Глава 4.3
Со звоном клинки мачете приняли удар друидского топора.
Феликс сверлил меня взглядом, наверняка, представляя, как лезвие его тяжёлого орудия врезается в мой череп и рубит его… рубит… рубит…
Парнем он был не очень-то ловким, зато сильным и выносливым, как конь-тяжеловес. Его помощник остановился поодаль, ожидая приказа. Рунные ведьмы отпрянули к полуразрушенной стене постройки и наблюдали за хозяином.
— Феликс, — прищурился я, — мой костюмчик тебе будет узковат.
Мясник сжал топор до скрипа, и разящие удары посыпались на меня один за другим.
Искусством боя он владел неплохо, зато я мог на ходу менять форму оружия и маневрировать, выбивая противника из привычного ритма. Пока Феликс в очередной раз поднимал топор, мои мачете успели мутировать в два самурайских меча.
Теперь в одной руке я держал катану, метровую, с идеальным изгибом клинка, удобной рукоятью и широкой цубой. В другой — короткий меч. Клинки сверкнули калёной сталью и рассекли воздух, став продолжением рук.
С пыхтящим сопеньем, весь лоснящийся от пота, Феликс отпрянул от меня — похоже, растерялся — но тут же набросился снова.
Он злился. Еле отслеживая движения моих рук, метался из стороны в сторону и семенил, теряя силы. Я же наоборот планировал и вымерял каждый шаг, каждый поворот корпуса, каждый жест.
От этого зависела моя жизнь.
Бой двумя мечами — техника экзотическая. Владел я ею далеко не на высшем уровне, но старался идеально отрабатывать скользящие блоки, чтобы топор мясника не разбил клинки мечей.
Феликс неожиданно вёртко уходил от моих колющих выпадов, но пару раз я всё же угодил в его левый бок. Противник явно не ожидал от меня такой обороны, рычал и скалился, делал ложные выпады, обманные манёвры — и снова терял силы.
Кожей ощущалось, как пространство вокруг нас накаляется, становится плотным, вместе со звоном и скрипом оружейной стали наполняется жаром. Взмах топора — свист мечей… выпад — блок… смена позиций…
Несмотря на всю свою нарочитую неуклюжесть, Феликс оказался хитрым и выносливым бойцом. Друидским топором он владел отменно.
— Ты что за проходимец такой, а?.. — наконец, захрипел мясник. — У тебя на роже написано, что ты проходимец! Что ты скрываешь?.. Хотел развлечься с моими девочками, а потом слинять, не заплатив? Кто ты?
Кажется, он начал использовать кодо, только какое именно искусство, оставалось для меня загадкой.
Его глаза наполнились белизной, зрачки совсем исчезли. Топор продолжал мелькать и резать воздух над моей головой, а Феликс всё громче бормотал мне в лицо:
— Я знаю, кто ты… знаю все твои слабости и уязвимости. Ты не справишься, парень… ты не справишься. Ты создан, чтобы сдохнуть в луже собственной крови. Кто ты, сопляк?.. Вор? Убийца? Больной? Безумец?.. Кто ты?.. У каждого есть слабое место. О-о, я знаю… ты предатель?
Я понимал, что это провокация, но тело не смогло противиться силе неизвестного мне кодо. После слова «предатель» внутри всё будто съёжилось. Феликс мгновенно почуял слабину.
И продолжил давить на больное:
— Значит, предатель… Кого ты предал?.. Свой род? Страну? Друзей? Себя?
А вот на это я не поддался.
Да, я сотрудничал с теми, кого ненавидел, с теми, кто изуродовал мою жизнь и отнял тело, но я защищал сестру. И до последнего вздоха не перестану этого делать.
Утрись, сволочь.
Я не предатель.
На этот раз вздрогнул сам Феликс. Нахмурился, будто не ожидал от меня морального сопротивления. Этой заминки мне хватило, чтобы нанести ему рубящий удар в предплечье.
Сквозь рукав его рабочей формы проступила кровь, обильно пропитывая ткань.
Мясник взвыл, отшатнулся. Но тут же перехватил топор в другую руку и кинулся на меня. Его удары стали сильнее, чаще, свирепее.
