Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Иран представляет обширное нагорье, окруженное горными хребтами. Центральная часть нагорья – бесплодные пустыни, непригодные для земледелия без крупных оросительных сооружений. Поэтому скотоводство занимало господствующее положение в хозяйстве страны. Земледелием занимались в оазисах вдоль хребтов, где для орошения использовались горные речки и ручьи.
Государственные оросительные системы здесь начали строить лишь в V–VI вв. в государстве Сасанидов, причем это была очень сложная система ирригации. Ее основу составляли каризы – подземные тоннели – галереи, по которым текла вода, скапливавшаяся в подпочвенном слое у подножия гор.
Каризы прокладывались на глубине 8-10, а потом даже 30–50 м и достигали в длину до 40 км. Через каждые 7-10 м располагались колодцы, которые служили, в частности, для очистки каризов от наносов, что было важной частью трудовой повинности крестьян. Очевидно, что строительство и содержание такой сложной системы было по силам только государству, но не общинам или частным землевладельцам, которых здесь называли дехканами (как мы знаем, в Средней Азии позже дехканами называли просто крестьян).
За пользование оросительными системами, естественно, государство взимало с земледельцев особую плату.
Дальнейшее расширение оросительной системы происходило в X–XI вв., когда длина некоторых каризов достигла 125 км, а глубина – до 90 м. Новая активизация ирригационных работ происходила уже в XVI–XVII вв. при Се-февидах. Французский путешественник Шарден описывал, как воду из колодцев поднимали в больших бурдюках специальными колесами, которые вращали волы, затем она выливалась в бассейн, откуда по каналам шла на поля.
В результате ирригации был достигнут очень высокий уровень земледелия. Кроме зерновых культур и овощей здесь было освоено производство сахарного тростника, хлопка, красителей (шафрана, марены, индиго), шелководство. Продукция именно этих новых для Ирана культур шла в основном на экспорт. По словам Шардена, в государстве Сефевидов производилось за год свыше 20 тыс. тюков шелка – сырца весом по 276 фунтов. Не более тысячи тюков оставалось в Иране, а основная часть вывозилась, причем не только в Европу, но и в Индию, где производился собственный шелк. По словам того же Шардена, в Исфаган на продажу привозили столько дынь, что за день их там съедали больше, чем за месяц во всей Франции.
В государствах Ахеменидов и Сасанидов, т. е. в древний период, верховным собственником земли считался шахиншах, «царь царей», но практически земля находилась в распоряжении общин, через которые собирались налоги и распределялась трудовая повинность. В период Средневековья община формально оставалась как административно-территориальная единица, но уравнительное землепользование было уже нарушено. Из общины выделялись крупные землевладельцы – дехкане. Своего хозяйства они, как правило, уже не вели, а сдавали землю в аренду на кабальных условиях. Широко практиковалась кабальная аренда и на землях, передаваемых государством в условную собственность представителям государственного аппарата. Особенно значительные масштабы кабальная аренда стала приобретать со времени Арабского халифата. Само слово «кабала» – арабского происхождения
Государственное хозяйство, если исключить строительные и ирригационные работы, не играло важной роли в экономике страны на протяжении всей истории. Правда, при Ахеменидах существовал специальный термин для обозначения работников царского хозяйства – «курташ». Но эти люди были заняты в основном на обслуживании царя и строительных работах. При дворе Сасанидов числилось 6000 слуг, 8000 коней, 12000 мулов и 760 слонов. Соотношение занятых людей и скота свидетельствует, что это не было производящее хозяйство, оно лишь обеспечивало роскошь правящей династии.
Конечно, полностью в распоряжении государства находилось производство вооружения. Государству принадлежали рудники, но они не разрабатывались государственными работниками, а сдавались на откуп артелям горняков и частным предпринимателям. При Сефевидах действовало свыше 30 шахских мастерских, «караханэ», в каждой из которых было занято около 130 работников, но это составляло ничтожную долю ремесленного производства огромной страны.
Основным же источником государственных доходов, как в Древности, так и в Средние века, была эксплуатация крестьян-общинников, причем в основном крестьян, которые вели хозяйство на государственной земле.
При переходе к Средневековью государственное землевладение не сокращалось, как можно было ожидать, а увеличивалось. Во-первых, поскольку ирригация была делом государства, орошаемые земли становились государственными. Во-вторых, при каждом вторжении иноземцев-завоевателей (арабов, монголов, туркмен) в собственность нового государства переходили не только прежние государственные земли, но и владения сопротивлявшихся завоеванию. Правда, потом часть государственных земель раздавалась в условное владение представителям господствующей группы, но приходили новые завоеватели и процесс начинался сначала.
В древний период, при Ахеменидах и Сасанидах, еще не было сложной системы условного землевладения. Крупные земельные владения просто раздавались членам царской династии, представителям персидской знати, крупным чиновникам в полную наследственную собственность. Владельцы этих имений обычно жили в городах на доходы, которые они получали от управляющих.
Средние землевладельцы, дехкане, выдвинувшиеся на местах, составляли ядро персидского войска, ее прославленную конницу. Эти «деревенские господа» государственных налогов не платили.
Несколько категорий земельной собственности возникло в период Халифата. Крупнейшим землевладельцем было государство, но, кроме того, огромные земельные владения принадлежали членам правящей династии и церковные земли – «вакф». Все доходы с этих земель шли в пользу владельцев. Земли в наследственной частной собственности дехкан, арабской и персидской знати назывались «мульк» и от государственных налогов не освобождались.
Новой формой земельной собственности стала «икта». Так назывались земли, которые раздавались чиновникам, представителям государственного аппарата в качестве платы за службу. Предполагалось, что только налоги с крестьян, живущих на этих землях, поступают в пользу владельца икта, составляя его жалованье, причем только на время исполнения служебных обязанностей, т. е. икта соответствовали европейскому бенефицию. Но поскольку государственные должности были наследственными, то и икта стали передаваться по наследству.
При Сельджуках икта стали преобладающей формой земельной собственности. В качестве икта раздавались целые области с городами, причем владельцы этих пожалований продолжали вести кочевую жизнь на доходы от своих владений. Мелкие икта теперь раздавались даже рядовым воинам.
Преобладание системы икта оставалось и при монголах. Газан-хан в 1303 г. издал указ о наделении землями на праве икта всех монголов. Огромные территории выделялись эмирам, эмиры делили их между предводителями отрядов, а те – между рядовыми воинами. Каждый воин получал в икта деревню или часть деревни с крестьянами. Тогда же было введено и крепостное право – прикрепление крестьян к земле. Следует оговориться, что крестьяне при этом не становились собственностью владельца: он не мог их продать или отобрать у них землю.
При Тимуридах была введена новая форма земельного владения – «союргал», владелец которого получал полную административную власть на выделенной ему земле, хоть эта земля продолжала считаться государственной.
При Сефевидах раздача земли в условное владение продолжалась. Эти земли теперь назывались «тиулами» и делились на две категории: а) персональные, пожизненные и б) закрепленные за определенной должностью на время ее исполнения.
Таким образом, в Иране в Средние века происходил процесс формирования частного условного землевладения, которое отличалось от европейского феодализма тем, что главным землевладельцем оставалось государство, а феодальная рента заменяла государственный налог. Иными словами, налог с крестьян частного владения шел в пользу владельца.
Войти с помощью соц. сетей: