19.7. Либеральная профессура. Чупров

Ко второй половине XIX в. преподавание политической экономии и примыкающих к ней общественных наук в высших учебных заведениях России значительно расширилось. Объем научной и литературной продукции колоссально вырос. Попытка осветить эту литературу в одной главе могла бы свестись к перечислению десятков имен, во многих случаях забытых и незнакомых широкому читателю. Чтобы избежать этого, мы попытаемся выявить некоторые важнейшие закономерности и выделить наиболее характерные фигуры. Одной из таких фигур был А. И. Чупров – московский профессор, отразивший в своей деятельности многие черты эпохи 70-90-х гг.

Характерным в этот период было участие ученых в государственных делах, их воздействие на экономическую политику. Из университетских профессоров вышли влиятельные министры финансов 80-х и 90-х гг. Бунге и Вышнеградский. Другой министр, С. Ю. Витте, использовал профессиональную экспертизу при осуществлении денежной реформы, которая ввела в России золотой стандарт. Среди экспертов был профессор И. И. Кауфман, имя которого известно главным образом благодаря его глубокой и серьезной рецензии на первый том «Капитала» (1872 г.), вызвавшей отклик К. Маркса.

Конечно, среди профессоров было немало консерваторов, ретроградов и прямых реакционеров. Но в массе русская интеллигенция никогда не была реакционной, а университетская профессура воплощала собой цвет интеллигенции. В целом ее отличала либеральная идеология разных оттенков.

Прогрессивное содержание либерализма сохранялось постольку, поскольку он выступал за буржуазное развитие против все еще сильного феодализма, за политические свободы, за буржуазную демократию. Время от времени царские власти преследовали либералов, хотя их отличительной чертой всегда был отказ от революционных форм борьбы.

Вместе с тем характерными чертами либерализма были склонность к компромиссу с самодержавием, страх народной революции, борьба против революционных демократов и социалистов. Политическим воплощением либерализма стала созданная в 1905 г. партия конституционных демократов (кадетов), игравшая видную роль во Временном правительстве. Но, конечно, буржуазный либерализм революционной эпохи 1905–1917 гг. во многом отличался от либерализма последних десятилетий XIX в.

Позиция либеральной профессуры, имевшей большое влияние на студенчество, на печать, на общественное мнение, сыграла важную роль в утверждении марксизма в России. Вплоть до 1905 г. русская профессура относилась к марксизму терпимо, нередко сочувственно и увлеченно. Марксизм в той или иной форме можно найти во многих курсах политической экономии того времени. В 90-х гг. сформировалось целое направление так называемого легального марксизма, что отличало Россию от Западной Европы и США, где марксизм никогда не мог серьезно утвердиться в университетах, в официальной науке.

Причину данного специфического явления убедительно раскрыл В. И. Ленин: русская буржуазия, идеологами которой объективно были либеральные профессора, видела своего главного врага справа, в самодержавии и державшемся за крепостнические пережитки дворянстве, а не слева – в бедном и среднем крестьянстве, в нарождающемся рабочем классе.

Передовые ученые своими трудами способствовали повышению международного престижа русской общественной науки. Если в середине столетия Запад мог ее просто игнорировать, то в конце столетия это сделать уже было невозможно. Характерно, что Маркс и Энгельс знали и ценили труды целой плеяды русских мыслителей второй половины столетия.

Речь произнесенная Бабстом в Казанском университете, содержала целую программу буржуазно-демократических преобразований. Он говорил: «Междоусобные войны, борьба политических партий, нашествия, мор, голод не могут иметь того гибельного влияния на народное богатство, как деспотическое и произвольное правление».

В первой половине 1860 г. Бабст прочел в Московском университете цикл публичных лекций, изложив в популярной форме основные проблемы политической экономии. Эти лекции были пронизаны антикрепостническим, антифеодальным духом. Бабст, подобно великому Адаму Смиту, выступал против крайностей капиталистической эксплуатации. Он, например, заявлял: «Товариществам рабочих предстоит счастливая доля – вырвать рабочего из его зависимости от капитала и сделать его самостоятельным членом промышленности… Товариществам рабочих предстоит везде великое будущее».