— Кто ты?.. — продолжал колдовать Феликс ещё усерднее. — Кто ты, если не предатель?.. Я вижу, как трясутся твои руки, как они слабеют… Что ты смутировал? Два жалких ножа? Уровень ребёнка, а не нормального адепта. Да ты вообще не адепт, а подделка!
Я чувствовал, как он лезет в мои мысли, роется в них, ищет… ищет что-то...
Белые глаза Феликса вспыхнули светом.
— Я вижу твоё имя… Теодор… тебя зовут Теодор, и ты… ты из имперского рода… из рода Рингов. Рингов!.. Что щенок из элитной своры Лэнсома забыл в Ронстаде? Среди Рингов никогда не было адептов. Вы же так гордитесь своим чистоплотным родом. Первые в Скрижали Достойных. Первые везде! Тогда что ты тут делаешь, имперский выродок?.. Какого хрена тебе тут надо?
Феликс всё больше напоминал безумца, нёс полную ахинею.
Но моё тело отозвалось на имя «Теодор», уши не впервые его услышали, сердце забилось сильнее при упоминании этого имени.
— Крыса Рингов среди нас! — продолжал орать Феликс, орудуя топором. — Крыса Рингов в Ронстаде! Да не бывать такому!
Я старался не слушать бред мясника, но его сильное кодо подавляло волю.
Шаг за шагом я отступал, удары слабли. Мечи перестали быть виртуозным орудием, превратились в неуклюжие ножи, рукояти скользили в потных ладонях, а глаза Феликса излучали не просто белый свет, они искрились им, тлели и вспыхивали неистовой белизной.
— Щенок Рингов! Имперский выродок!
Рукоять короткого меча выскользнула из моей ладони, оружие зазвенело по каменному полу и глухо ударилось о стену рядом с ведьмами. Я, как мог, отбивался одной катаной, клинок еле выдерживал удары мощного боевого топора, а моя моральная броня всё сильнее трещала по швам.
— Теодор Ринг! — снова выкрикнул Феликс.
От этого выкрика меня парализовало. Я выронил второй меч, и тут же получил сильный удар обухом топора прямо в грудь. Отчётливо услышал треск костей, попытался увернуться от нового удара, но от болевого шока упал на колени, хватая ртом воздух.
Тяжелым носком ботинка Феликс добавил мне под рёбра.
— Я всё же заберу твой костюмчик, сопляк, — послышался его довольный голос.
— Ну попробуй… — выдавил я, заставляя себя поднять голову и посмотреть мяснику в глаза.
Они уже потухли, Феликс перестал колдовать, уверившись в том, что одержал победу. Но нет, это была не она. Я ещё не сдался.
— Можно ему добавить? — спросил у Феликса его помощник.
И не дожидаясь ответа, подошёл ко мне, схватил за волосы и потянул вверх, заставляя встать с колен.
— Ну что, парень? Привет тебе от клана Соло…
Не сильным, но точным ударом в нос я заставил его заткнуться.
Ответ последовал мгновенно. И такой, что меня отбросило на спину. Кулак парня угодил мне в нижнюю челюсть и, казалось, раздробил к чертям половину лица.
Давясь кровью, текшей из разбитых губ, я снова поднялся на ноги. Сплюнул и прохрипел:
— Хрена с два вы получите мой костюмчик, ублюдки.
Наверняка, мой костюм пребывал уже не в том виде, чтобы на него посягать. Грязный, обессиленный, истекающий кровью, я стоял без оружия, пошатываясь от головокружения, а Феликс внимательно смотрел на то, как я держусь из последних сил.
— Ты меня достал, сопляк, — процедил он. — Откуда у изнеженных Рингов вдруг взялся такой крепкий засранец?.. Я хочу заколотить тебя до смерти. Вот этой вот рукой. Хочу чувствовать, как крошатся твои кости и рвётся кожа. Будь добр, сделай дяде Феликсу приятно. Сдохни, крыса Рингов!
Он отбросил топор и ринулся на меня, всадив кулак мне в живот. Увернуться я не смог, и мы повалились на землю. Феликс вжал меня в пол и пару раз ударил в лицо.
