Часть III
Сон в обществе «24/7»

Работа, учеба или детский сад. Для большинства людей, даже самых маленьких, ночь обрывается пронзительным трезвоном будильника. Многие не выспались, устало трут глаза и выбираются из кровати только ценой невероятных усилий. Мы опять принудительно прекратили работу программы сна, прежде чем она успела выполнить все свои задачи. Особенно тяжело дается такой подъем молодым людям, потому что вечером они не могут рано заснуть. Школа тоже мало чему научилась до сих пор: ранним утром за партами сидят переутомленные ученики. Недостаток сна влияет на обучаемость. За рабочую неделю часто накапливается хронический недостаток сна. «Спасибо, господи, за выходные», – говорим мы каждый вечер субботы и утро воскресенья. Наконец-то можно выспаться и наверстать упущенное.

Тысячелетиями людям удавалось жить в согласии с природой и своими внутренними часами. Не было никакого социального времени, которое предписывало бы человеку, когда ему следует ложиться и когда вставать. Но так уже невозможно жить в нашем современном мире с его посменной работой, интернетом, смартфонами, работой на дому, постоянной доступностью для связи. Мы встаем по ночам, чтобы провести телефонную или видеоконференцию с нашими деловыми партнерами из-за океана. Тот, кто спит, неконкурентоспособен. Поскольку конкуренты, как известно, не спят. С точки зрения экономики сон – это слабость. Машины могут работать круглосуточно, а человек – слабое звено, потому что ему нужны перерывы и сон.

Мы уже успели стать хронически невыспавшимся обществом. Кто слишком мало спит, тот принимает неверные решения, делает больше ошибок, не так продуктивен и склонен засыпать не в то время и не в том месте. На дорогах из-за секундного сна за рулем погибает в два раза больше людей, чем из-за вождения в нетрезвом виде. Согласно совместному исследованию Немецкого совета по безопасности дорожного движения и Немецкого общества исследования и медицины сна, почти каждый второй водитель грузовика (46 %) хотя бы раз засыпал за рулем.

Люди с нарушениями сна отсутствуют на рабочем месте почти в два раза чаще, чем люди со здоровым сном. Ущерб для экономики неизмерим. Как обществу опять развить новую культуру сна, а вам лично – защитить свой сон в наше лихорадочное и динамичное время с постоянной доступностью, посменной работой, уплотнением рабочего времени, стрессом и новыми медиа? Об этом я расскажу в данной главе.

По результатам исследования института им. Роберта Коха от 2013 года, 81,6 % немцев спит от 6 до 8 часов и только 6,1 % проводит в постели дольше 9 часов. Мало спать – модный в Германии тренд, 12,3 % населения спят не больше 5 часов. Даже известные противники сна японцы не выдерживают такой конкуренции. У них меньше 5 часов спит только 4 % населения.

Начиная с сорока лет наше пренебрежение сном достигает своего пика: мы все больше времени отдаем своим разнообразным обязанностям: работе, семье, детям, стараниям с пользой провести досуг. И расплачиваемся за это сном. Только после 55 лет покой возвращается в нашу (ночную) жизнь, мы снова начинаем раньше опускать голову на подушку, при условии что нас не терзают экзистенциальные заботы. Людям с более низким социальным статусом приходится хуже и в этом возрасте. Результаты показывают, что риск столкнуться с нарушениями сна у них в 3,5 раза выше, чем у тех, чей социальный статус выше. Судя по всему, деньги – мягкая перина. И действительно, если на семью приходится высокий чистый доход, то в связке с ним идет большая вероятность идеального сна. Люди с меньшим доходом и безработные скорее склонны предпочитать сну мрачные раздумья.

Крупное исследование моих коллег Питта Янга из Мюнстера и Михаила Фельда из Кельна показывает, где в Германии водятся сурки. На севере спят больше и лучше, чем на юге. Северяне спят в среднем на 18 минут дольше и днем чувствуют себя бодрее. В Баварии, наоборот, вероятность вылезти утром из кровати вялым и невыспавшимся выше всего. Жители южной Германии чаще борются с сонливостью и, видимо, чаще проигрывают и засыпают против своей воли днем. Зато гамбуржцы достигли наивысших результатов: в сравнении со средними данными по стране они спят лучше и дольше всех. Возможно, это как-то связано с тем, что там же больше всего доля людей, спящих нагишом. Утром раньше всех просыпаются жители Рейнланд-Пфальца: у них будильник звонит уже в 6.35 утра. Дольше всех из кровати не вылезают в Шлезвиг-Гольштейне. Здесь день начинается только, когда на часах 6.58.

Действительно, судя по всему, в Германии, например, люди проводят в кровати все меньше и меньше времени и действуют в этом отношении в полном согласии с мировым трендом: согласно данным современного австрийского исследования, за последние 28 лет тоже урезали ночной сон примерно на 38 минут. Неудивительно, что в стране Альп четверть жителей не удовлетворена своим сном.

Английский институт рыночных исследований еще в 2008 году в рамках международного опроса, проведенного в 24-х странах, сообщил, что время сна все сокращается. 36 % опрошенных указали, что спят меньше, чем пять лет назад. Другие признанные эксперты оценивают коллективный недосып даже выше. Многие считают, что человек сейчас спит на два часа меньше, чем во времена до индустриализации. Пример, подтверждающий подобные высказывания, предоставить довольно сложно, поскольку 200 лет назад в распоряжении науки не было методов, сравнимых с современными. К тому же очень часто эксперты зависят от культурно-исторических анализов, что ведет к некоторой размытости их утверждений. Но впечатляющим и наглядным оказался эксперимент, проведенный пару лет назад: он выявил, сколько сна крадут у нас современная сфера трудовой деятельности и прежде всего все нарастающее использование новых медиа.

В рамках ситуационного исследования пятеро взрослых провели два месяца в «условиях каменного века» в домах на сваях в озере Бодензее. У них не было электричества, часов, водопровода. Освещением служили костер и свечи. Возможно, из-за отсутствия света и развлечений в виде телевизора или интернета участники ложились на два часа раньше и спали на 1,5 часа дольше, чем в своей повседневной жизни; в общей сложности 7,2 часа. Это немного, но решающее значение имели те дополнительные 1,5 часа, которых у них не было в нашем обществе «24/7».

Но что же именно заставляет нас меньше спать? Что из этого вызывает стресс и выгорание: работа и ее требования, постоянная наша доступность для начальника и коллег или усиленное уплотнение рабочего времени, которое происходит сейчас на всех предприятиях всех отраслей? Какую роль играют новые медиа? Интернет, смартфон, игровые приставки и компьютер, которые заставляют нас находиться в постоянном контакте с друзьями, родителями, коллегами и даже незнакомыми людьми? Которые автоматически кормят нас новостями и разной информацией, хотим мы того или нет. Только не отвлекаться, иначе что-нибудь пропустишь. Или виноват темп, в котором живет наше общество? Рабочее и учебное время расходится с нашими биоритмами? Возможно, дело еще и в том, что мы просто слишком мало ценим сон, смотрим на него как на необходимое зло, которое мешает нам посвятить себя досугу, хобби, работе.

