Экономические реформы в период социалистических преобразований

Система рабочего и местного самоуправления, сформировавшаяся в Югославии с начала 60-х гг. прошлого века, стала испытывать серьезные трудности, заставившие руководство страны внести в нее существенные изменения. Реорганизация политической системы была закреплена в Конституции 1963 г. Дальнейшим этапом преобразований должна была стать общественно-экономическая реформа 1965 г.

Реформа была призвана создать необходимые условия для более последовательного внедрения принципов самоуправления в экономическую жизнь страны. Ее целью было повышение эффективности хозяйствования и ускорение включения экономики в международное разделение труда. Ориентация на более широкое использование товарно-денежных отношений оказала решающее воздействие на формирование программы реформы, в которой одной из главных предпосылок развития самоуправления и повышения эффективности производства стала хозяйственная самостоятельность предприятий как независимых товаропроизводителей. Важнейшим условием успешности реформы должно было стать превращение предприятий в основных носителей расширенного воспроизводства.

В июле 1965 г. Союзная скупщина СФРЮ приняла около 30 законов, означавших начало проведения экономической реформы. Вместо многочисленных дифференцированных по отраслям курсовых коэффициентов был введен единый курс динара, установивший более реальное соотношение между югославской и иностранными валютами (1250 динаров за 1 доллар вместо 750 динаров, как раньше).

Были повышены цены на целый ряд товаров, в результате чего произошло существенное изменение соотношения цен на внутреннем рынке в пользу энергетических и добывающих отраслей промышленности и сельского хозяйства, которые до этого находились в неблагоприятном финансово-экономическом положении.

В целях повышения доли средств, находящихся в распоряжении предприятий, были значительно уменьшены их финансовые обязательства перед государством. Были приняты решения об отмене отчислений из дохода (15 % его величины) и из самостоятельных фондов предприятий (30 % ежегодных денежных поступлений в них). Общая ставка начислений на производственные фонды предприятий была снижена с 6 до 4 %. Для таких отраслей, как электроэнергетика, угольная промышленность, черная металлургия, сельское хозяйство, рыболовство и транспорт, была установлена более низкая норма начислений в размере 2 %. С той же целью было упразднено взимание с производственных предприятий налога с оборота, который стал уплачиваться торговыми организациями при продаже товаров конечному потребителю. Ставка отчислений из фонда личных доходов (зарплаты) была уменьшена до 13,5 %, а отчисления в фонд социального обеспечения – до 20,5 %. Вследствие указанных мероприятий в распоряжении предприятий стало оставаться гораздо больше средств, чем раньше. Была проведена также дальнейшая децентрализация государственного управления и расширены прерогативы самоуправленческих органов предприятий.

В связи с тем, что в результате изменения соотношений цен на внутреннем рынке в стране произошло общее повышение цен в среднем на 24 %, были приняты меры по частичной компенсации увеличения стоимости жизни. Союзная скупщина утвердила новую Рекомендацию о распределении дохода и оплате труда на предприятиях, которая разрешила им самостоятельно увеличивать объем личных доходов. Были повышены пенсии и пособия по инвалидности, а также зарплата работников непроизводственной сферы. Скупщина приняла рекомендацию об уменьшении непроизводственных доходов из бюджета и фондов хозяйственных предприятий.

Смысл перечисленных и других мероприятий реформы сводился к стабилизации экономического положения в стране, повышению эффективности всего народного хозяйства, интенсификации производства, форсированию технического прогресса, усилению материального стимулирования и экономичности в работе предприятий. Реформа призвана была упорядочить капиталовложения в стране и ввести в этом деле строжайшую экономию, устранить имевшиеся структурные диспропорции в экономике, ограничить импорт и стимулировать экспорт на основе повышения качества экспортной продукции и снижения ее себестоимости.

Результаты проведения в жизнь экономической реформы во второй половине 60-х гг. оказались далеко не однозначными. С одной стороны, реформа действительно способствовала переходу экономики на путь интенсификации, расширила самостоятельность предприятий и заставила их энергичнее подтягиваться к мировому уровню. Вместе с тем в ходе реализации реформы стали нарастать такие отрицательные тенденции, как нестабильность экономического роста, увеличение структурных диспропорций, усиление инфляции, рост цен. Еще более серьезными оказались негативные социально-экономические последствия реформы: обострение проблемы занятости и появление безработицы, вынужденный отъезд рабочих на заработки за границу, ухудшение материального положения трудящихся, усиление социальной дифференциации в обществе.