В глазах взорвались искры, голова запрокинулась. Но всё же я успел заметить крупную золотую цепь на шее Феликса.
Золото.
Оно мутировало почти без усилий, но мне, не природному адепту, всё равно требовалась связующая жидкость.
Лёжа на спине и помогая себе локтями, я пополз в сторону лужицы мутационного масла, вылившегося из набалдашника трости. Феликс тут же разгадал мой план. Схватил меня за грудки и приподнял, прошипев в лицо:
— Грубо работаешь, парень…
Я оскалился.
И смял в кулак его золотую цепь.
К чёрту масло… Попробую мутировать так.
Ладонь пронзил адский жар. Такого жара я никогда раньше не ощущал. Изнутри давила мощь, требовала разрядки. И это не было похоже на выход химического кодо, что давал овеум.
Под горячими пальцами цепь начала мгновенно мутировать в прочный шнур с такой же скользящей петлёй, что я видел на лассо у Генри. И чем сильнее я тянул за его конец, тем крепче он затягивался вокруг шеи Феликса.
От неожиданности, боли и нехватки воздуха тот вытаращился на меня и задёргал головой. Но я держал его намертво, будто душил навалившегося медведя.
Или он, или я…
Видимо, я…
Феликс захрипел, скребя шею в попытке ослабить петлю, а я медленно поднялся с пола, притягивая к себе противника за смертельный ошейник.
— Позови мне Бартоло, — сказал я в его покрасневшее лицо. — Сейчас. Мне нужен твой босс.
Феликс не мог говорить. У него подгибались ноги, он беззвучно разевал рот, высовывая язык и заходясь пеной.
Ко мне кинулся его помощник, но я остановил его, громко пригрозив:
— Ещё шаг — и верёвка превратится в стальную проволоку. Будешь ловить голову этого козла у себя под ногами!
Помощник замер, не добежав до меня метра три. Ведьмы заскулили, они даже не пытались помочь своему главарю, притихли у стены, ожидая и его, и своей участи.
— Если ты позовёшь мне Бартоло, я ослаблю петлю, — снова обратился я к мяснику. — Ты понял, Феликс? Пусть твой подручный приведёт мне его прямо сейчас. Я хочу видеть Бартоло.
Феликс закивал, давая понять, что на всё согласен.
Я ослабил петлю, и мясник одним долгим вдохом, с хрипом, бульканьем и свистом, втянул воздух в лёгкие.
Потом махнул рукой, не глядя на помощника.
— Иди…
Тот кивнул и кинулся из заброшенного здания. Ведьмы продолжали поскуливать.
— Свободны! Валите отсюда! — гаркнул я им.
Та, что постарше, со всех ног понеслась к выходу, но Эстер помедлила. Посмотрела на меня пронзительным взглядом, приложила раскрытые ладони к сердцу и направила их в мою сторону. Склонила голову в уважительном кивке.
А потом быстро схватила грязную сотенную купюру с пола и кинулась бежать.
Мы с Феликсом остались одни.
В горле у него похрипывало и даже скрипело, он старался дышать носом.
— Бартоло с тебя с живого шкуру стянет и сделает из неё пальтишко, — выдавил он, одаряя меня свирепым взглядом.
— Вот и посмотрим, как крепко моя шкура на мне сидит, — ответил я.
— Да уж… очень хочется увидеть…
— Почему ты назвал меня Теодором Рингом?
Феликс расплылся в угрожающей улыбке.
— Потому что прочитал это в твоей башке. Моё кодо всё видит и никогда не ошибается.
— На этот раз ты ошибся, — бросил я ему, но нехорошая догадка всё же зародилась в голове: кажется, теперь я узнал, кому принадлежало тело, в котором я находился.
Отпрыску Рингов.
К этому же роду относился глава империи. Выше, чем аристократы из рода Рингов, в Бриттоне никого просто не существовало.
Я очень надеялся, что Феликс ошибся, приписав меня к имперскому роду.