Кто бы мог подумать, но правильный пример нам показывает основатель Амазона Джефф Безос. Известно его высказывание, что его акционерам будет лучше, если он получит свои 8 часов сна. Многим другим менеджерам сон представляется только досадным прерыванием производства и потребления. Значит ли это, что не знающий усталости менеджер скоро наконец отслужит свое? Было бы желательно. Но и до сих пор многие руководящие работники хвалятся тем, как мало они нуждаются во сне. И в этом отношении необходимо как можно быстрее что-то менять. Есть много причин, по которым продолжительность сна снизилась, но одно ясно уже сейчас: нам необходима новая культура сна. Сон должен стать символом статуса.

На первый взгляд сон – непродуктивное состояние. Мы без всякой пользы валяемся в своей кровати, вместо того чтобы спасать мир. Кто спит, тот не работает – таково распространенное представление. Особенно ярко оно выражено у трудоголиков и карьеристов, которые работают значительно больше среднего. Немецкий ученый Матиас Баснер смог в рамках одного американского исследования установить четкую взаимосвязь между временем, посвященным работе днем, и временем, посвященным сну ночью. Кто меньше спит, тот больше работает, и наоборот. Те, кому нужно максимум 4,5 часа сна, превышают средний показатель на 93, а в выходные даже на 118 минут. Те, кому нужно больше 11 часов сна, работают в будни на 143, а в выходные на 73 минуты меньше, чем средний участник исследования.

В 2011 году экономический журнал «Capital» попросил институт изучения общественного мнения провести репрезентативное исследование на тему продолжительности сна видных политических деятелей, глав предприятий и руководителей административных органов. Опрошенные признались, что посвящают сну недостаточно времени. Им нужно было бы спать в ночь на 40 минут дольше. 61 % политиков указали, что часто чувствуют себя невыспавшимися, то же самое происходит с каждым вторым топ-менеджером. По словам 57 % опрашиваемых, это уже приводило к уступкам от усталости. 18 % руководителей в сфере экономики и 31 % политиков спят меньше пяти часов. Хотя начальники видели в обусловленном положением недосыпе нечто положительное. Каждый второй политик и экономист считал, что если бы он спал как среднестатистический человек или дольше, то у него не было бы шансов получить высокую должность.

Земля Саксония-Анхальт установила вдоль своих автомагистралей небезынтересные рекламные плакаты: жирным шрифтом, на фоне раннеутреннего пейзажа, там написано: «Мы встаем раньше». Что они этим хотели сказать? Мы – земля рано встающих. Экономика и промышленность стягиваются к нам, потому что наши люди умелы и прилежны, ведь они рано встают. Здесь вы как предприятие можете ожидать высокой продуктивности. К слову, согласно тому исследованию, на которое опиралась земля Саксония-Анхальт, люди там встают в будние дни в 6.39 утра, на 9 минут раньше среднестатистического гражданина Германии и только на одну минуту раньше, чем жители Баден-Вюртемберга. И настоящая причина состоит в том, что в Саксонии-Анхальт мало своих рабочих мест, и 8 % населения вынуждены далеко ездить в соседние земли. Между прочим, в Баден-Вюртемберге приняли вызов и рекламируют себя слоганом «В Саксонии-Анхальт раньше встают, зато у нас никто не засиживается». И действительно, выспавшиеся школьники учатся лучше, как мы еще увидим.

Так неужели правда, что ранние пташки пьют росы, а поздние – льют слезы? Вовсе нет! Многие как раз льют слезы, если им приходится быть ранними пташками. Почему? Очень просто, потому что для трех четвертей нашего общества подъем между 6 и 7 часами утра – это слишком рано. Так рано выходить из дома – верный путь к коллективному дефициту сна. Тогда не приходится удивляться, что меньше всего спят представители тех профессий, которым «положено» вставать рано: почтальоны, пекари и кондитеры. Людям, зарабатывающим ремеслом, жизнь отравляют скорее прусские добродетели, чем издержки работы. Интересно, что на противоположном конце шкалы, измеряющей продолжительность сна, находятся те профессии, в которых человек сам может определять время работы и сна, и те, где не принято начинать так рано: к ним относятся преподаватели вузов, журналисты и продавцы одежды и обуви.

Как вы уже знаете из главы о жаворонках и совах, Тиль Реннеберг описывает расхождение между внутренними часами человека и заданным обществом временем сна и бодрствования как «социальный джетлаг». На проистекающий из этого недосып он возлагает вину за значительную часть раздражения и дурного настроения, присутствующих в нашем обществе. Так, по его словам, причина отмечаемого увеличения потребления никотина и кофеина лежит в происходящем от слишком раннего подъема недостатке сна, ведущего к нездоровому образу жизни. Если человека постоянно выдергивают из постели, у него весь день неровное настроение, он раздражителен и склонен к депрессивным расстройствам. Хронический недосып приводит к падению успеваемости в школе и ухудшению результатов на работе, повышает риск аварий на дорогах.

Как общество распределяется на жаворонков и сов

Сном большинства людей правит меньшинство жаворонков. Они слишком рано выгоняют остальных в школы и на рабочие места, несмотря на то что их организм еще не переключился в режим бодрствования. Хотя, казалось бы, у работодателей есть право на выспавшихся и потому более работоспособных сотрудников. Для этого им всего лишь нужно расстаться со своей застывшей моделью рабочего дня. И сотрудники отблагодарили бы их более крепким здоровьем, свежестью и необычностью идей, меньшим количеством ошибок и возросшей продуктивностью. Потому что сон это не бесплодное, а повышающее плодотворность состояние.

Особенно ясно вред от недосыпа и нарушения сна виден на примере одного современного исследования: согласно результатам, полученным RAND-Европа, филиалом канадского научного центра RAND, изучившим пять стран ОЭСР, в Германии из-за коллективного недосыпа ежегодно пропадает 210 000 рабочих дней. Ущерб от недостатка продуктивности на рабочем месте в размере 60 миллиардов евро, что составляет примерно 1,6 % валового социального продукта, – следствие «полного или присутствующего отсутствия», если воспользоваться формулировкой авторов. Это значит, что переутомленные сотрудники либо вовсе отсутствуют на рабочем месте, либо они хотя и пришли, но работают неэффективно и ошибаются. Здоровый сон в достаточном количестве – экономический фактор, который не стоит недооценивать.

Встречаются как-то двое чиновников в коридоре. Один другого спрашивает: «Что, тебе тоже не спится?» С точки зрения медицины сна очень жаль, что это анекдот, а не повседневность. Да, вы все верно прочитали. Сон в офисе настойчиво рекомендуется и вам, и вашему работодателю.

Вы уже знаете, что в человеческом биоритме есть полуденный упадок сил; у жаворонков он происходит немного раньше, у сов – чуть позже. Всем известно чувство, когда веки тяжелеют, а поверхность рабочего стола или станка притягивает, как магнит. Сон на рабочем месте – это допинг для мозга. Если человек позволяет себе недолго поспать примерно около полудня, то после этого он меньше ошибается, его реакции становятся быстрее, память работает лучше, он более креативен и продуктивен. Но этого мало: как вы уже знаете, дневной сон улучшает настроение, а тем самым и рабочую атмосферу, а начальник перестает быть таким невыносимым.