За 15 лет после старта экономической реформы 1965 г. и до начала кризиса 80-х гг. народное хозяйство Югославии сделало существенный шаг вперед в своем поступательном развитии. Вместе с тем в этот период произошло замедление темпов экономического роста со среднегодовых 7,8 % в 1952–1965 гг. до 5,8 %. Снижение темпов развития промышленности оказалось еще более заметным: соответственно с 11,6 до 6,9 %. Динамика сельскохозяйственного производства была весьма неравномерной: от наивысшего прироста в 15,8 % в 1966 г. до самого большого сокращения на 6,1 % в 1978 г.

За период 1948–1977 гг. совокупный общественный продукт вырос в 5,9 раза, или в 4,3 раза на душу населения. При среднегодовых темпах роста в 6,2 % Югославия находилась в числе стран с ускоренным экономическим развитием. Национальный доход на душу населения увеличился с 260 долл, в 1948 г. до 2000 долл, в 1979 г. Сократилось отставание Югославии от передовых стран по уровню экономической развитости. В начале 50-х гг. национальный доход на душу населения достигал лишь половины среднемирового уровня, а в конце 70-х он был на 20 % выше.

Промышленность заняла ведущее место в народном хозяйстве и в большой мере способствовала развитию других отраслей экономики и инфраструктуры. В 1977 г. промышленное производство превысило уровень 1947 г. в 14 раз, а довоенный уровень – в 19 раз. Удельный вес промышленности в отраслевой структуре народного хозяйства повысился за этот период с 18 до 37 %, а доля сельского хозяйства сократилась с 40 до 16 %. Процентное соотношение этих основных отраслей экономики в их совокупном общественном продукте изменилось диаметральным образом: с довоенных 29: 71 в пользу сельского хозяйства до 70: 30 в пользу промышленности в 1976 г.

За период 1953–1977 гг. сельскохозяйственное производство выросло более чем вдвое. Ежегодный сбор пшеницы достиг 6 млн. т, а кукурузы – свыше 9 млн. т в год. Увеличение объема производства в сельском хозяйстве – результат повышения производительности труда в 2–3 раза благодаря внедрению новейших технологий и современных средств механизации, изменению структуры сельскохозяйственного производства и уменьшению численности сельскохозяйственного населения.

Динамичное развитие и структурные изменения народного хозяйства способствовали коренным сдвигам в классово-социальном составе населения. Ядро рабочего класса стали составлять квалифицированные и высококвалифицированные промышленные рабочие. Доля городского населения увеличилась с 23,2 % в 1948 г. до 37,3 % в 70-х гг. Численность занятых в общественном секторе народного хозяйства росла в среднем в год на 4,4 %, достигнув к концу 1979 г. 5,6 млн. человек против 1,1 млн. в 1947 г.

Соответственно повысился жизненный уровень населения. Особенно заметными были достижения в пенсионном обеспечении. Пенсии по старости и инвалидности в 1974 г. получали 1288 тыс. человек, т. е. в 7,6 раза больше, чем в 1947 г. На цели социального обеспечения выделялось ежегодно 13 % национального дохода страны. С 1947 по 1977 г. было построено 2,7 млн. квартир.

За годы народной власти в Югославии был создан неплохой научный потенциал. Заметные успехи были получены в области прикладных исследований и внедрения их результатов на практике, но гораздо меньше внимания уделялось развитию фундаментальных наук. Одновременно с закупкой лицензий в развитых странах Югославия сама экспортировала научные знания. В 1960–1975 гг. югославские хозяйственные организации заключили 76 соглашений о продаже за границу различных отечественных лицензий в металлообрабатывающей, электротехнической, химической и фармацевтической отраслях промышленности. Постоянно прилагались значительные усилия по подъему промышленности слаборазвитых регионов страны, где проживает около 35 % югославского населения. В 1947–1977 гг. ежегодный прирост промышленной продукции в Боснии и Герцеговине, Македонии, Черногории и Косово превышал среднегодовые темпы роста югославской индустрии в целом.

