Яшина, Глэнвилл видел множество его матчей. И говорит:

«На ЧМ‑62 в Чили он сыграл неудачно. У каждого вратаря бывают плохие дни, и к этому надо относиться с пониманием. А вот на ЧМ‑66 после гола, который Беккенбауэр на «Гудисон Парк» ему забил в полуфинале, ваш тренер (Николай Морозов. – Прим. И.Р.) обрушился на Яшина с несправедливой, по моему убеждению, критикой. Я был на той игре, и это был просто идеально исполненный штрафной. А то, что Яшин отличный голкипер, не подлежит никакому сомнению. Как он сыграл тайм на «Уэмбли» в 63-м году за сборную мира против сборной Англии, не пропустив ни гола! Он устроил здесь настоящее представление.

Яшин в Англии – это огромное имя, и многие люди считают, что он лучший голкипер в истории футбола. Но мой фаворит, особенно что касается мировых первенств, все-таки Гордон Бэнкс. Кстати, я ни на секунду не сомневаюсь, что его отравили в мексиканском Леоне перед полуфиналом ЧМ‑70 против сборной ФРГ…»

С самим Бэнксом за год с небольшим до его ухода из жизни мне довелось коротко пересечься – он был одной из тех звезд мирового футбола, которые 1 декабря 2017 года проводили в Кремле жеребьевку группового турнира чемпионата мира‑2018. Спросить его о Яшине сам бог велел. Англичанин безо всяких «но» назвал его лучшим вратарем мира в истории. Когда же поинтересовался, знает ли он хотя бы одно имя нынешнего игрока сборной России, – чемпион мира‑66 ответил отрицательно.

Уже много лет гуляет байка, что в 1960 году в Париже на банкете после победы в Кубке Европы президент мадридского «Реала» Сантьяго Бернабеу раздал Яшину и еще нескольким игрокам сборной СССР готовые контракты, чтобы те сами проставили суммы. Валентина Тимофеевна говорит: «Знаю лишь то, что Бернабеу сказал: «Вы не оценивайте Яшина. Он бесценный». А чтобы куда-то звали – не было тогда такого. Даже по одному ходить не разрешали. Боялись провокаций».

Парад иностранных легенд, от которых доводилось слышать рассказы о Яшине, закончу немцем – Францем Беккенбауэром. В подтрибунных помещениях «Алльянц-Арены» он вспоминал:

«Лучшие моменты (ассоциирующиеся с нашей страной) связаны, конечно, со Львом Яшиным. С великим вратарем мы стали друзьями еще в 1968 году. Это произошло, как ни удивительно, очень далеко как от Германии, так и от России – в Рио-де-Жанейро. Нас обоих пригласили сыграть за сборную мира против сборной Бразилии.

Ваших и наших там было по трое – русских и немцев. Ваши – Яшин, Слава Метревели и Альберт Шестернев. Наши – Вольфганг Оверат, Вилли Шульц и я. Мы были соседями в отеле «Копакабана Пэлас» на протяжении шести дней! Русские парни привезли с собой водку и икру. Мы великолепно нашли с ними общий язык. Очень грустно, что ни одного из этих троих уже нет в живых…

А уже спустя много лет после того, как Яшин закончил карьеру игрока, мы с ним встретились в Москве. И у нас был ужин в его московской квартире. Тоже с водкой, разумеется. Это была фантастика, мы очень душевно поговорили!»

Валентина Тимофеевна рассказала мне, что у того визита Кайзера Франца к ним домой была конкретная цель. И вообще, очень хвалила Беккенбауэра за человеческие качества.

«Когда Лев был жив, они ужинали с Беккенбауэром у нас дома. Франц тогда задумал и потом написал очень хорошую книгу. Он объехал всех, с кем играл в сборной мира, – побывал дома у Пеле, Эйсебио, Чарльтона, Яшина и других, а потом описал все увиденное. И прислал нам экземпляр.

Уже после смерти Льва он приезжал в Москву, на его могилу ходил. А как-то раз на пересадке во Франкфурте я не знала, как дойти до моего терминала, – аэропорт-то огромный – так он довел меня до самой посадки. Была еще ситуация в 92-м, когда меня пригласили на церемонию объявления сборной мира за полвека, куда Яшин тоже попал. Вот только обратный билет мне наши товарищи взяли на следующий день, то есть я даже не успевала посмотреть открытие Euro! Спрашивается: зачем еду – чтобы взять приз и сразу уехать?!

И вот на церемонии встречаю знаменитого немецкого журналиста Хайманна, который хорошо разговаривал по-русски и был близко со Львом знаком. Описываю ему ситуацию, а мимо идет Беккенбауэр. Хайманн говорит: «Сейчас». И Франц в два счета решает вопрос, чтобы я на два дня позже улетела».

Бывает так, что дружба с мужем после его смерти на жену не распространяется. У тех, кто общался с Яшиным, всегда было по-другому. Такие люди.