Пожалуйста, пусть он ошибётся…
В далёком гуле Гвардейской площади и в паузах между шумными выдохами Феликса я различил отчётливые шаги. Тяжёлые, не торопливые, но и не медлительные. Звук надвигался, и я уже знал, кто идёт со мной повидаться.
Через минуту в проёме заброшенного здания показалась высокая и грузная фигура Бартоло Соло.
***
— Ты что за хрен?! — рявкнул он с порога. — Феликс, кто этот парень?
— Это щенок из рода Ри-и…
Я сильнее затянул на шее Феликса петлю. Подождал, когда Соло подойдёт ближе, и сказал спокойно, без претензий:
— Хочу поговорить с достойным представителем вашего клана.
— С чего ты взял, что я буду с тобой говорить? — Соло подобрал валяющийся на полу топор Феликса.
В его здоровенных руках оружие больше походило на игрушку.
Я же решил не медлить, ведь неизвестно, сколько получится продержать Феликса на поводке. Я обмотал шнур вокруг кулака, крепче стягивая петлю на шее мясника. Тот снова задёргался.
— Бартоло, как давно клан Соло стал таким уважаемым? — спросил я. — У меня есть предложение сделать его ещё более уважаемым. И есть возможность. Только поговорить бы с нормальным человеком, а не с придурком, у которого вместо мозгов мясной фарш.
Глаза старшего Соло налились гневом.
— Тебе жить надоело, тощий ублюдок? — процедил он и прищурился, вглядываясь в моё лицо. — Эй… где я тебя мог видеть? Твоя смазливая рожа мне знакома… — Соло нахмурился, но тут же просиял: — Точно! Сегодня ночью у вокзала. Тебя присмотрела для себя Кай.
Я поморщился.
— Ты про ту старуху с пищевым расстройством?
Скорее всего, за свои слова мне придётся ответить.
Но это будет потом, а сейчас мне нужен был Соло. И драться с ним я не собирался, вряд ли сейчас я смогу его победить, а вот сделать так, чтобы он сам захотел со мной поговорить, из уважения к моей наглости — вполне.
Он уже уважал меня и был заинтересован моей выходкой, я видел это по его глазам. И на его месте я бы тоже заинтересовался, при этом припас бы два варианта, ничем не рискуя: сначала прощупал бы новичка на гнильцу и после убрал, либо взял его в шайку. Вряд ли в закрытом Ронстаде разбрасываются людьми. Здесь каждый на счету, особенно толковый и наглый.
— Смотрю, ты очень смелый, — бросил здоровяк. — А как ты запоёшь, когда я позову саму Кай? Теперь ты для неё — еда номер один. Деликатес в штанишках.
— Кормёжка Кай входит в твои обязанности?
Желваки Соло перекатились под кожей, он прищурился.
— Что ты за хрен, я тебя спрашиваю?
— Есть дельце на миллион. Выпьем? — предложил я.
Соло округлил глаза.
— Выпить? С тобой?! Ты рехнулся, молокосос?
— Ты лично говорил, что никому не отказываешь в компании выпить, даже врагам… Да и сам знаешь, любой новичок хочет тут выжить, и я тоже. У меня есть, что тебе предложить, взамен на приличную работёнку. Остаётся только выслушать.
Соло смерил меня взглядом (ещё более заинтересованным).
— Оставь Феликса. Выпьем, раз ты так хочешь.
Я кивнул.
— Отлично. Только дай слово, что этот говнюк на меня не нападёт и не применит кодо.
Соло взглянул на хрипящего Феликса.
— Сейчас мой племянник уйдёт, но я не могу гарантировать, что он не отомстит тебе в любой другой день.
Это был достойный ответ.
— Хорошо, — согласился я.
Отпустил верёвку и оттолкнул Феликса от себя. На ослабевших ногах тот продержался недолго: осел на пол и принялся освобождать горло от петли.
— Убью… сраный ублюдок… отрежу твою сраную башку и скормлю собакам… — зашептал он, с яростью откидывая верёвку. Посмотрел на босса. — Бартоло, ты знаешь, кто этот засранец? Он из…
— Заткнись и вали отсюда, Феликс, ты уже облажался, — перебил его Соло. — Приготовь нам стол в кабаре. — Он перевёл взгляд на меня. — Ты бывал в кабаре, самоубийца?
