Концертные залы в Америке отличались бесконечным разнообразием: от традиционных театров на несколько тысяч человек до огромных арен – спортивных или концертных комплексов, вмещающих по 20 тысяч и даже больше.

Мемориал жертв войны в Сиракьюзе, штат Нью-Йорк, был уникален тем, что в нем были жестко зафиксированная арка на авансцене, сцена, напоминающая театральную, и похожий на пещеру зал. По сторонам сцены висели два маленьких звездно-полосатых флага. Перед началом концерта свет тушили, а флаги выхватывали яркими прожекторами. Они развевались в потоке воздуха из вентиляторов, а из порталов звучал гимн США.

Большая часть зрителей вставала и подпевала, кое-кто даже подносил руку к сердцу. Вот это я понимаю – патриотизм!

Со старыми театрами резко контрастировали грандиозные залы вроде знаменитого «Мэдисон-Сквер-Гарден» в Нью-Йорке. В этом феноменальном здании концертный зал размещается на пятом этаже; двадцать тысяч фанатов, поднимающихся на пятый этаж на рок-концерт – то еще зрелище. Пол буквально дрожал под ногами. Закулисные коридоры увешаны портретами местных героев одного дня: зернистые, выцветшие черно-белые снимки Мухаммеда Али и других великих бойцов, мистера Фрэнка Синатры в свете прожектора, знаменитых хоккеистов и баскетболистов и множества талантливых музыкантов, от Либераче до Rolling Stones. Если вы выступали в «Мэдисоне», то можно было с уверенность сказать, что вы добились успеха в Америке – и еще какого.

В Нью-Йорке любой может найти что-то для себя, причем в любых количествах – и днем, и ночью. После одного концерта в «Мэдисоне» в программе послеконцертной вечеринки была даже женская борьба в грязи. Услышав об этом, Фред захотел, чтобы напитки разносили усатые карлики в кожаных шортах. В Нью-Йорке – без проблем! Мы можем достать вам даже усатых карлиц.

За кулисами в «Мэдисоне» было полно знаменитостей – от Боба Марли и Энди Уорхола до Лайзы Миннелли. Я однажды вместе с покойным теннисистом Витасом Герулайтисом и одним нашим общим знакомым принял в закулисной комнатке немного «веществ». Его смерть стала большой трагедией, он был замечательным человеком.

Одно особенно долгое американское турне завершилось как раз в Нью-Йорке, где нам выдали премии – по 100 долларов на человека. Зеленые бумажки вскоре превратились в пакет с «веселым белым порошком». Несколько техников закрылись в комнате на верхнем этаже с отличным видом на Манхэттен и расположились вокруг стеклянного стола, под которым лежала карта Америки. Мы разложили порошок по разным магистралям, соединявшим восток и запад. Каждый выбирал себе «маршрут» и занюхивал дорожку. Я никогда не был силен в географии.