Бесспорные результаты были достигнуты в области внешнеэкономических связей СФРЮ. Доля экспорта и импорта в общественном продукте Югославии в 1938 г. составляла 14 %, а в конце 70-х гг. почти одна треть национального дохода проходила через каналы внешней торговли. За счет импорта покрывалось свыше трети народно-хозяйственных потребностей в сырье и материалах и более половины – в машинах и оборудовании.

Югославия активно использовала иностранные кредиты и займы для финансирования развития промышленности, транспорта, сельского хозяйства, а также для пополнения валютных резервов и выполнения своих обязательств по оплате внешних долгов. О роли иностранного капитала в развитии народного хозяйства страны свидетельствует тот факт, что в конце 70-х гг. доля иностранных средств в общих капиталовложениях составляла около 30 %, а в приоритетных отраслях – от 1/3 до 1/2 всех инвестиций.

За период 1967–1977 гг. в Югославии было зарегистрировано 117 договоров о совместных с иностранными фирмами капиталовложениях в югославские предприятия на общую сумму 1530 млн. долл., в том числе на иностранные вложения приходилось 335 млн. долл., или 22,1 % от общей суммы. Результаты этих совместных вложений оценивались положительно: доход занятого на соответствующих объектах на 15 % превышал средний уровень занятого в народном хозяйстве, а норма накопления составляла 20 %, т. е. была выше среднего уровня. В 1968–1978 гг. между югославскими и зарубежными предприятиями было заключено 492 договора о долгосрочной производственной кооперации, из которых на страны Запада приходилось 80,3 %.

Серьезную проблему для экономического развития представляли отраслевые диспропорции, выражавшиеся прежде всего в недостаточной развитости сырьевой и энергетической базы и в сильной зависимости страны от импорта сырья и полуфабрикатов. Около 70 % сырья, материалов, полуфабрикатов и запчастей, необходимых для производства, закупалось на мировом рынке. Значительной проблемой югославской промышленности многие годы оставалась низкая степень использования производственных мощностей.

Задача структурной перестройки народного хозяйства и промышленности оказалась весьма сложной в силу особенностей югославской хозяйственной системы. В рамках системы объединенного труда так и не были найдены эффективные пути концентрации средств и направления их на развитие приоритетных отраслей. В стране ощущалось перепроизводство продукции ряда перерабатывающих отраслей промышленности при хронической нехватке собственного сырья и энергии.

Весьма острой экономической и социальной проблемой стала в 70-е гг. инфляция. Среднегодовые темпы роста розничных цен в 1974–1975 гг. составили 26 %, в 1976–1978 гг. уменьшились до 11 %, но в 1979 г. они вновь поднялись. К внутренним причинам инфляции добавлялся ее «импорт» из-за границы в результате роста цен на внешних рынках, особенно на нефть и другие энергоносители. В условиях инфляции в Югославии шло постоянное «соревнование» между ценами и номинальными личными доходами, которые с трудом подтягивались до уровня возраставших расходов на жизнь.

С начала 80-х гг. Югославия стала втягиваться в длительный системный кризис, который прежде всего затронул сферу экономики, а затем постепенно охватил все стороны жизни общества.

Начало кризиса пришлось на 1980 г., затем он с каждым годом обострялся, достигнув своего апогея в 1989 г. Общие черты кризисного состояния югославской экономики в этот период характеризует следующее:

• резкое замедление темпов роста общественного производства (с 7 % в 1979 г. до 2,3–0,7 % в 1980–1983 гг.) и начавшееся с 1983 г. сокращение объемов ВВП, промышленной и сельскохозяйственной продукции;

• беспрецедентное падение жизненного уровня населения после продолжительного периода его высокого роста (снижение на 7,5 % в 1980 г. и на 30 % за последующие четыре года);

• обострение социальных проблем: рост безработицы, углубление социальной дифференциации в обществе, снижение мотивации работников к труду, ослабление интереса трудящихся к участию в управлении производством;

• постоянное ухудшение общего финансового положения в стране, выразившееся в прогрессировавшей инфляции, ежегодном росте цен на 20-30-40 % в 1980–1982 гг. и на 58,4 % в 1983 г., превращении инфляции в ее худший вид – стагфляцию, когда цены росли в условиях стагнации производства;

• нараставшей неплатежеспособности хозяйственных организаций и банков, росте убыточности многих предприятий, снижении фондов накопления и т. п.;

• затянувшееся постоянное снижение производительности труда и эффективности общественного производства, выразившееся в повышении доли неиспользованных производственных мощностей, падении фондоотдачи, росте капиталоемкости производимой продукции, ухудшении других качественных экономических показателей;

• высокий и все увеличивавшийся уровень иностранной задолженности, достигшей к 1985 г. 21 млрд, долл., и практическая невозможность самостоятельного погашения долга в наступавшие сроки оплаты, т. е. внешняя неплатежеспособность страны.