Так что вперед, на диван! Черчилль был поборником дневного сна. Он имел привычку облачаться после обеда в пижаму и спать два часа в полной темноте. «Между обедом и ужином надо спать. И никаких полумер! Разденьтесь и лягте в кровать» – так он говорил. Но нужно ли делать это два часа, да еще в пижаме, да еще и в темноте? Ни в коем случае! Как уже говорилось, две трети людей затянувшийся полуденный сон может завести прямиком в депрессию. Человек чувствует себя усталым, у него ни на что нет сил, настроение хуже некуда, он подавлен или раздражен. Что бы коллеги ни сказали, выносить их невозможно. День потерян. Надевать пижаму и выключать свет для хорошего послеобеденного сна, как Черчилль, тоже нет никакой необходимости. Если закрыть глаза, станет достаточно темно, но тихое помещение и удобное положение будут кстати. И это не обязательно лежачее положение: кто-то откидывается на стуле и поднимает ноги повыше, кто-то кладет голову на руки, а руки на стол, а кто-то просто растягивается на полу. Поскольку не все знают, с какой скоростью они засыпают, то поставить будильник так, чтобы не проспать дольше оптимальных 20 минут, может оказаться проблематичным. В таких случаях я рекомендую взять в руку или зажать между колен связку ключей, она может быть вполне действенной заменой будильнику. Как только через несколько минут после начала фазы N2 мышцы расслабятся, она громко упадет на пол. Пора вставать! Этого времени хватит, чтобы вторую половину дня чувствовать себя бодрыми и отдохнувшими.

Поскольку многие руководители, к сожалению, по-прежнему придерживаются мнения, что спящие на рабочем месте просто лентяи, то многие работники сбегают на обеденный перерыв в так называемые «nap bars», «бары для сна». Места, где можно недолго поспать. В Париже есть «ZZZen bar á Sieste». В Лондоне, Брюсселе, Нью-Йорке имеется множество мест, где могут вздремнуть измученные стрессом менеджеры. В многолюдных районах Токио уже давно есть «Кафе для сна», хотя японцам и не нужно для этого специальное заведение: у них сон уместен и в метро, и на автобусной остановке, и за письменным столом. Дневной сон – часть японской культуры. Не важно, как мы называем его: послеобеденный сон, шоу си (xiu xi), инэмури, сиеста или пауэрнэппинг: в Америке, во многих южно-европейских странах, но прежде всего в Азии он – часть рабочего дня. В Южной Европе его оправдывают полуденной жарой, из-за которой работать, по крайней мере под открытым небом, практически невозможно. Однако и там экономика уже начала отпиливать по кусочку от кровати сиесты. В процессе набирающей обороты индустриализации и расширяющегося постиндустриального общества в Испании, к примеру, большинство предприятий оборудовали свои офисные помещения кондиционерами. Это объясняется тем, что длящаяся несколько часов сиеста делает южную Европу экономически невыгодной территорией. В конце концов, сотрудники и менеджеры уходят на сиесту как раз в то время, когда вся международная экономика гудит. Они могут в прямом смысле проспать весь бизнес.

Но этот понятный «географический недостаток» не должен считаться аргументом против короткого послеобеденного сна на рабочем месте. Некоторые успешные международные компании, например Гугл, обустроили для своих сотрудников комнаты для сна. Немного поспать на работе не только можно, но даже желательно. Может, наступят когда-нибудь такие времена, когда никто больше не будет смеяться над заснувшими посреди дня людьми, потому что сон на рабочем месте станет для нас чем-то совершенно привычным.

Работать, когда другие спят или отдыхают: дневная, вечерняя и ночная смена, да еще и по выходным. В 2016 году так жило 17,4 % наемных работников от 15 до 64 лет. Примерно каждый 11-й такой работник в Германии занят по ночам, мужчины заметно чаще женщин. Посменная работа перешла в наступление, а благодарить за это мы должны среди прочих Эдисона. Когда были изобретены электричество, лампочка и машины, которым не нужны ни перерывы, ни отдых и которые могли работать круглые сутки, общество осознало, что одна человеческая слабость без всякой нужды тормозит процесс производства: усталость. Для эффективного использования промышленного оборудования была введена посменная работа. Одновременно произошел переход от аграрного общества к индустриальному.

Во многих отраслях отказ от посменной работы немыслим. В промышленности круглосуточно производят машины, чтобы как можно более эффективно эксплуатировать оборудование. Полиция и пожарные заботятся о безопасности 24 часа в сутки. Система здравоохранения и ночью трудится на благо человека, лечит и выхаживает. Что было бы, если бы врачи, санитары, полицейские и пожарные дружно прощались бы в пять часов вечера до семи утра? Невообразимо! И сфера услуг все больше переходит на режим «all around the clock». Воздушное и железнодорожное сообщение, колл-центры, супермаркеты, фитнес-студии – всегда доступны, всегда на ходу. По мере диджитализации и повсеместного расширения связей развиваются международные рынки и меняются требования к служащим. Теперь и руководители, и менеджеры все чаще встают ночью, чтобы с помощью телефонной или видеоконференции вести дела со своими партнерами, находящимися в других часовых поясах. Внутренние часы человека и его потребность в сне отходят на второй план. В больших городах появляются круглосуточные ясли и детские сады. Предприятия даже организовывают их сами, чтобы сделать свои вакансии привлекательнее в борьбе за квалифицированные кадры. Но не всем отраслям необходимо предлагать свои услуги от восхода до восхода. Разве нам нужна возможность посещать ночью фитнес-студию или ходить по магазинам? Было бы желательно, чтобы мы разумно относились к посменной работе и вводили ее только там, где это действительно необходимо.

Такая работа очень полезна для благополучия и безопасности нашего общества, но только не для здоровья тех, кто в нее вовлечен. Повышенный риск нарушений сна и обмена веществ, заболеваний желудка, кишечника и сердечно-сосудистой системы рассматриваются как сопутствующие явления посменной работы. В науке активно обсуждается вопрос, насколько такая работа может способствовать развитию деменции. А довольно много исследований указывают на повышенный риск рака. Есть еще один риск, которому подвержены абсолютно все, работающие посменно: несчастные случаи из-за усталости, на рабочем ли месте, на дороге, в поезде или в воздухе.

Как вы уже знаете, человек – существо ритмичное. Многие биологические функции привязаны к времени суток и ритму смены сна и бодрствования. Тысячелетия человек спал ночью и бодрствовал днем. И в генах глубоко укоренилась зависимость большинства процессов в организме от суточного ритма с периодом в 24 часа. Поэтому вряд ли стоит удивляться проблемам со сном у работающих посменно. Это скорее типичный симптом для людей, живущих и работающих вразрез со своими биологическими ритмами.

На предприятиях, которые работают в три смены, то есть безостановочно, каждый второй жалуется на нарушения засыпания и поддержания сна. Чем дольше человек работает на таком предприятии, тем более вероятны проблемы со сном. У пожилых сотрудников больше проблем со сном, чем молодых. Как мы смогли установить в ходе нашего собственного исследования, объектом которого стали больничные сотрудники, они приходят на работу и в выходные дни, и во время отпуска.

Многие предприятия стараются подстроить график посменной работы под новейшие знания производственной медицины. Врачи и производственный совет предприятия вместе с профсоюзом прилагают усилия для того, чтобы создать условия, ориентированные на актуальное состояние науки. К сожалению, в гастрономии и некоторых общественных учреждениях это возможно не всегда. Здесь существует множество систем смен, которые очень далеки от оптимальных условий для работников и соответствующей организации.

