Раздел IV

Другие страны

Турция: так кто же в доме хозяин?

На внеочередных президентских выборах в Турции 24 июня, как известно, убедительную победу одержал Эрдоган с результатом 52,59 %. Одновременно в стране были проведены внеочередные парламентские выборы. Это было сделано в связи с переходом Турции от парламентской к президентской форме правления. Правительство и премьер-министр Турецкой Республики передали свои полномочия главе государства Эрдогану в рамках перехода к новой форме правления. Новым президентом уже подписана серия указов, определяющих и конкретизирующих круг полномочий главы государства, намечены шаги по реорганизации государственного управления в новых условиях. Также проведены назначения на ключевые посты в правительстве, их заняли люди, лояльные Эрдогану. Так, пост министра финансов занял Берат Албайрак, зять нынешнего президента. Казалось бы, Эрдоган стал абсолютным правителем в стране. А некоторые западные СМИ даже охарактеризовали его как новоиспеченного «диктатора».

Но вопреки заявлениям, что Эрдоган стал полным хозяином в стране, реальность иная. И дело даже не в том, что, несмотря на серьезные чистки в государственном аппарате после неудавшегося военного переворота летом 2016 года, во власти еще остаются глубоко законспирированные враги Эрдогана (они же – агенты Вашингтона). Они незаметно пытаются блокировать или, по крайней мере, тормозить реформы.

Но это все мелочи на фоне того, что Эрдогану не удалось до сих пор избавиться от самой главной угрозы и для всей Турции, и лично для него самого. Речь идет о Центральном банке Турецкой Республики (ЦБТР). Это главный камень преткновения, который Эрдоган пытался убрать со своей дороги еще с того момента, когда первый раз занял кресло президента страны (2014 год). Но, факты говорят о том, что ему за четыре года нахождения на посту президента не удалось даже на миллиметр сдвинуть этот камень. Даже после того, как Эрдоган получил дополнительные полномочия.

Вместе с тем, Центробанк всеми своими действиями демонстрирует не только свою «независимость», но и нескрываемое неуважение к главе государства. Напомню, что сегодня в мире во многих странах (даже большинстве) Центробанки имеют статус институтов, «независимых» от государства (все трех ветвей власти). Они как бы являются «государством в государстве». Я ставлю слово «независимые» в кавычки, потому что они, конечно же, зависимы, но зависимость эта невидима и не афишируется. Речь идет о том, что Центробанками отдельных стран управляют «хозяева денег» (главные акционеры Федеральной резервной системы США), управление осуществляется через Банк международных расчетов (БМР), Международный валютный фонд (МВФ), различные неформальные группы и клубы (например, группа G-30). В некоторых странах, тем не менее, руководители Центробанков ведут себя достаточно корректно по отношению к органам государственной власти. Делая, по крайней мере, вид, что они прислушиваются к мнению правительств своих стран. А вот Центробанк Турции по отношению к президенту страны Эрдогану ведет себя откровенно вызывающе.

Западу явно не понравились некоторые ноты в заявлениях Эрдогана, когда он еще в 2013 году заявил о своих претензиях на пост президента. И неожиданно «экономическое чудо» Турции, которое наблюдалось с начала нового столетия, стало улетучиваться. Оно окончательно улетучилось в 2014 году, когда Эрдоган занял кресло президента страны. Данная метаморфоза имеет очень простое объяснение: из страны начал утекать капитал (до этого имел место чистый приток). А утекать он стал по команде «хозяев денег», «дирижерами» выступали рейтинговые агентства, которые неожиданного зафиксировали ухудшение «инвестиционного климата» в Турции. И далее все продолжалось как по нотам. Валютный курс турецкой лиры стал падать. Инфляция стала разгоняться. Инвестиционные проекты в стране были заморожены. Центральный банк резко поднял в 2014 году ключевую ставку с 4,5 до 10,0 %. В начале следующего года она уже превысила 11 %. Обоснование такого шага было следующим: новые ключевые ставки неизбежно приведут к повышению процентных ставок по депозитам турецких банков, долговых бумаг и, в конечном счете, доходности всех финансовых инструментов на рынке Турции. А это, как минимум, остановит бегство капитала, а может быть, даже развернет потоки капитала в сторону турецкой экономики. А также стабилизирует курс турецкой лиры.

Эрдоган совершенно правильно оценил это как удар по турецкой экономике. Деньги стали недоступными для отечественного бизнеса, ибо ставки кредитов коммерческих банков были намного выше доходности (рентабельности) самых успешных компаний. Ключевые ставки Центробанка загоняли экономику страны в кризис. А это, в свою очередь, действительно могло стать фундаментальной причиной падения курса лира. Что, в свою очередь, стало бы фактором дальнейшего разгона инфляции (учитывая сильную зависимость Турции от импорта многих товаров). Эрдоган пытался увещевать Центробанк, добивался от него снижения ключевых ставок. Однако Центробанк был глух к просьбам президента.

Более того, Центробанк Турции продемонстрировал, что является не только институтом денежно-кредитной и экономической политики. Он также участвует в большой политике. Весной 2018 года, когда стало известно о досрочных президентских и парламентских выборах в стране, Центробанк резко задрал ключевую ставку, доведя ее до 16,50 %. А за две с половиной недели до выборов добавил к ней еще 125 базисных пунктов, доведя ставку до 17,75 %. Представляю чувства Эрдогана в этот момент. Это была еще одна подножка со стороны Центробанка, который стремился спровоцировать резкое ухудшение экономического положения в стране. Причина которого, естественно, была приписана не Центробанку, а Эрдогану. Эрдоган в своей предвыборной программе обещал избирателям, что добьется снижения ключевой ставки. А также намекал, что в рамках расширенных президентских полномочий добьется эффективного контроля над Центробанком.

Что же мы видим на самом деле? С момента победы Эрдогана на выборах и до 13 сентября ключевая ставка оставалась на планке 17,75 %. На этом отрезке времени в 2,5 месяца лира продолжала падать, инфляция в августе вообще достигла рекордных уровней – 18 %. И все потому, что отток капитала продолжался. «Лечение» сверхвысокой ключевой ставкой не давало никакого положительного результата. Процентные ставки по кредитам коммерческих банков в конце лета вышли на уровень 50 %. Эрдоган пытался увещевать частных банкиров. Но что могли сделать коммерческие банки, если цену на деньги устанавливает фактически Центробанк? А в это время рейтинговые агентства продолжали «опускать» Турцию. Так, рейтинговое агентство Moody’s 28 августа понизило рейтинг 20 турецких финансовых институтов. 10 августа Трамп объявил о двукратном повышении пошлин на сталь и алюминий из Турции – до 50 и 20 %. После этого турецкая лира стала стремительно дешеветь. Эрдоган заявил, что США начали «экономическую войну». И это дало рейтинговым агентствам дополнительный аргумент в пользу того, чтобы понижать оценки инвестиционной привлекательности Турции.

Положим, с 26 июня по 13 сентября – время, когда президент лишь «запрягал» (или «отступал»). Для того, чтобы потому быстро «скакать» (или «наступать»). Но вот 13 сентября Центробанк провел свое очередное заседание по вопросу ключевой ставки. Все ждали с напряжением этого дня. Решение Центробанка должно было показать, действительно ли Эрдоган стал хозяином страны. Или же им остается Центробанк. Большинство экспертов ожидало, что победит Центробанк. Среди этих экспертов были такие, кто говорил, что ставка останется на планке 17,75 %. Но были и такие, кто предсказывал ее дальнейшее повышение. Например, агентство Блумберг предположило, что ставка будет повышена до 21 %.

За несколько часов до заседания ЦБ президент Турции Эрдоган потребовал снижения ставки, назвав ее слишком высокой. Эрдоган обвинил Банк Турции в неправильных действиях, которые привели к высокой инфляции. «Я никогда не видел, чтобы Центробанк выполнял прогноз по инфляции на конец года», – сказал президент.

Так какое же решение было принято Центробанком Турции? Он повысил ключевую процентную ставку сразу на 6,25 процентных пункта – с 17,75 до 24 % годовых. Такого радикального взлета ставки не ожидали даже те, кто играл против Эрдогана и ставил на Центробанк. Для меня этот показатель является не только и не столько индикатором денежно-кредитной политики Турции. Он наглядно показал, кто в Турции является реальным «хозяином». Им является Центральный банк Турецкой Республики – вернее «хозяева денег», для которых ЦБТР – лишь филиал ФРС США. И это несмотря на то, что Турция стала президентской республикой, что дает дополнительные полномочия главе государства.

P.S. Кстати, на следующий день (14 сентября) Центральный банк Российской Федерации принял решение о повышении ключевой ставки на 0,25 процентных пункта – с 7,25 до 7,50 %. Уж не под влиянием ли Центробанка Турции Банк России вдохновился на такой шаг?