Причины экономического кризиса были многообразны. Главными из них можно считать:

а) серьезные ошибки и просчеты в экономической политике, а именно: усиление импортной и внешнефинансовой зависимости экономики без своевременного форсирования экспортного производства, отставание в освоении отечественных природных ресурсов, запоздание с принятием защитных мер против негативного воздействия кризисных явлений на Западе, отсутствие своевременных и эффективных мер по экономии энергии, сырья и материалов, а также иностранной валюты, промедление в ограничении всех видов внутреннего потребления, в особенности чрезмерных капиталовложений и непроизводственных расходов;

б) очевидное снижение действенности хозяйственного механизма, реально сложившегося после 1974 г. и обнаружившего свою низкую экономическую эффективность и несоответствие принципам самоуправленческой системы объединенного труда, изложенным в Конституции СФРЮ. Вместо развития самоуправления и интеграции производства в общеюгославском масштабе на основе объединения труда и средств трудовых организаций произошло на деле укрепление самостоятельности административных структур на уровне республик, краев и общин при парализации и бездействии федеральных структур и разобщении автономных хозяйственных предприятий.

В качестве внешних причин можно указать на резкое ухудшение внешнеторговой и производственной конъюнктуры в мире и запоздание с началом приспособления страны к новым условиям. Не будь таких изменений (многократного роста цен на нефть, другие энергоресурсы и сырье, от импорта которых на 70 % зависела югославская промышленность), то и положение в Югославии, возможно, не оказалось бы столь драматичным. Односторонняя и прочная зависимость югославской экономики от Запада (сырьевая, техническая, технологическая, финансовая) усилилась в условиях изменившейся внешнеэкономической ситуации и привела к резкому увеличению внешнеторгового дефицита и иностранной задолженности, выросшей в 3 раза в течение всего пяти лет.

Но настоящие проблемы начались в 90-е гг., когда крах социалистической системы наложился на распад страны. Уже в 1990 г. под влиянием мероприятий экономической реформы, которую последнее правительство СФРЮ во главе с А. Марковичем стало проводить в условиях набиравших силу дезинтеграционных тенденций, началось падение объемов производства и уровня жизни населения. С этого же года в страну перестали поступать иностранные инвестиции.

В последующие годы улучшить ситуацию не было никаких шансов, поскольку после распада СФРЮ экономика образованной Сербией и Черногорией новой Югославии была лишена нормальных условий для развития. Положение в ней в решающей степени определяли следующие факторы:

• распад единого экономического пространства бывшей федерации, повлекший разрушение производственных связей с входившими в нее республиками и потерю основных рынков сбыта;

• четырехлетние войны в соседних республиках – сначала в Хорватии, а затем в Боснии и Герцеговине;

• международная экономическая блокада, последовавшая за введением против СРЮ санкций Совета Безопасности ООН в мае 1992 г.;

• активизация сепаратистского движения в Косове и борьба с ним федеральных властей, повлекшая за собой новую изоляцию СРЮ со стороны стран – членов ЕС, других европейских стран и США, а затем 78-дневную военную агрессию НАТО весной 1999 г.;

• проблемы взаимоотношений между Сербией и Черногорией, угрожающие кризисом новой югославской федерации.

Дать количественную оценку разрушительным последствиям действия этих факторов вряд ли возможно. Попытки сделать это дают результаты, которые сильно разнятся. Но ясно одно: обрушившиеся беды за десять лет привели среднеразвитую по европейским меркам и процветавшую на фоне большинства своих социалистических соседей страну в удручающее состояние.

Валовой внутренний продукт (ВВП), согласно оценкам Всемирного банка, сократился более чем в 3 раза. Больше всего пострадала промышленность, в ней производство продукции уменьшилось на 61 %. Уровень производства сохранили лишь электроэнергетика и нефтеперерабатывающая промышленность (до бомбардировок). Большая часть остальных производств в последние десять лет не работали нормально. Некоторые отрасли промышленности были практически уничтожены.