Бабст был, возможно, первым русским профессором, который с кафедры излагал некоторые идеи Маркса. В мае 1860 г. русский эмигрант Н. И. Сазонов писал Марксу из Парижа в Лондон: «…если Вам приятно узнать, какое распространение Ваше учение находит в России, то я могу сообщить, что в начале этого года профессор… прочел в Москве публичный курс политической экономии, первая лекция которого представляла не что иное, как изложение Вашего последнего труда». По какой-то причине Сазонов не назвал имени профессора, но нет никаких сомнений, что речь идет о Бабсте. В своей первой лекции он изложил некоторые идеи исторического материализма, содержавшиеся в предисловии к опубликованной в 1859 г. книге Маркса «К критике политической экономии».

К сожалению, довольно скоро блеск бабстовского таланта поблек, либерализм полинял, а острота его суждений притупилась. Увлекшись издательской и коммерческой деятельностью, Бабст в 60-70-х гг. мало занимался экономической теорией и предпочел укрыться от «проклятых» вопросов под крылом быстро набиравшей силу и популярной в России немецкой исторической школы. Бабст перевел и издал первую часть «Начал народного хозяйства» Вильгельма Рошера, одного из отцов германской исторической школы. Он сблизился с власть имущими, давал уроки наследнику престола. Свою профессорскую деятельность он закончил в 1874 г. и занял место управляющего частным банком.

Важное место в истории русской мысли второй половины XIX в. занимает другой ученик Грановского – Борис Николаевич Чичерин, автор многих политических, социологических и философских сочинений, имевших в свое время немалый общественный резонанс. Чичерин, родившийся в 1828 г., происходил из культурной дворянской семьи. Эта семья заметна в истории отечества. Георгий Васильевич Чичерин, один из ближайших соратников В. И. Ленина, народный комиссар иностранных дел в 1918–1930 гг., был его родным племянником.

Б. Н. Чичерин всю жизнь стремился найти общий язык с правительством и склонить его к умеренному либерализму. Однако здесь ему пришлось испытать одно разочарование за другим. В 60-х гг. Чичерин, работавший в Московском университете, был известен как талантливый молодой профессор государственного права. Но в 1868 г. ушел в отставку, протестуя против грубого вмешательства властей в дела университета. В начале 80-х гг. он занимал пост московского городского головы, однако был снят с него в 1883 г. по прямому указанию Александра III за «неуместную» речь на коронации царя.

В обширной и долгой деятельности Чичерина для нашей темы важны два момента. Во-первых, начиная с дискуссий 50-х гг., он последовательно выступал за капиталистическое развитие деревни (при сохранении дворянского землевладения!), против консервации общины. Во-вторых, он был в России одним из первых и наиболее влиятельных критиков марксизма, в частности экономического учения Маркса.

В 1878 г. Чичерин писал, что общинное владение «совместно только с крепостным состоянием земли и лица, а никак не с свободною гражданскою жизнью, которая не может не действовать на него разрушительно». Солидаризируясь со сторонниками общины, он утверждал, что ее разрушение может привести к образованию сельского пролетариата. Но при этом он указывал, что община фактически держит в «пролетарском» состоянии всех крестьян, а ее ликвидация оставит, конечно, часть крестьян без земли, но зато «даст простор остальным».

Записка, поданная Чичериным в марте 1881 г. через бывшего московского профессора и правого государственного деятеля К. П. Победоносцева царю, содержит программу либерально-буржуазных реформ при сохранении самодержавия. Что же предлагал Чичерин? В политике – создание консультативного сословного «парламента» из представителей дворянства и земств. В экономике – «довершение освобождения русского крестьянина освобождением его от общины и круговой поруки, присвоением ему в собственность той земли, на которую он имеет неотъемлемое право… Только через это у крестьян могла бы развиться та самодеятельность, без которой невозможны никакие хозяйственные успехи…». Кто знает, как пошло бы дело, если бы царская бюрократия прислушалась к этому голосу?

Статья Б. Н. Чичерина «Немецкие социалисты: II. Карл Маркс» (1878 г.) дополняет его более раннюю статью о Лассале и представляет собой развернутую и резко отрицательную рецензию на первый том «Капитала». Переиздавая статью в 1902 г., Чичерин дополнил ее критикой второго и третьего томов, изданных Ф. Энгельсом.

Чичерин выступает против трудовой теории стоимости, заявляя, что она необоснованно исключает потребительские оценки полезности товаров как фактор формирования стоимости. Он категорически отрицает эксплуатацию труда капиталом, считая прибыль законным вознаграждением капиталиста за руководство предприятием и риск.

