Двойная политика Минфина: одни долги спешит исполнять, другие хочет забыть

Власти Российской Федерации полюбили тему государственного долга. Это одна из немногих тем, где, как кажется нашим чиновникам, можно поговорить о наших «достижениях». Какие достижения имеются в виду? – Снижение величины внешнего государственного долга Российской Федерации. Действительно, этот вид долга в последние годы снижается. По данным Минфина России, в конце 2016 года он был равен 51,2 млрд. долл., в конце 2017 г. – 49,8; в конце 2018 г. – 48,6 млрд. долл. У Банка России несколько иные цифры, но тенденция с внешним государственным долгом такая же. Руководители финансово-экономического блока правительства приписывают это достижение себе. Однако они тут не причем, за это надо благодарить наших «друзей» из-за океана, которые вводят все новые и новые экономические санкции против России. Сейчас в Вашингтоне готовят новую серию санкций, которые назвали «адскими». Они предполагают полную блокировку размещения новых долговых бумаг российского правительства на мировом финансовом рынке. Так, глядишь, Вашингтон вообще отучит наши власти жить в долг, доведя внешний государственный долг до нулевой отметки. К тому же власти уже многие годы не могут членораздельно ответить, зачем им новые заимствования на внешних рынках, если международные резервы России растут как на дрожжах. Даже президент В. Путин в своем выступлении перед Федеральным собранием 20 февраля обратил внимание на связь между внешним долгом и растущими резервами: «У нас мощная финансовая подушка безопасности.

Впервые в истории наши резервы полностью покрывают внешний долг». Несколько конкретизирую данный тезис президента страны. По данным Банка России, на 1 января 2019 году совокупный внешний долг Российской Федерации был равен 453,75 млрд. долл., а внешний государственный долг – 44,08 млрд. долл., или 9,7 % всего внешнего долга России. По отношению к величине международных резервов (468,50 млрд. долл.) получается всего 9,4 %.

Но любое государство любит жить в долг. Почему – тема отдельного большого разговора. Могу лишь сказать, что такова природа буржуазного государства, которое неизбежно срастается с банкирами-ростовщиками. Здесь можно привести горькую шутку американского историка Линна Таунзенда Уайта младшего (1907–1987): «Если вы должны 50 долларов – вы злостный должник. Если вы должны 50 тысяч – вы мелкий предприниматель. Если вы должны 50 миллионов – вы корпорация. Если вы должны 50 миллиардов – вы правительство». Это было сказано после Второй мировой войны. Сегодня в Америке государственный долг измеряется уже не миллиардами, а триллионами долларов, но суть остается прежней.

Но вернемся к России. Как государство собирается жить в условиях долговой блокады? – За счет наращивания внутреннего государственного долга. Наши чиновники любят всегда ссылаться на зарубежный опыт. Думаю, что в ближайшее время они будут все чаще кивать в сторону Японии. Страна уникальная – у нее самый большой суверенный (государственный) долг в относительном выражении. По данным МВФ, в 2017 году он был равен 236,4 % ВВП. Но при этом большая часть суверенного долга размещается на внутреннем рынке Японии.

Потихоньку начинает расти внутренний государственный долг и у России. Вот данные Минфина по этому виду долга (на конец года, в текущих ценах, млрд. руб.): 2016 г. – 8.003,5; 2017 г. – 8.689,6; 2018 г. – 9.169,6. На конец прошлого года львиная доля всего внутреннего государственного долга (63,7 %) пришлось на облигации федерального займа (с постоянным доходом). Еще 22,4 % – долг по облигациям федерального займа (с переменным купонным доходом). И еще кое-что по мелочи: 5,3 % – облигации федерального займа (с амортизацией дохода); 3,3 % – облигаций федерального займа с индексируемым номиналом; 3,0 % – государственные сберегательные облигации с постоянной процентной ставкой; 1,7 % – облигации с фиксированной процентной ставкой купонного дохода; 0,7 % – облигации федерального займа (для населения).

Как видим, за 2016–2018 гг. внутренний государственный долг вырос на 14,6 %. Может быть, с учетом обесценения рубля, реального прироста и не было. Но, по крайней мере, внутренний долг не уменьшался как внешний. Согласно закону о федеральном бюджете на 2018 год и на период 2019–2020 гг., по внутреннему государственному долгу установлен лимит в размере 10,5 трлн. руб. Уверен, что в следующем законе о федеральном бюджете этот потолок будет существенно повышен. Правительство сегодня является главным действующим лицом на российском рынке долговых бумаг. По данным Банка России, на 1 сентября прошлого года общий объем долговых бумаг на российском рынке составил 21 трлн. руб. На тот момент на государственные долговые бумаги пришлось 8,26 трлн. рублей, на нефинансовые компани – 6,73 трлн. руб., на банки – 1,78 трлн. руб. Таким образом, на государство пришлось почти 40 % всего внутреннего долга, оформленного в виде ценных бумаг. Последний закон о федеральном бюджете предусматривает объем внутренних заимствований Минфина в виде облигаций федерального займа (ОФЗ) в размере 868 млрд. руб. – в 2018 году, 870 млрд. руб. – в 2019-м и 1,34 трлн. руб. – в 2020-м.

В конце 2018 года внутренний государственный долг в валютном эквиваленте составил 132 млрд. долл. Получается, что внутренний суверенный долг превысил внешний суверенный долг ровно в три раза.

Думаю, что дальше пропорция будет все более меняться в пользу внутреннего государственного долга. Минфин рассчитывает, что сумеет размещать свои долговые обязательства на внутреннем рынке, учитывая, что является пунктуальным плательщиком по всем обязательствам. Так, Минфин с гордостью сообщает, что Российская Федерация как правопреемница СССР ударными темпами погашала советские долги перед другими государствами. Еще на начало 2003 года величина таких непогашенных долгов была равна 55,9 млрд. долл., а к настоящему времени осталась символическая сумма в 0,5 млрд. долл. То же самое можно сказать и о новых суверенных долгах. Тут наш Минфин оказался «святее папы Римского». Я имею в виду, что после введение против нашего государства экономических санкций возникла ситуация, которая в международном торговом и финансовом праве называется возникновение обстоятельств непреодолимой силы, или «форс-мажор». На время форс-мажора участник сделки (сторона договора) может освобождаться от выполнения обязательств сделки (договора). Премьер-министр Дмитрий Медведев еще в 2014 году, когда были объявлены первые экономические санкции против России, заявил, что мы все равно будет аккуратно и добросовестно выполнять свои обязательства, в том числе по внешним государственным займам.

Итак, государство, судя по всему, будет активно наращивать заимствования на внутреннем рынке. Политика, на первый взгляд, иррациональная. Почему? Потому, что «закрома» Минфина, называемые «Фондом национального благосостояния», трещат от избытка денег. На начало текущего года, по данным Минфина, в ФНБ было накоплено 4 трлн. рублей, или примерно 58 млрд. долл. Минфин сидит на этих деньгах как собака на сене, что вызывает всеобщее возмущение. В выступлении перед Федеральным собранием Путин вынужден был затронуть эту больную тему. Он отметил, что у власти есть задача нарастить резервы ФНБ «до определенного уровня», а потом использовать, «не раскачивая макроэкономическую ситуацию». Крайне острожная формулировка, показывающая, что радикального изменения в вопросе использования «закромов» Минфина ожидать не стоит.

А вот еще одна новость, имеющая отношение к нашей теме: Счетная палата (СП) выявила худшее за 10 лет исполнение расходной части бюджета. Расходы федерального бюджета в 2018 г. исполнены на самом низком уровне за последние 10 лет (95,5 %), следует из аналитической записки СП. Невостребованными остались почти 800 миллиардов рублей. Это в 1,3 раза больше, чем в 2017 году. Итак, власть не осваивает ежегодно суммы, которые за десятилетие складываются в триллионы рублей. И на этом фоне происходит повышение пенсионного возраста, налогов и озвучиваются планы наращивания внутренних государственных заимствований. Абсурд? Нет, это нормальная практика власти, обслуживающей интересы олигархов. Между прочим, ни Минфин, ни Центробанк не дают статистики, которая хотя бы примерно помогла составить представление о том, кто является держателем внутреннего государственного долга. Косвенные данные свидетельствуют, что это не обычные граждане. Главными держателями ценных бумаг Минфина являются банки, фонды и иные институты финансового сектора экономики. Так, на начало текущего года, по данным Банка России, на балансах коммерческих банков страны находились государственные ценные бумаги на сумму 3,24 трлн. руб. и еще долговые бумаги субъектов РФ на 0,37 трлн. руб. Они получают достаточно устойчивые доходы в виде оплаты процентов по бумагам. По итогам первой половины прошлого года, как сообщила Счетная палата, расходы бюджета РФ на обслуживание внутреннего долга выросли по сравнению с первой половиной 2017 года на 13,1 %. В абсолютном выражении это 288,16 млрд. руб. (кстати, на обслуживание внешнего государственного долга было истрачено 95,33 млрд. руб., т. е. в три раза меньше). Федеральный бюджет на 2018 год предусмотрел расходы на обслуживание государственного долга в размере 824 млрд. руб. Пока точных цифр исполнения бюджета за прошлый год у меня нет, но думаю, что расходы на обслуживание внутреннего государственного долга составили более 600 млрд. руб. А это сопоставимо с годовыми расходами на образование и существенно больше, чем расходы на здравоохранение. Бюджет олигархического государства должен поддерживать в первую очередь не врачей и учителей, а банкиров и разного рода «финансовых инвесторов». Тут удивляться нечему, ибо так принято жить во всех капиталистических странах. Вот «эталонное» для наших либералов государство – США. Там федеральные расходы на обслуживание государственного долга в прошлом финансовом году составили 523 млрд. долл., что составило 12,5 % всех бюджетных расходов. Это вторая по величине статья расходов после обороны. Нашему Минфину есть на кого ориентироваться. И есть куда расти. Ведь пока в российском бюджете на обслуживание государственного долга заложены расходы, составляющие лишь 5 %.