— Рэй, — представился я.
Соло ухмыльнулся, и его ухмылка не обещала ничего хорошего.
— Так ты бывал в кабаре, Рэй?
Я отрицательно покачал головой.
— Тогда ты будешь в восторге. Вот это я гарантирую. Ну а всё остальное — уж как разговор пойдёт…
***
Мы ввалились в кабаре «Красный Капкан» через двадцать минут.
Соло буквально тащил меня на себе, грязного, избитого, еле волочащего ноги. Кажется, кроме треснутого ребра, у меня был сломан ещё и нос. Боль пульсировала в голове, но лица я не чувствовал, оно будто отмерло.
И пока мы с Соло шли по Гвардейской площади в сторону кабаре, все расступались перед нами, провожая усмешками. Наверняка думали, что очередному придурку не повезло перейти дорогу знаменитому Бартоло Соло и его тяжёлому кулаку.
Мы преодолели тесное фойе заведения и вошли в полумрак главного зала. «Красный капкан» ещё не открылся, но у входа уже толпились любители развлечений.
Соло швырнул меня в кресло у столика с табличкой «Заказано для мистера Бартоло», а сам уселся напротив. Я бегло оглядел зал, уставленный столиками. Здесь имелись две основополагающие вещи: сцена и бар. Хотя нет. Зрелища и выпивка — так будет точнее. Мы как раз устроились рядом со сценой.
К нам тут же поспешил официант.
— Мистер Бартоло, Феликс дал указания насчёт…
— Принеси нам выпить, Фред, — перебил его Соло. Его грузная фигура повернулась ко мне. — Что закажешь? Я угощаю.
Ответить он мне не дал, я только открыл рот, но Соло уже отвернулся от меня.
— Принеси ваш знаменитый грязный ром, Фред. И позови Софи. Скажи, это срочно.
Официант кивнул и понёсся исполнять приказ. И ведь парня даже не смутило, что в заведение явился истекающий кровью клиент.
К тому же, придётся пить ром… А с утра у меня и крошки во рту не было, так что отключусь я после второго же стакана.
Ладно, разберёмся.
— Ты пьёшь ром, Рэй? — поинтересовался Соло.
Этот сукин сын будто услышал мои мысли.
Я улыбнулся разбитыми губами.
— Ром — мой любимый напиток, Бартоло. Как ты угадал?..
— Здесь подают отличный корабельный ром. Добавляют в него немного лимонного сока и выжимку из кактуса. Никакого льда. Они называют это «грязный ром». Потом клиентов обычно выносят, потому что сами они идти не могут. Тебе понравится.
Я выдержал тяжелый взгляд Соло, но внутренне меня уже мутило от одной мысли о грязном роме.
— Бартоло? — услышал я позади себя приятный женский голос. — Зачем звал?
Я не видел, кто эта женщина, но, видимо, Соло её уважал. Это читалось в его глазах.
Он кивнул на меня.
— Обработай немного парня, Софи. Не могу пить с человеком, у которого рожа разбита.
— Мне некогда, Соло, — фыркнула женщина. — И я не собираюсь обрабатывать каждого, кого ты избил.
— Обработай его, и я прощу тебе должок.
За моей спиной шумно выдохнули.
— Чёрт с тобой, Бартоло. Но больше не подсовывай мне своих пьяниц. От них воняет!
— Софи, ты прекрасна, ты ангел-хранитель этого грешного города, — улыбнулся Соло.
Женщина обошла моё кресло и остановилась напротив.
Её лицо скрывала плотная чёрная вуаль, волосы были собраны под шляпку без единого шанса узнать: блондинка она, брюнетка или рыжая. Тёмное платье с глухим воротником облегало худенькую фигуру женщины.
Она склонилась надо мной и долго изучала моё лицо. Я лишь заметил, как блеснули её глаза сквозь ткань вуали, будто в ночи зажглись и погасли уличные фонари.
— Его била не твоя рука, Бартоло, — сказала женщина.