В больницах тоже очень часто пренебрегают последними результатами производственно-медицинских исследований. Смены врачей и сиделок по-прежнему превышают рекомендуемые 8 часов. И это притом что еще в 1980-х годах многочисленные исследования в области производственной медицины показали, что если смена длится больше 8 часов, учащаются ошибки. К сожалению, нередки в здравоохранении и перерывы между сменами короче 11 часов. Часто медсестру спрашивают в конце ночной смены, не могла бы она остаться сразу и на утреннюю. Именно в системе здравоохранения и гастрономии часто игнорируют рекомендованную поступательную систему организации смен (последовательная смена дневных, вечерних и ночных смен). Прямо за ночной сменой следует дневная. На утвержденную законом продолжительность отдыха между сменами быстро перестают обращать внимание в условиях нехватки персонала. В больнице последствия переутомления могут оказаться особенно опасными.

От распорядка смен, принятого в больницах, может пострадать здоровье как пациентов, так и персонала.

В полиции график смен тоже построен вопреки всякому здравому смыслу. Я обратил на это внимание, когда мы измеряли усталость водителей на федеральной автостраде. С помощью инфракрасной камеры мы фиксировали колебания диаметра зрачка в темноте. Так можно установить, насколько бодрым или сонным чувствует себя водитель. Весь эксперимент сопровождала съемочная группа телевидения и двое автодорожных полицейских. Ко всеобщему изумлению, мы обнаружили, что больше всех устали оба полицейских. В конце своей смены они оказались настолько переутомлены, что, собственно говоря, были не в состоянии водить машину.

График смен у полицейских «трехсоставный»: в течение двух дней друг за другом в обратной последовательности следуют три смены с такой частотой, что между ними невозможно успеть выспаться. Как правило, служба начинается с вечерней смены (с 13.00 до 19.00), на следующий день идет утренняя смена (с 7.00 до 13.00), и тут же ночная (с 19.00 до 7.00). После этого – два дня выходных, и цикл начинается заново. С начала первой (вечерней) смены до конца последней (ночной) проходит 42 часа, из них 24 рабочих. В промежутках у служащих едва остается время выспаться. В этой схеме примечательно то, что полицейский работает столько же, сколько отдыхает, чего нет ни в одной другой отрасли. Поэтому неудивительно, что сотрудники полиции через 10 или самое позднее через 20 лет посменной работы с большой вероятностью перестают полностью соответствовать требованиям профессии и часто уходят на пенсию до срока. Эту ситуацию не стоит объяснять только высокими требованиями профессии полицейского. Нездоровый график смен тоже делает свое дело. На сегодняшний день министерства внутренних дел федеральных земель – высшие полицейские органы власти в своих землях – проснулись. Появились первые признаки того, что вредящий здоровью и истощающий график смен может быть изменен.

Каждая смена приносит свои сложности для сна. При этом больше всего их создают утренние и ночные смены. Сон после ночной смены получается коротким и меняет свою структуру: уменьшается доля глубокого сна, сон становится более чутким, учащаются рефлекторные пробуждения и фазы бодрствования, и весь сон в целом более поверхностен и хуже восстанавливает силы. Для здоровья не проходит даром, если мы спим тогда, когда должны быть активными, согласно нашим внутренним часам. После ночной смены мы ложимся, когда остальные члены нашей семьи собираются в школу или на работу. Если в доме к тому же есть маленькие дети, то со сном может стать совсем туго. Даже если нам удалось ускользнуть в объятия Морфея, шум окружающей жизни постоянно пробивается к нашему сознанию. Многим не удается поспать днем достаточно долго, часто они просыпаются сами по себе через несколько часов.

Ночью на рабочем месте мы, наоборот, ведем отчаянную борьбу. Накатывает непреодолимая усталость, особенно самым ранним утром между 4 и 6 часами, повышается опасность секундного сна. В ночную смену совершается больше ошибок, чем в какую-либо другую. Совы намного лучше справляются с ночными сменами, чем жаворонки. Они, согласно своим внутренним часам, склонны к более позднему отходу ко сну и не хотят спать на несколько часов дольше. В противоположность им, жаворонки в ночные смены часто едва держатся на ногах, потому что работа начинается тогда, когда на их внутренних часах время сна. Но, к сожалению, их отправляют не в постель, а «Вперед-вперед, работа не ждет!». Жаворонки мучаются всю смену, им стоит огромных трудов отгонять от себя сон, и они делают больше ошибок, чем совы. Особенно в тех случаях, когда им приходится выполнять скучную и монотонную работу. К этому добавляется уже упоминавшийся риск несчастного случая. После длинных ночных смен он возрастает в двенадцать раз.

Сон перед утренней сменой тоже у многих выходит коротким. Будильник звонит ночью в то время, когда мы должны были бы спать, а заснуть вечером трудно. Кому нужно вставать до первых петухов, тот должен и рано ложиться накануне. Слишком рано для большинства, даже для жаворонков. Наши внутренние часы не предусматривают такого сдвига против часовой стрелки, хотя тем, кто встает рано, он и необходим. Мы недостаточно устали, в конце концов, мы и проснулись не так давно. Концентрация аденозина в межклеточном пространстве базального переднего мозга еще недостаточно высока, наш аккумулятор еще не окончательно разрядился. Легче заснуть, ложась далеко за полночь, чем укладываясь слишком рано. Часто работники, на которых давит необходимость быстро заснуть, сначала ворочаются с боку на бок, а потом не могут подчиниться будильнику. Летом все еще больше осложняется тем, что световой день долог. Другие еще сидят в саду, занимаются спортом и наслаждаются жизнью, и только тот, кто работает посменно, должен, как наказанный, ложиться спать. Из-за большого количества света мозг не может обеспечить значительной концентрации мелатонина, вещества-медиатора сна – еще один фактор, затрудняющий раннее засыпание. Наконец заснув, человек все равно не может отвести мысленного взора от будильника. У меня есть работающие посменно пациенты, которые ставят себе по три будильника из страха проспать утреннюю смену. Страх не заснуть и боязнь проспать приводят к беспокойству и напряжению. Из-за этого и так слишком короткий сон еще меньше помогает восстановить силы.

По естественным причинам жаворонкам легче, чем совам, даются утренние смены. Такой график ближе всего к их природным ритмам сна и бодрствования: рано ложиться и рано вставать. А совы, напротив, страдают. Вечером они заставляют себя лечь намного раньше, чем требует их организм, но все равно слишком поздно для того, чтобы успеть выспаться. Они мучаются вечером, засыпая, и утром, просыпаясь. Недосып и усталость – их постоянные спутники днем. Но, что интересно, и жаворонки, и совы относятся к утренним сменам не без благосклонности. Часто люди ценят много свободного времени после рано закончившегося рабочего дня выше, чем возможность выспаться.

Вечерние смены с точки зрения сна самые безвредные. Мы довольно долго бодрствуем. Аденозин присутствует в избытке. Темно уже достаточно давно, чтобы мелатонин мог выполнить свою задачу. Больше всего вечерней смене соответствуют внутренние часы сов. Но есть большое преимущество как для сов, так и для жаворонков: не нужен будильник. При вечерней смене на человека не давит необходимость спать, почти как на выходных или в отпуске.

Хотя у вечерней смены так много преимуществ с точки зрения здорового сна, ее одинаково не любят оба хронотипа. Работе приходится отдавать то время, которое могло быть посвящено хобби или посиделкам с друзьями или семьей. Снова досуг воспринимается как гораздо более весомое благо, чем сон.