Несколько лучше положение в сельском хозяйстве. Благодаря взвешенной аграрной политике прежних лет, сохранившей крепкое крестьянство, отрасль, несмотря на все трудности (остро не хватало горючего, удобрений, сельскохозяйственной техники, оборудования для переработки произведенной продукции и т. д.), смогла обеспечить удовлетворительное снабжение рынка основными сельскохозяйственными продуктами, и острого голода в стране удалось избежать.

Под воздействием войн и санкций на фоне общего экономического спада происходили неблагоприятные сдвиги в отраслевой структуре народного хозяйства новой Югославии. Поскольку бюджетная политика была вынужденно направлена прежде всего на финансовую поддержку сельского хозяйства, его доля в производстве общественного продукта резко выросла. По существу, отраслевой структуре стали присущи черты деформированной структуры слаборазвитой экономики с преобладанием производства сырья, энергии и продовольствия.

Тяжелое положение в экономике не могло не отразиться на социальной сфере. ВВП на душу населения, если следовать оценкам Всемирного банка, до распада СФРЮ достигал почти 3 тыс. долл., после сопровождавшегося военными конфликтами распада четырех лет санкций ЕС и ООН он стал меньше 1,5 тыс. долл., а после агрессии НАТО приблизился к 1 тыс. долл., что сделало Югославию беднейшей страной в Европе.

Занятость населения Югославии невысока и все последнее десятилетие сокращалась даже в годы оживления производства.

Резко упали личные доходы населения, средняя заработная плата в пересчете на доллары по официальному курсу снизилась за десять лет более чем втрое и в 2000 г. лишь немногим превысила 100 долл, в месяц (при этом необходимо учитывать, что официальный курс динара был завышен). Выросло социальное расслоение, разрыв в уровне доходов достиг 1:12. Благополучие узкого социального слоя достигнуто в значительной степени нелегальным, а иногда и криминальным путем. В сфере теневой экономики производится, по различным оценкам, до 40 % общественного продукта.

Разрушены налаживавшиеся десятилетиями внешнеэкономические связи Югославии. На пути их восстановления после отмены санкций ООН остались серьезные препятствия. Торговля с главными внешнеторговыми партнерами – Германией и Италией – сдерживалась новыми санкциями Европейского Союза, введенными в связи с событиями в Косове, и отсутствием соглашений между Югославией и ЕС. Экономическое сотрудничество с Россией после отмены санкций ООН стало быстро расширяться, однако российский финансовый кризис августа 1998 г. и события в Косове остановили этот процесс.

На фоне резкого сокращения объема внешней торговли увеличился дефицит торгового баланса, который в 2000 г. превысил 2 млрд. долл. (22 % от ВВП). Аналогична и ситуация с текущим платежным балансом – его дефицит также возрос и составил в 2000 г. 0,8 млрд. долл. (8,3 % от ВВП). За счет чего осуществляется покрытие части внешнеторгового дефицита – не ясно, так как кроме валютных трансфертов от югославских граждан, работающих за границей (которые хоть и значительны, но недостаточны), других постоянных источников для этого у страны до сих пор не было.

По причине исключения Югославии из числа полноправных членов международного сообщества не погашался и не обслуживался ее внешний долг. Не находила решения и проблема погашения внутренней валютной задолженности (около 4,5 млрд. долл.).

Мало что могла сделать СФРЮ для преобразования своей экономики из самоуправленческой социалистической в подлинно рыночную. Скорее проводившуюся ее правительствами экономическую политику можно охарактеризовать даже как отход от трансформационного процесса в Центральной и Восточной Европе.

Поскольку развитие югославской экономики проходило все 90-е гг. под сильным воздействием политических факторов, его отличала крайняя неравномерность. Политические события и изменения во внешнеполитическом положении страны порой в решающей степени влияли как на содержание ее экономической политики, так и на динамику хозяйственного развития.

Самыми тяжелыми для экономики стали первые годы после распада СФРЮ, когда ей был нанесен сильнейший удар разрывом связей с другими бывшими югославскими республиками, военными действиями в Хорватии, Боснии и Герцеговине, объявлением тотальной международной блокады. Положение, кроме того, осложнялось общими причинами системных кризисов в постсоциалистических странах.