— Это Феликс, — коротко пояснил тот.
— И Феликс тоже получил, верно?
Соло не ответил.
Женщина усмехнулась.
— Как тебя зовут? — спросила она у меня.
— Рэй, — выдавил я хрипло.
— Я подлечу тебя, Рэй, так уж и быть, — она поднесла к моему лицу раскрытую ладонь и негромко попросила: — Смотри сюда, на мою руку. Что ты видишь?
Сначала я не видел ничего необычного. Но через несколько секунд кожа на её ладони начала меняться, становясь… зеркальной. В руке женщины я увидел собственное отражение. От неожиданности даже приподнялся с кресла, но Соло рявкнул:
— Сядь на место!
И я опустил зад обратно.
— Что ты видишь, Рэй? — прошептала Софи.
Я нахмурился, вглядываясь в мутное отражение.
— Кровь… лицо в крови. Правый глаз начинает заплывать… и, кажется, бровь над ним рассечена… и нос… чёрт… нос…
Я хотел отвернуться, но не смог отвести глаз. Зеркало не отпускало.
— Хорошо, Рэй. Я заберу твою боль.
Кажется, я это уже слышал. От чёрного волхва Херефорда. Выходит, эта женщина… тоже чёрный волхв?.. Зараза, ещё один чёрный волхв на мою голову.
— Не нужно так напрягаться, Рэй. Я не храню чужую боль у себя, мне это не нужно. Я верну её тебе, но в другом виде. Ты сам решишь, что с ней делать. — Она замолчала и после небольшой паузы спросила: — Что ты видишь сейчас? Посмотри.
Моё отражение на ладони начало меняться.
Кожа светлела, очищалась от крови, правый глаз принимал нормальный вид, припухлость сходила за секунды, на рассечённой брови теперь светлел только шрам, и нос… чёрт возьми… нос, чуть сдвинутый вбок от удара, менял форму, становясь на место. Лицо преображалось, боль уходила. Это было приятно.
— Что ты видишь, Рэй? — услышал я тягучий шёпот Софи.
— Лицо… лицо меняется…
— Хорошо. А теперь я отдам тебе твою боль.
После её слов я снова напрягся, вспоминая, как Херефорд любезно отдавал мне мою боль. Только в разы более сильную. Повторения мне не хотелось.
— Смотри, — шепнула мне Софи. — Смотри сюда.
Зеркальная кожа на ладони женщины покрылась рябью и медленно потекла вниз, собираясь в крупную тугую каплю.
— Стакан, — потребовала Софи. — Дай стакан, Бартоло.
Капля зеркального вещества дрогнула и сорвалась с ладони, полетела вниз. Буквально у самого пола её поймал Соло, успев подставить стакан. Передал его в руки Софи. Женщина выпрямилась и посмотрела на меня.
— Как ты себя чувствуешь, Рэй?
Я принялся ощупывать лицо. Ни боли, ни крови, ни сломанного носа.
Софи подала мне стакан.
— Это твоё. Боль — уникальное связующее звено для любых мутаций. С помощью него можно убивать наверняка. — Она кивнула мне на прощание, повернулась к Соло. — Больше я тебе ничего не должна, Бартоло?
— Нет, Софи. Отличная работа. Впрочем, как и всегда.
Женщина развернулась и быстрым шагом направилась к бару, парой слов перекинулась с официантом и вышла из кабаре.
— Кто она? — не удержался я от вопроса.
— Не твоё собачье дело, приятель, — бросил Соло. — Ты хотел выпить со мной? Так приступай к делу.
***
Пока Софи колдовала надо мной, нам с Бартоло, оказывается, принесли выпивку.
Два фаянсовых стакана и литровую бутылку рома. И чтобы напоить, а потом ещё и разговорить здоровяка Бартоло, мне придётся изрядно постараться.
С ехидной улыбкой Соло наполнил стаканы до краёв. Я же придвинул кресло ближе к столу.
— У меня есть поставщик… — начал я.
Но Соло остановил меня размашистым жестом руки и указал на ром.
— Пей, приятель.
Я смолк.
