19.9. Петербургские либералы

Теперь нам вновь предстоит вернуться почти на столетие назад. При Николае I Царскосельский лицей, в котором учился Пушкин, продолжал выпускать кадры для высшей бюрократии империи. В 1844 г. он был переведен из Царского Села в Петербург и назван Александровским. Преподавание общественных наук было в лицее по традиции на высоком уровне и побуждало юношей из лучших дворянских родов задумываться над судьбами России. Лицей окончили революционер Петрашевский и Салтыков (Щедрин). В одни годы с ними учились будущий академик Безобразов, управляющий Государственным банком Ламанский, министр финансов Рейтеры.

Эти люди в 40-х гг. увлекались Фурье и Сен-Симоном (Ламанский даже арестовывался по делу петрашевцев), в 50-х и 60-х гг. были активными деятелями реформ и «обновления России», в 70-х и 80-х гг. стали вельможами и государственными мужами, воплощавшими официальный, верноподданнический либерализм. Они активно выступали за буржуазное развитие

России, но хотели при этом сохранения дворянского землевладения на основе современных и рациональных методов хозяйствования в поместьях. Они отнюдь не страдали «общинным комплексом» и не волновались за судьбу общины.

Нельзя сказать, что Владимир Павлович Безобразов много сделал для развития экономической науки. Еще в дореволюционных биографических и энциклопедических словарях он характеризуется как слабый теоретик, не имевший собственного лица и позиции. Но в силу конкретных обстоятельств и личных качеств он оказался представителем и рупором петербургских либералов и числился таковым добрую четверть века. Ему принадлежат несколько добротных трудов по хозяйственному быту и огромное количество статей на самые разные темы. Довольно долгое время Безобразов преподавал политическую экономию и статистику в Александровском лицее.

И. И. Левин, автор исследования о банках в России, пишет о Безобразове так: «…он был инициатором, организатором, вдохновителем и центром образовавшегося экономического кружка. Он… устроитель знаменитых «экономических обедов», составивших эпоху в истории русских экономических течений, член президиума всех экономических обществ, неутомимый сотрудник специальных и общих журналов, член всех правительственных комиссий, видный чиновник-реформатор и в то же время талантливый ученый».

Кстати сказать, И. И. Левин и Дж. Ф. Нормано, книга которого о русской экономической мысли не раз упоминалась, – одно и то же лицо. В обеих своих книгах, разделенных тремя десятилетиями и событиями, которых в другое время хватило бы на три столетия, он много места уделяет сен-симонистскому характеру безобразовского кружка в 50-60-х гг. Возможно, тут важен кредитный контекст, в котором автор рассматривает события и идеи в России в этот период. Действительно, основатели парижского банка братья Перейры, экономисты-фритредеры Мишель Шевалье и Гюстав Молинари, с которыми, как показывает Левин (Нормано), кружок Безобразова находился в тесном контакте, были так называемыми практическими сенсимонистами. Это значит, что в учении Сен-Симона они почерпнули для своих практических нужд только собственно буржуазные идеи индустрии и кредита. Им была свойственна мистическая вера в силу кредита, который должен передать капитал, накопляемый всеми слоями общества, в руки предпринимателей-капиталистов. В эпоху русского грюндерства, когда учреждались первые акционерные компании и частные банки, эти идеи оказались очень кстати. Безобразов и Ламанский (так же, как Вернадский, Бабст и даже Бутовский) были сильно увлечены предпринимательским ажиотажем, акциями, биржами, банками. Но деятельность и идеи петербургских либералов далеко не исчерпываются сказанным.

Любопытна история «экономических обедов», вокруг которых в свое время кипели страсти и творились легенды. В начале 60-х гг. Безобразов, Ламанский и еще несколько либералов задумали учредить в Петербурге политико-экономическое общество, вероятно, по примеру подобного общества во Франции. Однако где-то в верхах это намерение было расценено как преждевременное, а может быть, и излишнее. Несостоявшееся общество заменили ежемесячными обедами в одном из лучших ресторанов Петербурга с речами и дискуссиями. На «безобразовские обеды» допускался лишь узкий круг людей, и присутствие на них стало подобием почетного диплома. В обедах участвовали профессора и литераторы, высокопоставленные чиновники и представители нарождающегося мира бизнеса. Министры финансов Рей-терн и Бунге были близки к этому кружку.

Либеральный кружок Безобразова имел немало врагов и критиков. Это были и консерваторы-крепостники, и славянофилы и «русофилы» разных сортов, и сторонники крайнего протекционизма во внешней торговле. Безобразовцев обвиняли в доктринерстве, в незнании России, в недостатке патриотизма. Профессор С. А. Венгеров, составитель биографического словаря, пишет о судьбе этого кружка: «С экономическими обедами считался всякий администратор, желавший класть в основу своей деятельности не одно только административное благоусмотрение. После смерти Владимира Павловича (в 1889 г. – ред.) нашлись, однако, «патриоты своего отечества», которые в живом общении администрации с наукою и общественным мнением, происходившем на «безобразовских обедах», усмотрели нечто вредное, а самого инициатора причислили в врагам России».

Некоторые реформы, особенно в области финансов, направленные на преодоление остатков крепостничества, преобразование экономики и социальной структуры общества на капиталистических началах, осуществлялись не без влияния безобразовского кружка. Но сам Безобразов, внешне сохраняя «официальный оптимизм», тяжело переживал реакцию 80-х гг. Об этом свидетельствуют его дневниковые записи последних лет жизни. В любопытной записи, помеченной февралем 1886 г., он констатирует свою идейную близость с группой Чупрова и готовность сотрудничать с ней. Безобразов признает, что эта группа по своим взглядам прогрессивнее и демократичнее его самого, но с удовлетворением отмечает, что «они совершенно чужды (например, такие почтенные люди, как А. И. Чупров) революционным идеям, которые за ними подозревают…». В этом отношении Безобразов был, конечно, прав.

Подобная позиция позволяла ему сближаться с деятелями такого типа, как петербургский профессор Ю. Э. Янсон, либерал с народническим уклоном. Янсон делит с А. И. Чупровым честь быть одним из основателей русской статистической науки и инициатором практического развития статистики. Отчасти его трудами была подготовлена первая всероссийская перепись населения в 1897 г., до которой он, однако, не дожил. Видное место в истории русской общественной мысли занимает книга Янсона «Опыт статистического исследования о крестьянских наделах и платежах» (1877 г.). Удручающая картина обнищания крестьянства и упадка крестьянского хозяйства, которую на огромном и неоспоримом материале показал Янсон, произвела в обществе сильное впечатление. Когда автор пожелал доложить итоги своего исследования на заседании в Петербургском университете, это сочли неудобным и взамен предложили сделать доклад на «невинную» тему – «О населении европейских государств».

Янсон и Безобразов играли видную роль в проведении всемирного статистического конгресса в Петербурге в 1872 г. Проведение международного форума статистиков в России служило подтверждением больших успехов, достигнутых русской наукой. Вместе с тем конгресс был использован официальными либералами, а отчасти и правительством для традиционного «втирания очков» иностранцам, пропаганды мнимого процветания России. Эта сторона дела послужила поводом для едких насмешек М. Е. Салтыкова (Щедрина).