9.2. Славяне и кочевники

Переходя к железному веку, мы вступаем в качественно новый период. Во-первых, появляются письменные источники, и археологические материалы отходят на второй план. На историческую арену выходят народы – скифы, венеды, анты и др.

Во-вторых, теперь мы можем говорить о славянах или праславянах. Славянский язык выделился из семьи индоевропейских языков в середине II тыс. до н. э. Праславяне составляли значительную часть индоевропейцев в Европе. Они заселяли лиственные леса Центральной и Восточной Европы: Карпаты, бассейны Одера, Вислы, Днепра. В праславянском языке нет слов, относящихся к степному ландшафту, а в названиях месяцев отражены сезонные земледельческие работы («серпень», «жнивень», «вресень» и т. п.). Итак, славяне заселяли лиственные леса, включая лесостепь, и были земледельцами.

А по южной степной полосе России по направлению к Дунаю и богатствам античных государств шли волнами кочевники-скотоводы из Азии, сея смерть и разрушение. Некоторые из них задерживались в прикаспийских и причерноморских степях надолго.

Каждый такой поход наносил удар по хозяйству славян, поэтому их история до образования государства – это история взлетов и падений. Восточные славяне четырежды поднимались до того уровня развития, за которым должен был следовать переход от родового строя к государству, но в результате очередного разорения откатывались назад. Это обстоятельство нашло отражение в легендах об «огнедышащем змее», который жег деревни и брал дань девушками. Были ли это сарматы, гунны, половцы – легенда оставалась.

Первый экономический подъем славян Б. А. Рыбаков относит к кон. II – нач. I тыс. до н. э. Этому подъему соответствует археологическая чернолесская культура X–VII вв. до н. э. в Среднем Приднепровье. Занимались чернолесцы пахотным земледелием. В это время возник миф о двух божественных кузнецах, которые выковали плуг, победили огнедышащего змея, запрягли его в плуг и пропахали гигантскую борозду, ограждающую земли славян и юга – «змиевы валы». Очевидно, это было связано с тем, что в это время действительно была построена полоса укреплений для защиты от кочевников.

Чернолесцы умели ковать железо и готовить железные изделия. А поскольку их владения были богаты месторождениями болотной железной руды, основным сырьем металлургии в те времена была железная руда, это служило существенным преимуществом перед соседями. Железный плуг и железное оружие были главными и неоспоримыми аргументами их успехов. У этого народа уже выделился слой воинов, а это может служить свидетельством о переходе к строю военной демократии, кануну образования государства.

В I тыс. до н. э., т. е. одновременно с чернолесцами, по верхней Волге, Оке и на Валдае жили угро-финские племена дьяковской и городецкой культур. Их городища обычно располагались на крутых мысах – стрелках при слиянии двух рек или реки и глубокого оврага. С двух сторон подступы к городищу защищали обрывы, а третья была укреплена валом и рвом. Занимались эти племена скотоводством и мотыжным земледелием, большинство орудий изготовлялось из кости и рога, а глиняная посуда лепилась еще без гончарного круга.

Приблизительно на таком же хозяйственном уровне находились племена ананьинской и пьяноборской культур в Прикамье – предки коми и удмуртов. Только удельный вес животноводства в их хозяйстве был выше, и очень большую роль играла охота на пушного зверя, причем меха добывались для обмена с другими народами.

А причерноморские степи в это время были под властью скифов. Кочевники-скифы пришли сюда с Востока, из Азии, где успешно воевали с ассирийскими царями Асаргадоном II и Ашурбанипалом. В VIII–VII вв. до н. э.

в Причерноморье складывается огромный союз племен, который античные авторы называли Скифией. По словам Геродота, Скифия охватывала территорию от Дуная до Дона. Это объединение просуществовало до III в. до н. э. В его состав вошли и местные племена, в том числе и земледельческие. Так, по Днепру, т. е. в районе обитания чернолесцев, согласно Геродоту, жили скифы-пахари, а Крым и прилежащую к нему территорию населяли скифы царские.

Впрочем, скифы царские появились не сразу. Господствующее положение в союзе, конечно, занимали скифы-кочевники, те, которые пришли с Востока. Эти кочевники делились на три группы, возглавляемые, по выражению Геродота, «царями», т. е. военными вождями. Власть такого «царя» даже передавалась по наследству, но ограничивалась народным собранием. Это означало, что уже выделилась военная верхушка и сфрмировался своеобразный строй военной демократии в условиях кочевого общества.