На основании многих разговоров с людьми, работающими посменно, я сделал вывод, что есть еще некоторые психологические факторы, влияние которых приводит к нарушениям сна и что причина нарушений заключается не только в неудачных хронобиологических условиях. Многие посменные работники, у которых явно выражены нарушения сна, очень ими озабочены, что вполне понятно. Их мысли часто уже днем крутятся вокруг того, какой же будет ночь и что бы они могли сделать, чтобы наконец спать лучше. В кровати желание уснуть становится, что логично, очень сильным, в конце концов завтра нужно снова появиться на работе, желательно свежим и бодрым. Если уснуть к тому моменту, когда хотелось, не удалось, то мысли в голове начинали кружиться, как карусель. Кроме общих страхов и забот были типичны опасения проспать завтра, и тревоги о том, будут ли они вообще в состоянии выполнять свою работу. Озабоченность прошедшей и предстоящей сменой, мелочами или серьезными проблемами приводит к напряжению. А напряжение – враг сна. Проведенные нами исследования подтверждают впечатление, полученное в клинике: люди, работающие посменно и имеющие нарушения сна, предаются тревожным размышлениям в постели в три раза чаще, чем их коллеги с нормальным рабочим днем, и в четыре раза чаще предпринимают усилия заснуть, на самом деле мешающие сну. Кроме того, они демонстрировали поведение, которое благоприятствует развитию нарушений сна или усиливает их. Например, если человек возвращается домой после ночной смены на велосипеде, перед утренней сменой ужинает поздно вечером, сразу после вечерней смены забирается в кровать и хочет заснуть, после утренней смены во второй половине дня или в конце ночной смены много спит, он усугубит свои проблемы со сном.

На основании этих научных данных и нашего клинического опыта мы смогли сформулировать способы помочь людям, работающим посменно. Мы создали специальные программы и проводили семинары, на которых говорили о нарушениях сна, обусловленных посменной работой. Эти семинары оказались очень успешными. Мы могли подтвердить, что они помогают людям не только в краткосрочной, но и в долгосрочной перспективе. Участники, которые до того жаловались на серьезные проблемы со сном и на то, что они едва пригодны на работе и в частной жизни, почувствовали себя выспавшимися и полными сил, и снова стали ходить на работу с удовольствием. Многие, кто раньше был даже вынужден прибегать к снотворному, снова обходились без него. Тем временем предприятия начали понимать, что выспавшиеся сотрудники совершают меньше ошибок.

Проводя многочисленные эксперименты, мы – и не только мы – ломали себе голову над оптимальным графиком смен и штудировали имеющую к этому отношение научную литературу последних десятилетий. К сожалению, мы должны констатировать, что такого графика не существует. У любого из них есть свои достоинства и недостатки. Но это не означает, что нам нужно признать поражение и откинуться на спинку стула. Многие из графиков, по которым работают в промышленности, сфере услуг и государственных службах, можно значительно улучшить. Учитывая нижеследующие факторы, предприятие может облегчить тяжесть сменной работы.

При построении графика всегда должен приниматься в расчет тот факт, что человек – дневное животное. По этой причине двусменный график предпочтительнее трехсменного с выходом в ночь. Ночная работа считается особенно тяжелой и не должна, по единодушному мнению экспертов, ставиться чаще, чем три раза подряд.

Для пожилых и имеющих проблемы со здоровьем работников ночные смены особенно обременительны, поэтому должны быть принципиально добровольными, по крайней мере с 50 лет.

Жаворонки лучше справляются с утренними, а совы с вечерними и ночными сменами. Подвижные графики, которые учитывают хронотипы каждого работника, могли бы уменьшить количество проблем со сном. Чтобы сделать утреннюю смену не такой ужасной и облегчить жизнь в особенности совам, ее следовало бы начинать как можно позже. При двусменном графике начало утренней смены легче сдвинуть, чем при трехсменном: поздно начавшаяся утренняя смена противоречит рано заканчивающейся ночной. Но и тут нашлось бы решение: подвижная граница между утренней и ночной сменой. Если бы существовал постепенный переход между 5 и 7 часами утра, то жаворонки, которым легко рано просыпаться, могли бы раньше сменять ночных работников. Примерно так же можно было бы действовать и вечером.

Регрессивная система уплотняет рабочее время, то есть между двумя сменами остается меньше времени на отдых и сон. Это особенно заметно, если поближе рассмотреть, как при ней устроен переход от вечерней смены к утренней. Даже если работнику даются все положенные ему 11 часов отдыха, что не всегда соблюдается в больницах и ресторанном деле, за это время ему нужно успеть переделать множество дел. Предположим, смена заканчивается в девять вечера. Человеку надо вернуться с работы домой, поужинать, провести время с семьей, быстро поспать, сходить в душ, позавтракать и снова приехать на работу. Такой распорядок вызывает стресс и нарушения сна, особенно в том случае, если работа далеко от дома. Для женщин это может быть еще более обременительно, так как им, в силу традиционного распределения ролей, нужно еще успеть приготовить еду и позаботиться о детях.

Следующие подряд друг за другом одинаковые смены менее приемлемы, чем быстро сдвигающиеся: две утренних смены, две вечерних, две ночных, потом выходной. Так организму не приходится перестраиваться и человек испытывает меньший стресс. Длинные недельные серии смен, напротив, способствуют стрессу. Как будто вы живете неделю в Токио, потом неделю в Берлине, под конец неделю в Денвере, и заново начинаете круг в Токио. Ваше пребывание в Токио соответствовало бы, по нашему времени, утренней смене, в Берлине – вечерней, а в Денвере – ночной. Не составляет труда понять, насколько тяжелой была бы жизнь, в которой время за окном постоянно меняется. Мы бы страдали от постоянного джетлага, нашему телу приходилось бы беспрестанно перестраиваться, а это ведет к заболеваниям и физическому стрессу.

Не важно, сова вы или жаворонок – с наступления пубертата и примерно до 25 лет наш день в целом начинается и заканчивается позже. Это значит, что вечером нам никак не улечься, а утром не встать. Начало школьного дня знаменуется великой зевотой. Восемь утра многими ощущается как глубокая ночь, и они сидят, не в силах поднять веки, за партами. И в таком-то состоянии нужно решать математические задачи… Попробуйте вспомнить собственные школьные годы: каким мучительным звоном отдавался в ушах по утрам в шесть часов будильник. А руки и ноги, не легче тонны, будто из чугуна, не давали подняться. Слишком рано будить по утрам молодых людей, и в этом отношении мнение специалистов в области образования, психологии развития и сомнологии сходится, вредит успехам в школе. В исследованиях, проводившихся международной программой PISA в Германии, была подтверждена взаимосвязь между успехами в учебе и достаточным количеством сна.

Согласно современному немецкому исследованию, хуже всего получалось сконцентрироваться у тех школьников, которым дольше всего приходилось добираться до школы и которые поэтому вставали раньше остальных.

Так что если речь пойдет об образовательной кампании, то на повестке дня обязательно должно оказаться начало школьного дня. Известный хронобиолог доктор Кантерман из Гронингена сравнил успехи учеников, чей хронотип скорее склонялся к раннему, и тех, кто был ближе к позднему хронотипу. В ходе сравнения выяснилось, что школьники-«совы» справлялись тем хуже, чем раньше они писали работу, и только на результат работ, писавшихся после полудня, хронотип не оказывал никакого влияния.