Взял стакан, несколько секунд смотрел на мутную зеленоватую жидкость. Потом сделал резкий выдох и опрокинул в себя ром.
Какое же дерьмо.
Горло и трахею обожгло едким спиртом, желудок окутало жаром. Чудовищным усилием воли я не позволил себе поморщиться. Поставил стакан на стол и посмотрел Соло в глаза.
Тот усмехнулся.
— Значит, ром твой любимый напиток, Рэй?
— Самый любимый… Бартоло, — выдавил я, еле сдержав кашель.
Соло кивнул и молча выпил свою порцию рома. Причмокнул, выдохнул и снова разлил напиток по стаканам.
— Пей, приятель.
— А обсудить дело?
— Ты сказал: я хочу выпить с тобой, Бартоло. Выпить и поговорить. Значит, сначала пьём, потом разговариваем.
Ах ты ж, сукин сын…
Соло не сводил с меня глаз, а я с него. Моя рука потянулась к стакану, обхватила его и поднесла к губам. Я смотрел на Соло и медленно пил ром.
В глазах заслезилось.
Но жидкость показалась уже не столь обжигающей, пролетела в глотку, а потом в желудок уже по проторенному пути. Внутри порядком пекло, меня бросило в жар, в ногах появилась слабость.
Я оттянул воротник рубашки, испачканной в пыли и крови.
— Слушай, Бартоло, а кто ты по ПГИ?
— Тебе есть разница? — прищурился он. Потом в один глоток осушил стакан рома и смерил меня суровым взглядом: — Если ещё раз, Рэй, ты полезешь к Феликсу и его девочкам, ты не проживёшь и минуты. И мне насрать, что твою смазливую рожу присмотрела Кай. Я прикончу тебя мгновенно, ты понял?
— Остынь, не нужны мне его девочки. Мне нужно было как-то на разговор тебя вытянуть, — я откинулся на спинку кресла.
Соло метнул в меня выразительный взгляд, но промолчал.
А вот я, залив в себя два полных стакана рома, почувствовал, что начинаю пьянеть. Однако сдавать позиций не собирался.
— Наливай, Бартоло. Чего сидишь?
— Ты ж сдохнешь, малец, — хохотнул тот, заметно подобрев.
Я устроился в кресле поудобнее. В голове приятно зашумело, тепло разлилось по размякшим мышцам. Кажется, моргать я стал чуть медленнее обычного, но нужно было начинать разговор, правда, из интересных предложений у меня имелось лишь одно.
— Ну что? Теперь-то поговорим? — напомнил я Соло.
— Говори, — кивнул тот.
Я внимательно посмотрел ему в глаза.
— Тебя интересуют занимательные голубые пилюли?
Соло посерьёзнел, но думал недолго.
— Покажи образец.
Я молча достал из внутреннего кармана пиджака одну таблетку овеума, коротко продемонстрировал её, прокатав между пальцев, и тут же спрятал в кулаке. Но этого хватило, чтобы Соло оценил.
— И много их у тебя? — спросил он.
— Смотря сколько тебе нужно, смотря какое количество ты называешь «много», смотря какой у тебя рынок сбыта…
Здоровяк нахмурился.
— Рынок сбыта не здесь. Адепты не употребляют. Но я могу наладить поставки в другое место… — он посмотрел на мой кулак с пилюлей. — Откуда товар?
Я улыбнулся.
— Может, тебе ещё и адрес подробный назвать?
— Как провёз сюда? — не отставал Соло.
— Ты не те вопросы задаёшь мне, Бартоло.
— Где товар сейчас?
— В надёжном месте, — ещё шире улыбнулся я. — Если договоримся, я принесу часть. Но если меня сожрёт Кай, ты его, конечно, не увидишь.
Соло постучал костяшками пальцев по собственному виску.
— Ты ничего не знаешь, парень… Кем бы ты ни был, ты обязан уважать Кай. Она не просто чёрная вдова, она сдерживает харпагов. И если бы не Кай, их было бы намного больше… во стократ больше. Для борьбы с ними Кай нужны огромные силы. Она получает их вместе с плотью молодых адептов. Нам приходится с этим мириться и добровольно предлагать ей новую кровь. Мы все поклялись её кормить.