Аргументы, которые выдвигает Чичерин против социализма, традици-онны: этот социально-экономический строй противоречит человеческой природе; он не имеет корней в историческом процессе развития общества; попытка его установления революционным путем должна вызвать «реакцию» и привести к утверждению худших социальных форм, чем капитализм. Свой анализ Чичерин резюмирует следующим образом: «Когда сравниваешь те бессмыслицы, которые лежат в основании учения Маркса, с тем значением, которое придается им в умах миллионов людей, можно прийти в некоторое изумление. Влияние Маркса в современном мире представляет, можно сказать, самый колоссальный пример человеческой глупости, какой встречается в истории мысли. Объясняется это тем, что, когда говорят страсти, разум молчит. И чем более нелепость облекается в туманные представления и прикрывается мнимо научной фразеологией, в которой никто не в состоянии раскрыть настоящего смысла, тем легче выдавать их за глубокие истины и с тем большею жадностью они воспринимаются умами, не привыкшими связывать понятия».

Но среди московских профессоров были и иные взгляды на марксизм. В 70-х гг. кафедру политической экономии, оставленную Бабстом, занял молодой Чупров, которому суждено было воспитать целые поколения экономистов. На лекции А. И. Чупрова ходили на только студенты-юристы (экономический факультет был создан в Московском университете лишь при советской власти), но и студенты других факультетов и даже других учебных заведений. Организатор первых марксистских кружков, впоследствии крупный деятель рабочего движения в Москве С. И. Мицкевич, в то время студент-медик, рассказывает, что он «посетил несколько лекций по политической экономии А. И. Чупрова, тогда самого популярного и самого либерального профессора на юридическом факультете».

Может быть, еще популярнее были лекции профессора государственного права М. М. Ковалевского, который работал в Москве с 1877 по 1887 г. Ученый-энциклопедист, человек невероятной широты знаний, историк, экономист, юрист, этнограф, Ковалевский был кумиром студенческой молодежи. Он позволял себе смелые высказывания в адрес самодержавия, что вызывало восторг студентов.

Примечательна история его изгнания из университета. В Петербург шли многочисленные доносы на Ковалевского. В 1887 г. министр народного просвещения Делянов потребовал его увольнения, а когда московские университетские власти попытались возражать, ссылаясь на талантливость Ковалевского, они получили ответ, который стоит здесь процитировать: «Лучше иметь на кафедре преподавателя со средними способностями, чем особенно даровитого человека, который, однако, несмотря на свою ученость, действует на умы молодежи растлевающим образом». И Ковалевский был изгнан из Московского университета, что вызвало очередные студенческие беспорядки.

Заметной фигурой был И. И. Янжул, большой друг Чупрова и Ковалевского, член группы молодых либеральных профессоров. По своим взглядам он был близок к тем немецким экономистам 70-90-х гг., которые, развивая идеи исторической школы, склонялись к так называемому государственному социализму. Подобно таким ученым, как Брентано, Шеффле и Вагнер, Янжул возлагал надежды на государство и его социальную политику как на орудие смягчения классовых конфликтов и улучшения участи рабочего класса.

Янжул был одним из инициаторов создания в России государственной фабричной инспекции, призванной в какой-то мере защищать рабочих от ненасытной алчности капитала, который насаждал варварские формы эксплуатации. В 80-х гг. условия труда на русских фабриках были не лучше, а, вероятно, хуже, чем в Англии в самую мрачную пору промышленного переворота: рабочий день продолжался до 12–14 часов в сутки, заработная плата была нищенской, в массовом порядке применялся женский и детский труд, отсутствовали охрана труда и техника безопасности, в цехах царили грязь и духота. Янжул по собственной инициативе поступил работать фабричным инспектором по Московской губернии и в скором времени своими гуманными и смелыми поступками вызвал ненависть фабрикантов. Против него была организована травля в печати, ему угрожали физической расправой. Не поддержанный властями Янжул оставил свой пост, так ничего и не добившись.

Научные заслуги Янжула значительны. Он явился основателем современной финансовой науки в России. Он первым в России, а отчасти и на Западе проанализировал деятельность американских трестов 80-90-х гг. и написал о них содержательную работу. Материалы для этой книги Янжул собирал во время поездки в США в 1893 г., когда он посетил всемирную Чикагскую выставку, приуроченную к 400-летию открытия Америки. Наблюдения Янжула над Америкой и американцами, которые он изложил в нескольких статьях и в своих мемуарах, не скучно читать и сейчас, спустя почти сто лет.