В Великобритании к началу школьного дня дети обычно высыпаются лучше. Неудивительно, занятия в государственной общей школе начинаются там в 8.50 и заканчивается в 15.30. Так что противники такого подхода неправы, защищая свою позицию аргументом, что ученики будут использовать поздний подъем для того, чтобы поздно ложиться спать. Потому что в таком случае они были бы невыспавшимися, в дурном настроении и хуже бы учились, что мы и наблюдаем у тех, кому приходится рано вставать в школу.

В США детские врачи уже в 2014 году требовали, чтобы занятия ни в коем случае не начинались раньше 8.30. Результаты исследования корпорации RAND указывают в том же направлении и даже идут чуть дальше, утверждая, что выспавшиеся ученики принесли бы большую пользу экономике. Сумма, сэкономленная государственным бюджетом США, составила бы 8,6 миллиардов долларов в первые два года, а через 15 лет, возможно, достигла бы 9, 3 миллиардов в год. Этот расчет не включает в себя соображения, что расходы на выспавшихся школьников уменьшаются и в других областях. Согласно результатам исследования, такие ученики меньше склонны к ожирению, реже страдают от депрессии и реже провоцируют вызванные усталостью аварии по дороге в школу.

К сожалению, мы живем в обществе жаворонков, которые тотчас же морализаторски наставляют на нас указательный палец: кто хочет много спать, тот лентяй. В Германии рабочий и учебный день чаще всего начинается чуть раньше восьми, обеденный перерыв приходится примерно на 12 часов, ужин подается в 18.00, а в восемь вечера все смотрят новости – этот прусский распорядок дня словно высечен в граните, разумен он или нет. Именно тем людям, кто придерживается консервативных взглядов, труднее всего растолковать, что более поздний подъем благоприятствует работоспособности и не имеет ничего общего с бездельем. «Детей нельзя баловать», «детей нужно смолоду готовить к трудовой жизни», «долги сборы у ленивого», «так мы воспитаем одних только лентяев да охотников до пособий» – вот типичные аргументы противников более позднего начала учебного дня.

Многие политики, в том числе председатель партии «Зеленых» Джем Одземир, бывший премьер-министр земли Баден-Вюртемберг Гюнтер Оттингер, а также прежняя и нынешняя министры по делам семьи Кристина Шредер (от Христианско-демократического союза Германии) и Мануэла Швезиг (Социал-Демократическая партия Германии) ратовали за то, чтобы занятия в школе начинались не раньше 9 утра. По крайней мере, эта тема популярна во время летнего затишья и в преддверии выборов. Но изменится ли что-то когда-нибудь в прусском распорядке нашей жизни?

Раньше дети не ложились спать без игрушки и читали тайком с фонариком под одеялом. Те времена прошли. Теперь никто не может расстаться со смартфоном или планшетом. Ни в школе, ни за столом, ни в туалете, ни в кровати. Теперь не читают, а нажимают на экран, не расслабляются, а, наоборот, приводят себя в возбужденное состояние. Отключиться, ни в одном из значений этого слова, нельзя, даже ночью. Ведь можно что-то пропустить. До глубокой ночи мы онлайн играем с друзьями и смотрим фильмы или просто лазаем по интернету. Мы не спим, а чатимся и беспрестанно проверяем, не было ли новых уведомлений. Некоторые даже ставят ради этого будильники.

Такое поведение не может не влиять на сон и здоровье. Согласно норвежскому исследованию, шансы, что сон молодого человека будет слишком коротким и нездоровым, повышаются почти в два раза, если он проводит перед телевизором, за компьютером и приставкой или с телефоном больше четырех часов.

В подростковом возрасте нужно спать от восьми до девяти часов. В ходе нашего исследования 69 % опрошенных от 14 до 20 лет рассказали, что в последние 10 минут перед сном заняты смартфоном. 49 % смотрели на экран и после того, как был погашен свет, или же просыпались от каждого уведомления. В итоге на следующий день их ждали переутомление и сонливость. Неудивительно, что у тех, кто прямо перед тем как лечь спать и уже после, ночью, не мог оторваться от телефона, успеваемость в школе была ниже.

Но, судя по всему, страдает и психическое самочувствие. Депрессивные расстройства чаще проявляются у тех, кто постоянно использует электронные средства связи, чем у тех, кто делает это редко. Кстати, если я говорю здесь только о молодежи, то это исключительно из-за недостатка исследований о влиянии использования мобильных телефонов на взрослых. Но родителям тоже рекомендуется обратить внимание на себя. Многие в отношении сидения в телефоне подают своим детям не лучший пример.

Вечера перед разнообразными экранами приводят нас в возбуждение, отодвигают отход ко сну и сокращают время сна. Но и чисто физические качества экранов, оснащенных светодиодами, подозреваются в том, что мешают нам спать. Они излучают синий свет, который присутствует и в солнечном спектре. Наш мозг устроен так, что воспринимает это излучение с диапазоном от 446 до 447 нанометров как солнечный свет. Он препятствует выработке гормона сна мелатонина. Каковы последствия? Мы позже чувствуем усталость и хуже засыпаем. И для молодежи, которая в пубертатный период и так всегда позже устает, эта «пересвеченность» существенно сдвигает режим сна.

Переизбыток света определенного спектра наблюдается в больших городах. На наших улицах перестало по-настоящему темнеть, мы даже не видим звезд.

Искусственный свет на улице наравне с современными медиа способствует тому, чтобы сон отодвигался в глубь ночи. Светящаяся на зданиях и стендах реклама превращает ночь в день и за пределами наших квартир и домов. Чтобы больше узнать о влиянии освещения на сон, было проведено исследование в Африке. Ученые наблюдали за жизнью двух соседних деревень, одна из которых была электрифицирована, а другая нет. Первая жила как бы в доиндустриальное время, а вторая в индустриальное, с тем небольшим различием, что вставали в ней в то же время, какое предписывается аграрным обществом. В той деревне, где было электрическое освещение, ложились спать примерно на час позже, чем в той, где все еще проводили вечера в темноте. Поскольку ни в одной из деревень жителям не приходилось являться на работу к какому-то определенному времени и они не имели никаких других привязанных ко времени обязанностей, то в обеих спали примерно одинаково долго – 7,5 часов. Беда бы разразилась, если бы в той деревне, куда было проведено электричество, соблюдалось бы типично прусское время подъема, как в нашей стране. Немецкие правила непременно аукнулись бы жителям: им было бы тяжело вставать по утрам, а хронический недосып и усталость, естественные последствия, не заставили бы себя ждать.

Впрочем, не стоит слишком стараться выдвинуть роль света на передний план. Все же большую ответственность за наш недосып несут исчезающее разделение на день и ночь и неспособность во всех смыслах выключиться вечером из потока информации.

В 5.45 утра в маленьком местечке в земле Саарланд в стену дома врезался легковой автомобиль. Машина превратилась в груду металла. Согласно его показаниям, 37-летний водитель заснул за рулем. Он проснулся только в момент столкновения.

Аварии из-за секундного сна не всегда обходятся благополучно. Доверху нагруженный грузовик на полном ходу врезается в задний бампер полицейского автомобиля, который тут же охватывает пламя. Двое полицейских погибли. 34-летний отец семейства говорит, что заснул. Поскольку он проявляет искреннее раскаяние, то его приговаривают к «всего лишь» двум годам условно за убийство по неосторожности.