— Это ж сколько народу она сожрала?
— Никто не считал. Но теперь ты в их число не войдёшь, если уж на то пошло. Скормим ей кого-нибудь другого.
Почему-то на Кай мне было сейчас особенно наплевать.
— А кто такие харпаги?
Соло помрачнел.
— Они приходят на закате. Наблюдают за нами, смотрят, у кого какая защита, выбирают жертвы и проверяют уязвимые места. И раз в месяц обрушиваются на город толпой. Мы называем это Часом Тишины. Харпаги питаются кодо. Эти твари есть не только в Ронстаде, они есть везде. Но именно здесь их самое лакомое место. Когда-то вместе с Кай город защищал сам Архитектор, пока не ушёл искать… — Соло резко смолк, понимая, что сболтнул лишнего. И добавил, поморщив нос: — Пошёл ты к чёрту, Рэй!
— Тогда наливай, — не стал спорить я. Оглядел раскрасневшуюся от выпивки физиономию Соло. — Ну что? За общее дело?
— У нас пока нет никаких общих дел. — Соло снова наполнил стаканы ромом. — Но если ты выкинешь какой-нибудь финт, приятель, я не просто скручу тебе позвоночник. Я тебе его в задницу затолкаю. Тогда ты пожалеешь, что Феликс тебя сразу не прикончил. Ты из Ронстада от меня никуда не денешься, малец. Да и за его пределами мои люди тебя отыщут и живьем в могилу зароют, если ты меня облапошить рискнёшь.
— Живописно выражаешься, — усмехнулся я.
Мы чокнулись и выпили.
Это была уже третья порция адского напитка. Мой голодный желудок впитывал ром, как губка, и отправлял в кровь лошадиные дозы спирта.
— Вижу, ты парень не промах и не трус, — после долгой паузы сказал Бартоло. — Таких я уважаю. Мне уже в красках порассказали, какую схватку вы с Феликсом устроили… Если ты не лажанёшь с нашим, далеко не общим, делом, я приму тебя в клан. Женю на одной из своих племянниц.
— Думаешь, я достоин клана Соло? — уставился я на него.
— Тот, кто смог одолеть Феликса, достоин любого клана, — серьёзно ответил Соло. — Феликс — адепт сильный, он владеет искусством ментального чтеца. К тому же, медион. С ним никто не мог справиться. Даже Терри, а она очень хваткая… но ей до тебя далеко.
— Это большая честь, Бартоло, — кивнул я с напускной готовностью. — Хотя жениться я не спешу… сам понимаешь… но… э-э… А твоя племянница симпатичная?
Соло усмехнулся.
— Ты про Терри? Да симпатичная-то она симпатичная, но упря-ямая. Все мозги вынесла. Один к ней сватался, а она парней к себе не подпускает, говорит, что создана для высшей цели. Ну вот и пусть послужит роду. Вчера устроил её в школу Сильвер. Там такие страсти среди кланов… и у нас тоже свои интересы…
— И что там?.. — от нетерпения я задержал дыхание.
Но тут в тишину зала ворвались громкие голоса.
Ввалился народ, кто-то рассаживался за столики, кто-то поспешил к бару, кто-то уселся на деревянные лавки у стен. Разгорячённая толпа заполонила собой всё пространство, за последние полчаса показавшееся мне таким уютным.
— Смотри-ка, кабаре открылось, — ухмыльнулся Соло. — Вот сейчас, парень, ты увидишь, что такое «Красный Капкан». Хах! И потом не говори, что Бартоло не показал тебе самое сладкое место в своём городе.
Зал оглушили аплодисменты. Такие громкие, что я поморщился.
Сейчас я ненавидел каждого присутствующего: эти говнюки помешали мне узнать, что же Бартоло знает об Архитекторе, а заодно и о его доме на Берроуз, превратившемся в школу.
— Смотри. Тебе понравится. — Соло уставился на сцену. — Таких Грязных Искусств ты ещё не видел.
Я вздохнул и без особого желания перевёл взгляд на занавес из плотных алых тканей.