Из-за отсутствия сырья, запчастей, оборотных средств и утраты рынков сбыта встали или перешли на режим ограниченной работы тысячи предприятий.

Объем внешнеторгового оборота Союзной Республики Югославии в первый же год блокады резко сократился. Чтобы выжить в блокадных условиях, СРЮ приходилось покупать товары первой необходимости по завышенным ценам.

Соответственно динамике производства ухудшилась и жизнь населения. Средняя реальная заработная плата уменьшилась за 1992–1993 гг. в 5 раз. В пересчете по реальному курсу динара она не достигала в конце 1993 г. и 30 немецких марок. Стоимость только продовольственной потребительской корзины равнялась 3,8 средних зарплат, не считая необходимых расходов на транспорт, одежду, образование, оплату жилья и коммунальных услуг. Отсутствие бензина лишило горожан возможности ездить за продуктами в село, что всегда было распространено в Югославии. В результате качество питания населения резко ухудшилось, наступил период борьбы за простое выживание: в стране в 3–5 раз сократилось потребление мяса, молока, овощей и других продуктов, кроме муки и хлеба. Товары длительного пользования стали недоступны подавляющему большинству населения. По уровню жизни СРЮ оказалась на последнем месте в Европе и в последней десятке среди 170 стран мира. Из-за ухудшения качества жизни и отсутствия ясных перспектив из страны началась эмиграция.

Но больше всего эти тяжелые годы запомнились вышедшей из-под контроля инфляцией. Главным стремлением правительства в то время было остановить падение производства и обострение социальных проблем. При отсутствии реальных финансовых ресурсов оно пыталось добиться этого за счет инфляционной денежно-кредитной политики. Центральный банк (Народный банк Югославии, НЕЮ) был не в состоянии изменить положение, поскольку утратил относительную самостоятельность, которой был законодательно наделен в ходе реформы банковской системы в 1990 г.

Основной характеристикой процессов в сфере денежного обращения стала мощная кредитная экспансия, развившаяся из-за широкого рефинансирования банков Центральным банком под реально отрицательную учетную ставку. Это произошло из-за использования механизма так называемого «селективного кредитования». По мере расширения «селективного кредитования» денежная масса росла и инфляция ускорялась. Для предотвращения экономического краха и сохранения социального мира из средств денежной эмиссии стали покрываться убытки общественных предприятий, выплачиваться заработная плата и оплачиваться принудительные отпуска работникам нерентабельных и временно бездействующих в результате экономической блокады предприятий.

Мощным источником финансовой нестабильности стала несбалансированность государственных финансов. Поскольку поступления по главным приходным статьям федерального бюджета (налог с оборота и таможенные сборы) из-за падения товарооборота внутренней торговли и блокады внешней торговли почти прекратились, а большинство расходных статей плохо поддавались «сжатию», возник огромный бюджетный дефицит.

Все эти факторы в совокупности с резким спадом производства ввергли страну в конечном счете в беспрецедентную в истории мировой экономики гиперинфляцию. Многие предприятия перешли в этих условиях на ежедневную выплату заработной платы, чтобы ее можно было сразу и с минимальными потерями обратить в товары или иностранную валюту. Ежедневно стала пересматриваться правительством и минимальная заработная плата.

Принимавшиеся правительством в 1992–1993 гг. меры по обузданию инфляции носили в основном административный характер: ставилось под контроль до 85 % цен, производилось их временное «замораживание», вводилось прогрессивное налогообложение роста фонда заработной платы предприятий и ограничивался допустимый разрыв в оплате труда (в конце 1992 г. соотношением 1:3, в 1994 г. – 1:4), использовались двойные валютные курсы, вводились запреты на проведение валютных операций частными банками и обменными пунктами и т. п. Эти меры не улучшили ситуацию, а лишь привели к исчезновению товаров с полок магазинов и перемещению торговли на улицу, появлению очередей. В конце концов пришлось перейти к нормированному распределению по талонам основных продуктов питания и товаров первой необходимости (муки, растительного масла, сахара, соли, моющих средств).