В действиях Минфина России очень ярко просматривается приоритетное отношение к выполнению своих обязательств перед зарубежными держателями российского государственного долга. Я уже выше привел пример, как Минфин ударными темпами погашал советские долги. Сегодня Минфин обслуживает и погашает долги даже тех кредиторов, которые принадлежат к юрисдикциям государств, фактически объявивших России войну (в первую очередь, США). Также просматривается трепетное отношение Минфина к выполнению своих долговых обязательств перед российскими банками и другими отечественными институциональными инвесторами при одновременно наплевательском отношении к простым гражданам России.

Обратим внимание на то, что Минфин на своем сайте размещает статистические данные лишь о том внутреннем государственном долге, который оформлен в виде различных казначейских облигаций. На его языке это так называемый «рыночный долг». И нынешний министр финансов Антон Силуанов, и его предшественник Алексей Кудрин – «рыночники». Поэтому ко всему «нерыночному» они относятся высокомерно и пренебрежительно. В том числе и к такому феномену, как «нерыночный долг» Минфина. Минфин рассматривает его как забалансовую позицию и предпочитает о нем молчать. И мечтает, чтобы о нем все забыли. Что за ним скрывается?

Речь идет о том долге, который неожиданно родился летом 1991 года, когда еще не было Российской Федерации, когда до гибели Советского Союза оставалось полгода. В результате горбачевских экономических «реформ» (фактически целенаправленного разрушения советской экономики) в стране началась бешеная инфляция, которая стала стремительно обесценивать все денежные накопления наших граждан. Большая часть таких накоплений находилась на счетах Сберегательного банка СССР. В общей сложности за короткий срок в Сбербанке сгорели накопления примерно 40 миллионов советских граждан. Спустя четыре года власти Российской Федерации как правопреемницы Советского Союза приняли закон, который гарантировал возмещение потерянных вкладов в Сбербанке, которые были там до 20 июня 1991 года. Не буду вдаваться в детали тех механизмов, которые предусматривались для возмещения потерь. Это могли быть и прямые денежные возмещения, и разные варианты конвертации вкладов в специальные долговые бумаги. В любом случае все обязательства по долгам Сбербанка были возложены на Минфин России. Полноценных возмещений не было, были лишь отдельные показательные случаи компенсаций. Но с 2003 года даже символические выплаты были приостановлены, был установлен мораторий, он ежегодно продлевается. Официальная причина – правительством не разработан порядок перевода советских вкладов в целевые долговые обязательства России. Но все это отговорки. Реальная причина в том, что обязательства очень серьезные. При переводе всех гарантированных сбережений граждан в целевые долговые обязательства РФ объем необходимых на их погашение средств, по оценке правительства, в 2019 году составил бы 43,82 триллиона рублей, в 2020 году – 45,4 триллиона рублей, в 2021 году – 47,22 триллиона рублей. Поэтому правительству ничего не остается, как из года в год приостанавливать действие этого закона от 1995 года. Встречал и более умеренные оценки, согласно которым общая сумма обязательств Минфина по долгам советского Сбербанка составляет около 50 трлн. рублей. Не знаю, насколько корректно проведены расчеты, но эти суммы в любом случае многократно превышают размеры годового бюджета Российской Федерации и сопоставимы с общей суммой всего внешнего долга России.

Власть, видимо, хочет решить проблему этого долга перед российскими гражданами очень оригинальным способом – дождаться, когда все те, кто сохранил сберегательные книжки тридцатилетней давности, вымрут. А чтобы это произошло поскорее, власть ударными темпами повышает налоги, увеличивает возраст выхода на пенсию, сворачивает программы медицинской помощи и другие социальные программы и всеми иными способами плодит в стране бедность и нищету.

P.S. Для того, чтобы Минфин не «замылил» свои обязательства по долгам советского Сбербанка, предлагаю, чтобы на сайте этого ведомства была вывешена официальная сумма этих обязательств. С момента принятия Федерального закона № 73-ФЗ «О восстановлении и защите сбережений граждан Российской Федерации» от 10.05.1995 г. прошло уже почти четверть века. У Минфина было достаточно времени для того, чтобы определить сумму долга перед гражданами России, интересы которых должны быть приоритетными в деятельности этого ведомства.