Многие, уснув секундным сном, уснули в последний раз. Часто спровоцированные этим аварии очень серьезны, потому что прямо перед столкновением водитель не управляет рулем и не тормозит. Обычно сонливость подкрадывается незаметно. Крупицу за крупицей мы теряем свежесть восприятия и концентрацию. Мы не можем вспомнить преодоленное расстояние, пропускаем дорожные знаки или безвольно следуем за машиной впереди. У некоторых проявляются телесные симптомы: человек чаще моргает и зевает, чувствует жжение и «песок» в глазах. На поздней стадии водитель начинает клевать носом, вздрагивает, открывает окно, заставляет себя сосредоточиться. И тут вдруг нападает коварный и подлый, не считающий потерь секундный сон.

Многие водители недооценивают угрозу секундного сна. В недавнем опросе 17 % показали, что продолжают ехать, даже если чувствуют усталость. Подпереть веки спичками и марш вперед. «Я даже усталым вожу лучше, чем моя жена выспавшейся», – сказал нам один переутомленный водитель, когда мы проводили полевое исследование частотности секундного сна на трассах Германии. Из-за крайне опасного уровня сонливости мы попросили его все же позволить жене сесть за руль. Иногда неосторожность дополняется шовинистской самоуверенностью.

Часто люди недооценивают не только опасность, но и частоту аварий, спровоцированных секундным сном: на немецких дорогах в них погибло вдвое больше людей, чем из-за вождения в нетрезвом виде. В США сонные водители замешаны в каждой шестой аварии со смертельным исходом и в каждой восьмой, имевшей серьезные последствия. Согласно исследованию Германского центра авиации и космонавтики 18 % аварий происходит из-за усталости. В сфере перевозок оценили, что доля аварий, вызванных усталостью, составляет от 20 до 40 процентов, а ночью может доходить даже до 42 %.

Между тем спровоцировать аварию из-за сонливости – это уголовно наказуемое деяние. Проверить перед поездкой физическую и психическую способность управлять транспортным средством немцев обязывает Уголовный кодекс. Если мы не в состоянии – а этому может быть причиной и сонливость, – но тем не менее решаем ехать и подвергаем «тем самым опасности жизнь и здоровье других людей и находящиеся в чужой собственности предметы существенной ценности», то это может караться лишением свободы до пяти лет или денежным штрафом.

Один из наших пациентов сообщил в качестве оправдания полицейскому, протоколировавшему ДТП, что он заснул и никак не мог повлиять на произошедшее. Каково же было его изумление, когда его затем лишили прав и начислили штрафные баллы во Фленсбурге. Еще серьезнее досталось пациенту, который по причине недосыпа спровоцировал на трассе аварию с летальным исходом. Страховая компания смогла представить ему доказательства его недосыпа и секундного сна и отказалась компенсировать расходы.

Во всеевропейском исследовании, проводившемся в 19 странах, мы пытались выяснить причины сонливости, провоцирующей аварии. Было опрошено больше 12 700 человек, по чьей вине произошли такого рода ДТП. 42,5 % сказали, что плохо спали предыдущей ночью. Еще 34 % признались, что хронически плохо спят. 15 % из опрошенных были посменными работниками, а 13 % спровоцировали аварию в то время, в какое они обычно уже видели десятый сон.

Недостаток или нарушения сна, по-видимому, одна из главных причин аварий, спровоцированных сонливостью. Напомню: у человека, не спавшего 17 часов, скорость реакции такая же, как при нахождении 0,5 промилле алкоголя в крови. Даже если водитель спал на три часа меньше, чем обычно, он втрое больше рискует попасть в аварию. А если вы урезали свой сон на четыре часа и более, что часто случается, когда вы путешествуете во время отпуска, то риск повышается в десять раз.

Эксперты советуют останавливаться на отдых каждые пару часов. Но у множества автомобильных аварий на наших дорогах есть и еще одно объяснение. Примерно от 15 до 20 % лекарств могут, согласно данным производителей, влиять на способность управлять транспортными средствами. Кроме снотворных и психотропных средств к ним относятся и на первый взгляд невинные препараты, например обезболивающие. В ходе исследования, проведенного в США, в крови у 13 % виновников аварий были найдены бензодиазепины. Эти лекарства, которые принимают как снотворное или успокоительное, широко распространены и в Германии. Кроме того, усыпляющее действие оказывают и антигистаминные аппараты, которыми лечат аллергию и нарушения сна, а их отпускают без рецепта. Считается, что они, наравне с психотропными веществами, которыми лечат депрессию, подвергают безопасность дорожного движения наибольшей угрозе. Особенно критичны первые дни после начала курса или увеличения дозы, когда сонливость может проявляться особенно ярко.

Согласно статистике, большинство аварий случается с пятницы на субботу. Многие едут домой на выходные после изнурительной рабочей недели. Молодежь едет вечером в пятницу с дискотеки, падая с ног от накопившегося за неделю недосыпа. Не стоит, правда, забывать о роли алкоголя и превышения скорости. Еще мне кажется достойным внимания, что, по данным некоторых исследований, мужской пол становится фактором риска: мужчины провоцируют вдвое больше аварий из-за сонливости, чем женщины. Но прежде, чем вы возразите, что мужчины чаще находятся за рулем и покрывают бо́льшие расстояния, скажу, что это было учтено. Возможно, женщины за рулем более внимательны и потому более напряжены. Как вы уже знаете, напряжение не дает уснуть. Кто водит спокойно и хладнокровно, тот скорее расслабится, а расслабленность усыпляет.

Автомобильная индустрия осознала, насколько опасен секундный сон. Сейчас она предлагает технические способы распознавания усталости, особенно на транспортных средствах высшего класса, и успокаивает водителя, убеждая, что приборы смогут вовремя распознать подкрадывающийся сон. Последствия могут быть фатальными. Производители автомобилей внушают нам чувство обманчивой безопасности. Одни датчики измеряют частоту моргания или диаметр зрачков, другие – изменения движения частей тела. Зарегистрировав усталость, машина издает вибрирующий звук или выводит на экран значок кофейной чашки в качестве предупреждения. Объединяет все эти системы то, что они ненадежны. Некоторые из них бьют тревогу, стоит выехать с извилистой дороги, где постоянно приходится менять скорость, на ровную прямую трассу, а другие только тогда, когда веки уже не поднимаются.

Справиться с усталостью ни в коем случае не помогают громко звучащее радио, открытое окно, жвачка или чашка кофе, как многие думают. Против усталости есть только одно средство – сон! Съедьте на обочину или найдите парковку и предупредите опасный секундный сон за рулем, немного вздремнув. Если выпить перед этим чашку кофе, то 10-минутный сон может сотворить чудо и обезопасить ваш дальнейший путь. Кто не может спать, тому стоит подвигаться: приседания или просто несколько кругов, которые вы пробежите вокруг машины, могут, активировав сердечно-сосудистую систему, стряхнуть с вас сон. Но это все же не настолько действенно, как прикорнуть на обочине.

Немецкий совет по безопасности дорожного движения, при поддержке Федерального министерства транспорта и цифровой инфраструктуры, а также Немецкое законное страхование от несчастных случаев начали кампанию «Осторожно, секундный сон!», цель которой состоит в том, чтобы привлечь внимание к причинам секундного сна и способам его избегать. Эту кампанию активно поддерживает наше профессиональное сообщество, Немецкое общество исследования и медицины сна. К сожалению, финансируется кампания, на мой взгляд, недостаточно для решения этой проблемы. В первую очередь дополнительные разъяснительные работы не помешали бы, с моей точки зрения, логистическим и транспортным, а также страховым компаниям. Водители грузовиков подвергаются сильному стрессу из-за того, что на них давят сроки. Они работают посменно, и должны и днем, и ночью спать в ужасных условиях на обочине дороги. Несмотря на шум автострады, в летнюю жару и зимний холод им необходимо спать крепко и глубоко, чтобы потом надежной рукой вести свои сорокатонные машины. Очевидно, что если эти условия не изменятся, то количество аварий с участием грузовиков и автобусов не уменьшится и в будущем.

Мы, в нашем современном обществе, привыкли долетать за кратчайшие сроки в любую точку мира. В самолет, и вперед. Через несколько часов мы оказываемся на далеком континенте, в другом мире, в другом часовом поясе. Но, к сожалению, наши внутренние часы не поспевают за нами. Там, куда мы приехали провести отпуск, мир живет не по тому времени, к которому привыкли наши внутренние часы. Первые дни мы усталы, не можем заснуть, ходим вялые и совершенно не хотим есть, несмотря на превосходный стол в отеле, зато просыпаемся посреди ночи от медвежьего голода. Наши внутренние часы еще показывают «домашнее» время, они рассинхронизированы с местным. Если бы мы передвигались не так быстро: на машине, поезде или корабле, то внутренние часы успевали бы перестроиться. Они не были задуманы для быстрых перемещений нашего современного мира и медленно приноравливаются к другим часовым поясам.

При смене часового пояса те процессы в организме, которые зависят от суточного ритма, например пищеварение, регуляция температуры и выработка гормонов, переходят на новое время с разной скоростью. Ритм сна и бодрствования справляется быстрее, а гормональный баланс, наоборот, медленнее: кортизолу, дневному гормону стресса и деятельности, нужно больше времени. Лептин и грелин, гормоны, отвечающие за чувство голода и сытости, тоже несколько сдают при быстрой смене поясов. Этим и объясняется, что когда мы уже безо всяких проблем засыпаем в новом месте, к большой неожиданности для себя просыпаемся посреди ночи от страшного голода.

Поездки на восток даются нам тяжелее путешествий на запад. Тому есть две причины. Во-первых, там мы вынуждены ложиться раньше обычного. Наш аденозиновый аккумулятор еще не разрядился до конца, и мы еще совсем не чувствуем усталости к тому моменту, когда пора отправляться спать. Во-вторых, поскольку наши внутренние сутки составляют почти 25 часов, то нам проще лечь позже, чем раньше.

Так что тем, кто едет на восток, лучше всего не спать одну ночь, так они быстрее войдут в ритм окружающей жизни. А если в пункте назначения по утрам можно рассчитывать на яркое солнце, а вечером вовремя озаботиться обеспечением темноты, то выработка мелатонина быстрее подстроится под новый ритм смены дня и ночи.

После перелетов на запад приходится дольше не спать, что нам при нашем 25-часовом суточном ритме дается гораздо легче. Но в первые дни люди часто просыпаются раньше необходимого; стоит ожидать и пробуждений среди ночи. Очень важно, чтобы там, куда вы прилетите, освещение вечером было ярче 2500 люкс. Это поможет дольше пробыть на ногах – вы позже начнете уставать. Мелатонин, который во многих странах продается в виде таблеток и отпускается без рецепта, может оказать дополнительную поддержку вашему перенастраивающемуся организму.

Тем, кто летит в командировку ненадолго, лучше всего просто не переводить свои внутренние часы. Так вы убережете организм от необходимости перестраиваться и сможете избежать связанного с этим стресса, нарушений сна и не проходящей весь день усталости. Чем больше ваш распорядок дня будет соответствовать привычному времени, тем лучше.

Каждый год одна и та же процедура. Перевод часов раз в полгода был введен в разных странах в XX веке с целью экономии энергии. Таким образом предполагалось выиграть для людей и производства еще один час солнечного света. Весной у нас крадут час времени и возвращают только поздней осенью. Для людей, путающихся, куда переводят стрелки, придумали подсказку: весной, как только начинают пригревать первые солнечные лучи, уличные кафе расставляют стулья «перед» кафе, а осенью, когда снова холодает, убирают их «назад». То же самое происходит и с часовыми стрелками.

Жители государств, где происходит переход на летнее время, дважды в год переживают мини-джетлаг. Внешние часы переставляются, а внутренние еще несколько дней, ковыляя, догоняют их. Для здорового организма перенастройка, как правило, не представляет особых проблем, но может длиться от двух до десяти дней. Труднее всего приходится детям, пожилым людям и людям с нарушениями сна. Многие из моих пациентов с нарушениями сна каждый раз «с дрожью» ожидают ежегодного временного сдвига. Часто организм реагирует на идущий вразрез с природой перевод усталостью, упадком сил, нарушениями сна, головной болью и даже депрессивными расстройствами.

Когда весной мы переводим часы вперед, это значит, что еще три недели мы будем по утрам впадать в «зимний режим». Столько времени должно пройти до тех пор, пока снова не будет светать в то же время, что и до перевода стрелок. Но мало того, нам еще нужно вставать и ложиться на час раньше, хотя на улице светло. Это довольно сложно, и для многих в первые дни проблемы с засыпанием и связанный с этим недосып скорее правило, чем исключение. Переход на летнее время вовсе не мелочь, он оставляет свои следы. Для многих довольно ощутимый физический стресс проявляется не только в проблемах со сном, когда приходится усиленно потреблять снотворное и ходить по врачам, но и учащением госпитализаций с подозрением на инфаркт. Свою часть дани получает и недосып: на следующее утро после перевода стрелок увеличивается число аварий на дорогах. Учащаются и столкновения с дикими животными, поскольку те не склонны принимать во внимание переход на другое время и пересекают дорогу в неподходящий момент. Фермеры тоже жалуются на трудности перехода на новое время у молочных коров.

Переход на зимнее время приятнее для всех, поскольку всем достается дополнительный час сна: в три ночи стрелки переводят назад, и мы можем безо всяких забот еще раз проспать эти шестьдесят минут. Жаворонки и те, кто встает рано, радуются, потому что продлеваются по-летнему светлые утра, что мало касается сов и поздновстающих, поскольку они в этот момент все равно еще не вернулись из царства Морфея. Но вечером всех вырывает из мечтаний о золотой осени. Теперь придется перестраиваться на мрачное и промозглое зимнее время.

У тех, кто недоволен переводом времени, есть надежда. В 2018 году европейский парламент учредил комиссию, которая должна выяснить, осмысленно ли переводить часы. Исследования показывают, что первоначальная цель экономии энергии не оправдала себя. Возможно, энергии расходуется даже больше, если учитывать, что по утрам нужно дольше топить батареи. К этому стоит добавить нагрузки на здоровье, о которых говорилось выше, и увеличивающийся риск аварий. Есть только один аргумент, который, с моей точки зрения, можно привести в поддержку летнего времени: будет очень тяжело обходиться без длинных, светлых летних вечеров в саду за стаканом вина.