На рубеже V–IV вв. до н. э. царь Атей объединил Скифию, основав государство. Господствующее положение в нем и заняли скифы царские – окружавшая царя военная аристократия. Столица этого государства сначала находилась на нижнем Днепре – так называемое Каменское городище. Городище было окружено высоким валом и рвом, а внутри находился окруженный дополнительной крепостной стеной акрополь, где были построены царская резиденция и каменные дома знати. Каменское городище было не только административным центром, но и центром ремесла, особенно металлургического.

О социальном расслоении свидетельствуют и знаменитые царские курганы, в которых захоронены не только цари, но и наиболее знатные представители аристократии. В таких курганах вместе со своими господами погребены убитые наложницы и рабы, а также находится огромное количество золотой и серебряной посуды, драгоценных украшений и прочей утвари, в основном античного происхождения.

В III в. столицей скифского царства становится Неаполь Скифский в Крыму. По характеру планировки и устройства домов этот город был подобен греческим городам-полисам, а населяли его эллинизированные скифы, которые уже не вели кочевой жизни, а активно торговали с греками.

По утверждению Геродота, скифы царские считали остальных скифов своими рабами. Геродот как представитель рабовладельческого общества упрощал формы зависимости. Но, безусловно, рядовое население Скифии находилось в подчинении у господствующей верхушки, причем особенно значительной эксплуатации подвергалось земледельческое население, скифы-пахари. Ведь благоденствие царских скифов было связано с экспортом хлеба, а скифы-кочевники хлеб не выращивали.

Впрочем, Геродот утверждал, что живущие по Днепру скифы-пахари – это вообще не скифы. Он их называл борисфенитами (Борисфен-Днепр) и сколотами. Нет сомнения, что сколоты составляли ядро формирующегося восточного славянства.

Расцвет хозяйства племен чернолесской культуры происходил в то время, когда еще складывался скифский союз племен, т. е. продолжались завоевания. Очевидно, чернолесцы довольно долго и упорно сопротивлялись завоевателям («змиевы валы»). Завоевание всегда сопровождается разрушением хозяйства, и самобытность чернолесской культуры с VII в. утратилась.

Но в V–IV вв. до н. э., согласно хронологическим расчетам Б. А. Рыбакова, происходит очередной экономический подъем восточных славян. Очевидно, будучи членами рыхлого объединения племен, борисфениты-сколоты сохранили известную экономическую самостоятельность и извлекали определенные преимущества из торговли с эллинским миром.

Основным занятием сколотов являлось развитое пахотное земледелие (скифы-пахари) с расчетом на экспорт значительной части хлеба. Греческую колонию Ольвию греки называли «торжище борисфенитов», следовательно, по крайней мере, часть хлеба шла отсюда не через посредничество царских скифов. Об этом свидетельствуют и богатые захоронения сколотской знати со значительным количеством античных изделий. Из прочих элементов материальной культуры сколотов следует выделить высокий уровень металлургии железа. У сколотов господствующее положение занимала дружинная всадническая прослойка, и, по представлению Б. А. Рыбакова, они дошли до уровня государственности.

Это относительное благоденствие было оборвано сарматским нашествием во II в. до н. э. Сарматы тоже пришли с Востока, тоже были кочевниками. Они быстро вытеснили скифов из причерноморских степей, захватив и разграбив даже греческие колонии в Крыму, причем остатки скифов-кочевни-ков были ассимилированы другими народами. В славянском эпосе сарматы, как и другие степняки-кочевники, ассоциировались с многоглавым огнедышащим змеем, причем теперь это дополнялось образом Бабы-яги, владеющей табунами лошадей и летающей в ступе. В этой ступе Бабы-яги академик Рыбаков усматривает символ походных котлов кочевников, в которых варилась пища на целую орду.

Дело в том, что культурно-экономический уровень сарматов периода завоевания был ниже, чем у скифов. Они находились на стадии родоплеменного строя, причем у них сохранился даже матриархат. Греки это называли «гинекократия», и именно в связи с сарматами у них возникли легенды о воинственных амазонках. Действительно, в захоронениях сарматок – оружие и конская сбруя.

В отличие от скифов, которые стремились экономически «устроить» вовлеченные ими в свою орбиту племена, используя труды их земледелия и торговли, сарматы жили грабительскими набегами, почти не вступая в экономические контакты. Географ Страбон писал, что из-за сарматов земли между Эльбой и Днепром стали неведомыми.