Когда обвал в финансовой и производственной сферах достиг «дна пропасти», в экономической политике правительства наступил перелом. С 24 января 1994 г. началась реализация «Программы восстановления денежной системы и стратегии экономического возрождения Югославии», разработанной под руководством председателя НБЮ Д. Абрамовича – финансиста международного масштаба, имеющего опыт работы советником Генерального Секретаря Конференции ООН по торговле и развитию. Эта программа была нацелена прежде всего на восстановление финансовой стабильности, и ключевая роль в ней отводилась инструментам денежно-кредитной политики. По содержанию она сильно напоминала комплекс мер «шоковой терапии», осуществленный с 1 января 1990 г. последним правительством СФРЮ по главе с А. Марковичем.

Основными мероприятиями программы по восстановлению денежной системы стали: деноминация динара в 10 млн. раз и обмен старых, обесценившихся денежных купюр на новые (в течение шести месяцев, когда они имели параллельное хождение); жесткая привязка нового динара к немецкой марке по курсу 1:1 и ограничение денежной массы объемом, обеспеченным золотовалютными резервами; введение полной внутренней конвертируемости динара для предприятий и населения.

Денежная политика была полностью отделена от бюджетной. Лишь на начальной стадии, учитывая ситуацию, программа допустила частичное покрытие дефицита за счет эмиссии новых динаров. Собственно говоря, первая волна эмиссии новых динаров была целиком направлена на кредиты бюджетам (месячными порциями по 147 млн. динаров), вторая была предназначена для покупки НБЮ иностранной валюты, и третья, самая незначительная, – для эмиссии на финансовый рынок краткосрочных ценных бумаг НБЮ.

Использование фискальных каналов для инъекций новых динаров в экономику сочеталось с жесткой кредитной политикой. НБЮ прекратил «селективное» кредитование и перешел к распределению средств из первичной эмиссии только через денежный рынок. При этом была установлена реально положительная основная процентная ставка. Коммерческие банки могли выдавать кредиты лишь при условии их рефинансирования в НБЮ, которое осуществлялось только при полном обеспечении займа депозитами в иностранной валюте. С марта кредитование стало производиться и под краткосрочные депозиты. В 1995 г. было принято решение не предоставлять новых кредитов тем предприятиям, которые не возвратили старых, но при этом имеют нереализованную продукцию. Им было рекомендовано продавать образовавшиеся запасы по сниженным ценам.

Политика валютного курса опиралась на принцип его единства для всех видов платежных операций и поддержания на уровне, стимулирующем развитие экспортного производства. В области бюджетной политики кроме мер по укреплению бюджетной дисциплины были также предприняты шаги, направленные на улучшение собираемости налогов (снижены ставки налогов при одновременном расширении налоговой базы). «Замороженные» на валютных счетах в банках средства были трансформированы в государственный долг.

Административных мер по управлению экономикой программа первоначально не предусматривала, поскольку строилась на предположении, что будут быстро отменены санкции и предоставлен кредит МВФ. Однако действительность нарушила планы правительства, и ему периодически приходилось прибегать к нерыночным методам сдерживания роста цен и заработной платы.

Принятый комплекс стабилизационных мер немедленно возымел действие, и инфляция была остановлена. С марта цены даже стали снижаться и за полгода упали более чем на 10 %. Обозначился реальный рост средней заработной платы, стали заполняться полки магазинов. Стабилизация сразу, т. е. задолго до отмены санкций, открыла дорогу экономическому росту: общественный продукт увеличился в 1994 г. на 4,3 %, в 1995 г. – на 6,2 %. Это говорит о том, что воздействие на экономику гиперинфляции было не менее, а, может быть, более разорительным, чем политических неурядиц и международной изоляции.

Однако система валютного совета и финансовая стабильность продержались недолго. Уже к концу лета 1994 г. возобладало стремление правительства снять остроту текущих проблем истощенной экономики за счет смягчения кредитно-денежной политики и возобновления заимствований в НБЮ. Банк частично возвратился к практике предоставления «селективных» кредитов, процентные ставки стали уступать уровню инфляции, вновь ослабла финансовая дисциплина банков и предприятий, ускорилось экономически необоснованное повышение заработной платы, стали увеличиваться государственные расходы. В результате с ноября 1994 г. вновь начался рост цен, хотя и не такими высокими темпами, как в период гиперинфляции. Попытки правительства сдержать инфляцию с помощью усиления государственного контроля над ценами не возымели действия. В 1995 г. он продолжался нарастающими темпами, и годовая инфляция составила 79 %. Это привело к значительному реальному обесценению динара и утрате им внутренней конвертируемости.