Бедствием для сколотов нашествие обернулось не только прямым разрушением укрепленных городищ и селений и гибелью людей, но и разрывом связей с культурным античным миром. Часть сколотов в это время уходит на север, в недоступные для кочевников леса и болота. Оставшееся поредевшее население экономически деградирует. Контраст между северным населением леса и культурным земледельцами лесостепи резко уменьшился.

Следующий период экономического подъема славян – II–IV вв. н. э. В римских источниках этого времени славяне называются венедами и антами, причем анты заселяли восточную часть славянского ареала, охватывая, в частности, Приднепровье. Очевидно, это были восточные славяне. А в целом славяне этого времени занимали огромную территорию от Балтийского моря и Вислы до Балкан и Днепра.

В древнерусской летописи сохранилось воспоминание об этом экономическом подъеме под названием «траяновы века», по имени императора Траяна (98-117 гг.). Уже из этого названия видно, что летописец связывал экономические успехи восточных славян с Римом. Возобновилась торговля с античным миром. Отсюда шел хлеб, в обмен на который поступало вино, ремесленные изделия и другие римские товары. Происходило и культурное влияние: верхушка славянского общества перенимала элементы римской культуры и обычаев. О торговых связях с Римом свидетельствует русская мера «четверик», которая точно соответствует римскому квадранталу -26,26 литра.

Подробную картину хозяйства приднепровских славян – антов этого времени дают археологические памятники Черняховской культуры. Выясняется, что совершенствовалось экспортное, т. е. товарное зерновое хозяйство. Появился новый вид пахотных орудий – сошники тяжелого типа для подъема целины. Возникли новые орудия для размола зерна – ротационные жернова и даже специальные мукомольни. Захоронения свидетельствуют о существований военной верхушки, обладавшей значительными богатствами. В этих захоронениях мы находим не только много римских вещей, но и тысячи римских денариев. Но ведь деньги – не украшение. Деньги – свидетельство товарно-денежных отношений.

В это время по берегам рек тянулись на 1–1,5 км неукрепленные села, следовательно, не было постоянной угрозы вражеских набегов. Но на юге оставалась полоса укреплений – «змиевы валы», и военные дружины были наготове. Некоторые из этих селений исследователи называют поселками «городского типа» – это были центры металлообработки, ювелирного и гончарного ремесла.

Именно к этому времени относится противопоставление летописцем Нестором «мудрых» и «смысленных» жителей лесостепи северным лесным племенам, живущим «зверинским образом». Разница между югом и севером снова возросла.

Но и этот период экономического расцвета был оборван очередной волной кочевников, которые двигались по степям с востока. «Траяновы века» сменились страшным «бусовым временем». На этот раз в степи пришли кочевники-гунны. Греческий писатель Аммиан Марцеллин так описывал их быт: «Все они, не имея определенного места жительства, ни домашнего очага, ни законов, ни устойчивого образа жизни, кочуют по разным местам, как будто вечные беглецы, с кибитками, в которых они проводят жизнь… гоня перед собой стада, они пасут их».

Во второй половине IV в. они прошли по Черноморским степям, сея смерть и разрушение. Они разгромили Боспорское царство, уничтожив греческие города-колонии. Славянские поселения лесостепной полосы также были разграблены и сожжены. Кроме черных слоев пожарищ, археологи находят много невостребованных кладов, относящихся к этому времени: погибшие хозяева не вернулись за зарытыми сокровищами.

В V в. Аттила объединил племена гуннов под своей властью, продолжая разорение Европы. После его смерти союз гуннов распался, и они исчезли с исторической арены, буквально не оставив следов. Археологических памятников культуры гуннов практически нет. После распада союза Аттилы остатки орд были ассимилированы местными народами, ничего не внеся в их культуру.

Движение кочевников по причерноморским степям продолжалось и далее. В середине VI в. в степи вторглись авары. Возник союз аварских племен – Аварский каганат. Южные славянские племена, в частности, племя дулебов, попали к ним в зависимость и платили дань. Но борьба оседлых земледельцев с кочевниками продолжалась, и в VII в. Аварский каганат распался. «И есть притча в Руси и до сего дне: погибоше аки обре (т. е. авары): их же нет племени ни наследка», – поучительно замечает летописец.

Между тем именно в это время завершалось разделение славян на три группы – южную, западную и восточную. В VI в. усиливается наступление южных славян на Византию, через Дунай и Карпаты. Император-историк Константин Багрянородный в VI в. писал, что Балканский полуостров «ославянился».